Истинная поневоле
Глава 1 
— Значит, ты хочешь обсудить приготовления к нашей свадьбе.
Собственные слова: все, что я хотела сказать, застывает на губах вместе со вздохом. Поэтому я упускаю преимущество внезапности. Хотя какая тут внезапность? Доминик сверкает глазами, а Одри оборачивается, смерив меня фирменным высокомерным взглядом. Они оба наверняка почувствовали и услышали меня еще в приемной. Она услышала. Не сомневаюсь, про свадьбу волчица тоже сказала нарочно.
Только Доминик не спешит ее поправлять. Он вообще смотрит волком и интересуется:
— Шарлин, что ты здесь делаешь?
Я оглядываюсь на Оуэна и Венеру: первый в замешательстве, вторая — в ужасе, и прикрываю за собой дверь.
— Так вас можно поздравить? Уже выбрали дату?
Одри открывает рот и мигом закрывает, когда со стороны альфы слышится утробное рычание. Вот только я здесь точно не для разговоров о чьей-то свадьбе, поэтому шагаю вперед.
— Нам нужно поговорить.
— Мы можем сделать это позже.
Ну нет! С Одри станется ради такого дела затянуть обсуждения счастливого события.
— Нет, сейчас, — говорю твердо.
— Я занят.
— Она подождет. — Я очаровательно улыбаюсь волчице, которая, судя по виду, готова меня загрызть, не перекидываясь. — Правда, Одри? Твоя невеста просто душка.
— Шарлин. — Вот вроде и голоса не повысил, а уже готов вмиг шерстью покрыться.
Кажется, нападение вервольфов и похищение Хантером положительно на меня повлияло, потому что меня больше не пугает ярость Доминика. У меня теперь совсем другие страхи и опасения.
— Я хочу с тобой поговорить, — повторяю я. — Срочно и наедине.
Видимо, вервольф тоже понимает, что проще со мной согласиться, чем продолжать играть в гляделки и рычать на меня. Ну или рассчитывает придушить без свидетелей. Потому что он отодвигает кресло в сторону и направляется к боковой двери, явно ведущей не в приемную.
— Иди за мной.
Когда он отворачивается, Одри готова испепелить меня взглядом, но я отвечаю ей взаимностью и следую за Домиником.
За неприметной дверью скрывается кабинет в кабинете. Достаточно большая комната без окон, с пейзажами на стенах, с двумя широкими диванами и журнальным столиком между ними. Она будто создана для секретных бесед, или для того, чтобы подремать в обед.
— Это очень личный разговор. Уверен, что нас не подслушают?
— Здесь звукоизоляция.
Значит, с секретными беседами я угадала. Хотя если честно, мне уже плевать — подслушает нас Одри или нет. Я обхожу диван, стараясь оказаться от Доминика как можно дальше.
— Что ж, поздравляю, — говорю я.
— С чем? — хмурится вервольф.
— С будущей свадьбой, конечно же. С тем, что ты все-таки определился со своими симпатиями.
— Ты прекрасно знаешь о моих симпатиях.
Его взгляд в который раз вонзается в меня с силой отточенного лезвия, но я стряхиваю его.
— Нет, не знаю. Я вообще тебя не знаю, Доминик. Ты говоришь, что можешь не жениться, но не спешишь разрывать помолвку. Вообще интересная постановка предложения «я могу не жениться». Могу не жениться, а могу жениться. Могу даже обсудить свадьбу с будущей женой. Ты вообще очень могучий!
С последним предложением я почти срываюсь на крик, поэтому мысленно одергиваю себя. Надо успокоиться. Я здесь не за этим.
— У тебя была возможность узнать меня, Шарлин, — несмотря на исходящую от него злость, которую я чувствую кожей, голос у Доминика спокойный. — Ты от нее отказалась.
Я киваю на дверь в кабинет.
— И ты быстро нашел мне замену?
— Это теперь тебя не касается.
— А что касается?!
Между нами диван и пару метров комнаты, но ощущение такое, что целый квартал, а может, город.
— Зачем ты здесь? — спрашивает Доминик.
Я должна рассказать про ребенка, но слова снова застревают в горле. Понимаю, что просто не могу этого сделать. Не после того, что здесь услышала.
— Если я выполнила обязательства по сделке, то я хочу сегодня же вернуться в свою квартиру.
Больше всего на свете хочу этого!
— Это невозможно. Пока Кампала ведет свою игру, тебе лучше оставаться в безопасности. А мой дом — самое безопасное место.
И наблюдать за его приготовлениями к свадьбе? Точно нет!
— Установи охрану. Пусть сидят у меня на кухне, но я хочу…
— Нет, — отрезает он, — я поклялся тебя защищать. Это не обсуждается.
Вот теперь я приближаюсь к нему, останавливаюсь в шаге и запрокидываю голову, пытаясь рассмотреть в глазах этого чужого мужчины того, с кем я смеялась, играла в снежки, бегала на пляже. Которого впустила в свое сердце. Осознание, что я влюбилась в Доминика такое сильное и внезапное, что от этого больно вдвойне.
Правда, я люблю Доминика, а не этого бессердечного хищника!
— Тебе нравится издеваться надо мной? — интересуюсь я.
— Тот же вопрос к тебе, Шарлин.
И о чем нам еще говорить?
Я отворачиваюсь, потому что в груди печет от тех чувств, которые сейчас горят во мне. От всего невысказанного.
— Это все? — спрашивает Доминик.
— Да, — не раздумывая, отвечаю я.
— Тогда я не стану тебя задерживать.
Намек более чем прозрачен, поэтому я, не глядя на счастливую невесту, вылетаю из кабинета. Натыкаюсь на Оуэна и Венеру и сворачиваю к туалетам.
Нет, меня не тошнит — попросту нечем. Но пульс грохочет в ушах, и не получается вздохнуть. Я силюсь, но ничего не выходит. Поэтому я просто врубаю кран с холодной водой на полную и плещу ею в лицо. Умываюсь до тех пор, пока это все не проходит. Боль внутри не проходит.
Только затем выключаю воду и смотрю на отражение.
— И что ты будешь делать? — спрашиваю у себя.
Легкий шорох со стороны заставляет вскинуть голову. На пороге стоит Одри, только смотрит на меня без торжества. В ее взгляде замешательство и неверие.
Она принюхивается и все-таки спрашивает:
— Ты… беременна?
Лучше бы это была Венера. Или Оуэн. На крайний случай, Доминик. Хотя что последнему делать в женском туалете? Но он мог пойти за мной, чтобы… Чтобы что? Он свое мнение насчет меня уже высказал.
Его невеста — последняя, кому я бы хотела рассказывать про малыша. А выходит, и рассказывать не нужно? К счастью, потому что все, чего я хочу — чтобы она поскорее отсюда убралась.
— Это очень странная традиция, — отвечаю волчице, — наши разговоры в дамских комнатах.
Одри складывает руки на груди:
— Отвечай на вопрос.
— Зачем? Ты же и так все прекрасно унюхала.
Я медленно беру бумажное полотенце и промокаю им лицо. Медленно, потому что не хочу выдать себя дрожью в пальцах.
Значит ли это, что Доминик тоже в курсе?
Почему тогда ничего мне не сказал?
— Он не может быть ребенком Доминика. Это невозможно. Значит, ты ему… изменила? — Последнее Одри выдает с таким отвращением, будто я не альфе изменила, а лично ей на крыльцо нагадила.
— Тебя это не касается, — повторяю я излюбленную фразу Экрота.
— Я его будущая жена, поэтому меня касается все, что касается его.
— А так же все, кто касаются его?
На щеках волчицы проступает гневный румянец, но она только вздергивает подбородок и возвращает себе неприступный вид.
— Скоро касаться не будешь. Он тебя выгнал.
Нужно просто не отвечать, но тогда эта самодовольная стерва решит, что может мне указывать.
— Ошибаешься. — Я выбрасываю полотенце в корзину и поворачиваюсь к ней. — У нас сейчас сложный период в отношениях. Доминик привык, чтобы перед ним бегали на задних лапках, а я — к тому, что я сама альфа. К тому же, это его ребенок, и он еще не в курсе.
Глаза Одри широко раскрываются.
— Но это же…
— Невозможно? — хмыкаю я. — Я тоже так считала. Но как видишь, бывают исключения.
— Ты лжешь!
— Зачем мне это? И разве можно обмануть вервольфа? У вас же звериное чутье.
Удивительно только, почему Одри почувствовала мою беременность, а альфа нет.
На лице волчицы сквозь недоверие и злость проступает растерянность.
— Ты действительно беременна от Доминика?
— Да.
— И не сказала ему?
— Нет. Хочешь рассказать за меня?
По одному взгляду Одри видно, что не хочет. Потому что незапланированный ребенок может нарушить ее планы стать женой альфы. Она ничего не расскажет. Сохранит в тайне, а это именно то, что мне нужно. Пока я не разберусь во всем.
— Пропусти.
Как ни странно, она отступает в сторону. Неохотно, но на этот раз не пытается распускать свои лапы. Что удивительно.
— Если это его ребенок, — бросает Одри мне в спину, — если он будет вервольфом, мы примем его в свою стаю. Можешь не волноваться на этот счет.
От ее слов я едва не спотыкаюсь о порог. До этого я считала, что моя единственная проблема в том, что Доминик может мне не поверить. А даже если и поверит, я все равно буду матерью-одиночкой. И я почти смирилась с этим фактом. О том, что моего малыша попросту могут у меня забрать, я даже не подумала. При этой мысли все внутри меня восстает, мне хочется разорвать Одри на части. Любого разорвать на части, кто попробует забрать моего ребенка.
Не позволю!
Поэтому я оборачиваюсь и, глядя ей в глаза, напоминаю:
— Пока что это не твоя стая, Одри.
Спокойствие дается мне непросто, но я выхожу за дверь, расправив плечи, сохранив достоинство и оставив последнее слово за собой.
Я возвращаюсь той же дорогой, только сворачиваю не к лифтам, а снова в приемную Доминика. Мне нужно узнать, почему Одри почувствовала перемены во мне, а главный волк нет. И единственная, кто может дать мне ответ — Венера.
Я нахожу девушку за ее рабочим столом и, игнорируя Оуэна, говорю:
— Знаю, ты на работе, но можешь уделить мне минутку? Это очень важно.
— Да. Хорошо.
— Где мы можем поговорить, чтобы нам не помешали?
Венера кивает и проводит меня в большой зал, который, судя по длинному столу и множеству стульев вокруг него, предназначен для переговоров. Она прикрывает за собой дверь.
— Во-первых, хочу сказать, я очень рада, что ты вчера не пострадала. Во-вторых… Во мне что-то изменилось?
Венера всегда держит лицо, но сейчас даже не скрывает собственного замешательства.
— Не понимаю.
— То есть ничего не изменилось? — уточняю я.
Вот теперь волчица смотрит на меня пристально, а потом ведет носом, как совсем недавно делала Одри. Чтобы через пару минут охнуть.
— Ты в положении?
— Да.
Сосредоточенность на ее лице сменяется улыбкой.
— Поздравляю, Чарли! Это чудесно! Но… Но как?
— А как появляются дети? — У меня вырывается нервный смех. — Прости. Все это неважно. Лучше скажи, как ты это почувствовала. И почему это не почувствовал Доминик?
— Он не почувствовал?!
— Нет. По крайней мере, не сказал…
Венера хмурится:
— Возможно, потому что срок беременности слишком маленький, твой запах еще не слишком изменился. Волки и волчицы по-разному чувствуют это, но…
Он закусывает губу, не договорив.
— Что но? — интересуюсь я.
— Отец обычно чувствует своих детенышей даже в утробе. Это наша природа.
Мне становится смешно, настолько смешно, что я едва сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться. Очень зло рассмеяться. Особенно, когда Венера тихо интересуется:
— Это ребенок Доминика?
— Конечно, Доминика! Или ты думаешь, что я могла ему изменять при таком тотальном контроле? Вокруг меня армия преданных вервольфов. Да, вчера меня похитили, но забеременела я не вчера!
— Извини за глупый вопрос. Дело правда не в армии вервольфов, в тебе. Ты бы не стала изменять сама.
— Считаешь, что слишком хорошо меня знаешь?
— Успела узнать. К тому же, между тобой и Домиником такие искры, что это сложно не заметить
Не знаю, про какие искры речь, но между нами все кончено.
Было бы кончено, если бы не мой малыш!
— Какая разница, если он все равно не чувствует собственное дитя?
— Огромная. Альфа не глупец. И хотя это чудо, что ты смогла забеременеть от вервольфа, он ни за что не откажется от своего волчонка.
Эта новость мне совсем не нравится!
— Одри меня уже просветила на этот счет. Сказала, что Доминик мне его не отдаст. Это правда?
— Одри точно не та, к советам кого стоит прислушиваться. Зачем тебе это? Ты можешь жить в стае. Никто не имеет права прогонять тебя.
Жить в стае и смотреть на Доминика с Одри. Вот и ответ.
— А если не захочу? Захочу уехать вместе с ним.
— Любому волку нужна поддержка стаи.
— Если он родится волком.
— Кем еще он может родиться? — хмурится Венера.
— Человеком.
Хотя сейчас я не уверена, что этого ребенка можно будет назвать человеком. Ведь я не человек, я — имани. Непонятно кто. И мой ребенок может быть как вервольфом, так и… Кем он вообще будет? Таким как Хантер. Историк сказал, что у него сила проснулась в тринадцать. Возможно, до этого она просто пряталась в нем. Так и мой малыш маскируется и не хочет выдавать себя биологическому папаше.
Я влипла!
Я влипла в это сильнее, чем в долг Дэнвера.
— Чарли, — прерывает мою мысленную панику Венера, — ты должна рассказать все Доминику. Поверь, он будет счастлив.
— Счастлив забрать у меня ребенка?!
Кажется, я все-таки срываюсь, поэтому делаю медленно вдыхаю и так же медленно выдыхаю. Волчица смотрит на меня с сочувствием.
— Никто у тебя его не забирает.
— Но может.
Зря я рассказала все Венере. И зря обратилась к ней. Но теперь это уже не важно.
— Чарли…
— Я расскажу ему, когда буду готова. Хорошо? И прошу ничего ему не рассказывать. Думаю, ты бы тоже не хотела расстаться со своим малышом.
Венера вздрагивает, но кивает. Возможно, я бью по больному, но сейчас мне еще страшнее, чем когда я увидела вторую полоску на тесте.
Потому что понравится это Доминику или нет, ребенка я ему не отдам!
Истинная поневоле
Купить
Как говорится охохонюшки хо хо) думаю, что в поединке Хантер уделает Доминика. Теперь Венера наверное расскажет о силе Хантера, все поймут какого ребёнка носит Чарли, и они будут в приоритете? Ох, что будет, что будет
Что за моральный урод этот Август! Ну пусть хоть ему уже Хантер наваляет!
Marina Pustovalova, Но согласитесь, пару бы с Одри колоритную составил бы.
Marisha, Мне кажется, таким как Август, вообще надо запретить вступать в пары. Он, видимо, любитель обижать женщин 😡
Marina Pustovalova, Возможно. Но и Одри не милашка, даже угрожала Шарлин…
Marisha, Ну, потому что Одри мнит себя прынцессой 😹 и одно дело угрозы и совсем другое физическое и сексуальное насилие, которыми увлекается этот Август.
Marina Pustovalova, видимо, я слишком жестока, и мне не нравятся соперницы главных героинь (поэтому и желаю им зла). Только вот кажется, что Одри из тех дамочек, что легко от угроз к действиям переходят
Marina Pustovalova, посмотрим)
Ну лично для меня главная информация из пробы, что Доминик не собирается жениться на Одри
Дарья, А как вы пришли к такому выводу? Слова Доминика о том, что Одри его невеста, а Шарлин ревнует,мне лично говорят об обратном. Ничего не изменилось,скорее всего, наоборот, давление усиливается, сроки свадьбы сокращаются.
fil-inessa, Так я не из слов Доминика сделала такие выводы, а из слов бывшего мужа Венеры, раз все старейшины обсуждают то, что Доминик представил Чарли как свою женщину, значит это не просто так
Дарья, Так он и представил её, как мать его ребенка, а не как невесту.
Дарья, это версия Августа
Дарья, Не забывайте про давление со стороны старейшин. Проблем будет еще куча
Девушки, вернемся к героям завтра утром! 😘
Ксения, А сегодня не?
shamlin67, сегодня будет)
Ксения, ❤🎇
Ксения, А сегодня будет двойная порция? 😺
Marina Pustovalova, Вот здесь я за!!!
Marina Pustovalova, кусочек немаленький)
Ксения, Поскорей бы!
Как мне нравится Венера. Почему хорошим девочкам везет на утырков? И где законное уважение к волчица? Да, не в стае…Хантер, тоже не просто так там оказался, но хоть поможет Венере.
Лариса, есть такие вервольфы, которые считают себя выше всего
Бедная Венера… Этот Август такой мудак! Хорошо что появился Хантер, но что он там делает? Спасибо большое!!!
zofija320, сейчас узнаем, что делает)
Вот это поворот)Лихо же вы закрутили! Я вынесла основное: с представлением не так всё просто, раз представил стае, значит выбрал Чарли? Получается что на Одри не женится?) если так, то вот ну почему не рассказать ей об этом, чтобы она не волновалась, не накручивала себя?!
Спасибо большое за продолжение!
Марина, А толку ей говорить? Намек же был сделан, а Чарли все по своему поняла. Вот родит, гормоны поутихнут, тогда можно и заводить речи серьезные 🤓 а так загрызет еще, неверно все истолковав 😁
nlikhadneva, Ну не знаю. Мне так тоже не понятно. Ну да, привёз в стаю, ну представил стае,-но ведь и ситуация из ряда вон. Мы-то не зная их обычаев откуда знаем, что это что-то значит. С Корнелом встречается, о том что свадьбы не будет тоже ни слова. Пока выглядит всё просто как Чарли наложница, а Одри жена. Всю беременность в таком положении? На фиг это нужно? Как вообще хоть день так прожить не понятно в каком качестве, ожидая, что в любой момент любимый мужчина женится, а ты сиди, молчи и жди. Даже и не беременной)
Марина, Доминик никак не привыкнет, что Дэнвер ничего не рассказывал Чарли он обычаях и традициях волков. Для Альфы так логичны и понятны его поступки, что он не видит необходимости объяснять. Во-первых, как вожак он в себе через чур уверен, а во-вторых, забывает, что Шарлин человек. Как мне кажется ☺🤔 Разбираться, кто жена, а кто невеста, нашей беременяшке сейчас совсем не ко времени. По-хорошему ей быть бы рядом с любящими адекватными людьми. Например, с родителями. Жаль, что это невозможно
Марина, не может не жениться)
Все интереснее и интереснее)) спасибо за продолжение 😊
Вера, благодарю! ❤
Мысль про Хантера и Венеру неплохая, может они окажутся истинной парой, но ведь Хантер с ума сходит от запаха к имени, что-то как-то всё сложно
antonova19761976, ему нравится Чарли, это правда)
Думаю, что Хантер через Венеру ищет выходы на Шарлин, чтобы быть в курсе всего,что с ней происходит. За Доминика реально страшно, заставят ли его старейшины жениться на Одри? Кстати мы же не забыли, что Одри та ещё штучка, ей хочется править в стае. Пусть вся стая увидит, что Чарли может командовать как альфа, на празднике или будет ещё какая нибудь ситуация. Продолжение интригует. Спасибо.
Ирина, может, Одри — феминистка среди волчиц)