Драконова Академия

Глава 14 settings

    Первым в глаза бросился владелец кабинета — Альгор стоял у окна и, сцепив руки за спиной, бесстрастно взирал на что-то, происходящее снаружи. Вторым — аскетичная обстановка: массивный и сразу видно что дорогой стол, кресло, обманчиво-шелковистые стены, темные, осветленные только серебристо-стальным узором. Свободного пространства было много, очевидно, шкаф и прочую мебель еще не привезли. Или не доставили прямиком из портала, как здесь все обычно доставляют.

    Время шло или остановилось, я точно не была уверена, потому что Альгор не поворачивался. Застыл, как истукан, только волосы лились поверх контрастом подчеркивающего белоснежную рубашку черного жилета. Я даже подумала, что они напоминают ночной водопад — чтоб мне в процессе написания книги так же образно думалось! Но нет, в процессе написания книги у меня родилось всего три или четыре предложения, которые я бы постеснялась показывать даже Соне, настолько они были ни о чем.

    — Я жду, — донеслось от окна.

    Так неожиданно, что я подпрыгнула и спросила внезапно севшим голосом:

    — Чего?

    — Твой роман, разумеется. Или у тебя есть что-то еще? — Альгор развернулся, врезался в меня своим смертельно-ночным взглядом, и во мне кончилась даже икота. Вот никогда не считала себя слабачкой, но сейчас ноги как-то подозрительно стали ватными.

    Все дело в тренировке, не иначе. Зря я так бегала.

    — Роман, — сказала я, вскинув голову и стараясь говорить как можно более уверенно, — на стадии зарождения.

    — Зарождения чего? — он не изменился в лице. Вот эта вот бесстрастная маска, надо признаться, и нервировала больше всего. Когда непонятно, что человек (или не человек?) думает, становится как-то основательно не по себе.

    — Романа.

    — Значит, показывай свой зародыш.

    Спасибо всем, кто меня сегодня учил, я сориентировалась быстро. Быстро вывела на всеобщее обозрение написанное и магическим импульсом отправила «лист» в сторону Альгора.

    — Принцесса Ковальда посмотрела на себя в отражающем артефакте, — зачитал архимаг тем же самым тоном, которым мог сообщить, что чьи-то похороны состоятся завтра или что он ждет всех на своем полудраконьем юбилее. — Отражение ей понравилось. Ей показалось, что именно так должна выглядеть принцесса, портрет которой будут писать на природе. Писать должна была лучшая подруга, с которой Ковальда дружила с малых лет. Они вместе ходили в школу, вместе мечтали о том, как впервые поднимутся в воздух в драконьей ипостаси, вместе сбегали на пляж. Подругу Ковальды звали Сондарией. Ее отец был советником отца Ковальды. Это все?

    Мужчина оторвался от чтения и одним движением пальцев скомкал виртуальный лист и развеял в пространстве.

    — Книги быстро не пишутся, — быстро сказала я, вспомнив свою «легенду».

    — Неужели?

    — Да. И вообще, я такой обстоятельный человек, что не могу писать, когда не уверена в матчасти. Мне нужно точно понимать, что произойдет, если Ковальда переместится в другой мир, и…

    Архимаг приблизился ко мне. Остановился едва ли в шаге, не только сбив с мысли, но и заставив мурашки коллективно попадать в обморок и осыпаться дружными рядами. Вслед за этим у меня как-то резко подскочило давление, а сердцу, по ходу, включили латиноамериканскую музыку, потому что оно затрепыхалось в попытках найти выход, как случайно попавший на зажигательную вечеринку ботаник.

    Мне жизненно необходимо было жизненное пространство, а поскольку пути к отступлению, то есть к двери, перекрыл Валентайн, я сделала то, что смогла — осторожно отступила к столу.

    — Хочешь мое мнение, Ленор? — поинтересовался он. Мое имя его голосом прозвучало так, что у меня зашумело в ушах: «Р-р-р» на конце превратилось в глухое рычание. Глухое и низкое, так мог бы рычать дракон.

    — Про роман?

    — Про тебя, — он шагнул ко мне.

    Я стратегически отступила.

    — Про меня мне известно все, — собрав остатки силы воли (собственной и полуживых мурашек), ответила я.

    Валентайн наклонил голову, словно хотел рассмотреть меня под другим углом. Находиться с ним в замкнутом помещении, особенно так близко, было все равно что находиться в непосредственной близости от опасного хищника. По крайней мере, я чувствовала это так.

    — Ты изучала меня. Зачем?

    Вот и читай потом всяко-разное в местной сети.

    — Вы изучали меня, я изучаю вас. Все честно, — пожала плечами.

    Он снова приблизился. Шаг. Еще шаг.

    Усилием той же самой воли заставила себя остаться на месте: по аналогии с хищниками свой страх нельзя показывать не под каким предлогом. Еще им нельзя смотреть в глаза, но этот взгляд затягивал, как водоворот, вплавлялся в тело и в разум, погружая все глубже и глубже, туда, где становится неважным абсолютно все, кроме стоящего напротив. Заставляя чувствовать себя не то искрой, которую он легко погасит между пальцами, не то сверхновой, способной раскрыться своим пламенем на всю Вселенную.

    — Честность — не самая сильная сторона твоей семьи, Ленор, — его голос стал резким, холодным и жестким. А мне вдруг стало отчаянно больно за эту семью, которую я никогда не знала.

    — У вас в семье тоже не все в порядке, насколько я понимаю, — слова вырвались из меня на выдохе, который, судя по всему, грозил стать последним: Валентайн снова шагнул ко мне. Коротко, одним движением. Длинные сильные пальцы обхватили мою шею, как ножку бокала, и от этого прикосновения по коже потекли огненные струйки. Я их не видела, могла только чувствовать обжигающий жар, грозящий превратить меня в серебряный пепел — отражение его глаз. Точно так же я чувствовала его силу и понимала, что магия ему не нужна, в случае чего Валентайн Альгор просто свернет мне шею, не особо напрягаясь.

    Вместо этого он разжал пальцы. Кончиками зацепив ключицы в вырезе форменной блузки, из-за чего огненный шторм прокатился уже по всему телу.

    — Никогда не смей поднимать тему моей семьи, — холодно бросил он.

    — Никогда не смейте оскорблять мою, — я вскинула голову. Кажется, у меня окончательно сорвало тормоза, потому что сейчас уже я шагнула к нему вплотную и, глядя ему в глаза, резко произнесла: — Что бы ни совершили мои родители, они — моя семья!

    Меня основательно потряхивало, то ли от его прикосновений, то ли от силы, которая клубилась в нем под семью печатями. Теперь, когда я знала ее истинную природу, становилась понятнее моя реакция на нее. Или на него? Я не могла определить, потому что чувствовала себя наэлектризованной. У меня даже волоски на коже поднялись, а дыхание напоминало искрящуюся сферу шаровой молнии. Что чувствовал он, мне оставалось только догадываться: в его радужке плавились и смешивались ночь и серебро. Плавились и смешивались до тех пор, пока не осталась одна только ночь.

    — Раздевайся, Ларо.

    — Что?

    — Раздевайся, — повторил Альгор. — Если тебя интересует тема межмировых перемещений для твоего… — он усмехнулся, — романа. Посмотрим, что еще ты можешь мне предложить.

    Что я еще… намек был более чем прозрачным. А впрочем, это даже был не намек, но самое жуткое заключалось в том, что мои щеки полыхнули как алые паруса, и если бы только щеки. Кажется, я сама вся превратилась в пламя, на макушке — фитилек, в пятках искрящие угольки, и так по всему телу. Еще хуже, что он все видел. И еще — что во мне даже слова закончились.

    Потом я подумала о Соне.

    О молнии.

    Снова о Соне. О том, что я не имею ни малейшего понятия, что с ней случилось, а прошло уже несколько дней. О том, что возможно ей нужна моя помощь. О том, что тот таксист запросто мог уехать.

    Подумала — и со злостью рванула пиджак. С такой злостью, что у меня чуть все пуговицы не отлетели, а между пальцами проскочила искра. Пиджак отправился на пол, следом за ним полетели блузка и юбка. Оставшись в простеньком белье, чулках и туфельках, подавила желание прикрыться хотя бы чем-то или сбежать за кресло. Вместо этого вызывающе вскинула голову и поинтересовалась:

    — Так пойдет? Или остальное тоже снимать?

    В черный взгляд снова ворвалось серебро. Такое холодное, как лезвие бритвы, о которое можно порезаться до крови. Этих искр стало настолько много, что уже спустя мгновение холод превратился в расплавленную сталь.

    Подчиняясь движению его руки, легко сомкнулись портьеры, погрузив кабинет в полумрак. Щелкнул ручкой запирающий контур двери.

    — Дальше я сам, Ленор, — на конце мое имя снова превратилось в рычание, а холода в комнате стало в разы больше. По ощущениям меня запихнули в морозильник, но даже в этом морозильнике я умудрялась гореть от бушующих внутри меня чувств и какого-то дикого звериного покалывания в каждой клеточке тела.

    Альгор прищурился, а потом просто меня обошел. Встал сзади.

    Подавив желание зажмуриться, я расправила плечи еще сильнее и чуть не подавилась вдохом, когда пальцы скользнули по моей спине. От основания шеи, повторяя каждый позвонок, до полоски белья на коже. Если бы я себя отпустила, меня бы, наверное, затрясло, как комок нервов в электрошоке, потому что каждое прикосновение отдавалось во мне, как удар тока.

    Щелчок застежки белья и вовсе прозвучал как выстрел.

    Скольжение бретелей по коже — как обманчивая ласка огненных языков. То ли холод уже отступил, то ли внутреннего жара было больше, но я задыхалась, поэтому и втянула в себя воздух слишком поспешно и так же резко выдохнула.

    — А-а-хххх…

    Получилось громче, чем я рассчитывала.

    Очень громко.

    Правда, сосредоточиться на этом мне не дали: верх от белья скользнул вниз, а меня потянули за волосы. Не сильно, но довольно ощутимо.

    Миг — и сдерживающая их лента тоже стекает к ногам, а пряди холодным водопадом рассыпаются по спине. Короткое ощущение сменяется другим: на мои подрагивающие пальцы ложатся сильные руки, чтобы заставить мои последовать за его и потянуть вниз резинку трусиков.

    Чтобы из них вылезти, приходится прогнуться в спине, и в этот момент Альгор неожиданно отступает. Так неожиданно, что я едва держусь на ногах. Снова выпрямляюсь, а он обходит меня как ни в чем не бывало и устраивается в кресле. В своем преподавательском кресле, чтоб его скрутило в драконий рог.

    Я молчу.

    Он молчит тоже. Даже не смотрит на меня — создает магический планшет, подтягивает к себе и, похоже, полностью погружается в работу. Это все настолько дико и странно, что у меня то и дело темнеет перед глазами, а губы становятся сухими, как после путешествия по пустыне без воды.

    Я стою перед ним обнаженная и утешаю себя мыслью, что могло быть гораздо хуже.

    Гораздо.

    Поэтому сейчас все замечательно. Насколько слово «замечательно» применимо к данной ситуации. Сердце бьется, как выброшенная на берег рыбка, и даже тот факт, что рыбка выбросилась на берег сама, меня не успокаивает. Теперь я стояла лицом к столу, поэтому не могла на него не смотреть. На него, на эти длинные пальцы, легко создающие и разрушающие какие-то контуры: судя по сосредоточенному выражению лица, он не просто что-то смотрел, а скорее, что-то «загружал» в местный магический интернет.

    Надеюсь, не мои обнаженные снимки.

    На этой мысли я чуть было сдавленно не хрюкнула, но вовремя закусила губу. В этот момент Альгор поднял свой снова светлеющий драконий взгляд. И тут же снова его опустил до того, как серебро полностью поглотило тьму, я это видела. Пожалуй, последнее, что я видела, потому что после смотрела только на портьеры. Смотрела и старалась не замечать скользящих в воздухе пальцев, которые совсем недавно так же скользили по моей коже.

    Не знаю, сколько прошло времени, пока он снова поднял голову:

    — Одевайся. Можешь идти. — Коротко. Резко. Как пулеметная очередь. — Завтра после занятий здесь же.

    Колени у меня подрагивали: то ли от эмоций, то ли от напряжения. Потому что мне показалось, что я тут стояла вечность (в пересчете на нормально время пару часов, не меньше). Тем не менее я оделась, отряхнула пиджак перед тем, как застегнуть его на все пуговицы.

    — Надеюсь, — сказала, глядя ему в глаза, — слово вы держать умеете.

    — Сомневаешься в моем слове?

    — В ваших умениях. Педагог из вас так себе. Я бы сказала, днище.

    Не дожидаясь ответа, подхватила сумку и остановилась только у двери.

    Щелчок размыкающего контура — и я на свободе. Почти бегу по коридорам, на улицу, глотаю свежий воздух так, будто никогда не дышала. Дорожки, деревья, отдыхающие на скамейках адепты сливаются перед глазами в ленту бессвязных воспоминаний, которые память сотрет как только они исчезнут из виду. Но что останется в ней навечно — так это время, проведенное в его кабинете. Его прикосновения.

    Последние — не только в памяти.

    Мне кажется, они отпечатались на мне, как клеймо.

    Я влетаю в свою комнату, с грохотом захлопываю дверь и падаю на кровать. У меня нет сил даже до душа дойти, все тело горит, и если бы здесь были ртутные термометры, уверена, мой бы сейчас взорвался. Я глубоко дышу, и становится легче.

    Я все сделала правильно.

    Я должна найти способ вернуться, я должна узнать, как там Соня. Я не могу просто взять и бросить ее, просто потому что…

    Меня трясет при одной мысли об Альгоре.

    Сжимаю и разжимаю пальцы, начинаю проваливаться в сон. Кажется, даже действительно проваливаюсь, поэтому сквозь тяжесть полудремы слышу грохот: кто-то колотит в дверь.

    — Ларо! Ларо, Люциан ждет тебя на ужин!

    Голос подозрительно знакомый: кажется, это Ярд. Грубить ему не хочется, поэтому, еле ворочая языком, говорю:

    — Я дико устала и хочу спать.

    — Что?! Что? Ты что, не придешь? Ларо, он меня убьет!

    — Пусть лучше сам убьется.

    Это звучит так, что я не уверена, что вообще это сказала, а не подумала. Впрочем, и это неважно: меня окутывает темнотой и затягивает в глубокий сон.

    Loading...

      Комментарии (2 949)

      1. Валентайна тянет к Лене не просто так и т…… он её собирается тоже не просто от обычной похоти. Мало ли вокруг объектов для этого? Необратимое превращение… А как же Ниихтарн? Он «гуляет» туда-сюда, то в костлявую нежить, то обратно, искупавшись в их магическом море, да закусывает сущностями людей. Вот как из такого похожего на папочку сына можно сделать любящего и любимого для бедной Лены, да ещё и после таких циничных слов и поступков. Запасаюсь попкорном!

      2. Ой, фуууууу…. Потекла от Валентайна…. Я очень разочарована… Очень-очень… И что-то мне подсказывает, что Соню он искать не будет. У мужика недотрах и спермотоксикоз. Сжечь на костре паскуду. Я всё сказала ☺

        1. Марина, Поддерживаю😜

          1. Ольга, Еще и шантажировать будет. Он хоть и дракон и темный, но мне Табаки напоминает ( шакал из Маугли, помощник Шар Хана)

        2. Марина, 😁👍🏻

      3. Спасибо за продолжение. 🌹🌹🌹

      4. Ну не зря нам Алтарь описали, думаю это место будущего свидания Лены с Ниихтаром.

      5. Вот и правильно: нужно погрузиться в учёбу и запасаться информацией

      6. Хамло неимоверно! Понимала ледяного Торн и хулигана Гроу. Страсть понимаю и даже одобряю. Но это что?Потребуются какие-то неимоверно обстоятельства,чтобы это хамло как-то встряхнуть и довести до приличного состояния.

        1. Фаина Сальник, Торн с Гроу , просто зайчики и себе такое по отношению к своим любимым не позволяли, даже на начальных стадии….

          1. Светлана, Да ладно?))) Торн тогда вообще «на стол» её послал))))

            1. golondrina, Это было, после случая в ресторана, недопонимание с двух сторон… но Торн не позволял себе хамства, пошлости и откровенной грубости … потом предложить стать женой и пастельной игрушкой разные вещи.🤷

              1. Светлана, Поняла вашу позицию. Я тоже зла на Вальку, но для меня поведение и Торна, и Даармархского вообще не приемлимы… А тут ну зарвался, Валек)))

                1. golondrina, О, а если вспомнить, что Доминик в начале заставил делать Шарлин? Тоде шантажом, сцена в кабинете в начале просто жуткая.Да и потом как бы тоже было все не просто, секс без ее желания. А сюжет все разрулил.

                  1. Елена, Посмотрим, что для нас здесь приготовили)))

            2. golondrina, До стола у них уже была близость. Это во- первых. А во- вторых на столе секс очень даже….. Другое дело, как помнится, Торн тогда больше думал о себе так как был зол. Но это другая история…..А здесь Альгор цинично обрисовывает своё желание просто трахаться… Без завуалирования, без чувств, просто животный инстинкт обладания. И это очень противно. А уж как унижает девушку.Типа: знаешь что, чувства у меня к тебе нет, но очень хочется потрахаться, так что будь готова мне дать…
              Обращается с Леной, не как с невинной юной девушкой, а как с прожженой шлюшкой. Полностью согласна со Светланой, проды с Альгором читать противно.

              1. Elena, Там Торн очень обижен был. И он не просто предложил заняться этим на столе))) А четко сказал, что она только для этого теперь и годится))) А насчет «только потрахаться»… Так большинство героев в романах сначала не понимают своего счастья))) Мы же ему не дадим))) Придем, платок использованный (А можно и трусы сразу) в рот запихаем и гордо удалимся))) И пусть молится, чтобы это наши трусы оказались, а не Люциана, например))))

                1. golondrina, Да, я тоже уверена, что Лена не покорная овечка и не пойдет. Будем искать иные способы получить информацию. Выбор есть всегда! И потом ну вот придет она, узнает поо Соню, а кто мешант свалить? Насиловать он ее точно не собирается, а так мое слово я его дал, я его и назад взял. Спасибо за помощь, я пошла. А кольцо вообще в стол убрала, вернулась и одела.Ибо нефиг!

            3. golondrina, Хм… Все так пиарят Торна, а я еще не читала, прям решила срочно начать

              1. Елена, Книга обалденная, но Торн точно не мой герой)))) Я вообще голосую за Анри))))) (Это из Заклятых супругов)

                1. golondrina, Ооо, Заклятые супруги моя любимая, Анри обожаю! Хотя про Эрика тоже понравилось

      7. А вот и Валентайн, что но думаю это ещё не все его мотивы… Хочется главу от Валентайна…

        1. nina-damm, будет ) Чуть позже.

      8. Как же хочется продолжения🙈🙈🙈 я перечитала 2 раза за неимением большего🙃

        1. Марина, скоро будет)

      9. Почему бы теперь не рассказать все Люциану, и не попросить помощи у него?

        1. helenkulinich, помощи в чем именно?

      10. Ну что мир другой, психология та же, отрицание-гнев-торг-депрессия-принятие.Валентайн четко на первой стадии «отрицание», что кто-то на него может так действовать, теперь пошел «гнев», отсюда мы хамим и грубим как можем, и бесимся из-за кольца Люциана, но до принятия тут далеко. Люциан, в силу молодости, прошёл побыстрее, уже преодалел сталию торга, как это мне может нравится Ленор Ларо? Марина, характеры героев потрясающие, такие разные и прям суппер, что помешаны на одной девушки, можно видеть как реагируют по-разному. Очень интересно, что будет дальше. Но надеюсь Лена обоих поставит на место и зарвавшегося кабанчика и темного мустанга. А теперь эту ситуацию от лица Альгора мы увидим? Или это будет секретный секрет?

        1. Елена, Да, согласна на все сто!! Характеры потрясающие!!! Эмоции зашкаливают!! Главная героиня огонь🤩 думаю будет поединок между «зарвавшимся кабанчиком»и «чёрным мустангом». Лена, ваши Кабанчик и Мустанг вызывают в моем сердце тёплую улыбку. Лучше и не придумаешь! Это то , что вертелось в моей голове☺️👍👍👍

          1. Марина, Пользуйтесь))) вот как-то они прям вошли в ассоциацию с этими образами у меня)

        2. Елена, чуть позже будет глава от Валентайна 😉