Парящая для дракона. Книга 2
Глава 3 
В комнате было невыносимо тихо — несмотря на то, что в этой резиденции никогда не было так шумно. Если честно, даже в последнюю неделю, когда подготовка к праздничной ночи шла полным ходом, даже тогда в ней не было так шумно, как сегодня. И даже в ту неделю, когда основная подготовка еще не началась, в ней не было так тихо, как сегодня в моей комнате. Или во мне.
Торн уехал на следующий же день до завтрака: он зашел попрощаться и сказать, что в силу сложившейся ситуации требуется его постоянное присутствие в Хайрмарге. Я бы сказала ему, что он попросту убегает, но если бы я что-то сказала, во мне снова проснулись бы чувства, а этого я позволить себе не могла. По крайней мере, не в ближайшее время.
Поэтому я попрощалась, пожелала ему скорейшего разрешения всех вопросов и самоустранилась из этой ситуации. Так же, как самоустранился он. Мы оба существовали в одной реальности, но по обе ее стороны. Я видела, как было объявлено об аресте Эллегрин Рэгстерн, я слышала резкие заявления ее отца и наблюдала за волной, всколыхнувшейся над миром иртханов в Ферверне.
Впрочем, волна прошла стороной, не задев меня.
В резиденции Торна меня вообще ничего не могло задеть, а учитывая, что я запретила себе думать об этом и чувствовать — тем более. Вторая волна накатила, когда родители Мистхарда попытались заявить претензии по поводу ментального допроса, которому подвергли их сына, но эту тему тоже достаточно быстро закрыли. Особенно принимая во внимание тот факт, что их сын оказался причастным к покушению, и то, что ему теперь тоже предстоял суд.
Я наблюдала за этим равнодушно и отстраненно, настолько, что временами мне самой не верилось в то, что все это происходит со мной. Меня записали в «неприкосновенные», а то, что обо мне писали в сети… ну, я предпочитала думать, что это пишут о моей однофамилице из Хайрмарга.
Моя жизнь разделилась на «до» и «после», и наверное, я никогда раньше не думала о том, что такое политика. То есть не то что не думала, я даже не представляла, и сейчас предпочла бы и дальше оставаться в блаженном неведении, но было уже поздно. Механизм уже был запущен, шестеренки крутились, и Лаура Хэдфенгер стремительно, день за днем, становилась Лаурой Ландерстерг — ларркой, спровоцировавшей бывшего однокурсника, соблазнявшей его и позволившей случиться тому, что случилось, и так далее, и тому подобное.
Торну тоже доставалось.
Впрочем, политикам всегда достается, хотя об этом я раньше тоже как-то не думала. Равно как не думала и о том, что буду делать, когда все закончится.
Но сегодня, в эти недолгие минуты тишины, когда стилисты уже ушли, а до прихода Торна еще оставалось время, эти мысли нахлынули на меня потоками пламени, грозя испепелить или превратить в ледяную скульптуру, способную рассыпаться снежной крошкой от любого неловкого прикосновения.
Я думала о том, что за все это время мы с ним говорили три раза — по видеосвязи. О том, что даже не я, а стилисты посылали ему мои фотографии с репетиции образа. О том, что все наши разговоры сводились к тому, что он сообщал те или иные новости касательно праздника. В частности, о том, что Рин и Сэфл в качестве приглашенных будут только на следующий день, но не ночью.
Сейчас я даже была этому рада.
Потому что, сжимая леденеющие руки, даже не представляла, что случится сегодня ночью.
Стук в дверь прозвучал так громко, что я вздрогнула.
— Лаура? Можно?
Голос отца доносился пока еще из-за двери, и я поднялась. Расправила юбку, струящуюся волнами снежного шелка.
— Да.
Мой голос даже не дрогнул.
С отцом мы все это время не разговаривали вообще. С того вечера, закончившегося пощечиной, до сегодняшнего дня я его не видела. Поэтому сейчас, когда он вошел, внутри меня все замерло и окончательно обратилось в лед.
— Чудесно выглядишь, дочка.
Это было так просто — зайти и сказать «чудесно выглядишь, дочка» после недель молчания. И я так же просто ответила:
— Благодарю.
Отец помялся в дверях, хотя я никогда раньше за ним такого не замечала. Юргарн Хэдфенгер всегда заходил куда бы то ни было без малейшего промедления и ложного неудобства. Сейчас же эта заминка была очевидна настолько, что я почувствовала ее физически. На уровне каких-то звериных инстинктов. Сама не знаю, откуда во мне это взялось, но такие вспышки у меня иногда случались, как будто часть пламени Торна навсегда осталась во мне.
— Готова стать Лаурой Ландерстерг?
— Лаурой Ландерстерг я сегодня не стану.
— Ты понимаешь, о чем я. — Он все-таки прошел в комнату и остановился рядом со мной. — Как ты?
Как я? Мне почему-то захотелось рассмеяться, и это меня напугало. Гораздо больше предстоящего.
— Чудесно. Разве не видишь? — Я повернулась к зеркалу.
Платье было похоже на свадебное. Бледно-голубые переливы на белом напоминали игру солнечного света на заснеженных верхушках гор. Лиф плотно облегал грудь, кружево казалось присыпавшим кожу снегом, искрящимся под лучами. Юбка обтекала бедра и уже книзу раскрывалась волнами. Дополнял все это великолепие комплект от «Адэйн Ричар», украшения подчеркивали и в то же время сглаживали эффект кольца у меня на пальце. Волосы мне уложили в элегантную прическу, единственной вольностью которой были завитки на висках.
Я выглядела безумно дорого.
Я выглядела как будущая первая ферна.
И чувствовала себя точно так же. То есть — никак.
— Ты восхитительна, — повторил свою мысль отец.
Кажется, наши темы для разговора иссякли.
— Ингрид очень хочет на тебя посмотреть.
Не сомневаюсь. Пока мы готовили платье на завтра (которое мне уже не придется надеть), Ингрид постоянно расспрашивала о том, которое было сейчас на мне. Увы, оно держалось в строгом секрете. Настолько строгом, что сложно было даже представить, какую ценность несет информация о выходе Лауры Хэдфенгер рядом с будущим мужем в праздничную ночь.
А ведь это время всегда было наполнено для меня теплом.
Выбором подарков (не заказами через сеть), а поездками в моллы, весельем, улыбками, шутками и совершенно безудержным хохотом — когда мы с Рин прикидывали, что будет, если подарить Ингрид какой-нибудь сувенир из интим-магазина.
Это все было настолько давно — сверкающая упаковка, банты, пакеты, которые водитель заказанного флайса помогает донести до багажника, а потом до лифта. Смех и игра в снежки. Отчаянно-теплые чувства с ароматом шантвейна и хвои, головокружительная скорость центрального катка и предпраздничная суета. Улыбка Дара и первый тост за год, в котором будет много всего чудесного.
— Даргел с Мелори уже здесь?
— Да, — отец кивнул. — Через пятнадцать-двадцать минут откроют телепорт для первых гостей и журналистов.
Значит, скоро за мной придет Торн. Где-то час у нас будет на то, чтобы всех встретить. А потом…
Я снова сжала холодные пальцы.
— Если не возражаешь, я бы хотела остаться одна.
Отец собирался было возразить, но потом кивнул:
— Да. Да, пожалуй, ты права. Лучше поговорим потом.
Он вышел, и стоило двери за ним закрыться, я оперлась руками о столик.
Пятнадцать минут до выхода.
— Лаура.
Торн шагнул в комнату, и я обернулась — пожалуй, чересчур резко. Замерла, глядя на него.
И точно так же напротив меня замер он.
Сейчас он скажет, что я чудесно выгляжу, подумалось мне.
Но он просто стоял и смотрел. Смотрел так, что чуть не посыпались все ледяные стены, которыми я окружала себя — старательно, все это время. Те самые, благодаря которым я не лежала, подтянув колени к груди, и не думала о том, как я буду без него.
Сейчас я об этом подумала.
На мгновение.
На то самое мгновение, что растянулось на время его взгляда, глубокого и настолько знакомого, что мне стало нечем дышать.
Длилось, к счастью, это недолго: взгляд снова стал взглядом Торнгера Ландерстерга, Верховного дракона Ферверна, и меня отпустило. Во всех смыслах.
Стены больше не дрожали, я тоже больше не дрожала. Даже руки были не такие ледяные, когда я вложила пальцы в его ладонь.
— Ты готова, Лаура? — Это было единственное, что он спросил.
«К чему?» — захотелось уточнить мне.
Вместо этого я ответила:
— Готова.
И мы вместе вышли в коридор.
Резиденцию было просто не узнать. Залитые светом коридоры, мергхандары — как на параде. Сейчас она больше напоминала дворец Эргерхардской династии, сменившей в свое время династию Флангеррманских. В те времена наши края назывались Северные земли, и в отличие от материка, на котором располагались Рагран, Лархарра, Фиян и другие, впоследствии объединившие несколько более мелких государств в содружества и союзы, мы всегда были едины. Даже Аронгара в свое время была разделена — Огненные земли, Ильерра и другие суверенные государств. Север же всегда оставался сплоченным под единоличной властью сильнейшей семьи иртханов, управляющей наместниками с очень развитым пламенем. Возможно, именно потому, что иначе в наших краях было просто не выжить.
Миновав коридоры и парадно-праздничные посты, мы с Торном встречали гостей. Я бы никогда не подумала, что смогу улыбаться, зная о том, что хочу сделать. Но я стояла и улыбалась, приветствуя иртханов и иртханесс — здесь были и правящие изо всех городов, и людей, которым предстояло занять места рядом с ними, разумеется, тоже с семьями. Эта помолвка была настолько политической, насколько это вообще возможно.
Все улыбались, веоланское лилось рекой. На меня смотрели со всех сторон, и вскоре я вообще перестала на это реагировать. Я едва ли помнила имена всех тех, кого мне представили, и с кем я здоровалась. Калейдоскоп лиц собирался разными узорами в разных частях празднично украшенного зала, живая музыка — фортепиано и виолончель — вплеталась в многоголосье.
— У меня для тебя сюрприз, — произнес Торн, когда последние из прибывших гостей отошли.
Рядом с нами тут же возник официант с подносом, а меня затошнило.
Натурально так затошнило. Кажется, я переоценила степень своей непробиваемости.
— Сюрприз? — переспросила, чтобы отвлечься от собственных мыслей.
— Да. Уверен, тебе понравится.
Я в этом так уверена не была, но поскольку попытка заговорить закончилась для меня очередным приступом тошноты, решила, что молчать будет лучше. Когда Торн взял с подноса два искрящихся пузырьками бокала с веоланским, свой я приняла автоматически. Мне казалось, что я подавлюсь первым же глотком, поэтому вино я едва пригубила, а если быть точной, просто поднесла бокал к губам и сделала вид, что пью.
Этот зал был не просто большим, он был огромным, но мне казалось, что с каждой минутой эти стены давят на меня все сильнее. Несмотря на то, что россыпи искр от украшений и запах хвои всегда ассоциировались у меня с праздником, сейчас голова кружилась все сильнее. До тех пор, пока на импровизированную сцену (где расположились музыканты), не вышел конферансье.
— Добрый вечер! — Его приветствие влилось в постепенно затихшую музыку, справа и слева сверкнуло несколько вспышек. Приглашенные журналисты наконец-то переключили свое внимание с нас на сцену. — Совсем скоро мы перейдем в следующий год, но до этого нам с вами предстоит еще два, несомненно, очень важных события! Первое — и основное…
Он хитро прищурился и замолчал, но все посмотрели на нас.
Снова.
Отец с Ингрид стояли в двух шагах, я встретила его улыбку и отвела взгляд.
— И второе. Небольшой сюрприз, которым мы откроем праздничную ночь. Сегодня среди приглашенных женщина, чье имя знает любой фервернец. Так уж получилось, что нам удалось уговорить ее исполнить для нас свою новую песню в качестве праздничного подарка. Встречайте — Сибрилла Ритхарсон!
Зал взорвался аплодисментами раньше, чем Сибрилла поднялась на сцену. Хлопали все, я видела, как у Сильви от восторга горят глаза. Даже Ингрид вытянулась в струну, потому что они стояли чуть наискосок от сцены, и если перед нами все расступились, то им уже не так повезло.
— Всем добрый вечер! — Голос у нее был не просто сильный, когда он прозвучал, затихло все, что звучало. Даже последний всплеск оваций растаял, растворился в коротких мгновениях тишины, пока Сибрилла обводила взглядом собравшихся. — Я очень рада видеть всех вас и для меня большая честь закрыть для вас этот год и открыть новый.
Наверное, у певицы ее уровня по-другому и быть не может, но ее голос даже сейчас, вне песни, пробирал до мурашек. Низкий, чувственный, глубокий — звучащий так, как будто тишина уже сама по себе музыка.
— Эту песню вы услышите первыми. Мне показалось, очень символично исполнить ее именно сегодня, в Праздничную ночь. В ночь перехода из прошлого в будущее. В те мгновения, когда время между ними замирает. Итак…
Вслед за воцарившейся тишиной приглушили свет. Полумрак в зале наполнился ожиданием, когда, казалось, просто отовсюду хлынула музыка. А следом за ней — голос Сибриллы Ритхарсон.
— Закончится прошлое…
Прямо сейчас.
Дорогами разными
Пойдет каждый из нас.
Новые встречи…
И новая жизнь
Тебя попрошу лишь:
Ты только держись!
Память со временем
Покроется льдом,
Новые чувства
Вспыхнут огнем.
Огонь действительно вспыхнул. Полыхнул на мгновение, и этот дикий звериный отклик — отклик каждого из присутствующих иртханов на ее звучание, отозвался внутри меня с неистовой яростной силой.
— Не будет сомнений
Не будет обид,
Новое время
Нас освободит!
Ведь мир многогранен
И в нем на пути
Так просто, открывшись
Счастье найти.
То счастье, что рядом
С тобой для меня
Казалось сильнее
Любого огня.
Казалось, но прошлое
Здесь и сейчас
Закончится и для тебя,
И для нас.
И мы, распахнув
Крылья сердца в груди
Уверены будем,
Что все впереди.
Пусть новый день
За собою зовет
Шагай же в него…
Как впервые в полет!
Я не сразу поняла, почему так тихо: сначала глухо ударилось внутри сердце. Потом в эту тишину ворвалась другая, напряженная, покалывающая кожу иголочками пламени — едва уловимо. А потом зал снова взорвался аплодисментами: грохотом, который возносился под высокие потолки, отражался от панорамных окон, звучал и вибрировал в каждой клеточке тела, но все равно не мог перекрыть сильное, пламенное звучание голоса Сибриллы Ритхарсон.
От него до сих пор по коже шел мороз. Или жар.
Или и первое и второе вместе.
— Благодарю! — Сибрилла рассмеялась. — Благодарю! Благодарю!
Она была на сцене до тех пор, пока не затихли аплодисменты. А после спустилась и направилась к нам.
— Ферн Ландерстерг.
Остановившись рядом с нами, она взглянула сначала на Торна. Затем на меня:
— Ферна Хэдфенгер.
— Рад личному знакомству, ферна Ритхарсон.
— Взаимно.
— Очень красивая песня, — я сказала это совершенно искренне.
Сибрилла снова взглянула на меня.
— Благодарю.
— Отдыхайте и наслаждайтесь вечером.. — Торн улыбнулся. — Сегодня вы наша гостья.
Знакомство было коротким, но, когда Сибрилла отошла, я невольно посмотрела ей вслед. Сколько же лет этой женщине? Выглядит она роскошно. Иссиня-черное платье облегало ее фигуру, подчеркивая каждый изгиб. Светлые волосы подняты наверх и каскадом стекают в головокружительный вырез на спине, достаточно провокационный для такого мероприятия. Заканчивался он на талии, подчеркивая красивые бедра так же, как браслет подчеркивал изящное запястье, ткань платья дорого переливалась при каждом шаге.
— Тебе понравился сюрприз? — голос Торна выдернул меня в реальность.
Надо же, благодаря этой встрече я почти забыла обо всем.
— Да. Песня красивая, хотя и неоднозначная.
— Я не знал, что она будет петь. В какой-то мере это был сюрприз и для меня.
— Даже так? — Я приподняла брови.
— Ты научила меня любить сюрпризы.
Жаль, что я не научила тебя любить.
— Хорошо. — Я перевела взгляд на сцену, где сейчас снова играли музыканты.
Свет горел, очарование, волшебство и какая-то проникновенная пронзительность, напитанная огнем, развеялась. Теперь это снова был всего лишь политический вечер.
— Хорошо?
Я пожала плечами.
— Я тебя не узнаю, Лаура.
— Я сама себя не узнаю. Извини. У меня есть время пообщаться с братом?
— По крайней мере, минут пять у тебя точно есть.
— Хорошо.
Вот теперь я сбежала. Под аккомпанемент фортепиано и виолончели, вливающихся в зал пока еще мягкими волнами. Впрочем, после выступления Сибриллы на музыкантов даже не смотрели, отголоски ее пения до сих пор отзывались искрами воспоминаний.
— Даргел. Мелори. — Я подошла к брату и его девушке.
— Лаура!
Мелори невысокого роста — совсем как Сибрилла, но в отличие от нее — жгучая брюнетка. К тому же, коротко стриженая.
— Лал. Как настроение? — Даргел сжал мою ладонь в своей. — Ты выглядишь…
— Чудесно?
— Необычно, — фыркнула Мелори.
— Да, это именно то, что я хотел сказать.
— Надеюсь, необычно — это хорошо? — Я улыбнулась. — Мел, я украду твоего парня ненадолго.
— Вернуть не забудь, он мне еще пригодится.
— Спасибо, что отвели мне роль робота-уборщика, — шутливо отозвался Даргел, но тут же взял меня под руку и увел в сторону. Ближе к фуршетному столу, рядом с которым пока почти никого не было. — Лал? Все в порядке?
Я хотела ему солгать. Точно так же, как солгала отцу — это было даже не сложно, точно так же, как улыбалась Торну. Вместо этого покачала головой.
— Вы снова поссорились? — Брат нахмурился.
— Нет.
— Тогда что?
— Мы так и не помирились. Точнее, мы даже не ссорились, я просто не представляю, как это назвать. Когда Торн со мной, мы общаемся, но он по-прежнему держит дистанцию. То есть… я вроде как есть, а вроде как…
Я покачала головой.
— Забудь.
— Забыть? — Даргел вгляделся в мое лицо. — Я не хочу ничего забывать. Что происходит, Лал? Чем я могу тебе помочь?
Помочь себе могу только я сама.
— Просто постарайся меня не слишком сильно ненавидеть, ладно?
— Что?
Вместо ответа я порывисто его обняла, а потом отступила в сторону. Даргел попытался меня задержать, но я отняла руку, к нам приблизился кто-то из гостей и обратился к нему. Я же быстро влилась в толпу, улыбаясь так же, как улыбалась гостям при встрече. Торн беседовал с отцом, и, когда я приблизилась, они оба одновременно повернулись ко мне.
Как раз в тот момент, когда музыка стихла, и на сцену снова вышел конферансье.
— Совсем скоро мы будем поздравлять друг друга с новым началом, но прежде чем это случится, мы бы хотели сделать одно объявление. Которое, несомненно, тоже станет новым началом. — Конферансье выдержал паузу и произнес: — Приглашаем! Ферн Ландерстерг, ферна Хэдфенгер!
Нас тоже встречали аплодисментами, под которые сердце подскочило к горлу, и, по ощущениям, там и осталось. Я шла к сцене, испытывая желание развернуться и бежать как можно дальше, но это желание не видел никто. Для всех я просто улыбалась, и все улыбались, единственное встревоженное лицо — почему-то у самой сцены я выцепила его, Даргел смотрел на меня в упор — принадлежало моему брату. Но так и должно было быть, он знал чуть больше, чем все остальные.
По лестнице я поднималась, считая ступеньки. Их было четыре, и каждый шаг повторял удар моего сердца.
Странное дело, еще совсем недавно зал расплывался у меня перед глазами, а сейчас, кажется, я могла разглядеть каждую черточку каждого лица, развернутого к нам. Конферансье протянул микрофон Торну, но я перехватила его в считаные секунды.
Перехватила и поднесла к губам.
— Как уже было объявлено, — произнесла, глядя в зал, — у нас есть очень важная новость. Возможно, это не совсем то, что вы хотели услышать, но…
Я поняла, что если не скажу этого сейчас, не скажу никогда.
— В свете сложившихся обстоятельств мы решили, что слишком поторопились. Помолвка отменяется. Мы расстаемся.
Это было как шагнуть в пропасть, а дальше все стало неважным.
И взорвавшийся множеством голосов зал, и растерянность на лицах, понемногу сменяющаяся осознанием. И вспышки, и суета видеоператоров. И даже кольцо, которое я все-таки стянула и вложила в ладонь Торна.
От которой мгновенно повеяло жутким холодом. Я увидела только искрящийся иней, впитывающийся в его кожу, когда услышала глухой хлопок. Наверное, только я его и услышала, потому что из-за шума в зале расслышать что-то было достаточно сложно. Этот хлопок, источник которого я поняла не сразу, раздался совсем рядом. Я снова перевела взгляд на его ладонь и увидела, что от драгоценного камня, который не способен разрушить даже лазер, осталась густая, похожая на ледяные осколки крошка.
— Одна из причин нашего расставания — отъезд семьи Хэдфенгер из Ферверна. Юргарн Хэдфенгер не сможет приступить к исполнению своих обязанностей, нам предстоят новые выборы. С формальностями на сегодня покончено, предлагаю всем наслаждаться праздником.
Торн говорил без микрофона, это я осознала, когда поняла, что все еще сжимаю его в руке. Так же, как он сжимал в руке превратившееся в крошку кольцо. Но если после моего заявления в зале стало шумно, то после его воцарилась абсолютная, безоговорочная тишина. Словно его голос просто выключил остальные даже без усиления. Усиливать, по сути, не было необходимости: даже вспышки прекратились, время будто замерло.
За эти мгновения я успела осознать, что он сказал. Как раз вовремя, потому что побелевший до состояния только что выпавшего снега конферансье взял у меня микрофон и профессионально-бодрым голосом произнес:
— До нового года осталось пятнадцать минут! Мы…
Он что-то там еще говорил, совершенно точно не в соответствии со сценарием, но вряд ли его кто-то слушал. Торн взял меня под руку — в точности с тем же выражением лица, с которым мы поднялись на эту сцену, по лестнице мы спустились вместе.
— Чудесного вечера, Лаура, — произнес он, глядя мне в глаза.
А после развернулся и направился к дверям. Холод, обрушившийся на меня, едва ли был слабее смысла сказанных им слов: и сейчас, и на сцене.
— Врача! — крикнул кто-то. — Ферне Хэдфенгер плохо!
Я обернулась — лишь на миг — чтобы увидеть, как отец держит на руках потерявшую сознание Ингрид. Его лицо — белое, как у конферансье, искаженное, широко распахнутые глаза Сильви. Странно, но Даргела я не заметила. Это я осознала уже в тот момент, когда бежала, а если быть точной — шла к дверям, настолько быстро, чтобы не сорваться на бег, и настолько медленно, чтобы это не было заметно.
Сомневаюсь, что это не было заметно.
Вспышки возобновились, шум в зале нарастал, но я отрезала себя от него дверями, вылетев за них и с трудом пытаясь втянуть ставший неожиданно холодным и липким воздух. Шаги дракона я слышала отчетливо, и вот теперь, уже совершенно не стесняясь вытянувшихся вдоль коридора мергхандаров, бросилась за ним.
— Торн!
Разумеется, он не остановился. Дверь его кабинета защелкнулась, когда я вылетела из-за поворота. Подлетев к ней, распахнула, врываясь внутрь.
— Ты не можешь с ними так поступить!
Он обернулся. Пламя, сделавшее его глаза похожим на две светящиеся льдины, хлестнуло наотмашь, заставляя отпрянуть на уровне инстинктов. Я с силой вдавила ногти в ладони и шагнула вперед.
— Ты будешь говорить мне о том, что я могу и что не могу, Лаура? — тихо произнес он.
— Они здесь ни при чем!
— Неужели? Твой отец тебя воспитал.
Я задохнулась. От той ледяной жесткости, с которой были сказаны эти слова.
— Знаешь, о чем ты всегда забывала, Лаура? О том, что я могу. Я могу сделать с тобой и с твоей семьей все, что пожелаю. — Он говорил тихо, но в кабинете стремительно холодало. — С теми, кто посчитал возможным играть со мной в игры.
— Нет. — Изо рта вырвалось облачко пара, я растерянно смотрела, как мое дыхание тает в разделяющем нас полумраке. — Никто с тобой не играл, Торн. Я пыталась до тебя достучаться. Когда мне стало понятно, что я не могу, я просила тебя меня отпустить. Ты сказал, что ты меня не отпустишь. Что мне еще оставалось делать?!
Кажется, только сейчас я поняла, что он сказал. Точнее, что он сказал еще.
— Моя семья ничего не знала!
— Об этом «ничего» ты шепталась со своим братом перед тем, как подняться на сцену?
Я шагнула к нему:
— Никто ничего не знал! Я никому не говорила! Я жила с этим все это время, пока ты снисходил до меня исключительно для рекомендаций по поводу праздника.
— Превосходно, Лаура. Теперь ты будешь жить с этим всю жизнь.
Он отвернулся и шагнул к столу. Не вполне отдавая себе отчет, что делаю, я бросилась за ним. За секунду до того, как мои пальцы коснулись бы его руки, Торн обернулся. Бросок был молниеносный, только что я видела его спину, а сейчас вижу его лицо. Ледяные пальцы сжимаются на моей шее, снежные искры иглами впиваются в кожу. Это длилось едва уловимое мгновение, а после пальцы разжались, и он отступил.
— Пошла вон. — Дракон указал мне на дверь. — Убирайся. Пока я тебя отпускаю. Сейчас.
Меня трясло от пламени, которое понемногу гасло в его глазах. Зрачки из звериных снова стали человеческими, но ничего человеческого в этом лице не было. На меня по-прежнему смотрел зверь, и я отступила. Развернулась, вышла за дверь, почти бегом бросилась в сторону зала. За несколько метров до него развернулась снова, метнулась обратно, но уже к лестнице. Я понимала, что если сейчас войду в этот зал, просто рухну на глазах у всех, присоединюсь к Ингрид.
Под бешеный стук сердца влетела к себе — или уже не к себе.
«Убирайся. Пока я тебя отпускаю. Сейчас».
Я зажала руками рот, но тщетно. Тошнота снова подкатила к горлу, я едва успела добежать до туалета, и меня вывернуло наизнанку. Меня выворачивало долго, до глухих хлопков, раздавшихся снаружи.
Фейерверк.
Новый год начался.
На этой мысли меня вывернуло еще раз, казалось, ледяным пламенем, засевшим в самой глубине моего существа. На этой мысли я поднялась и направилась к раковине. Умывшись, обхватила себя руками, пытаясь унять охватившую все тело дрожь. Я даже не сразу поняла, откуда доносится знакомая музыка, а когда поняла…
Подскочила, метнулась в комнату.
— Лаура! Что у вас там вообще происходит?! — взволнованное лицо Рин.
У них там тоже фейерверк, судя по всему.
— Что?
— Ты что, отказалась за него выходить?!
Я сжала зубы.
— Лаура, дракона твоего за ногу, не молчи! Вы порвали все каналы, сейчас не празднуют, а строят теории, что за чешуйня вообще творится.
Я посмотрела на нее, понимая, как отчаянно мне хочется сейчас оказаться там. Там, с Ринни и Сэфлом, и просто ее обнять, просто заснуть, чтобы закрыть этот день, эту ночь, а завтра… Меня разрывало от желания набрать Тиуса, сообщить об открытии телепорта, и уйти, как мне было сказано. Но там, внизу, еще оставалась моя семья, и помимо этого, оставалось еще осознание: если сбегу сейчас, на людях я уже никогда больше не появляюсь.
Всю жизнь буду прятаться, стану тенью, которой уже ничего не светит.
Не говоря уже о каких-то кастингах или о чем-то большем.
Мне было странно осознавать, что в такие минуты я еще думаю о кастингах, но, наверное, мы с Торном похожи куда больше, чем мне казалось. Странно, что поняла я это только сейчас.
— Лаура!
— Рин, давай не будем говорить об этом сейчас.
— А когда?! Лаура!
— Передавай мои поздравления Сэфлу. Потом поговорим.
Я нажала отбой раньше, чем подруга успела ответить. Выключила телефон, швырнула его на кровать.
В ванной снова ополоснула лицо, поправила макияж. Хорошо, что макияж мне сделали «на века».
Дорога до зала, куда мы не так давно вошли вместе с Торном, не заняла много времени. Я остановилась только на миг, чтобы расправить плечи и улыбнуться.
После чего шагнула в распахнувшиеся передо мной двери.
Парящая для дракона. Книга 2
Купить
Начинаем новую ветку 🙂 Nastya, полностью согласна с вами. Мне тоже непонятно, почему Лаура решила заняться сексом с Торном? Почему взяла его кольцо и согласилась на брак? Торн «не пытался поговорить с ней ни разу, постоянно ставил перед фактом, когда Лаура пыталась поговорить, выдавал — это не твоё дело, не лезь, мне не нужны чувства, мне нужна просто жена (при том, что она ему перед этим говорила, что просто женой она быть не хочет), полностью игнорировал её слова о любви» Торн ничуть не меняется на протяжении всей книги. Откуда у Лаура любовь к этой глыбе льда? Почему, вместо того, чтобы расстаться с ним через месяц, как собиралась, она вступает с ним в интимные отношения до свадьбы? Логика поступков Торна ясна и понятна, решил и сделал. Если Лауру все устраивало в Торне до постели, откуда вдруг такие качели? Так буду, этак не буду? Она предъявляет требования к чертам характера Торна, которых у него отродясь не было, и которых он никогда не проявлял. Торн сразу расставил все акценты в их будущих отношениях, ей остается принять их или нет. Рассчитывать перекроить взрослого мужчину по своему шаблону вот так сразу, просто глупо. На это уходят годы кропотливой работы над отношениями.
Roberta, Действительно откуда у Лаура любовь к этой глыбе льда? Как-то очень быстро она воспылала любовью к Тору. Причём это произошло после нанесения харргалакта. Харргалахт позволяет женщине находиться рядом с иртханом и не подсаживаться на пламя. А так ли это? Пара поцелуев и она в его постели. И где гарантия, что Тор не причастен к истории в ресторане — дабы отрезать все пути отступления для Лауры, а для себя иметь возможность шантажировать её. Он обладает всеми ресурсами для этого.
nika-nika-nika, не, взаимное влечение между Торном и Лаурой началось буквально с первых минут их знакомства.Я не понимаю, почему большинство читателей видят Торна как глыбе льда. Он совсем не заморожен. Сдержанный — да.
Roberta, Честно, я этого тоже не поняла. Так как у них не было ни одного разговора — не щаканчивпюшегося скорой. Лично я списывают на молодость, наивность и любовь… И адреналин в перемешку со стрессом. В один день она падает и её мечта просто рушиться на глазах, но тут является принц и широким жестом решает её проблему возвращая мечту в ей её жизни. И тут же уводит её на самый красивый курорт, где дарит колечко (какое то рчень редкое), а потом после страстной погони — ссоры выдаёт, что она его пламя (дословно не помню, но смысл, что он питает к ней чувства), а потом феерично выступление в перемешку с адреналин ом от разговора с соперницец.. Предложение при всех… Аплодисменты, камеры, эмоции, взрыв, блеск… Вме это в течении 2 дней. 19 летняя девочка могла бы устоять? Я не уверена. Особенно если мужчина харизматичный. Тут ещё наивно молодое — это же любовь, он изменится ради любви (ага). Вот и весь коктжль. А когда оказалось, что никаких чувств ему и не нужно, а её место где то после 10 советника, и никто под неё подстраиваться даже не будет пытаться, а вот она свою жизнь должна изменить полностью… Вот тут глазки начали открываться. Хотя, по мне, звоночки были. Но все мы не особо умны в период игры гормонов и страсти.)))))
Nastya, И прошу прощения за ошибки и опечатки — пишу с телефона и так, как комментарий большой — большую часть мне просто не видно)))
Nastya, Я тоже очень жду закладку»редактировать» И еще жду возможность форматировать текст — параграф, начать с новой строчки. Очень неудобно читать и писать сплошной текст без параграфов.
Roberta, добрый день! Вы сейчас о возможности разбивать текст в комментариях, я правильно понимаю?
У нас он разбивается.
Nastya, похоже Торн был прав — любовь это обман гормонов и биохимия, проводящая к победе эмоций над разумом и к смертельно опасным ошибкам. Это именно то, чем сейчас является Лаура, и, как мы видим, последствия есть. Ну, ему тоже есть чему поучиться, но гораздо меньше, чем Лали. 🙂
Roberta, спасибо за новую веточку. Моя версия: Лаура была привлечена к Торну с самого начала. В начале первой книги была фраза, я думаю, до второй встречи в офисе, где Лаура задалась вопросом, не понадобится ли ей табуретка, чтобы поцеловать его, когда она станет Лаурой Ландерстерг. И это с учетом того, что Л. старательно хочет избежать этого брака, чтобы следовать своей мечте о танце и мужчине, в которого можно влюбиться. Потом поцеловала его сама, якобы от усталости (ага). Затем Лали была польщена его вниманием, тем, что Торн поделился с ней моментами из своего прошлого ( он никому не разсказывал прежде), что через пол слова понял, что значит для нее появиться в этом шоу, что он сделал все возможное, чтобы быстро восстановиться после перелома бедра, что дал еще одна возможность (через Рини) появиться на кастинге. Я думаю, что Лаура переспала с ним не только из любопытства, но и потому, что больше не могла сопротивляться своему исконному желанию. Ей понравился секс и сразу решила, что любит Торна.
Sety, да, с ней будет нелегко…
Sety, Очень точно подмечено, Лаура именно «решила», что любит. До настоящей любви тут еще далеко. Наличие «химии», «влечения», «притяжения» важно, но совсем не значит, что все это перерастет в долгоиграющие чувства, в любовь.
Ура! Хоть кого-то близкого пустили к Лауре, надеюсь, брат всё понимает… Спасибо!
Не на шутку мы все разошлись в ожидании проды!
Ирина Орлова, Это да, пока авторы пишут, мы сами себе роман из комментов сочиним 🙂
Roberta, Я люблю читать комментарии. Я их всегда просматриваю, прежде чем читать проду. Нужно же настроиться и собрать себя в кучу, если уж экстримная прода! 😁😁😉
Возможно я слишком много возьму на себя, но отвечу на вопрос почему Лаура прежде всё устраивало, а теперь вдруг перестало. Вспомните, сколько ей лет. Юношеский максимализм в купе с влюбленностью. Объект влюбленности идеализируется и все препятствия видятся мелкими и легко преодолимыми. Потому что, испытывая сильные чувства Лаура верит во взаимность. Взгляд со стороны всегда видит глубже
Ну почему ему так трудно просто поговорить? Надеюсь до суицида не дойдёт у Лауры? Бо такими темпами он ее сломает…
Нина, Скорее Лаура сломает Торну карьеру. Лаура слишком занята собой, чтобы самоубиться. У нее же мечты… кастинг…карьера танцовщицы…
Roberta, Но это все он у неё забрал… а без мечты жить не неохота
Я понимаю, политика — дело серьёзное, но…твоего дорогого человека (дочь, невесту) отравили. Она напуган, растеряна, ей плохо физически и душевно. Но она не истерит, пытается держаться, поговорить и понять, что делать дальше. Но все что у вас для неё есть это пощёчину и новость, что о месте всей её жизни можно забыть? И вместо нескольких успокаивающим слов.. Да хотя бы просто обнимашек _один распускает руки, а второй отключает эмоции, ибо ему плохо будет… А как девочке в этот момент — не очень интересно. Первая леди, по ходу, не должна иметь ни своих чувств, ни стремление. 😭
Nastya, ставки слишком высоки, нет места для чувств. На самом деле Торн отменил кастинг в ЭТОМ году и реально не разрушил мечту Лауры. Дракон не сказал, что она НИКОГДА не будет танцевать снова.
Sety, Для некоторых вещей — важно именно сейчас. Для спортсменов — возраст также важен. Тем более, сомневаюсь, что когда она станет первой леди, у неё вдруг освободится куча времени для подготовки и участия. Тогда появятся новые обязанности. Одно дело, когда ты сам решаешь отложить исполнение своей мечты — другое, когда кто то вместо тебя это решает. Сомневаюсь, что Торн бы скакал от радости, если бы Лаура поставила его перед ыактоиюи, что его карьера на ближайшее время закончена. Возможно через год к или два он сможет вернуться. Если она позволит. А о ставках… — он. Были на едине, и найти хотя бы одно слво поддержки можно было. Поговорить. Но он решил, что ультиматум и разговоры о политике важнее сейчас. Приоритеты. Где Лаура где то на месте 10 ((
Nastya, Лаура молода, один год, особенно после травмы, окажет на нее хорошее влияние. Торн проявил больше понимания, чем отец, не обвинял ее. Понял. Но случай будет использован для уничтожения все, которое было построено за последние 5-6 лет и от которого зависят многие тысячи других судеб. Личный разговор об их будущем можно отложить на 2-3 недели, пока волнение не утихнет. Кроме того, позиция Ландерстерга зависит от выборов. Возможно, через 4 лет Лаура перестанет быть первой леди.
Sety, Нет. Один год может решить многое. Если сравнивать с нашим фигурным катанием (делаем скидку на театральность) — времени у неё не много. Фигуристка призёры очень молоды — 15 — 22 года. И ждать 4 года, пока он реализует свои стремления она явно не может. Может тогда он пойдёт на выборы через пару лет? Когда она реализует себя? Да, его карьера важна, но это не повод обесценивать чужие стремления, и тем более решать за неё. А от он решил в каком платье она пойдёт, когда кастинг проводить, когда на улицу выходить, может скоро будет решать как часто ей дышать. Их вопрос можно было решить мирно. Просто поговорив, спросив её сначала, попытаться найти компромисс, а не ставить перед фактом. Как и вопрос об их отношениях нужно было решать сразу, а не когда у него найдётся время и желание. Или же искать девушку готовую мириться с его характером. А не шантажеи и равнодушие ломать ту, которую захотелось.
Nastya, Как хорошо услышать подтверждение своим мыслям! А то начали хором виноватить и упрекать Лауру. Миллион раз могу повторить: Лаура Не стремилась и НЕ мечтала быть первой леди. Она и так старается быть хорошей для Торна. Но ему это, похоже, не особо нужно.
Ирина Орлова, Согласна)) она с самого начала сказала, что не хочет быть его женой. И согласилась дать им шанс ради отца, и то, когда он уверил, что если что, насильно её под венец никто не потащит. Но… Как оказалось потащат. ((
Nastya, Могу только посоветовать перечитать текст еще раз. Она не сказала ему прямо, что не хочет замуж именно за него ответив, что не хочет замуж вообще. Не хотеть замуж вообще и не хотеть замуж за конкретного мужчину — большая разница. Торну важно было отношение Лауры именно к нему лично, а не ко всем остальным. Она не отказала прямо и Торн принял решение. ОНА пришла к нему, ЕЕ родители прислали анкету, ОНА не сказала, что не хочет видеть Торна своим мужем. Какие еще претензии к мужику, принявшему решение жениться на человеческой женщине и занятому по самые уши государственными делами?
Roberta, Не вижу особой разницы в данной ситуации между не хочу замуж и не хочу замуж конкретно за кого то.И там и там отсутс в е желание становиться женой. И вы правы — она не пришла к нему сама. Отец решил за неё. И согласилась, только с учётом, что еесилелм тащить не будет. Зря поверила. А какие ещё претензии девушке не хотящей замуж,и желающец исполнить мечту но чьё желание
Nastya, Разница между не хочу замуж вообще и не хочу замуж конкретно за кого то есть и очень существенная. Обычно мужчины такие заявления принимают как женское кокетство и желание поднять себе цену. Мужчины уверенны, что все молодые леди мечтают выйти замуж, по другому просто не может быть. Но, тем не менее, они понимают, что леди могут отказать конкретному претенденту и поэтому всегда задают традиционный вопрос. Он спросил, Лаура не ответила, значит — застеснялась, смутилась, хочет, что б ее уговаривали, Торн правильно ее понял — в принципе она была не против брака. Ее покоробил не сам факт признания ее невестой, а то, как молниеносно это было сделано. А где же конфеты-букеты? Где уговоры? Где песни под луной?
Roberta, Ну, в чем там уверены мужчины — это их проблемы. Я тоже, может, была в свое время уверена, что мужчины должны рожать… Но это были мои проблемы, а не мужчин)))) А Лаура, мне кажется, была против не из за отсутствия романтики, а из за банального отсутствия интереса к её мнению (в принципе, как любой нормальный человек, не был бы рад, тому, что какакой то важный ящер решил жениться на тебе)
Nastya, Прошу прощения, с телефона отправляется раньше, чем закончила писать))) так вот — Он решил жениться, её желание не очень важно для него. Хотя он пытался дать иллюзию свободы.
Ирина Орлова, Если Лаура не стремилась быть женой
Roberta, Торна, то почему прямо не сказала ему об этом? Он ведь спросил, хочет ли Лаура стать его женой? Лаура ушла от ответа, сказав, что не хочет замуж вообще. Она не сказала ему в лицо, что не хочет замуж именно за него. И еще. Непонятно, когда и откуда у Лауры вдруг взялась любовь к дракону — он же холодный, сдержанный, немногословный? Он не менялся с их первой встречи и все время такой же как и был . Лауру никто в постель не тащил, не насиловал, все случилось согласно ее решениям. Вполне могла не делить с ним ложе до свадьбы. Откуда теперь претензии к холодности и отстраненности? Прошу прощение за два поста подряд, очень не хватает кнопочки «редактировать»
Nastya, в последнее время было невозможно разумно поговорить с Лаурой. Когда что-то ей не нравится, она немедленно возвращает кольцо и … т.д. Это утомляет и оскорбляет.
Sety, А он и не пытался поговорить с ней нм разу. Он ставил перед фактом. А когда Лаура пыталась поговорить, выдавал — это не твоё дело, не лезь, мне не нужны чувства, мне нужна просто жена (при том, что она ему перед этим говорила, что просто женой она быть не хочет).,И я ещё молчу про полный игнор её слов о любви. Ну или — твоему отцу нужна это должность.
Nastya, что ж, факты таковы — фотографии с «пьяной» Лаурой — последний хит в Ферверне. Реакция общественных и политических кругов и последствия серьезные. Торн обязан принять немедленное решение, чтобы спасти то, что сможет. Поскольку Лаура не хочет помогать, лучше держаться подальше от города, чтобы не ломала больше дров. Как только скандал утихнет, будет время поговорить. Теперь, однако, это вторично.
Я надеюсь, что визит Дар откроет ей глаза на всю «прелесть» ситуации.п.п. Если бы кто-то (кому вы доверяли и кому позволили как можно ближек своему сердцу ) непреднамеренно разрушил вашу работу, которой вы посвятили всю свою жизнь, как бы Вы отреагировали? Почему сочувствуем страданиям Лауры и не ставим себя на место Торна? 🙂
Sety, Так Торн сам » профукал» (или попустил) эту ситуацию с рестораном. Мы ведь уже говорили о том, что со своим опытом руководителя Торн должен был предвидеть такое развитие событий. Или ему это было выгодно для каких-то целей. (Может, дать врагам активироваться).
Ирина Орлова, если бы он не согласился, Лора снова разозлится. Отступил… Это немного забавно — на курорте хотела, чтобы Торн предупредил ее об все раньше, а теперь она сама поставила его перед свершившимся фактом, объявив, что собирается отпраздновать экзамены со своими однокурсниками. 😉
Sety, Потому что она не делала это специально. Если, например, я не смогу исполнить свою мечту из за того, что дорогой мне человек попадёт в аварию, заболеет, отравиться и т. Д. … Должна ли я буду злиться на этого человека? Будет ли это его вина? Разница между Торном и Лаурой в том, что она не пытается подстроить и изменить его мечты, стремления, жизнь под себя. А он — да. Как я сказала, — да, он политик. И возможно, перенос кастинга и должен был быть. Но он должен был с ней поговорить об этом, обсудить. А не ставить перед фактом. Но, не в его характере что то спрашивать. Есть его мнение — а остальные должны подстраиваться. Плохо ли это? В мире политики — нет. А в семье? Да плохо, если девушке, которую чуть не отравили только что, ты не можешь сказать ни одного доброго слова. Если бы он её обнял — статус политика бы не рухнул. Время на это было. Но. В тот момент его собственное спокойствие было важнее для него. Ведёт ли себя Лаура эгоистичного.? Воз одно. Но по другому ей и нельзя. Так как все вокруг ведут себя ещё более эгоистичного, и готовы про гнуть её и пожертвовать ею..
Nastya, Торн не злится на Лауру. Иртхан понимает, что произошло, и не винит ее. В настоящее время он разгребывает ситуацию. Вот почему он не может позволить себе что-либо чувствовать. Он сам сказал: «Если я позволю себе чувствовать что-то, я сломаю хребет тому парню, который тебя лапал. А следом — тому кто все это устроил». Красноречиво, не правда?
Если он проявляет чувства к Лауре, разрушительный инстинкт дракона вступает в силу. На данный момент она не имеет защиты отпламени и серьезно пострадает от его возможной страсти. В настоящее время ситуация не позволяет Лауре появляться на кастинге. Если Торн хочет помешать ей танцевать, еми не надо отменит кастинг. Запретит и все. Отмена предполагает, что как только ситуация нормализуется, он будет вновь назначен. Потому что в противном случае оказывается, что Лаура участвует не из-за ее таланта, а потому, что она является протеже Ландерстерга, что делает ее мечту бессмысленной. А однажды жюри пошло на компромисс из-за инцидента.
Sety, А возможность отменить кастинг и обратно назначить, когда все наладится — не означает, что она протеже правящего? Опять же он мог ей это объяснить. Или обсудить. Если бы захотел. Но, как я сказала, его чувства и спокойствие были важнее. Она не умеет отключать эмоции. Ей все это приходится переживать с полным спектром эмоций. Ещё и плюс отвратительное поведение от отца и Торна. Её чувства никого не волновали.
Nastya, Черт. Неудобно писать с телефона))) + для слов сочувствия и поддержки не нужны чувства. Для этого нужны мозги. Ну хоть маленькое осознание в этих мозгах, что этот человек тебе дорог, что ты планируешь с ним жизнь разделить. Ладно бы это было в первый раз. Но это не так. Он постоянно так поступает, а когда Лаура пытается вывести его на разговор. Оказывается это не её дело, или ей прикпзыают идти в свою комнату.
Sety, Она просто пытается донести до Торна свою позицию. Не ее вина, что Торн ее не хочет слышать. Он слишком политик. Даже вопрос возникает: зачем ему вообще Лаура?
Ирина Орлова, я уже писала ответ. Брак должен быть символом уравнивания людей и иртханов. Лаура знала это с самого начала. Если не хотела, она могла не согласиться на помолвку. Месяц пройдет, Лалли скажет «нет», и все будет кончено. Лаура О Хара свободна, и Торн свободен. Но … девушка решила танцевать, не зная шагов.
Sety, Девушка не просто решила, девушка полюбила. А Торн может быть обворожительным и заботливым, когда ему это выгодно. Тем более, мне показалось, что Торна как раз и привлекает Лаура в те моменты, когда она резко обозначает свою позицию, а не стелется перед ним.
Ирина Орлова, да, у меня осталось такое же впечатление — то, что Торн видел в Лауре. Как писала: * … могла, Лаура заявила, что любит его. Когда человек любит, он обнимает любимого, стремится к физическому контакту.
Эти слова » Я люблю…», казалось, не были правдой, как и первое впечатление, которое она произвела в офисе Торна, когда познакомились. Со временем Торн смирился с тем, что его брак не будет таким же, как у его родители. Поэтому он ищел подходящую девушку/женщину, которая осознает ответственность, не боится нового, неизвестного и остается адекватной в стрессовой ситуации, не испытывает проблем с выражением своего мнения, не допускает вмешательства в личное восприятие и не смешивает смелость с безрассудством.
Лаура продемонстрировала все это во время первых двух встреч. А потом … оказалось, что она совсем не такая, несмотря на свои таланты. Что может сделать Дракон#1 в такой ситуации, учитывая, что он поверил, что, несмотря ни на что, возможно, с Лаурой они станут настоящей парой, связанной теплом и чувствами …*
Nastya, Согласна на 100%
Очень понравилось. Спасибо. Очень бы хотелось чтобы Лаура разморозила Торна. На сколько гг живая и яркая, на столько он замороженный прямо как Кай или скорее «Снежная Королева». Хватит ли ей терпения и уверенности в себе, надеюсь на хеппи енд, чтобы победила любовь)))
Интересно, а что надо Торну? Почему он упорно хочет жениться на Лауре? Ну вряд ли он прямо воспылал чувствами — слишком продуманный и расчетливый. И вряд ли такая у него широкая душа — помогать отцу Лауры. Так в чем его выгода?
Алёна Чумакова, Хороший вопрос. Думается, все дело в том, что Торн привыкший все обдумывать и рассчитывать не меняет так просто свои решения, не мечется не сомневается и не передумывает. Для правителя это очень важная черта. Если б он менял свои решения — его бы перестали уважать. Как бы он заставил выполнять свои приказы, если б люди не были уверенны в его непоколебимости? Отцу Лауры он не помогает, они единомышленники и, естественно, поддерживают друг друга. И то, что Лаура дочь адвоката, человека проверенного и надежного, тоже добавило свой плюс к его выбору.
Алёна Чумакова, Его реформа — люди в правительстве. Он выбрал отца Лауры, думаю, не с бухты барахты. Следующий шаг — жениться на человечке в поддержку свей реформы. Дочь человека, которого он продвигает — отличный выбор — шантаж жены отцом, шантаж отца женой..пример уже на лицо — разговор за столом.
СпасибоЖду продолжения
Спасибо за проду! Какая-то странная реакция у отца. Прям удивил, так удивил
Яэль, Отец как раз в своем стиле — он ее отправил на собеседование из собственной выгоды, обвинил в смерти матери и невнятно извинился, сломал спортивную карьеру — она всю жизнь оправдывает его поступки и в этот раз оправдает
jif, Так-то оно так, но и назвать отца законченным мерзавцем тоже нельзя. Думаю, что и ГГ отца простит, но и он осознает, что неправ был, причем очень скоро