Драконова Академия
Глава 30 
— Я знал, что ты придешь, не-Ленор, — Валентайн Альгор стоит у окна, вот только на этот раз за окном его кабинета в магистрериуме темно, а свет фонарей напоминает размытые кляксы света. Эти кляксы — единственное, что освещает не только парк снаружи, но и его кабинет внутри. Из-за этого скулы темного обозначены четче, а взгляд кажется настолько глубоким, что смотреться в него опасно.
— Ты сказал, что нашел Соню, — собственный голос я не узнаю.
Он глухой, какой-то чужой, а еще — незнакомо-низкий.
— Да, но перед этим я сказал тебе кое-что еще. Это ты тоже помнишь?
Взгляд входит в меня резко, и от этого на мгновение становится нечем дышать. Тело помнит каждое прикосновение, которое я хочу забыть, но понимаю, что забыть не могу. Они отпечатались на мне, как клеймо. Как множество темных печатей, снять которые никому не под силу. Только мне. Но я, кажется…
— Ты помнишь, что еще я сказал, не-Ленор? — голос Валентайна становится резче, и меня прошивает сначала холодом, затем — пламенем. Этот мужчина превращает меня в оголенный нерв, или даже хуже — я вся становлюсь памятью наших встреч, и эти встречи накладываются одна на другую, сплавляются воедино, превращая меня в сгусток чувственных ощущений и воспоминаний, сводящих с ума.
— Помню, — отвечаю я. Получается хрипло и еле слышно, поэтому приходится добавить чуть громче. — Помню.
— Замечательно. Значит, ты знаешь, что будет дальше. Закрой дверь.
Руки меня не слушаются, и точно так же не слушаются мысли. Тем не менее я поворачиваюсь к двери и щелкаю замком. Почему-то возникает желание проверить, хорошо ли я закрыла дверь, и я даже кладу пальцы на резную бронзовую ручку, но сзади раздается приказ.
— Повернись. Подойди.
Мне почему-то так страшно, как никогда. Я уверяю себя, что скоро увижу Соню, но страх заключается даже не в этом. Я ведь теперь знаю, что Соня жива — мне просто осталось ее увидеть, но помимо этого… помимо этого мне страшно, потому что я все-таки пришла. Несмотря на все, я все-таки пришла к нему, и сейчас…
— Не-Ленор. Подойди ко мне.
Мне ничего не остается, кроме как подчиниться. Шаг за шагом я преодолеваю расстояние между нами, чувствуя, как с каждым пройденным сантиметром что-то внутри меня рвется, освобождаясь. Если бы я могла это нарисовать, я бы, наверное, представила кокон, внутри которого сжатой пружиной сидела я, а сейчас — пружины больше нет, и кокона — тоже. Его клочья черными нитями разлетаются в стороны, а вместо них за спиной вырастают черные крылья. Чернее самой ночи. Увенчанные мощными шипами и силой, ощущение которой пьянит, будоражит, пронизывает тело сотнями, тысячами разрядов.
— Покажи мне ее, — говорю я, остановившись напротив. — Покажи мою подругу.
— После.
— Нет. Сейчас.
Дуэль наших взглядов может продолжаться вечно, но я знаю, что ее не будет. Я больше не чувствую страха, больше того — я чувствую странное звенящее напряжением в кончиках пальцев, во всем теле — единение. Каким-то образом я знаю, что он тоже чувствует это.
— Хорошо.
Пространство перед моими глазами расходится, раскроенное черно-серебряной молнией, и я вижу Соню. Они с мамой о чем-то говорят на кухне. На такой знакомой мне кухне, огромной, просторной кухне новостройки, стол, новый гарнитур со встроенной техникой, высокая мойка под мрамор. На столе — знакомый чайник, в котором апельсиновые дольки (Сонин любимый чай, когда в черный добавляешь фрукты и ягоды).
Это точно она, в этом нет никаких сомнений.
Все это настоящее, и меня накрывает облегчением. Настоящим, живым облегчением от сознания того, что я все это вижу: даже непонятно, почему я так долго сопротивлялась. Этому, а еще…
Молния вспыхивает — и тут же гаснет. Разрез пространства стирает знакомую квартиру, и я кричу:
— Соня!
Она не слышит. Даже не поворачивается, берется за ручку чайника — и это последнее, что я вижу.
— Твоя очередь, не-Ленор, — в глазах Валентайна клубится знакомое серебро.
Густое, наполненное силой темных, и я смотрю на него в упор.
— Не боишься, что я просто уйду?
— Не боюсь. Ты же всегда выполняешь свои обещания.
Привычная издевка в его словах сейчас теряется за чем-то большим. За странным звериным голодом взгляда, возможно, и именно сейчас мне странно, невыносимо-приятно понимать, что причина этого голода — я. Неосознанно закусываю губу, и это приводит в себя.
— Что? Снова меня разденешь?
— Необязательно. — Валентайн делает шаг ко мне, я отступаю скорее инстинктивно, по привычке, и натыкаюсь на стол. — Садись.
— Что, прямо сюда?
Губы неожиданно пересыхают, и неудивительно. Внутри крохотными искрами разгорается настоящий пожар, который вот-вот, как в сухом лесу, перекинется с ветки на ветку и сожжет меня всю изнутри. Я знаю, что это неправильно, что я не должна этого испытывать, но черное пламя течет по венам вместе с моей кровью, и я ничего не могу с этим поделать.
— Прямо сюда, — командует он.
Я подчиняюсь. Правда, не знаю, кто из нас больше кому сейчас подчиняется, потому что втекающая в радужку Валентайна тьма радостно отзывается во мне, как нечто родное, давно знакомое, просто на время утерянное. Гораздо ярче во мне отзывается этот взгляд и желание, которым пропитан сгущающийся вокруг нас воздух.
— Разведи бедра.
Форменная юбка не сказать чтобы длинная, и я замираю — на мгновение. А потом все-таки развожу колени. Валентайн шагает вперед так быстро, что я не успеваю отпрянуть: одна его ладонь ложится на мою талию, вторая — скользит по внутренней стороне бедра. Именно эти прикосновения я уже очень хорошо помню, и они оживают снова, когда его пальцы касаются меня там.
Всхлипнув, вздрагиваю, но он держит крепко.
Гораздо крепче, чем в прошлый раз.
Отводит край белья в сторону, а потом буквально вдавливает в себя. Резко. Рывком.
Не знаю, что во мне отзывается ярче — прикосновение жесткой ткани юбки к тонкой чувствительной коже, то, что даже через нее и его брюки я чувствую его желание, или поцелуй. От него мир взрывается тьмой и гаснут остатки света, но все, о чем я сейчас могу думать — это о том, как…
Я подскакиваю на постели с бешено бьющимся сердцем, хватаю ртом кислород, как выброшенная на берег рыбка, которой наступили на хвост. В спальне темно и безумно холодно, или это просто горю я? Я действительно горю, мне не хватает воздуха — того, что колючими иглами холода впивается в обнаженные плечи, когда одеяло сползает. В довершение всего из темноты доносится рычание.
Низкое такое, угрожающее.
Я моргаю и вижу выступающего из угла небольшого дракона, размером с собаку. Он черный и сливается с ночью, полупрозрачный, выдают его только глаза. Огненно-черные, как тлеющие угли.
Под моим взглядом зверь пригибается к полу.
А после — взмывает ввысь и бросается на меня.
Драконова Академия
Подробнее
😳🧐🧐😲😲😲афигеть, вот чую что образуется здесь трио😉
От же, явление дракона народу))Интересно он лично заглянул или это опять голос в голове? Если сам пришел, то хреновая у архимага защита в доме, так любой Айдергайн заявится и утащит всех
Такая чувственная сцена… И тут брат… Я еще подумала, кто бы это мог такую реплику отмочить… Подросток))))
golondrina, о да :)))
Воспоминания Лены наводят на мысли, что Валентайн либо не все знает про межмировые перемещения, либо специально что-то утаил. Да уж, вот это задачка — найти свою комнату в совершенно незнакомом доме, да ещё не спалиться)
Анастасия, не то слово 🙂
Кажется, что связь между Леной и Ленор похожа на связь между Адергайном и Тэйрен.
Sety, Только, где Ленор? Не хочется верить, что она погибла или они обе в одном теле, но со спящей Ленор. А остаточные воспоминания Ленор , мне кажется естественны ,
Светлана, я не знаю, где Ленор. Просто связь похожа — в определенные моменты Лена чувствует то же, что чувствовала Ленор. Если это просто генетическая память, должны быть просто воспоминания без такой сильной эмоциональной реакции.
п.п. Еще кое-что. Я думаю, черная страсть присуща всем драконам, а не только темным. Люци, кажется, очень одержим чем-то вроде этого.
Sety, *…это просто генетическая память..* да, это я имела ввиду. А страсть , она у всех есть , цвет не влияет на темперамент 😜 , воспитание влияет на внешние проявления страсти.
Светлана, *** воспитание влияет на внешние проявления страсти*** — мммм, Люци привык получать от женщин все одним щелчком пальца, не задумываясь. Вспомните его поведение по отношению к Аникатии. Он попробует то же самое с Леной.😜
… Не имеет смысла, что все, что помнит Лена, является проявлением генетической памяти. Как одна из близнецов, готова поспорить, что это что-то другое.
Sety, С разными ведут себя себя по разному, Люциан не будет себя вести с Ленор, как со всеми остальными… Даже такой как Люциан или Валентайн, встречая свою женщину, относятся к ней по особенному …
*…готова поспорить, что это что-то другое.* Спорить не буду, еще точно не сформировала мнения об этом.
Светлана, ***Даже такой как Люциан или Валентайн, встречая свою женщину, относятся к ней по особенному …*** 👍да, это довольно распространенное клише в жанре фэнтези. В реальной жизни все немного иначе.
Sety, Если окажется , что Лена женщина Валентайна… то клеше не всегда работает 😜 или он законченный ХАМ 🤷 или это у Валентайна и было по особенному 😂
Светлана, честно говоря, я не вижу Лену с Люцианом или Валънтайном.
Такой поцелуй прервали) Лена и правда ведёт себя сегодня странно, по крайней мере со стороны. Просто у нее неожиданно сильные чувства от Ленор, и она этого не ожидала. Но при этом она сама видит этот дом впервые и даже не знает, где ее комната. Интересно, сможет ли Лена получить все воспоминания Ленор или только те, где есть сильные эмоции? Жаль, что Лена испытывает больше эмоций от прикосновений Валентайна, а не от Люциана… Может, это всё-таки связано с черной страстью? Спасибо!
А я думаю, что Ленор была влюблена в Люциана и ее «тело» так реагирует на него , а Лену цепляет Валентайн, то есть ее душу . Ну так как-то 🙈. Конечно я могу ошибаться ))).
Дарья Сергеевна Мартынова, А мне кажется наоборот. Лене противен Вал, она не понимает странное притяжение. А с Люцианом все добровольно.
Мария Пыж, Ленор тянет к Валентайну, а Лена не понимает реакции тела…. но не забывайте про черную страсть Валентайна и нам не известна, как она действует на партнера. Может Тэйрен также влияла на Фергана , эта была не любовь , а черная страсть?
К Лене приходят воспоминания Ленор. И видимо не только воспоминания, но и ощущения этих воспоминаний. А если к Лене вернется все от Ленор? Смешать воспоминания и чувства одного человека с воспоминаниями и чувствами другого…получится и не Ленор, но уже и не Лена. 🤯
Ах,влюблённость…интересно,дядя появится один,или с Валентайном?
Ольга, А почему с Валентаем ? Были предпосылки ? Дядя спит и видит племянницу с Люцианом.
Ольга, Эмм а с чего вы решили, что Валентайн появится?
Странно быть одним человеком,а фоном получать воспоминания другого. Так и до белочки может быть недалеко. Надеюсь разум крепкий.😉Спасибо.