Драконова Академия
Глава 35 
В теории все было просто. Но это в теории. Сейчас же, оказавшись за дверями, я вспомнила как никогда отчетливо, что с теорией всегда так. Потому что здесь, за дверями, помимо открывающих и закрывающих их слуг, стояли еще и военные. Судя по всему, драконы, потому что нет-нет, но в их глазах проскакивали огненные искры магии. Она действительно отличалась от той, что я видела у Люциана и его отца, как и писали во всех источниках: золото — особенность магии королевской семьи, но сути это не отменяло. Темно-синие мундиры, отмеченные погонами, белое золото окантовки. Сосредоточенные взгляды, устремленные вдаль.
Да, дожидаться Сезара здесь мне явно не стоило — с тем же успехом можно было найти его в Академии и устроить встречу там, чтобы о ней узнали все, в том числе Люциан. Поэтому я взяла за основу план «Б» и попросила слуг помочь мне найти комнату, где можно «попудрить носик». Вот тут-то и выяснилось, что не взять с собой Эвиль было еще одним существенным косяком, потому что один слуга отделился от двери и вызвался меня сопроводить. Пришлось идти за ним и надеяться на то, что Нэвьери с Сезаром не успели далеко убежать, и что получится перехватить наследника Драгона где-то между дамской комнатой и обеденным залом.
— Скажите, принцесса уже поднялась к себе? — решила разведать обстановку.
Мужчина в ливрее качнул головой.
— Нет, тэри Ларо. Они с тэрн-ар Сезаром сейчас в парке.
О! Определенно судьба решила, что с меня хватит, и выдала мне подсказку. Еще бы понять, где этот самый парк… я едва успела об этом подумать, когда из протянувшейся вперед анфилады потянуло прохладой. Взглянув туда, я обнаружила распахнутые двери, а за ними — парк! Я чуть не запрыгала от радости, потому что так повезти могло кому угодно, только не мне.
И в следующий момент я в этом убедилась: мы свернули к «дамской» комнате, не доходя до анфилады. Нырнули в коридор, потом — налево…
— Я вас дождусь, тэри Ларо, — произнес слуга, указывая на дверь. — Чтобы вы не заблудились на обратном пути.
Ой, нет.
— Благодарю, возвращайтесь лучше к вашим обязанностям, я могу задержаться. Тем более что дорогу я отлично запомнила, — ослепительно улыбнулась. — Когда вернется тэрн-ар Драгон, вам лучше быть на месте, чтобы открыть ему дверь.
Не знаю, что сработало (хотя делаю ставку на тэрн-ар Драгона, которому нужно будет открыть дверь), но слуга действительно склонил голову и развернулся. Дабы не вызывать подозрений, я нырнула за искомую дверь. Даже толком не успев оценить обстановку королевского туалета, досчитала до двадцати и выглянула в щелочку.
Поблизости никого не было: не было слышно ни единого шороха. Ни даже шагов. Глубоко вздохнув, я вышла в коридор и осторожно, стараясь ступать как можно более бесшумно, подхватила платье и направилась к анфиладе. В ночи краски сгущались, поэтому оценить убранство зала я не могла, зато, шустро пролетев к ведущим на улицу дверям, оказалась посреди буйства зелени. Здесь было множество фонарей, и они рассыпали свет над каменными дорожками, клумбами, узорно выстриженными кустами, справа и слева от меня раскинулись островки беседок, где-то шумела вода — очевидно, в парке был фонтан.
— Нэв вернулась к себе. Я один, — голос Сезара я услышала из длинного коридора деревьев, возвышающихся над каменной дорожкой. — Да, просто хочу подышать воздухом.
Сезар один? В следующий момент мне должны сказать, что Валентайн Альгор обернулся драконом и навсегда покинул Дарранию! Не мешкая, я шагнула в коридор, цокнула каблуком о камень и мысленно выругалась. Остановилась, расстегнула и стянула туфли, в одной руке они, в другой — подол платья. Не веря своему счастью, просто направилась вперед. Здесь фонарей не было, а обступающие меня деревья не позволяли увидеть, что происходит за ними, поэтому оставалось идти на голос, по каменной дорожке. За поворотом она разделилась, и я замерла.
— Да. Семейные ужины — скука смертная. Что?
Шагнула направо, и снова очутилась в коридоре. Который разделялся еще на несколько «веток». Это что за лабиринт такой? Голос Сезара я только что слышала вполне отчетливо, и вот уже он превратился в едва различимый шепот. Но, кажется, сейчас он доносился справа, и я бросилась туда, ускоряя шаг. Мне нельзя его потерять! Особенно сейчас, когда я так близко. Только не сейчас! В одно мгновение мне даже показалось, что голос снова усиливается, а потом я замерла посреди изогнувшегося живого коридора. Каменная дорожка уходила вперед, вправо и влево, а слева — снова вперед, вправо и влево, и так до бесконечности.
Это не какой-то лабиринт. Это самый настоящий лабиринт!
В замковом парке.
Где я, кажется… заблудилась?!
Метнулась назад, но наткнулась на несколько совершенно неотличимых друг от друга «коридоров». Все было одинаковое. Деревья. Дорожка. Небо над головой. Разветвления — просто как братья-близнецы! Или тройняшки.
Вот теперь я по-настоящему испугалась. Не потому, что не могла найти Сезара и даже не потому, что могла его не найти. В пятом классе мы поехали на пикник в лес, и я отошла в кустики. Так вроде бы недалеко отошла, но, когда начала искать нашу полянку, найти не смогла. Я запаниковала, начала бегать по лесу, пытаясь отыскать какие-то знакомые ориентиры или следы, а потом меня до ночи искали с фонарями и с собаками.
Вот уже тогда надо было понять, что ничего хорошего меня в лесу не ждет! И когда Сонька предложила фотосессию в лесу, выдвинуть встречное предложение про обычную фотостудию.
Сонька!
Она выбежала мне навстречу, тогда, когда все-таки состоялась встреча Лены Харитоновой с поисковой группой. Помимо незнакомых людей с собаками, там были тетя Оля, белая как мел классная руководительница и Соня. Ее мама тоже. Соня отказалась ехать домой, пока меня не найдут, и, когда все сначала меня ощупали, а потом начали на меня орать, именно она развернулась и рявкнула:
— Хватит! — закрывая меня собой. Она же попросилась тогда к нам ночевать, и мы спали на одной кровати, обнявшись. Подозреваю, что Сонька спасла меня от выволочки, потому что тетя Оля полночи пила корвалол, я чувствовала его запах на кухне.
Мысли о подруге вытряхнули меня из близкого к панике состояния. Сцепив зубы и сжав кулаки, я запрокинула голову и посмотрела на небо. Увы, в замково-парковых лабиринтах местное небо ничего не могло мне сказать, а вот глубоко подышать я могла. Глядя на растущие местные луны: Арану, Тьеху и Ланти.
Справиться со страхом получилось.
Ненадолго.
Потому что как только я справилась с одним, деревья вокруг меня утратили цвет. Все вокруг меня утратило цвет, становясь безжизненно-серым и черным. Измениться не мог разве что камень, он и до этого был серым, а вот холод — знакомый мне холод темной магии заставил кожу покрыться мурашками. Я бросилась вперед, или, точнее, назад — заставляя себя не бежать, идти, всматриваясь в одинаковые деревья, даже выбросила одну туфельку, которая золотом полыхнула в серости (чтобы увидеть ее, если снова пойду здесь). Я сама оставалась единственным золотым островком здесь, и с каждым мгновением тьма сгущалась вокруг все сильнее. Поэтому я подхватила юбки и побежала.
Кажется, впереди мелькнул знакомый большой коридор! Главный, из которого я пришла.
Бросившись к нему, я вылетела в раскрывшийся полукругом каменный карман и врезалась в изваянием застывшего в нем Валентайна Альгора.
Врезалась до боли, потому что Альгор был твердый. В смысле, плечо у него было твердое, а я летела на всех парах. На всех парах бы и отпрянула, если бы он не перехватил меня за талию.
— Не вздумай вырываться.
А? Что?
Магия вокруг нас сгустилась, словно на землю разом рухнули все краски ночи, а после стало очень, очень темно. Если раньше была только серость, то сейчас она превратилась в черность, и не просто выжгла из мира цвета, она, кажется, выжгла весь мир. Единственное, что я чувствовала — это как бьется сердце Валентайна под моими пальцами, видела падающую на белую рубашку темную прядь и дрожала. От дикого, сумасшедшего холода, который втекал в каждую клеточку тела, готовясь отравить меня всю.
Миг — и вот уже все закончилось.
Тьма отступила, снова стало светло, мир обрел краски. Именно в этот момент я опомнилась и рванулась назад.
— Ты! — получилось громче, чем я рассчитывала. — Что ты со мной сделал?!
— Я? — Валентайн приподнял брови. — Не позволил темной магии заполнить тебя целиком.
— После того, как сам же ее на меня натравил?!
Я вспомнила ползущие по лабиринту тени и обхватила себя руками. Да он не просто ее на меня натравил! Он меня загонял! Сюда, к себе!
— Остынь, не-Ленор, — от привычного холода в голосе не осталось следа, сейчас в нем плескалось раздражение и что-то еще. — Ты сама создала теневой полог.
ЧТО?!
— Да я даже слов таких не знаю! — прошипела. — Чтобы что-то создать, нужно как минимум представлять, что это такое! А я…
— В случае любого другого, — перебил меня Валентайн, — я бы в это не поверил. Не поверил в то, что можно использовать темную магию высшего уровня, не имея о ней ни малейшего представления. Но в случае с тобой — все может быть. А теперь слушай меня внимательно: не ищи встреч с Сезаром. Если он хоть на мгновение что-то заподозрит — он тебя уничтожит. Он, его отец и твой Люциан.
Я могла ожидать всего, чего угодно, но только не такого. Совершенно точно не такого.
— Ты это только сейчас придумал? — уточнила я. — Про Сезара? Про Фергана. Про…
— Больно при взгляде на Фергана тебе тоже не было?
Я хотела возразить. Но не получилось.
— Это реакция на магию высшего светлого. Тебе повезло, что я успел переключить его внимание на себя раньше, чем он тоже почувствовал все и догадался.
— Но… но… такого раньше никогда не было.
— Ты раньше смотрела в глаза дракону?
На мгновение воцарилась тишина. В глаза драконам я раньше не смотрела, но почему-то сейчас подумала, что с удовольствием посмотрела бы еще раз. Все лучше, чем смотреть в раскрывшуюся бездну глаз Валентайна, в которой отражаюсь я, и чувствовать… я понятия не имела, что чувствовала, но во мне каждая клеточка тела сейчас была наэлектризована. Эта тишина казалась звенящей, а расстояние между нами, кажется, то сокращалось, то увеличивалось, хотя мы не двигались с места.
— Второй раз я смотрела ему в глаза, и ничего такого не почувствовала, — это однозначно был аргумент.
— Потому что второй раз темной магии в тебе не было.
— Как? Как она может во мне быть — и не быть?
— Хотел бы я это знать, не-Ленор, — Валентайн прищурился, а потом все-таки шагнул ко мне. Настолько резко и неожиданно, настолько внезапно… Ладонь темного легла на мою щеку, и это прикосновение ударило током по оголенным нервам. Жест получился собственнический, властный и, на удивление, нежный. Гораздо более интимный, чем любой самой глубокий поцелуй или даже чем то, что произошло у меня в комнате.
Я резко сбросила его руку и шагнула назад.
— Не смейте. Ко мне. Прикасаться.
— Мы снова на «вы»? — во взгляд Валентайна вернулась насмешка.
— Мы изначально должны быть на вы. Вы — магистр, я — адептка, и так все и останется.
— Неужели? — а в голос — привычный холод.
— Ужели. Не представляю, каких женщин вы встречали до меня, магистр Альгор, но я — из тех, кто верен себе и своему мужчине.
Полыхнуло серебром. Растекаясь по радужке, оно делало его глаза неестественно-светлыми. Пугающими. Особенно дико было смотреть на вертикальную полоску зрачка, источающую тьму, прожилками вплетающуюся в его глаза. Которые он прикрыл — лишь на миг, а когда открыл снова, они были совершенно обычными.
— Значит, Люциан Драгон, — произнес он. На этот раз в его глазах не было тьмы, но было нечто гораздо более страшное — в голосе. Когда он произносил имя Люциана, я снова почувствовала холод, нитями прошивший сердце.
— Именно так. И чем быстрее вы это поймете, тем лучше.
— Можешь не сомневаться, не-Ленор. Я тебя понял. Сама ты вряд ли поймешь, почему он до сих пор не знает о тебе ничего.
Это прозвучало как голосовая оплеуха. Хорошенькая такая. Очень отрезвляюще.
— Вы тоже ничего обо мне не знаете, — хмыкнула я. — Хотя можете думать иначе, вы ничего обо мне не знаете, магистр Альгор. Ровным счетом. Все, что нас связывало — мое желание узнать о том, что сейчас с Соней. Где она. Не пострадала ли. Но ваши условия для меня неприемлемы.
— Именно поэтому ты сейчас в моем платье.
Еще одна. Но эта уже попроще.
— Я в вашем платье исключительно потому, что платье, которое прислал Люциан, кто-то испортил, и у нас не осталось времени, чтобы найти что-то приличное. Вы считаете, что я с вами играю? — спокойно посмотрела ему в глаза. — Но это не так. Мне больше ничего от вас не нужно. Ни ваша помощь. Ни ваша сила. Ничего. Просто оставьте меня в покое.
Я едва успела договорить, когда на меня снова обрушился холод. Он исходил от него — так же, как тьма, которая сейчас вгрызалась в пространство. Действительно вгрызалась, я видела, как клубится черный дым и рассыпаются серебряные искры, наполненные крохотными искрами… молний. Черты лица Валентайна заострились, становясь даже не хищными, а потусторонними. Миг — и воздух под тьмой стал прозрачным, показывая мне…
Софья Драгунова. 14 июля 2003 — 12 августа 2021.
Любимой дочери.
И цветы. Цветы, столько цветов.
— Нет, — сдавленно прошептала я. — Нет. Нет.
Попятилась, не желая верить в то, что увидела.
— Это неправда. Ты лжешь!
Валентайн повел рукой, тьмы стало больше, как черный туман она заволокла кладбище, чтобы потом смениться новой картинкой: я увидела кухню. Ту самую кухню, которую видела во сне, где он мне показывал Соню. Только Сони на ней не было. Была ее мама. Уставшая, изможденная и постаревшая лет на двадцать, а рядом с ней сидела тетя Оля. Тетя Оля, которая почти с ней не общалась, несмотря на то, что мы с Соней были лучшими подругами. Они обе молчали. Пока Сонина мама, наконец, не произнесла:
— У тебя хотя бы еще есть надежда, — и расплакалась.
— Твое тело, не-Ленор, исчезло. Или попросту растворилось под ударом концентрированной темной магии, — Валентайн как будто зачитывал мне приговор, — что касается твоей Сони, она мертва.
Нет.
Не-ет.
Не может быть.
Одно движение его пальцев — и картинка развеялась, как тот сон. Вот только лучше бы она была сном! Лучше бы это все было сном, потому что я вдруг почувствовала, как внутри меня что-то рвется. Резко, остро, вскрывая сосуды и нервы, срывая последние предохранители.
— Не-ет! — зарычала я. — Ты лжешь! Лжешь! Лжешь! Ты лжешь!!!!!
Я колотила по его груди так яростно, словно хотела выбить из него признание, что все это ложь. Не может Соня умереть! Ее не может не быть! Не может, не может, не может!
Грудь Валентайна под моими кулаками была просто каменной, и тогда я рванулась, готовая вцепиться ногтями ему в лицо и расцарапать его до крови. Эту бесчувственную маску! Он смотрел на меня в точности так же, как и всегда — как когда приказал раздеться, как когда меня лапал — и вот так же, когда сейчас показал мне смерть моей лучшей подруги!
Невозможно! Это же невозможно — быть таким! Жестоким, бесчувственным монстром! Я хотела сделать ему больно! Чтобы он хоть на миг почувствовал, каково это — когда сердце истекает кровью, если не сердце, то хоть его бесчувственная, непробиваемая физиономия!
Он перехватил мои запястья, сдавил до боли. Так сильно, что из глаз посыпались искры.
Рванул на себя.
Я снова ударилась о него, на мгновение теряя возможность дышать. И возвращая ее с голосом Люциана:
— Что. Здесь. Происходит?!
У меня нет ни сил, ни желания объясняться, но воздух вокруг меня с одной стороны раскаляется, а с другой — становится холодным и зыбким, как внезапно остывшее в пустыне марево. Меня пронзает магией такой силы, что взгляд Фергана уже кажется далеким и несущественным, но именно это отрезвляет и заставляет рвануться назад. На этот раз я стою между ними, и, по ощущениям, только я между ними и стою, потому что сила Валентайна вплетается в его взгляд глубокой тьмой, а сила Люциана — ослепительным золотом.
— У меня погиб близкий человек, — говорю я. — Лучшая подруга. Почти сестра.
Мне странно это говорить, и мой голос кажется глухим, чужим, незнакомым, но я только что это сказала. Я только что сказала, что Сони нет. Наверное, с этого момента на меня обрушивается вся мощь осознания, потому что еще несколько секунд назад я в это не верила, но теперь ее нет. Ее нет даже для меня.
Вообще. Нигде.
От этого сначала становится пусто и нечем дышать, а потом — все равно. Я разворачиваюсь и иду в сторону одной из дорожек лабиринта. Мне уже все равно, что будет дальше. Мне все равно, если я никогда не найду выход. Мне все равно, потому что мой мир рухнул не тогда, когда я оказалась здесь. Мой мир рухнул после того, что я сегодня увидела.
— Ленор. Лен! — голос Люциана доносится сзади, но я не оборачиваюсь. Я даже не вздрагиваю, когда он меня догоняет, обхватывает руками, разворачивая лицом к себе. Сейчас я его почти ненавижу, потому что, если бы не он, я бы все еще колотила кулаками по непробиваемой скале Альгора, не в силах признать очевидное и неотвратимое, а теперь я это признала. Теперь я не могу это изменить.
Все потому, чтобы эти двое не поубивали друг друга!
Я сама не ожидала, но теперь с силой ударяю в его грудь.
— Хватит. Хватит! Оставь меня!
Вместо этого он плотнее прижимает меня к себе, и в следующий миг меня заполняет тепло. Знакомое золотое тепло, от которого внутри согревается даже самая крохотная, едва уловимо дрожащая часть. Миг — и золота становится больше. Прямо в длинном живом коридоре, разделяющемся множеством вариантов, и именно в нем Люциан подхватывает меня на руки, а я снова вижу те самые крылья. Призрачные, полупрозрачные, набирающие силу.
Рывок оказывается настолько неожиданным, что я невольно вцепляюсь в его плечи, а в следующее мгновение земля стремительно отдаляется. Земля отдаляется, а замок приближается, и вот уже лабиринт — это просто как начерченные внизу загогулины, которые уменьшаются, уменьшаются и уменьшаются. Мир становится необычным, замыкается вокруг нас ночью, темноту которой разрывают крылья дракона. Еще несколько взмахов — и мы оказываемся на балконе. Люциан снова стоит, но меня отпускать отказывается, плечом ударяет в тяжелую витражную дверь — и мы уже в его спальне.
Я даже не пытаюсь сопротивляться, когда он укладывает меня на кровать, а после прижимает к себе. Спиной, оплетая руками и ногами: несмотря на то, что мое платье существенно мешается, а потом тепла становится больше. Оно заполняет меня всю, вдыхает в меня жизнь, и, кажется, только из-за этого тепла я не кричу от боли и не бьюсь в его руках. Осознание никуда не делось, но сейчас оно кажется далеким, и с каждым мгновением отдаляется все больше — будто я узнала об этом не пару минут, а пару лет назад. Или пару зим.
Он переплетает мои пальцы со своими, я чувствую его дыхание на плече. Меня не клонит в сон, но правда становится легче. Настолько, что я могу дышать без колючего, раздирающего грудь клубка слез, которым не суждено пролиться. Не знаю, сколько мы так лежим, пока миг осознания не отодвигается все дальше. Дальше. И дальше. До той минуты, пока я не чувствую в себе силы повернуться в его руках.
Наткнуться на взгляд, в котором все еще пылает целительное золото.
— Легче? — спрашивает он.
— Н-нет… — это совсем не то, что я должна была сказать. Но вместо того, что я должна, из глаз текут слезы. Впервые за долгое время я реву, и слезы не просто текут из глаз, мне кажется, они текут сквозь меня, проходят сплошным потоком. На этот раз я сама прижимаюсь к нему, цепляясь пальцами за рубашку, а его губы касаются моего виска.
Это совсем не тот поцелуй, к которым я с ним привыкла, да я вообще не уверена, что это поцелуй, это что-то другое.
Осознание этого приходит уже тогда, когда слезы заканчиваются и остаются только тихие всхлипы. Его ладонь, лежащая на моей талии.
Его близость.
— Я знаю, каково это — терять близких, — говорит он, и голос его звучит глухо. — Не скажу, что это пройдет совсем. Но будет легче. Правда.
— Мама? — вырывается у меня.
Он кивает. На этот раз смотрит куда-то поверх моей головы.
— Я никогда раньше ни с кем об этом не говорил. О ней. Мне было семь, когда она умерла.
Я замираю. Люциан по-прежнему на меня не смотрит, но в его взгляде отражается слишком многое. Я не могу определить всю гамму чувств, которые смешались в постепенно меркнущем золоте магии, могу только почувствовать. Поэтому продолжаю смотреть на него, отмечая, как в комнате становится темнее. Крылья тоже постепенно тают, я вижу мерцающие за его спиной контуры, которые становятся все менее яркими, теряя насыщенность гаснущих в них искр.
— Люциан, — осторожно зову я.
Он переводит на меня взгляд. Миг — и того парня, который только что лежал рядом со мной, уже нет. На меня снова смотрит знакомый Люциан Драгон, во взгляде которого нет никаких чувств. Может показаться, что их и не было, но я сегодня увидела гораздо больше, чем за все время нашего знакомства. Не только увидела, почувствовала.
Кажется, он понимает это в точности так же, как я, потому что хмурится, а после плотно сжимает губы.
— Я намочила тебе рубашку, — говорю я, пытаясь сгладить неожиданно возникшую неловкость.
— Не проблема.
Он поднимается, сбрасывает пиджак, расстегивает рубашку. Можно сказать, что я там не видела, но сейчас все совершенно по-другому, поэтому я отворачиваюсь. Сажусь на постели, прижимая руки к горящим, залитым слезами щекам. Кажется, мы оба сегодня позволили себе гораздо больше, чем рассчитывали.
Все-таки невольно оглядываюсь — чтобы увидеть, как раздетый по пояс Люциан скрывается в нише у дальней стены, и все, что мне остается — это рассматривать его спальню. Сейчас здесь достаточно темно, поэтому оценить я могу только размеры комнаты и обстановку. Она чем-то напоминает его спальню в Академии, с той лишь разницей, что нет портрета Фергана, и, возможно, эта комната даже больше.
Мне бы сейчас зеркало, чтобы посмотреть, какая я стала «красавица», но я вспоминаю слова Имоны о том, что макияж переживет даже проливной дождь, и решаю оставить все как есть. Взгляд невольно цепляется за небрежно сброшенную на кресло рубашку и пиджак, а в следующее мгновение уже возвращается Люциан.
— Нам надо вернуться, — говорю я.
— Хорошо бы.
Он почему-то застегнул ее на все пуговицы, что совершенно для него не свойственно, а еще — избегает смотреть на меня.
— Что-то не так?
— Все так, Ларо.
— Про Альгора…
— Не сейчас. Я не хочу сейчас о нем говорить, и ты сейчас о нем говорить не готова.
Не готова. Он прав. Но об этом нужно поговорить. Нам.
— Где твои туфли?
— Я их потеряла. В лабиринте.
— Хорошо.
Совершенно непонятно, что в этом хорошего, но Люциан накидывает пиджак, касается браслета на своей руке.
— В лабиринте остались туфли тэри Ларо. Найдите их и принесите ко мне в комнату.
Я смотрю на его общение, очевидно, со слугами, через браслет-виритт (или виритту?) и думаю о том, что еще очень многого не знаю о мире. О мире, в котором мне теперь предстоит жить.
— Он помогал мне найти Соню, — говорю я. — Софью. Мою подругу.
Все мысли о Соне, осознание, никуда не ушли, но сейчас у меня чувство, словно они под наркозом. Потому что все, что я чувствую здесь и сейчас, воспринимается совершенно иначе, а стоит подумать о Соне — эмоциональный наркоз. Должно быть, так действует целительная магия, и я сейчас искренне ей благодарна. Искренне благодарна Люциану.
— Мне очень приятно знать, что Софью тебе помогал найти он, — почти рычит Люциан, но тут же снова меняется в лице и становится отстраненно-холодным. — Ленор, как я уже сказал, сейчас не время и не место. Давай закроем эту тему до лучших времен.
Сомневаюсь, что разговор об Альгоре сочетается с «лучшими временами», но вынуждена признать: тему лучше закрыть. Люциан отходит к окну, я поднимаюсь с кровати и сажусь в кресло. Так мы и застываем, неподвижно — как раньше лежали на кровати, только теперь порознь. До тех пор, пока слуги не стучат в дверь — принесли туфли. Я надеваю их, руки у меня уже не дрожат, но пальцы все равно срываются с ремешков. Я закусываю губу, и в этот момент Люциан опускается рядом. Легко касаясь пальцами моих щиколоток, застегивает сначала один, затем второй.
После чего поднимается и протягивает мне руку.
Мы возвращаемся к двери через короткий портал — так быстрее, едва оказываемся под перехлестьем взглядов, он произносит:
— Ленор переволновалась, решила подышать воздухом и заблудилась в лабиринте. К счастью, сейчас все хорошо.
Люциан отодвигает для меня стул, мы занимаем свои места. Я по-прежнему чувствую на себе взгляд Валентайна Альгора, но его для меня больше не существует. Пусть я не успела сказать об этом Люциану, для меня достаточно того, что я успела сказать об этом ему.
Драконова Академия
Подробнее
Нравится мне Люц 😉
Marina Pustovalova, 💖💖💖
У преподавателя не получилось,отыграться на Лене-Люциан помог!молодец,Люциан!
Ольга, ;)) Благодарю за комментарий!
Может Драгон все-таки её подтянет…
nadavoznuk60, много там подтягивать надо 😉 Пока что Лена только что начинает знакомиться с миром магии 😉
Эта парочка меня просто убивает аааа😍😍😍😍 так бы и читала про них❤️ Я так в них влюбилась спасибоооо за продууу❤️❤️❤️❤️
bekbalayeva, я очень-очень рада, что вам настолько нравится история 💖💖💖
Глядишь, эта парочка будут друг друга выручать в трудных ситуациях.
annabinari, Ох даааа😍😍😍
annabinari, может быть-может быть 😉
В копилку Люциана прибыло несколько плюсиков! Он прям молодец! Обидно будет если Лена разобьет ему сердце.
torttrinitin, да пока что у них вроде как даже отношений нет 😉
Импровизировать будем? Автору огромное спасибо за чудесатую характристику Люциана: д раконокот он и есть, никак иначе 😇
Marisha, драконокот, точно 😉😁
ЗЫ: Какое классное у вас фото на аватарке! Огонь! 🔥
Марина Индиви, Благодарю за комплимент:) Средиземное море всем идёт 🌊
Marisha, 😍💖💖💖
Неожиданно для меня, что Люциан имел такой успех на лекции. Интересно, он всегда такой или это положительное влияние Ленор?
irindizbrin, Дети правящих , должны быть примером для остальных , так что ни чего удивительного , что Люциан знает больше сверстников , положение обязывает .
Светлана, ага, павлин. 🤣
Sety, Думаете на первом месте было покрасоваться ? Или все таки спасти честь невесты ? Тогда причем павлин ?
Светлана, Я думаю и то и другое. И Лене помочь (не без пользы для себя в дальнейшем) и покрасоваться-тщеславие наше всё и он привык быть на виду (и это ему нравится, безусловно). Я не имею ничего против этого персонажа, но черты характера его никуда не деть, да, он такой. Привык к обожанию, восхищению и поклонению. И жутко хочет завоевать внимание Лены, но не знает пока как подступиться и действует привычными методами, но не дурак, гибкий, быстро ориентируется и подстраивается под Лену. В общем и целом вполне очаровательный мальчик).
Иоланта Карле, Знаете , я думаю за свою жизнь, покрасоваться уже ушло далеко на 10 план , получить выгоду из создавшейся ситуации и обратить на пользу , это ДА . Но в данной ситуации , все таки двигало им просто помочь девушки , которая его зацепила , но не без того , чтоб в ее глазах стать героем-спасителем .
Светлана, Ну какая жизнь? Он ещё очень молод. Но давайте будем надеяться на его благородство, тут я с Вами согласна.
Иоланта Карле, Ему же все лебезили и заискивали перед ним с малых лет, дворцовая жизнь и желание придворных быть ближе …..
Светлана, или его собственная честь? Перед началом урока магистр заметил Люциану, что он не посещал предыдущую лекцию. Люци платит ему словами об …эээээ … расизме и дискриминации драконов. И он не упускает возможности намекнуть ему, что Люциан Драгон принц и обладает силой (выбор заклинания — прямое указание учителю быть осторожным). Адепты в восторге — шоу идет, «мразь» получил по заслугам. … мдаам — павлин.
Конечно, есть и момент, что этим Люциан защищает Л-Л. Но зачем он это делает — ну, ему нужна Лена, чтобы сорвать планы короля. Точно деловые отношения: я с тобой, ты со мной. Если она счастлива и доверяет ему, то его план будет легче. Неизвестное влечение, которое Люци испытывает, еще не является движущей силой его поведения.
Sety, А как еще он мог помочь в этой ситуации Лене? Любое его действие можно подвести под покрасоваться, попозировать , но за столько лет думаете ему еще это интересно , специально позировать? Наказать и поставить на место нахального препода ДА , защитить свою честь … , но не думаю , что именно это двигало Люцианом, по большому его чести и репутации это не угрожало …*Неизвестное влечение, которое Люци испытывает, еще не является движущей силой его поведения.*… мне видится , что не оболочка принца-мажора двигала им , а начинка в которой есть задатки нормального, порядочного дракона , для которого защитить свою *невесту* не чуждо и девушку зацепившую его, стоит на первом месте , а не тупое позерство . Может я и ошибаюсь, но вывод делаю из его мыслей и поведения, есть в нем задатки доброты и заботы , хоть и спрятаны глубоко , что и сам он их не видит… и не подозревает о наличии.
Светлана, может быть, в ваших словах и есть правда. Но мне кажется, что если бы Люци действовал из-за «пробуждающегося в нем доброго и достойного дракона», он использовал бы другой подход. Самый простой: «Моя невеста все еще потрясена помолвкой и кольцом, поэтому не может ответить вам прямо сейчас. За то я отвечу». Это классическая защита и внимание к чувствам любимой девушки.
Кстати, чем больше разных мнений, тем интереснее дискуссия, не правда ли? 😉
Sety, Про разное мнение , не то слово 🤗, а про …*Моя невеста все еще потрясена помолвкой и кольцом, поэтому не может ответить вам прямо сейчас*… ой не хотела бы , чтоб про меня так говорили , больше смахивает на меркантильность невесты , чем на ее восторг и радость от события , ведь предложение было сделано заранее и его слова выглядели бы как явная ложь(после событий бала) или так , что его устраивает глупая невеста…
Sety, Да, повод покрасоваться тоже нельзя упустить
irindizbrin, со временем узнаем его получше ;))
Ну хороший же мальчик! Авантюрист!!! Безумно хорош собой, молод и целеустремлен!!! Отличная пара! Ведь на перепалках и подколках вырастает сильное чувство. А Валек — фу. Старый развратный неудовлетворенный козёл. Не пара он Лене. От слова «совсем»! И вообще, раз начала целоваться с Люцианом, вот пусть и продолжает с ним целоваться.
Марина, 😂😂😂 за что ж вы его старым-то…
Марина Индиви, А сколько ему лет? На вид 30-35, А по факту? Сколько там эти темные живут? Он, можно сказать, со смертью на «ты». Так почему бы ему не 300-500?
Марина, а почему не 27-28? :)))
Марина Индиви, Да ну что вы! С таким багажом опыта и знаний. Сотня! Не меньше…
Марина, я так не думаю. Валънтайну не больше 30 лет. В противном случае время не совпадает. А опыт, знания, титул «архимаг» обусловлены его огромной силой, с которой родился.
Марина, вы его наверное с отцом перепутали))))
Марина Индиви, А сколько ему лет по книге? Я так думаю около 30?На старого не тянет
Елена, около 30, вы угадали. 27, если точнее, но мы еще об этом узнаем 😉
Марина, Но, видимо, в силу возраста (или воспитания), избалованный, эгоистичный, самовлюблённый. Но есть надежда, что повзрослеет, поумнеет, в принципе, не злой пацан. А Валек-тёмная лошадка пока. Да, не юн, но почему неудовлетворённый? Что там, ректорша, плохо исполняет свои обязанности? Мне, кажется, что раздел он Ленор совсем не для того, для чего мы подумали. Он ведь практически и не смотрел не неё, а в планшете своём что-то тыкал. Может диагностика какая, которую только на голое тело можно осуществить? Он же уже встревожился, как так, что она его ментальному воздействию не поддаётся? И давай её тестировать изо всех сил, в научном направлении)).
Иоланта Карле, мне тоже кажется, что он тестировал, но… Думаю, потом он сам себе задаст вопрос — «А не перегнул ли я палку, зачем было раздевать девочку, ведь потоки магии(или что там) видны и через одежду(я так думаю)». Он долго сам себе будет удивляться и недоумевать. В то же время Лена будет верить, что такие манипуляции нужны Валентайну, а значит расслабится и тоже будет разбирать свои чувства к нему по частям и прочно отрицать очевидное уже для себя(со временем, конечно, не сейчас). И ещё вопрос открыт — сам Ниихтарн проводил перенос Лены или Валентайн в курсе? Сыграла ли роль магическая дуэль с сильными заклинаниями от тайных знаний Ленор на такой вот обмен телами и сознаниями или всё так и должно было быть. Скорее всего Лена(как подозревает Sety) должна была «прибыть» к Ниихтарну «в чистом виде», как она есть вся земная и с нужными параметрами для его каких-то нужд. Интрига закручивается всё сильнее, тем большее поле для предположений.
Тьяна, Да, мне тоже кажется странным, что Ниихтарн перенёс Лену в академию, вроде как сам на неё какие-то виды имел. Или есть в этом какой-то тайный смысл… А меня волнует вопрос — где же настоящая Ленор, как-то переживаю я за неё, и так девочка трудной судьбы, досталось ей. И мне, кажется ещё, что Соня в Драконову не перенеслась, иначе что бы ей кривится при виде Ленор. Не могла она так быстро вжиться в образ.
Иоланта Карле, Но ведь Соня не знает, что Ленор — это Лена. И наверняка знает, что попала сюда из-за дуэли с этой Ленор. Вот и закономерная ненависть — мечты о фотокарьере «коту под хвост», ни мамы, ни подруги, а всё эта пришиблинная виновата.
Марина, Ну, как вариант, может быть. Ещё и подружки нашептали. Но мне, почему-то не хочется, чтобы она была Соней. Такая шикарная вражина пропадёт, когда всё раскроется. Кого тогда Ленор укрощать и перевоспитывать?
Иоланта Карле, Не соглашусь! Очень вкусный дуэт получится!!! Девочки способные, найдут против кого дружить. Ещё и репутацию родителей Ленор отбелят, вот увидите😉
Иоланта Карле, Sety предполагает, что Ленор у Ниихтарна. Я думаю, что была такая ситуация: Ниихтарн(или оба с Валентайном) затеял перенос Лены, ведь она оказалась в том круге в лесу, но на этот перенос наложился магический всплеск от дуэли между Ларо и Драконовой, так и получилось, что Ленор сознанием перенеслась в теле Лены к Ниихтарну, а Лена оказалась(сознанием) в теле Ленор. Где Соня — вопрос пока неясный. Может на Земле, а Драконова просто потеряла память, потому что ведёт себя совершенно так, как предстала в записи для Лены, когда Ленор бросилась на неё за оскорбление. Ведь Драконова же знает от подружек, почему это всё произошло и по какой причине была дуэль, так что Соня точно не была бы на стороне такой дряни, как Драконова, и не вела бы себя так похоже на дрянь. Да и похоже к Драконовой возвращается память, раз она так оттарабанила ответ на заданный вопрос, а не зависла, как это произошло у Лены. Значит это будет совершенно другая история, нежели мы(я, во всяком случае) предполагали. На обложке — треугольник, классический. Как сложится пара, не известно. А Ниихтарн(каюсь, если бы не Sety, не подумала бы, что это Ниихтарн там костлявый чёрный дракон) ведёт свою неизвестную игру, где Лена играет какую-то существенную роль. Как, впрочем, и дядя Ленор. Мне кажется только Люциан тут искренен во всём, он желает отвертеться от брака и поступает таким вот образом, да и наследником тоже считает себя более достойным, чем брат Сезар, хоть тот и старший.
Тьяна, это с телом было чем-то вроде невероятной догадки, выходящей за рамки. Этакая шутка (вроде роли сестры Бена 😉 ). И догадка невероятноя /error 404/, потому что, согласно текущим данным, перенести тело из одного мира в другой невозможно. Только манипуляции с сознаниям.
Люци сейчас пытается предрасположить «Ленор Ларо» к тому, чтобы на встрече с королем она вела себя как настоящая невеста. В противном случае ему придется жениться на девушке, выбранной его отцом. Знаете подход кнута и пряника…Бедный, бедный дракон, если он знает, во что ввязывается.😈
Иоланта Карле, Избалованный, эгоистичный и принц! Да, но будет классным мужиком 100%. Почему Валек неудовлетворенный? Ну так дамы сердца нет. Сколько ему лет? На вид 30-35. А по факту 300? А Лене сколько? 19?
Марина, ***Сколько ему лет? На вид 30-35.*** Валентайне, наверное, 28-30 лет, Люциану 18 лет, Ленор 18 лет, Лене 18-19 лет.
Марина, То что принц, это да! Тут сложно перешибить это достоинство))). Посмотрим на его порядочность дальше…
Марина, 🥳 и я того же мнения! 👏
Марина, ну.., развратный и неудовлетворённый козёл под большим вопросом(пока видим, что это госпожа ректор за ним носится, аж ветер в подоле). На обложке, по-видимому, Валентайн(разве он старый?), и он даст сто очков вперёд по привлекательности молодому и всему такому золотому мальчику Люциану. Внешне. А вот внутренняя составляющая пока не ясна почти ни у одного претендента(в наших желаниях) на любимого для Лены. Она безболезненно контактирует с обоими, поэтому можно не сомневаться, что по физическим данным подходят оба, магия не будет протестовать ни у одного. Вот только Валентайн знает о том, что у Лены-Ленор тёмная магия есть с кучей неучтённых спонтанных заклинаний, которые для Лены являются неожиданными, а Люциан нет. По жизненной необходимости ей придётся общаться тесно и с тем, и с другим, так что кого она выберет — посмотрим. Одно только ясно, скорее всего оба так же будут меняться, только в какую сторону, пока тоже не известно.
Тьяна, Согласна.
Очень интересно, с нетерпением жду продолжение! 💐❤
Настасья Бу🎉, скоро будет 😉