Драконова Академия

Глава 30 settings

    — Я знал, что ты придешь, не-Ленор, — Валентайн Альгор стоит у окна, вот только на этот раз за окном его кабинета в магистрериуме темно, а свет фонарей напоминает размытые кляксы света. Эти кляксы — единственное, что освещает не только парк снаружи, но и его кабинет внутри. Из-за этого скулы темного обозначены четче, а взгляд кажется настолько глубоким, что смотреться в него опасно.

    — Ты сказал, что нашел Соню, — собственный голос я не узнаю.

    Он глухой, какой-то чужой, а еще — незнакомо-низкий.

    — Да, но перед этим я сказал тебе кое-что еще. Это ты тоже помнишь?

    Взгляд входит в меня резко, и от этого на мгновение становится нечем дышать. Тело помнит каждое прикосновение, которое я хочу забыть, но понимаю, что забыть не могу. Они отпечатались на мне, как клеймо. Как множество темных печатей, снять которые никому не под силу. Только мне. Но я, кажется…

    — Ты помнишь, что еще я сказал, не-Ленор? — голос Валентайна становится резче, и меня прошивает сначала холодом, затем — пламенем. Этот мужчина превращает меня в оголенный нерв, или даже хуже — я вся становлюсь памятью наших встреч, и эти встречи накладываются одна на другую, сплавляются воедино, превращая меня в сгусток чувственных ощущений и воспоминаний, сводящих с ума.

    — Помню, — отвечаю я. Получается хрипло и еле слышно, поэтому приходится добавить чуть громче. — Помню.

    — Замечательно. Значит, ты знаешь, что будет дальше. Закрой дверь.

    Руки меня не слушаются, и точно так же не слушаются мысли. Тем не менее я поворачиваюсь к двери и щелкаю замком. Почему-то возникает желание проверить, хорошо ли я закрыла дверь, и я даже кладу пальцы на резную бронзовую ручку, но сзади раздается приказ.

    — Повернись. Подойди.

    Мне почему-то так страшно, как никогда. Я уверяю себя, что скоро увижу Соню, но страх заключается даже не в этом. Я ведь теперь знаю, что Соня жива — мне просто осталось ее увидеть, но помимо этого… помимо этого мне страшно, потому что я все-таки пришла. Несмотря на все, я все-таки пришла к нему, и сейчас…

    — Не-Ленор. Подойди ко мне.

    Мне ничего не остается, кроме как подчиниться. Шаг за шагом я преодолеваю расстояние между нами, чувствуя, как с каждым пройденным сантиметром что-то внутри меня рвется, освобождаясь. Если бы я могла это нарисовать, я бы, наверное, представила кокон, внутри которого сжатой пружиной сидела я, а сейчас — пружины больше нет, и кокона — тоже. Его клочья черными нитями разлетаются в стороны, а вместо них за спиной вырастают черные крылья. Чернее самой ночи. Увенчанные мощными шипами и силой, ощущение которой пьянит, будоражит, пронизывает тело сотнями, тысячами разрядов.

    — Покажи мне ее, — говорю я, остановившись напротив. — Покажи мою подругу.

    — После.

    — Нет. Сейчас.

    Дуэль наших взглядов может продолжаться вечно, но я знаю, что ее не будет. Я больше не чувствую страха, больше того — я чувствую странное звенящее напряжением в кончиках пальцев, во всем теле — единение. Каким-то образом я знаю, что он тоже чувствует это.

    — Хорошо.

    Пространство перед моими глазами расходится, раскроенное черно-серебряной молнией, и я вижу Соню. Они с мамой о чем-то говорят на кухне. На такой знакомой мне кухне, огромной, просторной кухне новостройки, стол, новый гарнитур со встроенной техникой, высокая мойка под мрамор. На столе — знакомый чайник, в котором апельсиновые дольки (Сонин любимый чай, когда в черный добавляешь фрукты и ягоды).

    Это точно она, в этом нет никаких сомнений.

    Все это настоящее, и меня накрывает облегчением. Настоящим, живым облегчением от сознания того, что я все это вижу: даже непонятно, почему я так долго сопротивлялась. Этому, а еще…

    Молния вспыхивает — и тут же гаснет. Разрез пространства стирает знакомую квартиру, и я кричу:

    — Соня!

    Она не слышит. Даже не поворачивается, берется за ручку чайника — и это последнее, что я вижу.

    — Твоя очередь, не-Ленор, — в глазах Валентайна клубится знакомое серебро.

    Густое, наполненное силой темных, и я смотрю на него в упор.

    — Не боишься, что я просто уйду?

    — Не боюсь. Ты же всегда выполняешь свои обещания.

    Привычная издевка в его словах сейчас теряется за чем-то большим. За странным звериным голодом взгляда, возможно, и именно сейчас мне странно, невыносимо-приятно понимать, что причина этого голода — я. Неосознанно закусываю губу, и это приводит в себя.

    — Что? Снова меня разденешь?

    — Необязательно. — Валентайн делает шаг ко мне, я отступаю скорее инстинктивно, по привычке, и натыкаюсь на стол. — Садись.

    — Что, прямо сюда?

    Губы неожиданно пересыхают, и неудивительно. Внутри крохотными искрами разгорается настоящий пожар, который вот-вот, как в сухом лесу, перекинется с ветки на ветку и сожжет меня всю изнутри. Я знаю, что это неправильно, что я не должна этого испытывать, но черное пламя течет по венам вместе с моей кровью, и я ничего не могу с этим поделать.

    — Прямо сюда, — командует он.

    Я подчиняюсь. Правда, не знаю, кто из нас больше кому сейчас подчиняется, потому что втекающая в радужку Валентайна тьма радостно отзывается во мне, как нечто родное, давно знакомое, просто на время утерянное. Гораздо ярче во мне отзывается этот взгляд и желание, которым пропитан сгущающийся вокруг нас воздух.

    — Разведи бедра.

    Форменная юбка не сказать чтобы длинная, и я замираю — на мгновение. А потом все-таки развожу колени. Валентайн шагает вперед так быстро, что я не успеваю отпрянуть: одна его ладонь ложится на мою талию, вторая — скользит по внутренней стороне бедра. Именно эти прикосновения я уже очень хорошо помню, и они оживают снова, когда его пальцы касаются меня там.

    Всхлипнув, вздрагиваю, но он держит крепко.

    Гораздо крепче, чем в прошлый раз.

    Отводит край белья в сторону, а потом буквально вдавливает в себя. Резко. Рывком.

    Не знаю, что во мне отзывается ярче — прикосновение жесткой ткани юбки к тонкой чувствительной коже, то, что даже через нее и его брюки я чувствую его желание, или поцелуй. От него мир взрывается тьмой и гаснут остатки света, но все, о чем я сейчас могу думать — это о том, как…

    Я подскакиваю на постели с бешено бьющимся сердцем, хватаю ртом кислород, как выброшенная на берег рыбка, которой наступили на хвост. В спальне темно и безумно холодно, или это просто горю я? Я действительно горю, мне не хватает воздуха — того, что колючими иглами холода впивается в обнаженные плечи, когда одеяло сползает. В довершение всего из темноты доносится рычание.

    Низкое такое, угрожающее.

    Я моргаю и вижу выступающего из угла небольшого дракона, размером с собаку. Он черный и сливается с ночью, полупрозрачный, выдают его только глаза. Огненно-черные, как тлеющие угли.

    Под моим взглядом зверь пригибается к полу.

    А после — взмывает ввысь и бросается на меня.

    Loading...

      Комментарии (2 949)

      1. Занять мозги информацией всегда помогает от непрошеных мыслей… Очень интересно с этим полным оборотом. Жаль что не могут вернутся в человеческую форму. А может им по другому, а мы рассуждаем с точки зрения людей? Спасибо большое!!!

        1. zofija320, да, про полный оборот драконов мы все узнаем, в том числе и психологическую сторону 😉

      2. Информация великая вещь … больше знаний, больше уверенности и независимости … и трудней будет управлять, всем кому не вздумается. Может Валентайн и очень умный, и все продумал, но Лену так просто не взять …
        Не-Ленор собралась стать полу-драконом …? что так ее это заинтересовала?

        1. Светлана, По мне так пусть сама ищет Соню и выпутывается, чем с этим ненормальным дело имеет. У меня еще ни один литературный герой такой антипатии не вызывал

          1. Марина, Полностью согласна, типчик отвратительный, первое желание после прочтения сцены с ним, пойти помыться … и не один раз

          2. Марина, Полностью согласна!!! Только вчера , после прочтения проды, возникли такие же мысли….

        2. Светлана, да нет, она просто изучает основы мироустройства 🙂

      3. О как интересно…. Знаете, каким бы не было продолжение, читателям всегда мало.) спасибо за Ваше творчество и лёгкого пера)))

        1. nina-damm, 💖💖💖

      4. Да, Люциан, по сравнению с Валентайном — ребёнок, но его-то и можно чуть-чуть воспитать под себя…

      5. Ух ты неделю не заходила, а тут такие события 😳 спасибо за проду ❤️ ❤️ ❤️

      6. Люблю такие главы😊😊😊

      7. Ого вот это новости!!

      8. Знания в этом мире точно лишними не будут, раз путь обратно заказан. И с магии начать было правильным решением. Неожиданно, что после полного оборота драконы не могут принять человеческий облик. Хотя наверняка есть исключения, тот же Ниихтарн, например. Или у темных драконов это просто по-другому устроено? Зря Лена так уверена, что не увидит Соню… У нее вроде были мысли о том, что она тоже могла переместиться. Впрочем, Соня вряд ли рада случившемуся… Спасибо!

        1. Виктория, оборот у Ниихтарна бывает второй (более вероятно) или третьей степени.

      9. Тааааак, оказывается, действительно сильные эмоции (отчаяние, негатив, и т.д.) могут вызвать оборот четвертой степени. Короче: плохие новости для Валънтайна, но он, очевидно, это знает.
        И что это за испорченный переводчик дали Лене — ​​переводит человеческий (русский) на дарранианский, а драконьий не переводит.

      10. Ученье-свет! Может чего полезного для себя и вычитает. Главное не мучить себя выбором мужиков. Само образуется. Спасибо за продку.