Драконова Академия

Что?! Нет! Быть такого не может!

— Я же как-то здесь оказалась! — воскликнула я. — Если откуда-то прийти, то туда можно прийти обратно. Дверь же есть?

— Дверей между мирами не существует. То, что произошло с тобой — древний, очень опасный и запрещенный ритуал переноса души.

— Что значит переноса души? — я как никогда была близка к панике. — А что с моим телом?

— В своем мире ты либо мертва, либо — что наиболее вероятно — исчезла, потому что тело не способно пережить удар такой концентрации темной магии. Что касается того, где ты находишься сейчас, — его пальцы коснулись почему-то груди Ленор на уровне сердца, — это сердце тоже должно было остановиться, чтобы ты смогла оказаться здесь.

Я сейчас заору. Или упаду в обморок. Или заору и упаду в обморок, и все одновременно. По крайней мере, чувства были именно такие. Что касается мыслей, они метались, как загнанные звери — из угла в угол, и нигде не могли остановиться.

— А Соня?! — вырвалось у меня.

— Соня?

— Моя подруга! Она была рядом со мной, когда в нас ударила эта молния, но я ее оттолкнула, и…

— Хм.

Это было все, что произнес Валентайн, но произнес как-то очень многозначительно. Мне быстро расхотелось продолжать, хотя по сути, я все еще не могла справиться с чувствами и смотрела на него так, будто ждала, что сейчас он скажет: «Я пошутил. Пойдем отправим тебя обратно, но сначала вместе надо всем посмеемся».

Я не могу вернуться обратно? Меня распылило на атомы? Ленор была мертва?!

А Соня?

— Что с ней? Мы можем это узнать?! — если до этого я еще могла связно мыслить, то сейчас нет. — Мы должны это узнать! Помоги мне!

— Хм, — повторил Валентайн. Заклинило его, что ли?! Я уже собиралась об этом спросить, когда поняла, что он смотрит куда-то в район моей груди. Или своей. Повторила его взгляд и обнаружила свои пальцы на его рубашке — сжатые так, что она только чудом не приказала долго жить. Учитывая, что я при этом еще и касалась его груди… 

Руки я отдернула так, что меня качнуло назад. Было бы куда качать.

Наверное, врезалась бы затылком до искр из глаз, но там каким-то образом оказалась ладонь Валентайна. Из-за этого мы стали еще ближе, не будь он таким высоким — лицом к лицу, а так я смотрела на его подбородок и почему-то боялась поднять глаза. Сейчас я как никогда была близка к тому, чтобы сказать или сделать что-то не то, но вместо этого просто попросила:

— Отпустите меня.

Как ни странно, он отпустил. Даже отступил на несколько шагов, позволяя пройти.

Если бы я еще знала, куда идти.

— Соня, — повторила я. — Я хочу знать, что с ней.

Голос свой (ну, или не свой) я не узнала. Он был каким-то невероятно низким, глухим и отчаянным.

— Про Соню я уже понял, — неожиданно произнес он.

— Ты мне поможешь?

Я сама перешла на ты, но мне было все равно. Мне вообще вдруг стало все равно все, начиная от того, что он потребует за свою помощь, и заканчивая тем, что будет потом. Все, что я хотела узнать — это что произошло с Соней.

Я ведь ее оттолкнула. Она успела уйти от молнии, правда?

— Не-Ленор. Открой глаза.

Только после этого я поняла, что стою, зажмурившись и сжав кулаки. А перед глазами — лицо Сони, которая улыбается и держит в руках свою первую зеркалку. Глаза я все-таки открыла и обнаружила перед собой Валентайна, который неведомо когда успел застегнуть рубашку. Жилет так и остался расстегнутым.

Сама не знаю, почему я вообще отметила этот факт.

— Я могу это сделать. Могу попытаться найти твою подругу между мирами, но для этого мне понадобишься ты, а темная магия — не то, что приятно видеть и тем более чувствовать.

Я усмехнулась.

— С каких это пор тебя волнуют мои чувства?

Серебро во взгляде стало холодным.

— В Академии есть два места, где можно использовать темную магию. Это мой кабинет и лекционная аудитория, где я буду о ней рассказывать. Поэтому — завтра у меня в кабинете. 

— Сегодня нельзя?

— Нельзя. К такому нужно готовиться.

Я открыла было рот, но он меня перебил:

— Твоих вопросов было достаточно. Что это такое? — мне указали на кольцо Драгона, о котором я напрочь успела забыть. Поразительно, в какие игры играет сознание, когда неважным становится все, кроме одной-единственной мысли.

Я пожала плечами.

— Подарок Люциана Драгона.

— С чего бы тебе становиться его невестой?

Я чуть не брякнула правду, но вовремя прикусила язык. Потому что несмотря на все, вряд ли за прикрытие по поводу магической дуэли погладят по голове даже его драконье высочество. И если своими тайнами я могла распоряжаться по своему усмотрению, то чужими — вряд ли. В том числе и той, почему мне «сделали предложение» на самом деле.

— Это Ленор, — сказала я. — Она согласилась. 

Ленор уже без разницы. Она умерла. А ее место заняла я.

Навсегда.

От этого волосы зашевелились в попытке встать дыбом безо всякой магии.

— Превосходно. Значит, ты откажешься.

— Что?!

— Ты хочешь моей поддержки, не-Ленор? — глаза его по-прежнему были холодными, но теперь еще и в голос добавилось застывшего во льдах металла. — Значит, вернешь кольцо. Ты будешь только моей. 

Люциан Драгон

Да что. Она. Себе. Позволяет?!

Этим вопросом можно было задаваться вечно, равно как и другим — какого Лозантира он все это терпит? Ни одна девица не могла заставить его чувствовать то, что он сейчас чувствовал по милости этой выскочки!

Ленор Ларо.

Лозантирово имя словно въелось в память, в желание его повторять, под кожу — как заклятие темного, избавиться от которого можно только с частью души. Это заставляло снова и снова сжимать кулаки, это, а еще — взгляд Альгора.

Как он на нее смотрел!

Да он ее разве что не раздел прямо там, на площади, и надо быть полнейшей идиоткой, чтобы этого не видеть и не замечать. На щеке до сих пор горела пощечина — воспоминание о ней, сам след уже сошел, а в груди — пламенем, от которого становилось трудно дышать — желание вцепиться темному в горло. Бессознательное, дикое, почти неконтролируемое.

Люциан действительно готов был это сделать, и, если бы Альгор не убрался с его глаз… при воспоминании о нем пламя полыхнуло ярче, и он сжал зубы.

Темная тварь!

Чтоб ему хребет переломало.

Люциан поймал себя на мысли, что пальцы снова сжались — на этот раз на каменных перилах балкона. Да что с ним творится вообще?! Он же просто на ней помешался! Какая ему разница, с кем эта девчонка проводит время, и что они там делают? Это просто договоренность, вынужденная, и он избавится от нее, как только из головы отца уйдет мысль о том, что его нужно женить.

Так он и собирался сделать. Просто расторгнуть помолвку, да что там, он вообще собирался просто показать ее на балу — и на этом все.

Свидания?! Поцелуи? Да ему раньше и в страшном сне не могло присниться, что он целует эту серость, а сейчас…

Он оттолкнулся от перил — сильно, яростно, зло.

Все, к Лозантиру Ларо с ее закидонами. К Лозантиру Альгора.

Там им самое место. Им обоим.

Что касается него, пора возвращаться к привычному стилю жизни. Например, навестить Ани, а после — погулять по городу с друзьями. Надо было сделать так изначально, но ему же захотелось свидания. Свидания с Ларо!

Чувствуя, что снова начинает заводиться, Люциан направился к дверям. Громыхнул ими так, что эхо подхватило звук и раскидало его по коридору, как раскат грома. На его этаже в этом крыле было всего несколько комнат, и одна из них как раз принадлежала Аникатии. Дочери советника Фергана, разумеется, не пристало что-то меньшее, и, насколько он знал, в крыле, где жили люди, таких комнат, как здесь, было всего две. Одна у Драконовой, другая у ее приспешницы Клавдии: это были апартаменты, которые изначально отводились именно для отпрысков Драконовых и их ближайших друзей.

Привалившись к стене, Люциан постучал. Легонько, костяшками пальцев.

Предсказуемо, дверь открыла одна из ее подружек — имени он не помнил, да и зачем.

— Ой! — пискнула девчонка, когда Люциан бесцеремонно оттолкнул ее и прошел внутрь.

Ани полулежала на диванчике, остальные собрались рядом — кто в креслах, кто прямо на полу, на ковре, но, заметив его, гневно сверкнула глазами.

— Ты что себе позволяешь?

— Все, — он усмехнулся и окинул девчонок насмешливым взглядом. В такие минуты он как никогда понимал, что любая из них с радостью сделает все, что он скажет. — Брысь.

— Люциан! — Ани подскочила.

Возмущаться она могла сколько угодно, но ему было без разницы. Главное — он давал ей шанс выпроводить своих подружек самостоятельно, потому что если они уберутся по его приказу, выглядеть это будет уже совершенно иначе.

— Девочки, — недовольно произнесла драконесса, — дайте нам пять минут.

— Пять минут? — он приподнял брови.

Аникатия, кажется, поперхнулась от ярости, но поделать уже ничего не могла — наблюдала, как подруги гуськом тянутся в сторону выхода, и, когда за ними захлопнулась дверь, сложила руки на груди, из-за чего платье натянулось на ее более чем выдающейся груди. Совершенно некстати вспомнилась грудь Ларо — небольшая, аккуратная, с упругими розовыми сосками, и перед глазами потемнело от желания.

— Ты что себе позволя… — начала было драконесса, но договорить не успела.

Он шагнул к ней вплотную, стирая все расстояния, и впился поцелуем в красивый чувственный рот. Раскрывая его безо всяких прелюдий, проталкиваясь языком, несмотря на слабое сопротивление, которое, впрочем, мгновенно сменилось ответом. Спустя пару мгновений она уже сама вылизывала его, не забывая, впрочем, упираться ладонями ему в грудь.

— По… подожди, — произнесла хрипло, чуть отстраняясь. — Закрою дверь.

Если бы она при этом не облизнула губы, он был не вспомнил. Наверное. Совсем другие — чуть припухшие после его поцелуев, до которых хотелось дотрагиваться губами, руками и языком. Осознание этого заставило чуть ли не зарычать, и Люциан отступил. Желание снова касаться этих — блестящих, явно переживших не одно заклинание увеличения, напрочь схлынуло. Как и все остальное.

Он развернулся к двери раньше, чем Аникатия успела замкнуть контур.

— Ты что, издеваешься? — донесся из-за спины визгливый голос. — Люциан!

У дочки Эльдора голос был низкий, поставленный, но когда она переходила на крик, звучать начинала так, что хотелось зажать уши.

— Передумал, — коротко откомментировал он, не оборачиваясь.

— Передумал?! Ты передумал?!

В спину под яростный крик ударила подушка, Люциан перехватил ее и швырнул обратно, прямо в руки Ани.

— Ты пожалеешь, — прошипела драконесса. — Пожалеешь, что так поступаешь со мной из-за этой…

— Ты мне угрожаешь? — лениво осведомился он, и девушка осеклась. Она смотрела на него так, как смотрели они все — все, кто добивался хотя бы одного взгляда, не говоря уже о жесте расположения. Даже Аникатия с ее самомнением всегда прогибалась, готовая на все, но не Ленор.

Только не Ленор, хотя нужна ему было именно она.

И только она.

Эта мысль обрушилась как лавина воздушных потоков.

В коридор он шагнул оглушенный, пытаясь справиться с накрывшим его осознанием. Впрочем, с осознанием справиться было проще, чем со странным царапающим чувством, засевшим в груди. Которое по-прежнему жгло, как огонь.