Драконова Академия
Глава 30 
— Я знал, что ты придешь, не-Ленор, — Валентайн Альгор стоит у окна, вот только на этот раз за окном его кабинета в магистрериуме темно, а свет фонарей напоминает размытые кляксы света. Эти кляксы — единственное, что освещает не только парк снаружи, но и его кабинет внутри. Из-за этого скулы темного обозначены четче, а взгляд кажется настолько глубоким, что смотреться в него опасно.
— Ты сказал, что нашел Соню, — собственный голос я не узнаю.
Он глухой, какой-то чужой, а еще — незнакомо-низкий.
— Да, но перед этим я сказал тебе кое-что еще. Это ты тоже помнишь?
Взгляд входит в меня резко, и от этого на мгновение становится нечем дышать. Тело помнит каждое прикосновение, которое я хочу забыть, но понимаю, что забыть не могу. Они отпечатались на мне, как клеймо. Как множество темных печатей, снять которые никому не под силу. Только мне. Но я, кажется…
— Ты помнишь, что еще я сказал, не-Ленор? — голос Валентайна становится резче, и меня прошивает сначала холодом, затем — пламенем. Этот мужчина превращает меня в оголенный нерв, или даже хуже — я вся становлюсь памятью наших встреч, и эти встречи накладываются одна на другую, сплавляются воедино, превращая меня в сгусток чувственных ощущений и воспоминаний, сводящих с ума.
— Помню, — отвечаю я. Получается хрипло и еле слышно, поэтому приходится добавить чуть громче. — Помню.
— Замечательно. Значит, ты знаешь, что будет дальше. Закрой дверь.
Руки меня не слушаются, и точно так же не слушаются мысли. Тем не менее я поворачиваюсь к двери и щелкаю замком. Почему-то возникает желание проверить, хорошо ли я закрыла дверь, и я даже кладу пальцы на резную бронзовую ручку, но сзади раздается приказ.
— Повернись. Подойди.
Мне почему-то так страшно, как никогда. Я уверяю себя, что скоро увижу Соню, но страх заключается даже не в этом. Я ведь теперь знаю, что Соня жива — мне просто осталось ее увидеть, но помимо этого… помимо этого мне страшно, потому что я все-таки пришла. Несмотря на все, я все-таки пришла к нему, и сейчас…
— Не-Ленор. Подойди ко мне.
Мне ничего не остается, кроме как подчиниться. Шаг за шагом я преодолеваю расстояние между нами, чувствуя, как с каждым пройденным сантиметром что-то внутри меня рвется, освобождаясь. Если бы я могла это нарисовать, я бы, наверное, представила кокон, внутри которого сжатой пружиной сидела я, а сейчас — пружины больше нет, и кокона — тоже. Его клочья черными нитями разлетаются в стороны, а вместо них за спиной вырастают черные крылья. Чернее самой ночи. Увенчанные мощными шипами и силой, ощущение которой пьянит, будоражит, пронизывает тело сотнями, тысячами разрядов.
— Покажи мне ее, — говорю я, остановившись напротив. — Покажи мою подругу.
— После.
— Нет. Сейчас.
Дуэль наших взглядов может продолжаться вечно, но я знаю, что ее не будет. Я больше не чувствую страха, больше того — я чувствую странное звенящее напряжением в кончиках пальцев, во всем теле — единение. Каким-то образом я знаю, что он тоже чувствует это.
— Хорошо.
Пространство перед моими глазами расходится, раскроенное черно-серебряной молнией, и я вижу Соню. Они с мамой о чем-то говорят на кухне. На такой знакомой мне кухне, огромной, просторной кухне новостройки, стол, новый гарнитур со встроенной техникой, высокая мойка под мрамор. На столе — знакомый чайник, в котором апельсиновые дольки (Сонин любимый чай, когда в черный добавляешь фрукты и ягоды).
Это точно она, в этом нет никаких сомнений.
Все это настоящее, и меня накрывает облегчением. Настоящим, живым облегчением от сознания того, что я все это вижу: даже непонятно, почему я так долго сопротивлялась. Этому, а еще…
Молния вспыхивает — и тут же гаснет. Разрез пространства стирает знакомую квартиру, и я кричу:
— Соня!
Она не слышит. Даже не поворачивается, берется за ручку чайника — и это последнее, что я вижу.
— Твоя очередь, не-Ленор, — в глазах Валентайна клубится знакомое серебро.
Густое, наполненное силой темных, и я смотрю на него в упор.
— Не боишься, что я просто уйду?
— Не боюсь. Ты же всегда выполняешь свои обещания.
Привычная издевка в его словах сейчас теряется за чем-то большим. За странным звериным голодом взгляда, возможно, и именно сейчас мне странно, невыносимо-приятно понимать, что причина этого голода — я. Неосознанно закусываю губу, и это приводит в себя.
— Что? Снова меня разденешь?
— Необязательно. — Валентайн делает шаг ко мне, я отступаю скорее инстинктивно, по привычке, и натыкаюсь на стол. — Садись.
— Что, прямо сюда?
Губы неожиданно пересыхают, и неудивительно. Внутри крохотными искрами разгорается настоящий пожар, который вот-вот, как в сухом лесу, перекинется с ветки на ветку и сожжет меня всю изнутри. Я знаю, что это неправильно, что я не должна этого испытывать, но черное пламя течет по венам вместе с моей кровью, и я ничего не могу с этим поделать.
Драконова Академия
Подробнее
Только подумаешь, что Люциан начинает использовать мозг для адекватного общения, начинается какой то подростковый бунт с доминантой » Я ХОЧУ!». А к Альгору ее тянет. Послание из прошлого, это круто! Спасибо!
Спасибо за проду, девочки всем хороших выходных 😉
О! Всё интереснее… Послание мамы Ленор… Может, она объяснит, что произошло с родителями? И Лене станет проще? Спасибо за продолжение)
Вот это да,круто!!!
Может хоть они ей помогут. Спасибо за продолжение
Ну вот, Альгор опять добился своего, хотя тут уже было желание и Лены. Она правильно думает, что разрешить её проблемы может только Валентайн, но вот о сильном влечении его не догадывается, что чревато… Люциан опять взбрыкнул, как обидчивый подросток, но куда ему тягаться с такой глыбой, расти и расти… Лена на контрасте будет вспоминать его поцелуй, но дорога у неё другая. Вот и новость узнает достоверную, что произошло с родителями Ленор, раз включилась заложенная программа, думаю она будет не слишком радостной, а разруливать всё придётся Лене, в отличии от Ленор она точно справится. Если только, как предположила Sety, она не является одним и тем же персонализированным сознанием, спрятанным до времени на Земле. Хотя за оскорбление родителей она бросилась на Драконову, будучи для всех внешне «серой тихой мышкой» и едва не прибила её на дуэли запрещённым заклинанием.
Послание из прошлого для Ленор… Я догадывалась, что ее родители невиновны. И что ещё расскажет мама Ленор? Поможет ли это сейчас Лене сделать правильный выбор… Хотя какой может быть выбор, если Альгор не только может помочь ей с межмировыми перемещениями, но и имеет на нее влияние в академии, откуда она пока не собирается уходить? Люциан разозлился на Лену за то, что она скрывает что-то от него. Но он не имеет отношения к этой проблеме и вряд ли сможет помочь. Да и его помощь тоже была бы не безвозмездна. Спасибо!
Я вместе с Леной подхихикивала в такт ее мыслям) Валентайн неслучайно оказался здесь? Ждал Лену, не дождался, решил найти и к себе приволочь? Или он не стал бы всего этого делать, а сейчас только закончил разговор с королем и почувствовал ее? Как он отреагирует на ее поцелуй с Люцианом? Может, осознает, что не один такой заинтересованный ею, и подумает, чего он на самом деле от нее хочет? С другой стороны, он может разозлиться и прямо сейчас забрать ее. Надеюсь, обойдется. Я бы была не против, если бы свидание с Люцианом всё-таки состоялось) Спасибо!
Виктория, сейчас узнаем, состоится ли свидание с Люцианом, и что будет дальше 😉
ООО! И на самом интересном месте облом! Аааа! Сжальтесь! Продочку поскорее! Пожалуйста! И спасибо за эту проду 😜😍
Фаина Сальник, сейчас будет )
Думаю свидания не будет, а Валя мягко напомнит, что кто-то должен вечером явиться.Люцик скорее всего увяжется за ними и помашет еще ручкой с кольцом перед Валей. И тот поймет, что все осложнилось. Люцик все.. влюбился оклнчательно… Раз такие нежности пошли)
А еще не пойму пока, от чего зависит цвет глаз Альгора, от эмоций?
Елена, думаю, цвет зависит от силы / магии, которые Валънтайн сдерживает или применяет. Пока его глаза серые и ледяные, опасности нет. Но если они почернеют … становится опасно.
Елена, от его магии 🙂