Парящая для дракона. Книга 2
Глава 3 
В комнате было невыносимо тихо — несмотря на то, что в этой резиденции никогда не было так шумно. Если честно, даже в последнюю неделю, когда подготовка к праздничной ночи шла полным ходом, даже тогда в ней не было так шумно, как сегодня. И даже в ту неделю, когда основная подготовка еще не началась, в ней не было так тихо, как сегодня в моей комнате. Или во мне.
Торн уехал на следующий же день до завтрака: он зашел попрощаться и сказать, что в силу сложившейся ситуации требуется его постоянное присутствие в Хайрмарге. Я бы сказала ему, что он попросту убегает, но если бы я что-то сказала, во мне снова проснулись бы чувства, а этого я позволить себе не могла. По крайней мере, не в ближайшее время.
Поэтому я попрощалась, пожелала ему скорейшего разрешения всех вопросов и самоустранилась из этой ситуации. Так же, как самоустранился он. Мы оба существовали в одной реальности, но по обе ее стороны. Я видела, как было объявлено об аресте Эллегрин Рэгстерн, я слышала резкие заявления ее отца и наблюдала за волной, всколыхнувшейся над миром иртханов в Ферверне.
Впрочем, волна прошла стороной, не задев меня.
В резиденции Торна меня вообще ничего не могло задеть, а учитывая, что я запретила себе думать об этом и чувствовать — тем более. Вторая волна накатила, когда родители Мистхарда попытались заявить претензии по поводу ментального допроса, которому подвергли их сына, но эту тему тоже достаточно быстро закрыли. Особенно принимая во внимание тот факт, что их сын оказался причастным к покушению, и то, что ему теперь тоже предстоял суд.
Я наблюдала за этим равнодушно и отстраненно, настолько, что временами мне самой не верилось в то, что все это происходит со мной. Меня записали в «неприкосновенные», а то, что обо мне писали в сети… ну, я предпочитала думать, что это пишут о моей однофамилице из Хайрмарга.
Моя жизнь разделилась на «до» и «после», и наверное, я никогда раньше не думала о том, что такое политика. То есть не то что не думала, я даже не представляла, и сейчас предпочла бы и дальше оставаться в блаженном неведении, но было уже поздно. Механизм уже был запущен, шестеренки крутились, и Лаура Хэдфенгер стремительно, день за днем, становилась Лаурой Ландерстерг — ларркой, спровоцировавшей бывшего однокурсника, соблазнявшей его и позволившей случиться тому, что случилось, и так далее, и тому подобное.
Торну тоже доставалось.
Впрочем, политикам всегда достается, хотя об этом я раньше тоже как-то не думала. Равно как не думала и о том, что буду делать, когда все закончится.
Но сегодня, в эти недолгие минуты тишины, когда стилисты уже ушли, а до прихода Торна еще оставалось время, эти мысли нахлынули на меня потоками пламени, грозя испепелить или превратить в ледяную скульптуру, способную рассыпаться снежной крошкой от любого неловкого прикосновения.
Я думала о том, что за все это время мы с ним говорили три раза — по видеосвязи. О том, что даже не я, а стилисты посылали ему мои фотографии с репетиции образа. О том, что все наши разговоры сводились к тому, что он сообщал те или иные новости касательно праздника. В частности, о том, что Рин и Сэфл в качестве приглашенных будут только на следующий день, но не ночью.
Сейчас я даже была этому рада.
Потому что, сжимая леденеющие руки, даже не представляла, что случится сегодня ночью.
Стук в дверь прозвучал так громко, что я вздрогнула.
— Лаура? Можно?
Голос отца доносился пока еще из-за двери, и я поднялась. Расправила юбку, струящуюся волнами снежного шелка.
— Да.
Мой голос даже не дрогнул.
С отцом мы все это время не разговаривали вообще. С того вечера, закончившегося пощечиной, до сегодняшнего дня я его не видела. Поэтому сейчас, когда он вошел, внутри меня все замерло и окончательно обратилось в лед.
— Чудесно выглядишь, дочка.
Это было так просто — зайти и сказать «чудесно выглядишь, дочка» после недель молчания. И я так же просто ответила:
— Благодарю.
Отец помялся в дверях, хотя я никогда раньше за ним такого не замечала. Юргарн Хэдфенгер всегда заходил куда бы то ни было без малейшего промедления и ложного неудобства. Сейчас же эта заминка была очевидна настолько, что я почувствовала ее физически. На уровне каких-то звериных инстинктов. Сама не знаю, откуда во мне это взялось, но такие вспышки у меня иногда случались, как будто часть пламени Торна навсегда осталась во мне.
— Готова стать Лаурой Ландерстерг?
— Лаурой Ландерстерг я сегодня не стану.
— Ты понимаешь, о чем я. — Он все-таки прошел в комнату и остановился рядом со мной. — Как ты?
Как я? Мне почему-то захотелось рассмеяться, и это меня напугало. Гораздо больше предстоящего.
Парящая для дракона. Книга 2
Купить
Крутяк, девочки, хорошо, что Лора жива, хорошо, что виарёнок рядом. Теперь Верражу и дракону Торна рядом бы оказаться. Вот было бы здорово! Не зря Торн чувствовал беспокойство Верража. А что Сол со своими смешными ужимками? Нет её уже нигде)))))))
Ну, с Беном было ясно с самого начала, что он слишком мутный. Так что даже не удивлена, что работал на разведку Раграна. У них это семейное. Странно другое — почему сейчас ему перестали доверять, не рассказали про зачистку и убийство Лари и в ближайшем будущем Лауры? Неужели кто-то заметил, что у него и правда чувства к Лали проснулись, а значит — его и ее надо «убрать»?
В чем вообще была миссия Бена? Втереться в доверие Лауры, вернее, влюбить ее в себя? На катке он еще не знал, скорее всего, что на нее имеет свои виды Торн. Тогда кому она нужна лично? В чем ее ценность для разведки и почему в итоге такую ценную девочку решают все равно убить?
И еще вопрос: вроде как Бен хотел обратиться за помощью к Халлорану, но не успел. Кто тогда организовал клинику для Лауры и зачем ее туда положили? Пламя наблюдать? Опыты проводить?Куча вопросов и как всегда нет ответов(((.
ой, какая интересная интрига заворачивается, и что хотели спросить от Бена и почему решили избавится… из за ребёнка, поняли что будет сильный ребёнок?
натка, А Лари зачем тогда было убивать? Вообще не поняла.
Это над ней опыты ставить собрались? Или просто наблюдать 🤔?
Жуть!!!
И ничего-то непонятно… Втереться в доверие — зачем? Какая конечная цель?
natssmir, Похоже развести Лауру и Торна в стороны. И все удалось. Торн с Солливер. Думают она крепко в него вцепилась и зацепила. Лаура больше не нужна. Да и Бен в принципе тоже не нужен.
Елена Мухаммед, И с какого момента он начал втираться в доверие, когда нахамил на вечере с Рин или когда на улице нагрубил? Когда бесил ее при переходе границы?
ТМ, Думаю, что начиная с катка. Не зря он там появился.
Елена Мухаммед, И это было невинное знакомство через друзей. Но Торн тут же устроил ей прессинг по полной программе. Вот зачем ему Бен, если он и так может кого угодно оттолкнуть?
Елена Мухаммед, Да, похоже на то)
Вот блин, а я та надеялась на лучшее. Нет, конечно ничего сверх страшного не случилось. Такое сплошная и рядом — с начала объект, потом любовь всей жизни…. и жили долго и счастливо. Хотя это не про нашу историю. Так как тут есть третий — ледяной дракон. Который припрется и разрушит половину этого центра
Вот зря она так категорично. Жизнь ведь не только черное и белое.
Да уж, ситуация… Как «радистка Кэт» — одна с ребёнком, кругом враги и никому верить нельзя!) Спасибо за продолжение!))
интересно получается))))))) а вот Бен все равно молодец))))) против отчима пошёл, спас Лали) мне пока нравится Бен😊 тут ещё, конечно, непонятно ничего. Халлоран ещё не появился, все выяснится позже))) ух девочки, вот же завернули)))))) я в восторге) валяюсь и ползаю от удовольствия, как кошка))))
Какими бы ни были мотивы Бена, это единственный человек, который был рядом с Лаурой, когда она отчаянно нуждалась в помощи и поддержке. Одна в чужой стране, в чужом городе, она бы точно не справилась. Вернулась бы. И лежала бы уже в капсуле с перспективой на пожизненное заключение. Во всепрощающую любовь Торна я не верю, увы. Ещё меньше верится, что Торн все это замутил, дабы Лауру уберечь.