Драконова Академия

Эта мысль настолько выбивает меня из этой реальности в нашу, что вместо жара сначала продирает холодом, а потом опять жаром. Я помню, как провалилась в поляну, а если быть точной, в серебряное озеро, но я совершенно не представляю, что произошло с Соней. Мне срочно нужна не просто запрещенная информация, а мегазапрещенная информация, потому что я должна знать, что с ней!

Ощущение собственного бессилия настолько острое, что я почти готова развернуться, признаться во всем Валентайну и попросить его помочь, но в этот момент София Драконова начинает свое шествие.

Так и впрямь могла бы шествовать королева. Впрочем, если я правильно поняла слова Люциана, София Драконова и была местным аналогом королевы. Он, правда, выразился несколько по-другому: гадина, или что-то в этом роде, но как показывает практика одиннадцатилетнего образования и контрольного ЕГЭ, главная гадина учебного заведения автоматически приравнивается к местной королеве. Иначе как ей быть главной гадиной, если ее никто ни во что не ставит?

Пока моя умственная цепочка выстраивалась, за парочкой выстроилась свита, то есть довольные особо приближенным положением девушки, целых четыре штуки. Возглавляла их статная брюнетка. Девицы поглядывали на окружающую толпу, как фрейлины на чернь, хотя я могла бы поспорить, что натолкнись они взглядом на Валентайна, кто почернеет — еще один большой вопрос. Хотя для меня даже не вопрос.

При мысли о Валентайне внутри что-то стянулось в крохотный шарик и заискрило. Я что, минуту назад всерьез собиралась к нему обратиться за помощью? Хотела уже обернуться, чтобы убедиться, что его поблизости нет, когда «главная фрейлина» резво подставила подножку какой-то девушке. Та, разумеется, споткнулась и влетела в официанта, в результате чего драконье пламя оказалось прямо на платье. Поднос с грохотом шмякнулся на мраморный пол, следом брызнули осколки бокалов.

— Фи, Лика, как можно быть такой неуклюжей, — фыркнула фрейлина, а зал взорвался хохотом.

На мгновение выражение лица принца-консорта (ну, то есть того парня, который шел с королевой) стало таким, что мне мигом представилась кровавая сцена в духе фильмов Тарантино, но он только резко шагнул вперед, на буксире увлекая за собой Драконову, а в девушке, которая чуть не растянулась вместе с официантом, я узнала ту, что помогла мне открыть дверь.

Затравленно оглядевшись, она подобрала намокшие испачканные юбки и рванула к лестнице. Я, недолго думая, припустила за ней. Смеха как-то резко поубавилось, но догнать ее (кто бы знал, как сложно бегать в длинных облегающих платьях) удалось только за дверями зала. Поскольку мы с Люцианом пришли порталом, в длинной галерее в стиле Екатерининского дворца я оказалась впервые, и тут уже в мою пользу сработали натертые полы. Поскользнувшись, я пролетела до бегущей девушки со скоростью хорошо разогнавшегося конькобежца, врезалась в нее на полном ходу, и мы только чудом не оказались на сверкающем паркете.

— Пусти! Да пусти же! — рванулась она. — Тебе-то что еще надо?

Видно было, что на бал она действительно собиралась, и, судя по всему, своими силами. Прическа была красивой, но несколько прядок выбивались из общей композиции, а еще один крючок на платье был не застегнут.

— Просто хотела сказать, что не стоит позволять всяким козам портить себе вечер.

— Козам?

Коз здесь нет, понятно. Точнее, есть, но их надо называть по-другому.

— Всяким, — подвела итог я. — Хочешь, помогу почистить платье?

В глазах девушки сверкнуло недоверие, а потом — злые слезы.

— Нет! — выкрикнула она. — Мне не нужна помощь, ясно?! Твоя — особенно!

Она вырвалась и убежала, а я пожала плечами. Ну нет так нет.

Кстати, о принцах: стоило мне развернуться, ко мне уже неспешной походкой приближался Люциан.

— Что хотел Альгор? — жестко поинтересовался он.

— Интересовался моими планами на обучение.

— С какой такой радости?

— Видимо, потому что я дочь заговорщиков, а он архимаг.

Отмазка сработала: Люциан хмыкнул и тут же перевел тему.

— Давай ты не будешь выставлять себя на посмешище, — процедил он, глядя на меня сверху вниз. — Достаточно и того, что уже есть, чтобы бегать за всякими неудачницами.

— А давай ты не будешь говорить мне, что я должна делать? — огрызнулась я. — Особенно, с кем мне общаться и за кем бегать? Я как-нибудь сама разберусь. Продолжишь в том же духе — и будешь искать себе другую невесту.

— Это была попытка мне угрожать? — Люциан перехватил меня за локоть. — Давай, попробуй еще раз, сиротка, и узнаешь, на что я способен.

— Пока что я знаю, что ты очень быстро бегаешь от черных драконов, — сообщила я и, когда его глаза полыхнули, отняла локоть. Правда, не успела сделать и шага: коснувшееся кожи под шепот драконьего принца золото в этот раз не было ни теплым, ни обжигающим. Оно было тяжелым и, обрушившись на меня, странным образом превратило мое тело в желе. Колени подогнулись, и я шмякнулась вниз, что, признаться честно, в платье было не очень удобно.

Да на коленях вообще стоять не очень удобно, особенно перед парнем, который обходит тебя и снисходительно приподнимает твой подбородок.

— Повторяю еще раз для тупых, Ларо: все, что тебе нужно уметь, это улыбаться, а открывать рот исключительно для того, чтобы говорить да, да, и еще раз да. Пока что.

Намек, учитывая, в какой позе я оказалась, был более чем прозрачным. Я бы и хотела ответить, но в желе превратилось не только мое тело, но и мой язык. К противной слабости в каждой клеточке добавилось ощущение полной беспомощности. Странно, что меня вообще позвоночник держал.

— Надеюсь, больше мне повторять не придется, — произнес Люциан, и золото схлынуло. Тяжесть ушла, а вот желеобразное состояние — не очень, когда меня вздернули на ноги, я сама себе напоминала осьминога, которого не то переварили, не то не доварили. Не быть мне шеф-поваром.

Люциан вытолкнул меня за дверь, и мы снова спустились по лестнице. Фурор дубль два произвести не получилось, а судя по злому взгляду, которым его высочество наградил Драконову с ее спутником, наш фурор все-таки перебили, но мне сейчас было не фуроров. Я действительно двигалась как в тумане, рискуя подвернуть ногу или вывихнуть руку, потому что буквально их не чувствовала.

— Скоро пройдет, — хмыкнул Люциан, как будто говорил о том, что я прищемила палец. — Dormante ladicum обладает мощным, но кратковременным эффектом. Применяется на поле боя, когда нужно максимально облегчить болевые ощущения раненого.

Мозги оно тоже в желе превращает, что ли? Иначе я никак не могла объяснить то, что вместо русского народного в три этажа у меня в голове какая-то пустота, еще и нижняя губа начинает подозрительно дрожать.

— Когда я сделаю тебе предложение, говорить сможешь, — подвел итог принц.

Мы едва успели спуститься с лестницы, когда свет в зале приглушили еще сильнее, а вот над балконом, напротив, полыхнуло.

— Адепты, — произнесла ослепительная рыжеволосая женщина. — Добро пожаловать на открытие учебного года Академии Драконова.

Зал взорвался аплодисментами. Я бы, наверное, тоже похлопала, если бы мои руки не висели как макаронины. Ощущать себя не в себе было до жути обидно и унизительно. Губы по-прежнему дрожали и, чтобы не раскиснуть еще больше, я переключилась на говорящую.

— Меня зовут Амильена Эстре. Я являюсь ректором уже три с половиной года, — видимо, ее голос тоже усиливала какая-то магия, потому что никакого микрофона не наблюдалось. — И я безмерно горда, что уже целых три выпуска Академии прошли под моим руководством. За это время мы дополняли образовательную программу новыми современными заклинаниями и магическими дисциплинами, вводили дополнительный спецкурсы и убрали все лишнее, те знания, которые…

— Бла-бла-бла, — фыркнул Люциан, на мгновение перебивая речь ректора для меня. — Сейчас стошнит.

Он подхватил с подноса пробегающего мимо официанта бокал драконьего пламени и залпом опрокинул его в себя.

 — … не скрою, просто не будет. Поэтому обучение магии начинается с восемнадцати зим, и только поэтому все вы ходили на обязательные подготовительные спецкурсы. Магия — это не только сила, но и большая ответственность. Мы наделены ей с детства, но именно сейчас мы будем раскрывать ее полную силу и обучаться владеть тем, чем нас наградила Тамея и суть нашего мира. Могу сказать без преувеличения, что здесь собрались достойнейшие из достойных. В нашей академии всегда был достаточно жесткий конкурс, но в этом году — особенно.

Она обвела собравшихся взглядом. Не знаю, что сияло сильнее, ее рыжие волосы, черно-красное платье, искрящееся как чешуя летящего над жерлом вулкана дракона, или магические шары, выделившие ее присутствие как свет софитов.

— Я более чем уверена, что вы все знаете, зачем пришли именно сюда, и почему ваш выбор — Академия Драконова. В этом году у нас новая очень серьезная дисциплина. Мы долго работали над этой программой…

— В спальне, — заметил Люциан, приподняв брови.

Подтянувшийся к нам Дас оценил шутку фырканьем. Второго парня с косой челкой, которого Люциан не удостоил даже приветствием, видно не было.

— … я искренне рада, что она получилась настолько насыщенной и настолько сильной. И, разумеется, я искренне рада представить вам нашего нового преподавателя. Как вы все уже знаете, архимаг Альгор принял предложение Академии и, хочу отметить, без него ничего бы не получилось. Архимаг?

Я насмотрелась на архимага, пожалуй, на целую жизнь вперед, а вот ректор Эстре похоже что нет. В ее взгляде, холодном и надменном, сейчас промелькнуло нечто совершенно иное. Похвастаться глубокими психологическими знаниями я не могла, но здесь и без того все было понятно: так по уши влюбленная женщина смотрит на желанного мужчину.

Толпа негласно расступилась, пропуская его, образовав своеобразный коридор. Валентайн поднялся на балкон и остановился рядом с ней.

— Адепты, — произнес он, и в зале воцарилась тишина.

Даже те, кто тихонько шушукался, когда говорила Эстре, сейчас притихли.

— Темная магия, магия темных драконов, несущая в своей изначальной основе Смерть — это то, от чего стоит держаться подальше. Надеюсь, мне удастся донести до вас эту мысль на наших занятиях.

По-моему, ему стоит уволить того, кто писал эту речь.

В зале стало еще более тихо, а Валентайн добавил:

— И совершенно не то, с чем стоит шутить.

Если бы на мне не было dobricus kotikus, или как там называется то, что Люциан на меня наложил, я бы начала медленно отползать в сторону выхода. Потому что обращался Валентайн ко всем, но смотрел исключительно на меня, и от этого чувства мои внутренности скручивались в тугой узел.

— Удачного учебного года, адепты, — произнес он. — До встречи на занятиях.

Валентайн уже покинул балкон, а по ощущениям, все еще смотрел на меня. Я бы и хотела избавиться от этого чувства — от того, что он видит меня насквозь, каждую клеточку моего тела, как под микроскопом, и читает: «НЕ ЛЕНОР. Заводская сборка — другой мир, комплектация ЛЕНА ХАРИТОНОВА, ценность не изучена, угроза — (?) уровень».

Короткую паузу снова разорвал голос ректора Эстре:

— С завтрашнего дня мы начинаем занятия, а сегодня — ваш вечер адепты! Встречайте новый учебный год, отдыхайте. Набирайтесь ярких впечатлений, желаю вам интересных знакомств.

Она хлопнула в ладоши, и в зал плеснула музыка, которая на мгновение утонула в овациях. Праздничное освещение вернулось к своему изначальному варианту, зал загудел, зашуршали платья, возбужденные голоса врывались в льющуюся мелодию. Я же почувствовала, что снова могу двигаться, но порадоваться не успела.

— Ты точно не передумаешь? — фыркнул Дас, покосившись на меня. — Это ж…

— Это сыграет свою роль как надо, — прокомментировал драконий принц. — Как по мне, будет даже забавно. Честно — я хочу увидеть папашину рожу. Ну и не только его.

— Да, я бы тоже не отказался на это посмотреть.

— Наслаждайся. Начни с Сезара.

Судя по разговору, их совершенно не смущало мое присутствие. Хотя судя по разговору, над нами был какой-то там silencial.

— Наш выход, сиротка, — сообщил Люциан, хватая сразу два бокала с драконьим пламенем, один из которых сунул мне в руки. — Минуту! Минуту внимания!

Это точно было какое-то заклинание, потому что его усиленный голос тоже разнесся по залу, как минуту назад разносился голос ректора Эстре. Все начали поворачиваться к нам. Люциан подмигнул Дасу, а потом посмотрел на меня. В руке его невесть откуда появилась коробочка, которая с легким щелчком открылась, в ней красовалось кольцо с безумно красивым камнем.

— Ленор Ларо, ты станешь моей женой?

Я шевельнула пальцами. Бокал они держали хорошо.

Разжались тоже хорошо и якобы случайно: драконье пламя оказалось на Люциане.

Полить его брюки под мелодично разлетающийся брызгами хрусталя бокал было одно сплошное удовольствие. Но еще большим удовольствием оказалось увидеть его лицо, когда я сказала:

— Ох, Люциан! Это так неожиданно… мне нужно подумать.