Драконова Академия
Глава 35 
В теории все было просто. Но это в теории. Сейчас же, оказавшись за дверями, я вспомнила как никогда отчетливо, что с теорией всегда так. Потому что здесь, за дверями, помимо открывающих и закрывающих их слуг, стояли еще и военные. Судя по всему, драконы, потому что нет-нет, но в их глазах проскакивали огненные искры магии. Она действительно отличалась от той, что я видела у Люциана и его отца, как и писали во всех источниках: золото — особенность магии королевской семьи, но сути это не отменяло. Темно-синие мундиры, отмеченные погонами, белое золото окантовки. Сосредоточенные взгляды, устремленные вдаль.
Да, дожидаться Сезара здесь мне явно не стоило — с тем же успехом можно было найти его в Академии и устроить встречу там, чтобы о ней узнали все, в том числе Люциан. Поэтому я взяла за основу план «Б» и попросила слуг помочь мне найти комнату, где можно «попудрить носик». Вот тут-то и выяснилось, что не взять с собой Эвиль было еще одним существенным косяком, потому что один слуга отделился от двери и вызвался меня сопроводить. Пришлось идти за ним и надеяться на то, что Нэвьери с Сезаром не успели далеко убежать, и что получится перехватить наследника Драгона где-то между дамской комнатой и обеденным залом.
— Скажите, принцесса уже поднялась к себе? — решила разведать обстановку.
Мужчина в ливрее качнул головой.
— Нет, тэри Ларо. Они с тэрн-ар Сезаром сейчас в парке.
О! Определенно судьба решила, что с меня хватит, и выдала мне подсказку. Еще бы понять, где этот самый парк… я едва успела об этом подумать, когда из протянувшейся вперед анфилады потянуло прохладой. Взглянув туда, я обнаружила распахнутые двери, а за ними — парк! Я чуть не запрыгала от радости, потому что так повезти могло кому угодно, только не мне.
И в следующий момент я в этом убедилась: мы свернули к «дамской» комнате, не доходя до анфилады. Нырнули в коридор, потом — налево…
— Я вас дождусь, тэри Ларо, — произнес слуга, указывая на дверь. — Чтобы вы не заблудились на обратном пути.
Ой, нет.
— Благодарю, возвращайтесь лучше к вашим обязанностям, я могу задержаться. Тем более что дорогу я отлично запомнила, — ослепительно улыбнулась. — Когда вернется тэрн-ар Драгон, вам лучше быть на месте, чтобы открыть ему дверь.
Не знаю, что сработало (хотя делаю ставку на тэрн-ар Драгона, которому нужно будет открыть дверь), но слуга действительно склонил голову и развернулся. Дабы не вызывать подозрений, я нырнула за искомую дверь. Даже толком не успев оценить обстановку королевского туалета, досчитала до двадцати и выглянула в щелочку.
Поблизости никого не было: не было слышно ни единого шороха. Ни даже шагов. Глубоко вздохнув, я вышла в коридор и осторожно, стараясь ступать как можно более бесшумно, подхватила платье и направилась к анфиладе. В ночи краски сгущались, поэтому оценить убранство зала я не могла, зато, шустро пролетев к ведущим на улицу дверям, оказалась посреди буйства зелени. Здесь было множество фонарей, и они рассыпали свет над каменными дорожками, клумбами, узорно выстриженными кустами, справа и слева от меня раскинулись островки беседок, где-то шумела вода — очевидно, в парке был фонтан.
— Нэв вернулась к себе. Я один, — голос Сезара я услышала из длинного коридора деревьев, возвышающихся над каменной дорожкой. — Да, просто хочу подышать воздухом.
Сезар один? В следующий момент мне должны сказать, что Валентайн Альгор обернулся драконом и навсегда покинул Дарранию! Не мешкая, я шагнула в коридор, цокнула каблуком о камень и мысленно выругалась. Остановилась, расстегнула и стянула туфли, в одной руке они, в другой — подол платья. Не веря своему счастью, просто направилась вперед. Здесь фонарей не было, а обступающие меня деревья не позволяли увидеть, что происходит за ними, поэтому оставалось идти на голос, по каменной дорожке. За поворотом она разделилась, и я замерла.
— Да. Семейные ужины — скука смертная. Что?
Шагнула направо, и снова очутилась в коридоре. Который разделялся еще на несколько «веток». Это что за лабиринт такой? Голос Сезара я только что слышала вполне отчетливо, и вот уже он превратился в едва различимый шепот. Но, кажется, сейчас он доносился справа, и я бросилась туда, ускоряя шаг. Мне нельзя его потерять! Особенно сейчас, когда я так близко. Только не сейчас! В одно мгновение мне даже показалось, что голос снова усиливается, а потом я замерла посреди изогнувшегося живого коридора. Каменная дорожка уходила вперед, вправо и влево, а слева — снова вперед, вправо и влево, и так до бесконечности.
Это не какой-то лабиринт. Это самый настоящий лабиринт!
В замковом парке.
Где я, кажется… заблудилась?!
Метнулась назад, но наткнулась на несколько совершенно неотличимых друг от друга «коридоров». Все было одинаковое. Деревья. Дорожка. Небо над головой. Разветвления — просто как братья-близнецы! Или тройняшки.
Вот теперь я по-настоящему испугалась. Не потому, что не могла найти Сезара и даже не потому, что могла его не найти. В пятом классе мы поехали на пикник в лес, и я отошла в кустики. Так вроде бы недалеко отошла, но, когда начала искать нашу полянку, найти не смогла. Я запаниковала, начала бегать по лесу, пытаясь отыскать какие-то знакомые ориентиры или следы, а потом меня до ночи искали с фонарями и с собаками.
Вот уже тогда надо было понять, что ничего хорошего меня в лесу не ждет! И когда Сонька предложила фотосессию в лесу, выдвинуть встречное предложение про обычную фотостудию.
Сонька!
Она выбежала мне навстречу, тогда, когда все-таки состоялась встреча Лены Харитоновой с поисковой группой. Помимо незнакомых людей с собаками, там были тетя Оля, белая как мел классная руководительница и Соня. Ее мама тоже. Соня отказалась ехать домой, пока меня не найдут, и, когда все сначала меня ощупали, а потом начали на меня орать, именно она развернулась и рявкнула:
— Хватит! — закрывая меня собой. Она же попросилась тогда к нам ночевать, и мы спали на одной кровати, обнявшись. Подозреваю, что Сонька спасла меня от выволочки, потому что тетя Оля полночи пила корвалол, я чувствовала его запах на кухне.
Мысли о подруге вытряхнули меня из близкого к панике состояния. Сцепив зубы и сжав кулаки, я запрокинула голову и посмотрела на небо. Увы, в замково-парковых лабиринтах местное небо ничего не могло мне сказать, а вот глубоко подышать я могла. Глядя на растущие местные луны: Арану, Тьеху и Ланти.
Справиться со страхом получилось.
Ненадолго.
Потому что как только я справилась с одним, деревья вокруг меня утратили цвет. Все вокруг меня утратило цвет, становясь безжизненно-серым и черным. Измениться не мог разве что камень, он и до этого был серым, а вот холод — знакомый мне холод темной магии заставил кожу покрыться мурашками. Я бросилась вперед, или, точнее, назад — заставляя себя не бежать, идти, всматриваясь в одинаковые деревья, даже выбросила одну туфельку, которая золотом полыхнула в серости (чтобы увидеть ее, если снова пойду здесь). Я сама оставалась единственным золотым островком здесь, и с каждым мгновением тьма сгущалась вокруг все сильнее. Поэтому я подхватила юбки и побежала.
Кажется, впереди мелькнул знакомый большой коридор! Главный, из которого я пришла.
Бросившись к нему, я вылетела в раскрывшийся полукругом каменный карман и врезалась в изваянием застывшего в нем Валентайна Альгора.
Врезалась до боли, потому что Альгор был твердый. В смысле, плечо у него было твердое, а я летела на всех парах. На всех парах бы и отпрянула, если бы он не перехватил меня за талию.
— Не вздумай вырываться.
А? Что?
Магия вокруг нас сгустилась, словно на землю разом рухнули все краски ночи, а после стало очень, очень темно. Если раньше была только серость, то сейчас она превратилась в черность, и не просто выжгла из мира цвета, она, кажется, выжгла весь мир. Единственное, что я чувствовала — это как бьется сердце Валентайна под моими пальцами, видела падающую на белую рубашку темную прядь и дрожала. От дикого, сумасшедшего холода, который втекал в каждую клеточку тела, готовясь отравить меня всю.
Миг — и вот уже все закончилось.
Тьма отступила, снова стало светло, мир обрел краски. Именно в этот момент я опомнилась и рванулась назад.
— Ты! — получилось громче, чем я рассчитывала. — Что ты со мной сделал?!
— Я? — Валентайн приподнял брови. — Не позволил темной магии заполнить тебя целиком.
— После того, как сам же ее на меня натравил?!
Я вспомнила ползущие по лабиринту тени и обхватила себя руками. Да он не просто ее на меня натравил! Он меня загонял! Сюда, к себе!
— Остынь, не-Ленор, — от привычного холода в голосе не осталось следа, сейчас в нем плескалось раздражение и что-то еще. — Ты сама создала теневой полог.
ЧТО?!
— Да я даже слов таких не знаю! — прошипела. — Чтобы что-то создать, нужно как минимум представлять, что это такое! А я…
— В случае любого другого, — перебил меня Валентайн, — я бы в это не поверил. Не поверил в то, что можно использовать темную магию высшего уровня, не имея о ней ни малейшего представления. Но в случае с тобой — все может быть. А теперь слушай меня внимательно: не ищи встреч с Сезаром. Если он хоть на мгновение что-то заподозрит — он тебя уничтожит. Он, его отец и твой Люциан.
Я могла ожидать всего, чего угодно, но только не такого. Совершенно точно не такого.
— Ты это только сейчас придумал? — уточнила я. — Про Сезара? Про Фергана. Про…
— Больно при взгляде на Фергана тебе тоже не было?
Я хотела возразить. Но не получилось.
— Это реакция на магию высшего светлого. Тебе повезло, что я успел переключить его внимание на себя раньше, чем он тоже почувствовал все и догадался.
— Но… но… такого раньше никогда не было.
— Ты раньше смотрела в глаза дракону?
На мгновение воцарилась тишина. В глаза драконам я раньше не смотрела, но почему-то сейчас подумала, что с удовольствием посмотрела бы еще раз. Все лучше, чем смотреть в раскрывшуюся бездну глаз Валентайна, в которой отражаюсь я, и чувствовать… я понятия не имела, что чувствовала, но во мне каждая клеточка тела сейчас была наэлектризована. Эта тишина казалась звенящей, а расстояние между нами, кажется, то сокращалось, то увеличивалось, хотя мы не двигались с места.
— Второй раз я смотрела ему в глаза, и ничего такого не почувствовала, — это однозначно был аргумент.
— Потому что второй раз темной магии в тебе не было.
— Как? Как она может во мне быть — и не быть?
— Хотел бы я это знать, не-Ленор, — Валентайн прищурился, а потом все-таки шагнул ко мне. Настолько резко и неожиданно, настолько внезапно… Ладонь темного легла на мою щеку, и это прикосновение ударило током по оголенным нервам. Жест получился собственнический, властный и, на удивление, нежный. Гораздо более интимный, чем любой самой глубокий поцелуй или даже чем то, что произошло у меня в комнате.
Я резко сбросила его руку и шагнула назад.
— Не смейте. Ко мне. Прикасаться.
— Мы снова на «вы»? — во взгляд Валентайна вернулась насмешка.
— Мы изначально должны быть на вы. Вы — магистр, я — адептка, и так все и останется.
— Неужели? — а в голос — привычный холод.
— Ужели. Не представляю, каких женщин вы встречали до меня, магистр Альгор, но я — из тех, кто верен себе и своему мужчине.
Полыхнуло серебром. Растекаясь по радужке, оно делало его глаза неестественно-светлыми. Пугающими. Особенно дико было смотреть на вертикальную полоску зрачка, источающую тьму, прожилками вплетающуюся в его глаза. Которые он прикрыл — лишь на миг, а когда открыл снова, они были совершенно обычными.
— Значит, Люциан Драгон, — произнес он. На этот раз в его глазах не было тьмы, но было нечто гораздо более страшное — в голосе. Когда он произносил имя Люциана, я снова почувствовала холод, нитями прошивший сердце.
— Именно так. И чем быстрее вы это поймете, тем лучше.
— Можешь не сомневаться, не-Ленор. Я тебя понял. Сама ты вряд ли поймешь, почему он до сих пор не знает о тебе ничего.
Это прозвучало как голосовая оплеуха. Хорошенькая такая. Очень отрезвляюще.
— Вы тоже ничего обо мне не знаете, — хмыкнула я. — Хотя можете думать иначе, вы ничего обо мне не знаете, магистр Альгор. Ровным счетом. Все, что нас связывало — мое желание узнать о том, что сейчас с Соней. Где она. Не пострадала ли. Но ваши условия для меня неприемлемы.
— Именно поэтому ты сейчас в моем платье.
Еще одна. Но эта уже попроще.
— Я в вашем платье исключительно потому, что платье, которое прислал Люциан, кто-то испортил, и у нас не осталось времени, чтобы найти что-то приличное. Вы считаете, что я с вами играю? — спокойно посмотрела ему в глаза. — Но это не так. Мне больше ничего от вас не нужно. Ни ваша помощь. Ни ваша сила. Ничего. Просто оставьте меня в покое.
Я едва успела договорить, когда на меня снова обрушился холод. Он исходил от него — так же, как тьма, которая сейчас вгрызалась в пространство. Действительно вгрызалась, я видела, как клубится черный дым и рассыпаются серебряные искры, наполненные крохотными искрами… молний. Черты лица Валентайна заострились, становясь даже не хищными, а потусторонними. Миг — и воздух под тьмой стал прозрачным, показывая мне…
Софья Драгунова. 14 июля 2003 — 12 августа 2021.
Любимой дочери.
И цветы. Цветы, столько цветов.
— Нет, — сдавленно прошептала я. — Нет. Нет.
Попятилась, не желая верить в то, что увидела.
— Это неправда. Ты лжешь!
Валентайн повел рукой, тьмы стало больше, как черный туман она заволокла кладбище, чтобы потом смениться новой картинкой: я увидела кухню. Ту самую кухню, которую видела во сне, где он мне показывал Соню. Только Сони на ней не было. Была ее мама. Уставшая, изможденная и постаревшая лет на двадцать, а рядом с ней сидела тетя Оля. Тетя Оля, которая почти с ней не общалась, несмотря на то, что мы с Соней были лучшими подругами. Они обе молчали. Пока Сонина мама, наконец, не произнесла:
— У тебя хотя бы еще есть надежда, — и расплакалась.
— Твое тело, не-Ленор, исчезло. Или попросту растворилось под ударом концентрированной темной магии, — Валентайн как будто зачитывал мне приговор, — что касается твоей Сони, она мертва.
Нет.
Не-ет.
Не может быть.
Одно движение его пальцев — и картинка развеялась, как тот сон. Вот только лучше бы она была сном! Лучше бы это все было сном, потому что я вдруг почувствовала, как внутри меня что-то рвется. Резко, остро, вскрывая сосуды и нервы, срывая последние предохранители.
— Не-ет! — зарычала я. — Ты лжешь! Лжешь! Лжешь! Ты лжешь!!!!!
Я колотила по его груди так яростно, словно хотела выбить из него признание, что все это ложь. Не может Соня умереть! Ее не может не быть! Не может, не может, не может!
Грудь Валентайна под моими кулаками была просто каменной, и тогда я рванулась, готовая вцепиться ногтями ему в лицо и расцарапать его до крови. Эту бесчувственную маску! Он смотрел на меня в точности так же, как и всегда — как когда приказал раздеться, как когда меня лапал — и вот так же, когда сейчас показал мне смерть моей лучшей подруги!
Невозможно! Это же невозможно — быть таким! Жестоким, бесчувственным монстром! Я хотела сделать ему больно! Чтобы он хоть на миг почувствовал, каково это — когда сердце истекает кровью, если не сердце, то хоть его бесчувственная, непробиваемая физиономия!
Он перехватил мои запястья, сдавил до боли. Так сильно, что из глаз посыпались искры.
Рванул на себя.
Я снова ударилась о него, на мгновение теряя возможность дышать. И возвращая ее с голосом Люциана:
— Что. Здесь. Происходит?!
У меня нет ни сил, ни желания объясняться, но воздух вокруг меня с одной стороны раскаляется, а с другой — становится холодным и зыбким, как внезапно остывшее в пустыне марево. Меня пронзает магией такой силы, что взгляд Фергана уже кажется далеким и несущественным, но именно это отрезвляет и заставляет рвануться назад. На этот раз я стою между ними, и, по ощущениям, только я между ними и стою, потому что сила Валентайна вплетается в его взгляд глубокой тьмой, а сила Люциана — ослепительным золотом.
— У меня погиб близкий человек, — говорю я. — Лучшая подруга. Почти сестра.
Мне странно это говорить, и мой голос кажется глухим, чужим, незнакомым, но я только что это сказала. Я только что сказала, что Сони нет. Наверное, с этого момента на меня обрушивается вся мощь осознания, потому что еще несколько секунд назад я в это не верила, но теперь ее нет. Ее нет даже для меня.
Вообще. Нигде.
От этого сначала становится пусто и нечем дышать, а потом — все равно. Я разворачиваюсь и иду в сторону одной из дорожек лабиринта. Мне уже все равно, что будет дальше. Мне все равно, если я никогда не найду выход. Мне все равно, потому что мой мир рухнул не тогда, когда я оказалась здесь. Мой мир рухнул после того, что я сегодня увидела.
— Ленор. Лен! — голос Люциана доносится сзади, но я не оборачиваюсь. Я даже не вздрагиваю, когда он меня догоняет, обхватывает руками, разворачивая лицом к себе. Сейчас я его почти ненавижу, потому что, если бы не он, я бы все еще колотила кулаками по непробиваемой скале Альгора, не в силах признать очевидное и неотвратимое, а теперь я это признала. Теперь я не могу это изменить.
Все потому, чтобы эти двое не поубивали друг друга!
Я сама не ожидала, но теперь с силой ударяю в его грудь.
— Хватит. Хватит! Оставь меня!
Вместо этого он плотнее прижимает меня к себе, и в следующий миг меня заполняет тепло. Знакомое золотое тепло, от которого внутри согревается даже самая крохотная, едва уловимо дрожащая часть. Миг — и золота становится больше. Прямо в длинном живом коридоре, разделяющемся множеством вариантов, и именно в нем Люциан подхватывает меня на руки, а я снова вижу те самые крылья. Призрачные, полупрозрачные, набирающие силу.
Рывок оказывается настолько неожиданным, что я невольно вцепляюсь в его плечи, а в следующее мгновение земля стремительно отдаляется. Земля отдаляется, а замок приближается, и вот уже лабиринт — это просто как начерченные внизу загогулины, которые уменьшаются, уменьшаются и уменьшаются. Мир становится необычным, замыкается вокруг нас ночью, темноту которой разрывают крылья дракона. Еще несколько взмахов — и мы оказываемся на балконе. Люциан снова стоит, но меня отпускать отказывается, плечом ударяет в тяжелую витражную дверь — и мы уже в его спальне.
Я даже не пытаюсь сопротивляться, когда он укладывает меня на кровать, а после прижимает к себе. Спиной, оплетая руками и ногами: несмотря на то, что мое платье существенно мешается, а потом тепла становится больше. Оно заполняет меня всю, вдыхает в меня жизнь, и, кажется, только из-за этого тепла я не кричу от боли и не бьюсь в его руках. Осознание никуда не делось, но сейчас оно кажется далеким, и с каждым мгновением отдаляется все больше — будто я узнала об этом не пару минут, а пару лет назад. Или пару зим.
Он переплетает мои пальцы со своими, я чувствую его дыхание на плече. Меня не клонит в сон, но правда становится легче. Настолько, что я могу дышать без колючего, раздирающего грудь клубка слез, которым не суждено пролиться. Не знаю, сколько мы так лежим, пока миг осознания не отодвигается все дальше. Дальше. И дальше. До той минуты, пока я не чувствую в себе силы повернуться в его руках.
Наткнуться на взгляд, в котором все еще пылает целительное золото.
— Легче? — спрашивает он.
— Н-нет… — это совсем не то, что я должна была сказать. Но вместо того, что я должна, из глаз текут слезы. Впервые за долгое время я реву, и слезы не просто текут из глаз, мне кажется, они текут сквозь меня, проходят сплошным потоком. На этот раз я сама прижимаюсь к нему, цепляясь пальцами за рубашку, а его губы касаются моего виска.
Это совсем не тот поцелуй, к которым я с ним привыкла, да я вообще не уверена, что это поцелуй, это что-то другое.
Осознание этого приходит уже тогда, когда слезы заканчиваются и остаются только тихие всхлипы. Его ладонь, лежащая на моей талии.
Его близость.
— Я знаю, каково это — терять близких, — говорит он, и голос его звучит глухо. — Не скажу, что это пройдет совсем. Но будет легче. Правда.
— Мама? — вырывается у меня.
Он кивает. На этот раз смотрит куда-то поверх моей головы.
— Я никогда раньше ни с кем об этом не говорил. О ней. Мне было семь, когда она умерла.
Я замираю. Люциан по-прежнему на меня не смотрит, но в его взгляде отражается слишком многое. Я не могу определить всю гамму чувств, которые смешались в постепенно меркнущем золоте магии, могу только почувствовать. Поэтому продолжаю смотреть на него, отмечая, как в комнате становится темнее. Крылья тоже постепенно тают, я вижу мерцающие за его спиной контуры, которые становятся все менее яркими, теряя насыщенность гаснущих в них искр.
— Люциан, — осторожно зову я.
Он переводит на меня взгляд. Миг — и того парня, который только что лежал рядом со мной, уже нет. На меня снова смотрит знакомый Люциан Драгон, во взгляде которого нет никаких чувств. Может показаться, что их и не было, но я сегодня увидела гораздо больше, чем за все время нашего знакомства. Не только увидела, почувствовала.
Кажется, он понимает это в точности так же, как я, потому что хмурится, а после плотно сжимает губы.
— Я намочила тебе рубашку, — говорю я, пытаясь сгладить неожиданно возникшую неловкость.
— Не проблема.
Он поднимается, сбрасывает пиджак, расстегивает рубашку. Можно сказать, что я там не видела, но сейчас все совершенно по-другому, поэтому я отворачиваюсь. Сажусь на постели, прижимая руки к горящим, залитым слезами щекам. Кажется, мы оба сегодня позволили себе гораздо больше, чем рассчитывали.
Все-таки невольно оглядываюсь — чтобы увидеть, как раздетый по пояс Люциан скрывается в нише у дальней стены, и все, что мне остается — это рассматривать его спальню. Сейчас здесь достаточно темно, поэтому оценить я могу только размеры комнаты и обстановку. Она чем-то напоминает его спальню в Академии, с той лишь разницей, что нет портрета Фергана, и, возможно, эта комната даже больше.
Мне бы сейчас зеркало, чтобы посмотреть, какая я стала «красавица», но я вспоминаю слова Имоны о том, что макияж переживет даже проливной дождь, и решаю оставить все как есть. Взгляд невольно цепляется за небрежно сброшенную на кресло рубашку и пиджак, а в следующее мгновение уже возвращается Люциан.
— Нам надо вернуться, — говорю я.
— Хорошо бы.
Он почему-то застегнул ее на все пуговицы, что совершенно для него не свойственно, а еще — избегает смотреть на меня.
— Что-то не так?
— Все так, Ларо.
— Про Альгора…
— Не сейчас. Я не хочу сейчас о нем говорить, и ты сейчас о нем говорить не готова.
Не готова. Он прав. Но об этом нужно поговорить. Нам.
— Где твои туфли?
— Я их потеряла. В лабиринте.
— Хорошо.
Совершенно непонятно, что в этом хорошего, но Люциан накидывает пиджак, касается браслета на своей руке.
— В лабиринте остались туфли тэри Ларо. Найдите их и принесите ко мне в комнату.
Я смотрю на его общение, очевидно, со слугами, через браслет-виритт (или виритту?) и думаю о том, что еще очень многого не знаю о мире. О мире, в котором мне теперь предстоит жить.
— Он помогал мне найти Соню, — говорю я. — Софью. Мою подругу.
Все мысли о Соне, осознание, никуда не ушли, но сейчас у меня чувство, словно они под наркозом. Потому что все, что я чувствую здесь и сейчас, воспринимается совершенно иначе, а стоит подумать о Соне — эмоциональный наркоз. Должно быть, так действует целительная магия, и я сейчас искренне ей благодарна. Искренне благодарна Люциану.
— Мне очень приятно знать, что Софью тебе помогал найти он, — почти рычит Люциан, но тут же снова меняется в лице и становится отстраненно-холодным. — Ленор, как я уже сказал, сейчас не время и не место. Давай закроем эту тему до лучших времен.
Сомневаюсь, что разговор об Альгоре сочетается с «лучшими временами», но вынуждена признать: тему лучше закрыть. Люциан отходит к окну, я поднимаюсь с кровати и сажусь в кресло. Так мы и застываем, неподвижно — как раньше лежали на кровати, только теперь порознь. До тех пор, пока слуги не стучат в дверь — принесли туфли. Я надеваю их, руки у меня уже не дрожат, но пальцы все равно срываются с ремешков. Я закусываю губу, и в этот момент Люциан опускается рядом. Легко касаясь пальцами моих щиколоток, застегивает сначала один, затем второй.
После чего поднимается и протягивает мне руку.
Мы возвращаемся к двери через короткий портал — так быстрее, едва оказываемся под перехлестьем взглядов, он произносит:
— Ленор переволновалась, решила подышать воздухом и заблудилась в лабиринте. К счастью, сейчас все хорошо.
Люциан отодвигает для меня стул, мы занимаем свои места. Я по-прежнему чувствую на себе взгляд Валентайна Альгора, но его для меня больше не существует. Пусть я не успела сказать об этом Люциану, для меня достаточно того, что я успела сказать об этом ему.
Драконова Академия
Подробнее
Ха-ха-ха! Вот да, бывает, что день с утра не задался)) Зато помагичила самостоятельно! Спасибо за минутки юмора!
nadezhda89156345179, пожалуйста! Рада, что понравилось 😉
Спасибо большое за продолжение!!! Не так то легко высушить волосы магией! неполучилось… Как она на лекции пойдёт?
zofija320, как пойдет — посмотрим ;))
Спасибо!!!! Хорошее дело магия, но с феном как-то проще👩🎓
Zima, с феном однозначно проще ;))
Мдаа кажется у нас назревает треугольник любовный)), интересненькооо
nadavoznuk60, посмотрим ;))
Честно говоря, думала, что Альгор Л-Л в магический сон погрузил, где она увидела что- то про межмировые перемещения. Ан нет. Просто девочка перенервничала, устала и так долго проспала… А Валентайн, пользуясь своим служебным положением, всё- таки магистр и на короткой ноге с ректором, наслаждается раздеванием юной адептки…. Чувствуется, он так и будет каждый день развлекаться с ней и обещаниями кормить. А при таких ситуациях Л-Л не до учебы будет. И не до сверстников- друзей. Вообще Л- Л нужно голову включать, к магистру- развратнику не ходить, а учиться и жить студ. жизнью…. Всё и сразу не бывает…..
Elena, Она вообще — то не учиться хрчет, а домой и узнать, что с Соней
Елена, Понятно, что хотела узнать, поэтому и пошла на его условия! Но он ей ничего не рассказал и не показал, а просто воспользовался ситуацией. Поэтому и надо включать голову.
Elena, было бы очень-очень глупо, если бы Валънтайн рассказал Лене о межмировых перемещениях, после того как она представила не убедительный роман, а всего несколько предложений, не относящихся к теме.
Sety, Но, она же сказала ему, что ей не хватает матбазв
Elena, на мой взгляд, если бы Лена вставила фразу на тему МП, ее ложь не была бы такой очевидной. Теперь это было так, как если бы она издевалась над умственными способностями Валънтайна. Он понял и ответил ей так же… «Раздевайся» /один : один /. 😉
Sety, Да, ено тоже можно понять, типо ты чкшь несешь и я тебе сейчас устрою.Кстпти не думаю, что он будет так каждый раз. Она сильно удивиться, но уаерена, что аторая астреча пройдет вообще в другом ключе. Думаю он просто точно какие-то знаки искал, не нашёл и успокоиться на этом.
Elena, думаете, у Валентайна больше некого раздевать развлечения ради? 😉
Ах-аха, намагичила девочка до вздыбленных волос! А наверное , в магическом мире бытовая магия делается по щелчку пальцев гораздо проще. Но пусть учится, новый мир придётся познавать, жить в нём и проходить через испытания.
annabinari, намагичила до вздыбленных волос — это про нее :))))
А хорошо Лена Люциана зацепила! Но я почему-то ставлю на Альгора. Он конечно более опасный товарищ, но с ним явно поинтереснее будет чем с самовлюбленным Люцианом. Мальчику ещё взрослеть и взрослеть, и учиться общению с девушками ))))
Лена, Поддерживаю! Альгор — мой фаворит среди ГГ Марины, даже Рейнара после поставлю. Искры от него так и сыпятся! Ух!
Наталья, Нравятся вам плохие дяденьки?А если абсорбироваться от обложки книги и просто рассмотреть характер? Ведь гад гадский! Люциан тоже не сахарный принц, но проблески появляются. Вот романтическое свидание хотел устроитьА Альгор? Раздевайся? И глаза без зрачков с пустотой. ….
Elena, Люциан пока ещё никак не исправляется, он опозорился на глазах у всех и теперь ему надо срочно всё исправить. У Валентайна своя история, о которой мы знаем из рассказов других. Люциан — избалованный, эгоистичный мальчишка, Валентайн — опытный и опасный мужчина. Так что, симпатии девушек понятны.
Лена, Опытный, да темный, злой и загадочный , а ещё взрослый мужчина. И поэтому притягивает девчонок. Вы серьезно? Это действительно правда? Ну, тогда в Гарри Поттере Гермиона должна была западать на Воландеморта, а не на Рона! Какие плохие, плохие девочки…..
Elena, Что-то у вас всё с ног на голову.))) В моём комментарии про притяжение ничего нет, есть про симпатии, которые частично на стороне Альгора. Герой интересен своей неоднозначностью. Про зло вы загнули, конечно. Нигде в тексте не указано,что Альгор массовый убийца. А в Гарри Поттере Гермиона должна была на Драко запасть, о чем свидетельствует куча фанфиков.
Лена, Да, бог с ними(Гермионой, Драко и фанфиками), в данной истории все герои неоднозначные. Просто, когда читаешь комментарии: » я фанатка Альгора» или » я за ГГ Альгора, потому что он темный и опытный мужчина» , становится странно очень . Пока он ещё себя никак, кроме как с отрицательной стороны не проявил. Я бы сказала, что проявил именно с жёстко отрицательной стороны. Правда, чувствуется, внутренний комплекс на фоне своей семьи. Поэтому и восторгаться им рано. И » симпатии девочек к нему» не понятно на чем основываются? К тому же, у Люциана, тоже много комплексов. Поэтому бравада, маска вседозволенности . Да и молодой ещё, к тому же без материнской любви. И, да, конечно ему нужно реабелетироваться перед всеми с помоловкой, но стоило ЛЛ сказать ему насчёт ухаживаний, как он сразу стал организовывать романтический вечер. Так что не безнадёжен Люциан. Но у каждого свое мнение. А у автора своё.
Elena, Ухаживания со стороны Люциана, это не ответ Ленор. Чуть раньше, после того как Лена его послала на балу, у него был разговор со старшим братом, который ему сказал реабилитироваться любой ценой и заполучить Ленор в невесты. Поэтому его действия чистой воды расчёт на то, что дурочка Ларо увидев подобное растает и сразу скажет ему «да». Другое дело, что в
процессе он тоже меняется, и начинает испытывать эмоции, которых раньше не было, ибо все доставлять легко. И я не фанат Тайна, мне просто интересен герой. И думаю, не мне одной.
Лена, Читая, каждый видит то, что он хочет видеть и понимает так, как он хочет понимать. Нравится вам Валентайн, да и пусть нравится! Это ваш личный выбор!
Elena, +++
Наталья, Ну, Рейнар любовная любовь, ибо первым был )))) а Альгор прям мням! Сильный персонаж с кучей тёмных пятен и непоняток, самое то для нашей Лены!
Лена, О, да! Альгор интригует. Только вот не знаю, как сокращенно Валентайн будет. Валя как-то не звучит для него, на мой взгляд.
Наталья, Не, Валя совсем не про него) Хотя бы Валент…
Helen4s, Тент))) 🤣🤣
Наталья, эмм…..Валентайн -> Лан?
Sety, Вот, это уже ближе к делу. Лан ему подходит. Но, может, автор ещё лучше придумает… Марина, ждем проду, не томите!
Наталья, Валëк🤣
Марина, 😂😂 Давно так не смеялась. Валек — 🔥.
Наталья, Валя не звучит от слова совсем, но опять же, в данном варианте имени он уже не такой страшный. )))
Лена, Как там Соня интересно..
Мария, Уверена, что всё вскоре узнаем!
Наталья, Даааа, плюсую
Лена, Не забывайте, там ещё ректорша в соперницах. А это не абы кто. Хлебнёт с Альгором Лена проблем, похоже. А Люцик всё пинает и пинает стены. Совсем ноги не бережет, в футбол бы ему, да нету у них походу.
Иоланта Карле, О, да! У нас герои нарасхват!
Лена, 🙂 Посмотрим, как все повернется 😉
Я все же остаюсь при своем мнение, Люциан мне больше нравится чем Альгор! Он на самом деле мягче и человечние😊
Ольга, Альгора мы совсем не знаем 😉
Марина Индиви, Да, не знаем… Но его поступки, больше вызывают негатив🤨
Ольга, небольшой негатив.😉 Валънтайн все еще не Торнгер Ландерстерг. Т. вызвал у читателей столько негативных эмоций, что вряд ли кто-то скоро его превзойдет.😇
Sety, Альгор и превзойдет!
Elena, 🤔сомневаюсь^2.
По имеющейся на данный момент информации, только Ниихтарн сможет «догнать» Торна, но Адергайн не является в качестве главного героя. 😎
Sety, Этот персонаж из какой книги? 🤔
Ольга, «Парящая для дракона» ; «Парящая для дракона 2» / «По ту сторону льда» (История Торна Ландерстерга, книги читаются одновременно после главы 6, ПДД2) ; «Парящая для дракона 3». / почти 68 000 комментариев / https://marina-eldenbert.ru/shop/?filter=cycle-ledyanoe-serdcze-ferverna
Sety, Спасибо)
Ольга, Парящая для дракона
Вера, Спасибо)
Ольга, Про Альгора мы знакм только с рассказов других и одной сцены, мотивы, которой не ясны
Нет) я за Тайна🤗
sofi, 👍👍👍
Марина Индиви, Хоть мы ничего о нем не знаем 😹 но Люциан мне не так нравится ))))
Многие так наезжают на Люциана, при этом Валентайн такой весь загадочно-брутальный… Да они оба хороши!! Только первый ещё молод и зелен, а вот поступок второго, лично для меня, не поддаётся объяснению! Не знаю кто тут у Марины задуман как главный герой, но я всеми руками за Люциана. )
Lalunna, поступок Валентайна тоже имеет свои причины, и со временем мы их узнаем 😉
Марина Индиви, Я даже не сомневаюсь, что они есть) У вас иначе и быть не может)