Парящая для дракона. Книга 2
Глава 3 
В комнате было невыносимо тихо — несмотря на то, что в этой резиденции никогда не было так шумно. Если честно, даже в последнюю неделю, когда подготовка к праздничной ночи шла полным ходом, даже тогда в ней не было так шумно, как сегодня. И даже в ту неделю, когда основная подготовка еще не началась, в ней не было так тихо, как сегодня в моей комнате. Или во мне.
Торн уехал на следующий же день до завтрака: он зашел попрощаться и сказать, что в силу сложившейся ситуации требуется его постоянное присутствие в Хайрмарге. Я бы сказала ему, что он попросту убегает, но если бы я что-то сказала, во мне снова проснулись бы чувства, а этого я позволить себе не могла. По крайней мере, не в ближайшее время.
Поэтому я попрощалась, пожелала ему скорейшего разрешения всех вопросов и самоустранилась из этой ситуации. Так же, как самоустранился он. Мы оба существовали в одной реальности, но по обе ее стороны. Я видела, как было объявлено об аресте Эллегрин Рэгстерн, я слышала резкие заявления ее отца и наблюдала за волной, всколыхнувшейся над миром иртханов в Ферверне.
Впрочем, волна прошла стороной, не задев меня.
В резиденции Торна меня вообще ничего не могло задеть, а учитывая, что я запретила себе думать об этом и чувствовать — тем более. Вторая волна накатила, когда родители Мистхарда попытались заявить претензии по поводу ментального допроса, которому подвергли их сына, но эту тему тоже достаточно быстро закрыли. Особенно принимая во внимание тот факт, что их сын оказался причастным к покушению, и то, что ему теперь тоже предстоял суд.
Я наблюдала за этим равнодушно и отстраненно, настолько, что временами мне самой не верилось в то, что все это происходит со мной. Меня записали в «неприкосновенные», а то, что обо мне писали в сети… ну, я предпочитала думать, что это пишут о моей однофамилице из Хайрмарга.
Моя жизнь разделилась на «до» и «после», и наверное, я никогда раньше не думала о том, что такое политика. То есть не то что не думала, я даже не представляла, и сейчас предпочла бы и дальше оставаться в блаженном неведении, но было уже поздно. Механизм уже был запущен, шестеренки крутились, и Лаура Хэдфенгер стремительно, день за днем, становилась Лаурой Ландерстерг — ларркой, спровоцировавшей бывшего однокурсника, соблазнявшей его и позволившей случиться тому, что случилось, и так далее, и тому подобное.
Торну тоже доставалось.
Впрочем, политикам всегда достается, хотя об этом я раньше тоже как-то не думала. Равно как не думала и о том, что буду делать, когда все закончится.
Но сегодня, в эти недолгие минуты тишины, когда стилисты уже ушли, а до прихода Торна еще оставалось время, эти мысли нахлынули на меня потоками пламени, грозя испепелить или превратить в ледяную скульптуру, способную рассыпаться снежной крошкой от любого неловкого прикосновения.
Я думала о том, что за все это время мы с ним говорили три раза — по видеосвязи. О том, что даже не я, а стилисты посылали ему мои фотографии с репетиции образа. О том, что все наши разговоры сводились к тому, что он сообщал те или иные новости касательно праздника. В частности, о том, что Рин и Сэфл в качестве приглашенных будут только на следующий день, но не ночью.
Сейчас я даже была этому рада.
Потому что, сжимая леденеющие руки, даже не представляла, что случится сегодня ночью.
Стук в дверь прозвучал так громко, что я вздрогнула.
— Лаура? Можно?
Голос отца доносился пока еще из-за двери, и я поднялась. Расправила юбку, струящуюся волнами снежного шелка.
— Да.
Мой голос даже не дрогнул.
С отцом мы все это время не разговаривали вообще. С того вечера, закончившегося пощечиной, до сегодняшнего дня я его не видела. Поэтому сейчас, когда он вошел, внутри меня все замерло и окончательно обратилось в лед.
— Чудесно выглядишь, дочка.
Это было так просто — зайти и сказать «чудесно выглядишь, дочка» после недель молчания. И я так же просто ответила:
— Благодарю.
Отец помялся в дверях, хотя я никогда раньше за ним такого не замечала. Юргарн Хэдфенгер всегда заходил куда бы то ни было без малейшего промедления и ложного неудобства. Сейчас же эта заминка была очевидна настолько, что я почувствовала ее физически. На уровне каких-то звериных инстинктов. Сама не знаю, откуда во мне это взялось, но такие вспышки у меня иногда случались, как будто часть пламени Торна навсегда осталась во мне.
— Готова стать Лаурой Ландерстерг?
— Лаурой Ландерстерг я сегодня не стану.
— Ты понимаешь, о чем я. — Он все-таки прошел в комнату и остановился рядом со мной. — Как ты?
Как я? Мне почему-то захотелось рассмеяться, и это меня напугало. Гораздо больше предстоящего.
— Чудесно. Разве не видишь? — Я повернулась к зеркалу.
Платье было похоже на свадебное. Бледно-голубые переливы на белом напоминали игру солнечного света на заснеженных верхушках гор. Лиф плотно облегал грудь, кружево казалось присыпавшим кожу снегом, искрящимся под лучами. Юбка обтекала бедра и уже книзу раскрывалась волнами. Дополнял все это великолепие комплект от «Адэйн Ричар», украшения подчеркивали и в то же время сглаживали эффект кольца у меня на пальце. Волосы мне уложили в элегантную прическу, единственной вольностью которой были завитки на висках.
Я выглядела безумно дорого.
Я выглядела как будущая первая ферна.
И чувствовала себя точно так же. То есть — никак.
— Ты восхитительна, — повторил свою мысль отец.
Кажется, наши темы для разговора иссякли.
— Ингрид очень хочет на тебя посмотреть.
Не сомневаюсь. Пока мы готовили платье на завтра (которое мне уже не придется надеть), Ингрид постоянно расспрашивала о том, которое было сейчас на мне. Увы, оно держалось в строгом секрете. Настолько строгом, что сложно было даже представить, какую ценность несет информация о выходе Лауры Хэдфенгер рядом с будущим мужем в праздничную ночь.
А ведь это время всегда было наполнено для меня теплом.
Выбором подарков (не заказами через сеть), а поездками в моллы, весельем, улыбками, шутками и совершенно безудержным хохотом — когда мы с Рин прикидывали, что будет, если подарить Ингрид какой-нибудь сувенир из интим-магазина.
Это все было настолько давно — сверкающая упаковка, банты, пакеты, которые водитель заказанного флайса помогает донести до багажника, а потом до лифта. Смех и игра в снежки. Отчаянно-теплые чувства с ароматом шантвейна и хвои, головокружительная скорость центрального катка и предпраздничная суета. Улыбка Дара и первый тост за год, в котором будет много всего чудесного.
— Даргел с Мелори уже здесь?
— Да, — отец кивнул. — Через пятнадцать-двадцать минут откроют телепорт для первых гостей и журналистов.
Значит, скоро за мной придет Торн. Где-то час у нас будет на то, чтобы всех встретить. А потом…
Я снова сжала холодные пальцы.
— Если не возражаешь, я бы хотела остаться одна.
Отец собирался было возразить, но потом кивнул:
— Да. Да, пожалуй, ты права. Лучше поговорим потом.
Он вышел, и стоило двери за ним закрыться, я оперлась руками о столик.
Пятнадцать минут до выхода.
— Лаура.
Торн шагнул в комнату, и я обернулась — пожалуй, чересчур резко. Замерла, глядя на него.
И точно так же напротив меня замер он.
Сейчас он скажет, что я чудесно выгляжу, подумалось мне.
Но он просто стоял и смотрел. Смотрел так, что чуть не посыпались все ледяные стены, которыми я окружала себя — старательно, все это время. Те самые, благодаря которым я не лежала, подтянув колени к груди, и не думала о том, как я буду без него.
Сейчас я об этом подумала.
На мгновение.
На то самое мгновение, что растянулось на время его взгляда, глубокого и настолько знакомого, что мне стало нечем дышать.
Длилось, к счастью, это недолго: взгляд снова стал взглядом Торнгера Ландерстерга, Верховного дракона Ферверна, и меня отпустило. Во всех смыслах.
Стены больше не дрожали, я тоже больше не дрожала. Даже руки были не такие ледяные, когда я вложила пальцы в его ладонь.
— Ты готова, Лаура? — Это было единственное, что он спросил.
«К чему?» — захотелось уточнить мне.
Вместо этого я ответила:
— Готова.
И мы вместе вышли в коридор.
Резиденцию было просто не узнать. Залитые светом коридоры, мергхандары — как на параде. Сейчас она больше напоминала дворец Эргерхардской династии, сменившей в свое время династию Флангеррманских. В те времена наши края назывались Северные земли, и в отличие от материка, на котором располагались Рагран, Лархарра, Фиян и другие, впоследствии объединившие несколько более мелких государств в содружества и союзы, мы всегда были едины. Даже Аронгара в свое время была разделена — Огненные земли, Ильерра и другие суверенные государств. Север же всегда оставался сплоченным под единоличной властью сильнейшей семьи иртханов, управляющей наместниками с очень развитым пламенем. Возможно, именно потому, что иначе в наших краях было просто не выжить.
Миновав коридоры и парадно-праздничные посты, мы с Торном встречали гостей. Я бы никогда не подумала, что смогу улыбаться, зная о том, что хочу сделать. Но я стояла и улыбалась, приветствуя иртханов и иртханесс — здесь были и правящие изо всех городов, и людей, которым предстояло занять места рядом с ними, разумеется, тоже с семьями. Эта помолвка была настолько политической, насколько это вообще возможно.
Все улыбались, веоланское лилось рекой. На меня смотрели со всех сторон, и вскоре я вообще перестала на это реагировать. Я едва ли помнила имена всех тех, кого мне представили, и с кем я здоровалась. Калейдоскоп лиц собирался разными узорами в разных частях празднично украшенного зала, живая музыка — фортепиано и виолончель — вплеталась в многоголосье.
— У меня для тебя сюрприз, — произнес Торн, когда последние из прибывших гостей отошли.
Рядом с нами тут же возник официант с подносом, а меня затошнило.
Натурально так затошнило. Кажется, я переоценила степень своей непробиваемости.
— Сюрприз? — переспросила, чтобы отвлечься от собственных мыслей.
— Да. Уверен, тебе понравится.
Я в этом так уверена не была, но поскольку попытка заговорить закончилась для меня очередным приступом тошноты, решила, что молчать будет лучше. Когда Торн взял с подноса два искрящихся пузырьками бокала с веоланским, свой я приняла автоматически. Мне казалось, что я подавлюсь первым же глотком, поэтому вино я едва пригубила, а если быть точной, просто поднесла бокал к губам и сделала вид, что пью.
Этот зал был не просто большим, он был огромным, но мне казалось, что с каждой минутой эти стены давят на меня все сильнее. Несмотря на то, что россыпи искр от украшений и запах хвои всегда ассоциировались у меня с праздником, сейчас голова кружилась все сильнее. До тех пор, пока на импровизированную сцену (где расположились музыканты), не вышел конферансье.
— Добрый вечер! — Его приветствие влилось в постепенно затихшую музыку, справа и слева сверкнуло несколько вспышек. Приглашенные журналисты наконец-то переключили свое внимание с нас на сцену. — Совсем скоро мы перейдем в следующий год, но до этого нам с вами предстоит еще два, несомненно, очень важных события! Первое — и основное…
Он хитро прищурился и замолчал, но все посмотрели на нас.
Снова.
Отец с Ингрид стояли в двух шагах, я встретила его улыбку и отвела взгляд.
— И второе. Небольшой сюрприз, которым мы откроем праздничную ночь. Сегодня среди приглашенных женщина, чье имя знает любой фервернец. Так уж получилось, что нам удалось уговорить ее исполнить для нас свою новую песню в качестве праздничного подарка. Встречайте — Сибрилла Ритхарсон!
Зал взорвался аплодисментами раньше, чем Сибрилла поднялась на сцену. Хлопали все, я видела, как у Сильви от восторга горят глаза. Даже Ингрид вытянулась в струну, потому что они стояли чуть наискосок от сцены, и если перед нами все расступились, то им уже не так повезло.
— Всем добрый вечер! — Голос у нее был не просто сильный, когда он прозвучал, затихло все, что звучало. Даже последний всплеск оваций растаял, растворился в коротких мгновениях тишины, пока Сибрилла обводила взглядом собравшихся. — Я очень рада видеть всех вас и для меня большая честь закрыть для вас этот год и открыть новый.
Наверное, у певицы ее уровня по-другому и быть не может, но ее голос даже сейчас, вне песни, пробирал до мурашек. Низкий, чувственный, глубокий — звучащий так, как будто тишина уже сама по себе музыка.
— Эту песню вы услышите первыми. Мне показалось, очень символично исполнить ее именно сегодня, в Праздничную ночь. В ночь перехода из прошлого в будущее. В те мгновения, когда время между ними замирает. Итак…
Вслед за воцарившейся тишиной приглушили свет. Полумрак в зале наполнился ожиданием, когда, казалось, просто отовсюду хлынула музыка. А следом за ней — голос Сибриллы Ритхарсон.
— Закончится прошлое…
Прямо сейчас.
Дорогами разными
Пойдет каждый из нас.
Новые встречи…
И новая жизнь
Тебя попрошу лишь:
Ты только держись!
Память со временем
Покроется льдом,
Новые чувства
Вспыхнут огнем.
Огонь действительно вспыхнул. Полыхнул на мгновение, и этот дикий звериный отклик — отклик каждого из присутствующих иртханов на ее звучание, отозвался внутри меня с неистовой яростной силой.
— Не будет сомнений
Не будет обид,
Новое время
Нас освободит!
Ведь мир многогранен
И в нем на пути
Так просто, открывшись
Счастье найти.
То счастье, что рядом
С тобой для меня
Казалось сильнее
Любого огня.
Казалось, но прошлое
Здесь и сейчас
Закончится и для тебя,
И для нас.
И мы, распахнув
Крылья сердца в груди
Уверены будем,
Что все впереди.
Пусть новый день
За собою зовет
Шагай же в него…
Как впервые в полет!
Я не сразу поняла, почему так тихо: сначала глухо ударилось внутри сердце. Потом в эту тишину ворвалась другая, напряженная, покалывающая кожу иголочками пламени — едва уловимо. А потом зал снова взорвался аплодисментами: грохотом, который возносился под высокие потолки, отражался от панорамных окон, звучал и вибрировал в каждой клеточке тела, но все равно не мог перекрыть сильное, пламенное звучание голоса Сибриллы Ритхарсон.
От него до сих пор по коже шел мороз. Или жар.
Или и первое и второе вместе.
— Благодарю! — Сибрилла рассмеялась. — Благодарю! Благодарю!
Она была на сцене до тех пор, пока не затихли аплодисменты. А после спустилась и направилась к нам.
— Ферн Ландерстерг.
Остановившись рядом с нами, она взглянула сначала на Торна. Затем на меня:
— Ферна Хэдфенгер.
— Рад личному знакомству, ферна Ритхарсон.
— Взаимно.
— Очень красивая песня, — я сказала это совершенно искренне.
Сибрилла снова взглянула на меня.
— Благодарю.
— Отдыхайте и наслаждайтесь вечером.. — Торн улыбнулся. — Сегодня вы наша гостья.
Знакомство было коротким, но, когда Сибрилла отошла, я невольно посмотрела ей вслед. Сколько же лет этой женщине? Выглядит она роскошно. Иссиня-черное платье облегало ее фигуру, подчеркивая каждый изгиб. Светлые волосы подняты наверх и каскадом стекают в головокружительный вырез на спине, достаточно провокационный для такого мероприятия. Заканчивался он на талии, подчеркивая красивые бедра так же, как браслет подчеркивал изящное запястье, ткань платья дорого переливалась при каждом шаге.
— Тебе понравился сюрприз? — голос Торна выдернул меня в реальность.
Надо же, благодаря этой встрече я почти забыла обо всем.
— Да. Песня красивая, хотя и неоднозначная.
— Я не знал, что она будет петь. В какой-то мере это был сюрприз и для меня.
— Даже так? — Я приподняла брови.
— Ты научила меня любить сюрпризы.
Жаль, что я не научила тебя любить.
— Хорошо. — Я перевела взгляд на сцену, где сейчас снова играли музыканты.
Свет горел, очарование, волшебство и какая-то проникновенная пронзительность, напитанная огнем, развеялась. Теперь это снова был всего лишь политический вечер.
— Хорошо?
Я пожала плечами.
— Я тебя не узнаю, Лаура.
— Я сама себя не узнаю. Извини. У меня есть время пообщаться с братом?
— По крайней мере, минут пять у тебя точно есть.
— Хорошо.
Вот теперь я сбежала. Под аккомпанемент фортепиано и виолончели, вливающихся в зал пока еще мягкими волнами. Впрочем, после выступления Сибриллы на музыкантов даже не смотрели, отголоски ее пения до сих пор отзывались искрами воспоминаний.
— Даргел. Мелори. — Я подошла к брату и его девушке.
— Лаура!
Мелори невысокого роста — совсем как Сибрилла, но в отличие от нее — жгучая брюнетка. К тому же, коротко стриженая.
— Лал. Как настроение? — Даргел сжал мою ладонь в своей. — Ты выглядишь…
— Чудесно?
— Необычно, — фыркнула Мелори.
— Да, это именно то, что я хотел сказать.
— Надеюсь, необычно — это хорошо? — Я улыбнулась. — Мел, я украду твоего парня ненадолго.
— Вернуть не забудь, он мне еще пригодится.
— Спасибо, что отвели мне роль робота-уборщика, — шутливо отозвался Даргел, но тут же взял меня под руку и увел в сторону. Ближе к фуршетному столу, рядом с которым пока почти никого не было. — Лал? Все в порядке?
Я хотела ему солгать. Точно так же, как солгала отцу — это было даже не сложно, точно так же, как улыбалась Торну. Вместо этого покачала головой.
— Вы снова поссорились? — Брат нахмурился.
— Нет.
— Тогда что?
— Мы так и не помирились. Точнее, мы даже не ссорились, я просто не представляю, как это назвать. Когда Торн со мной, мы общаемся, но он по-прежнему держит дистанцию. То есть… я вроде как есть, а вроде как…
Я покачала головой.
— Забудь.
— Забыть? — Даргел вгляделся в мое лицо. — Я не хочу ничего забывать. Что происходит, Лал? Чем я могу тебе помочь?
Помочь себе могу только я сама.
— Просто постарайся меня не слишком сильно ненавидеть, ладно?
— Что?
Вместо ответа я порывисто его обняла, а потом отступила в сторону. Даргел попытался меня задержать, но я отняла руку, к нам приблизился кто-то из гостей и обратился к нему. Я же быстро влилась в толпу, улыбаясь так же, как улыбалась гостям при встрече. Торн беседовал с отцом, и, когда я приблизилась, они оба одновременно повернулись ко мне.
Как раз в тот момент, когда музыка стихла, и на сцену снова вышел конферансье.
— Совсем скоро мы будем поздравлять друг друга с новым началом, но прежде чем это случится, мы бы хотели сделать одно объявление. Которое, несомненно, тоже станет новым началом. — Конферансье выдержал паузу и произнес: — Приглашаем! Ферн Ландерстерг, ферна Хэдфенгер!
Нас тоже встречали аплодисментами, под которые сердце подскочило к горлу, и, по ощущениям, там и осталось. Я шла к сцене, испытывая желание развернуться и бежать как можно дальше, но это желание не видел никто. Для всех я просто улыбалась, и все улыбались, единственное встревоженное лицо — почему-то у самой сцены я выцепила его, Даргел смотрел на меня в упор — принадлежало моему брату. Но так и должно было быть, он знал чуть больше, чем все остальные.
По лестнице я поднималась, считая ступеньки. Их было четыре, и каждый шаг повторял удар моего сердца.
Странное дело, еще совсем недавно зал расплывался у меня перед глазами, а сейчас, кажется, я могла разглядеть каждую черточку каждого лица, развернутого к нам. Конферансье протянул микрофон Торну, но я перехватила его в считаные секунды.
Перехватила и поднесла к губам.
— Как уже было объявлено, — произнесла, глядя в зал, — у нас есть очень важная новость. Возможно, это не совсем то, что вы хотели услышать, но…
Я поняла, что если не скажу этого сейчас, не скажу никогда.
— В свете сложившихся обстоятельств мы решили, что слишком поторопились. Помолвка отменяется. Мы расстаемся.
Это было как шагнуть в пропасть, а дальше все стало неважным.
И взорвавшийся множеством голосов зал, и растерянность на лицах, понемногу сменяющаяся осознанием. И вспышки, и суета видеоператоров. И даже кольцо, которое я все-таки стянула и вложила в ладонь Торна.
От которой мгновенно повеяло жутким холодом. Я увидела только искрящийся иней, впитывающийся в его кожу, когда услышала глухой хлопок. Наверное, только я его и услышала, потому что из-за шума в зале расслышать что-то было достаточно сложно. Этот хлопок, источник которого я поняла не сразу, раздался совсем рядом. Я снова перевела взгляд на его ладонь и увидела, что от драгоценного камня, который не способен разрушить даже лазер, осталась густая, похожая на ледяные осколки крошка.
— Одна из причин нашего расставания — отъезд семьи Хэдфенгер из Ферверна. Юргарн Хэдфенгер не сможет приступить к исполнению своих обязанностей, нам предстоят новые выборы. С формальностями на сегодня покончено, предлагаю всем наслаждаться праздником.
Торн говорил без микрофона, это я осознала, когда поняла, что все еще сжимаю его в руке. Так же, как он сжимал в руке превратившееся в крошку кольцо. Но если после моего заявления в зале стало шумно, то после его воцарилась абсолютная, безоговорочная тишина. Словно его голос просто выключил остальные даже без усиления. Усиливать, по сути, не было необходимости: даже вспышки прекратились, время будто замерло.
За эти мгновения я успела осознать, что он сказал. Как раз вовремя, потому что побелевший до состояния только что выпавшего снега конферансье взял у меня микрофон и профессионально-бодрым голосом произнес:
— До нового года осталось пятнадцать минут! Мы…
Он что-то там еще говорил, совершенно точно не в соответствии со сценарием, но вряд ли его кто-то слушал. Торн взял меня под руку — в точности с тем же выражением лица, с которым мы поднялись на эту сцену, по лестнице мы спустились вместе.
— Чудесного вечера, Лаура, — произнес он, глядя мне в глаза.
А после развернулся и направился к дверям. Холод, обрушившийся на меня, едва ли был слабее смысла сказанных им слов: и сейчас, и на сцене.
— Врача! — крикнул кто-то. — Ферне Хэдфенгер плохо!
Я обернулась — лишь на миг — чтобы увидеть, как отец держит на руках потерявшую сознание Ингрид. Его лицо — белое, как у конферансье, искаженное, широко распахнутые глаза Сильви. Странно, но Даргела я не заметила. Это я осознала уже в тот момент, когда бежала, а если быть точной — шла к дверям, настолько быстро, чтобы не сорваться на бег, и настолько медленно, чтобы это не было заметно.
Сомневаюсь, что это не было заметно.
Вспышки возобновились, шум в зале нарастал, но я отрезала себя от него дверями, вылетев за них и с трудом пытаясь втянуть ставший неожиданно холодным и липким воздух. Шаги дракона я слышала отчетливо, и вот теперь, уже совершенно не стесняясь вытянувшихся вдоль коридора мергхандаров, бросилась за ним.
— Торн!
Разумеется, он не остановился. Дверь его кабинета защелкнулась, когда я вылетела из-за поворота. Подлетев к ней, распахнула, врываясь внутрь.
— Ты не можешь с ними так поступить!
Он обернулся. Пламя, сделавшее его глаза похожим на две светящиеся льдины, хлестнуло наотмашь, заставляя отпрянуть на уровне инстинктов. Я с силой вдавила ногти в ладони и шагнула вперед.
— Ты будешь говорить мне о том, что я могу и что не могу, Лаура? — тихо произнес он.
— Они здесь ни при чем!
— Неужели? Твой отец тебя воспитал.
Я задохнулась. От той ледяной жесткости, с которой были сказаны эти слова.
— Знаешь, о чем ты всегда забывала, Лаура? О том, что я могу. Я могу сделать с тобой и с твоей семьей все, что пожелаю. — Он говорил тихо, но в кабинете стремительно холодало. — С теми, кто посчитал возможным играть со мной в игры.
— Нет. — Изо рта вырвалось облачко пара, я растерянно смотрела, как мое дыхание тает в разделяющем нас полумраке. — Никто с тобой не играл, Торн. Я пыталась до тебя достучаться. Когда мне стало понятно, что я не могу, я просила тебя меня отпустить. Ты сказал, что ты меня не отпустишь. Что мне еще оставалось делать?!
Кажется, только сейчас я поняла, что он сказал. Точнее, что он сказал еще.
— Моя семья ничего не знала!
— Об этом «ничего» ты шепталась со своим братом перед тем, как подняться на сцену?
Я шагнула к нему:
— Никто ничего не знал! Я никому не говорила! Я жила с этим все это время, пока ты снисходил до меня исключительно для рекомендаций по поводу праздника.
— Превосходно, Лаура. Теперь ты будешь жить с этим всю жизнь.
Он отвернулся и шагнул к столу. Не вполне отдавая себе отчет, что делаю, я бросилась за ним. За секунду до того, как мои пальцы коснулись бы его руки, Торн обернулся. Бросок был молниеносный, только что я видела его спину, а сейчас вижу его лицо. Ледяные пальцы сжимаются на моей шее, снежные искры иглами впиваются в кожу. Это длилось едва уловимое мгновение, а после пальцы разжались, и он отступил.
— Пошла вон. — Дракон указал мне на дверь. — Убирайся. Пока я тебя отпускаю. Сейчас.
Меня трясло от пламени, которое понемногу гасло в его глазах. Зрачки из звериных снова стали человеческими, но ничего человеческого в этом лице не было. На меня по-прежнему смотрел зверь, и я отступила. Развернулась, вышла за дверь, почти бегом бросилась в сторону зала. За несколько метров до него развернулась снова, метнулась обратно, но уже к лестнице. Я понимала, что если сейчас войду в этот зал, просто рухну на глазах у всех, присоединюсь к Ингрид.
Под бешеный стук сердца влетела к себе — или уже не к себе.
«Убирайся. Пока я тебя отпускаю. Сейчас».
Я зажала руками рот, но тщетно. Тошнота снова подкатила к горлу, я едва успела добежать до туалета, и меня вывернуло наизнанку. Меня выворачивало долго, до глухих хлопков, раздавшихся снаружи.
Фейерверк.
Новый год начался.
На этой мысли меня вывернуло еще раз, казалось, ледяным пламенем, засевшим в самой глубине моего существа. На этой мысли я поднялась и направилась к раковине. Умывшись, обхватила себя руками, пытаясь унять охватившую все тело дрожь. Я даже не сразу поняла, откуда доносится знакомая музыка, а когда поняла…
Подскочила, метнулась в комнату.
— Лаура! Что у вас там вообще происходит?! — взволнованное лицо Рин.
У них там тоже фейерверк, судя по всему.
— Что?
— Ты что, отказалась за него выходить?!
Я сжала зубы.
— Лаура, дракона твоего за ногу, не молчи! Вы порвали все каналы, сейчас не празднуют, а строят теории, что за чешуйня вообще творится.
Я посмотрела на нее, понимая, как отчаянно мне хочется сейчас оказаться там. Там, с Ринни и Сэфлом, и просто ее обнять, просто заснуть, чтобы закрыть этот день, эту ночь, а завтра… Меня разрывало от желания набрать Тиуса, сообщить об открытии телепорта, и уйти, как мне было сказано. Но там, внизу, еще оставалась моя семья, и помимо этого, оставалось еще осознание: если сбегу сейчас, на людях я уже никогда больше не появляюсь.
Всю жизнь буду прятаться, стану тенью, которой уже ничего не светит.
Не говоря уже о каких-то кастингах или о чем-то большем.
Мне было странно осознавать, что в такие минуты я еще думаю о кастингах, но, наверное, мы с Торном похожи куда больше, чем мне казалось. Странно, что поняла я это только сейчас.
— Лаура!
— Рин, давай не будем говорить об этом сейчас.
— А когда?! Лаура!
— Передавай мои поздравления Сэфлу. Потом поговорим.
Я нажала отбой раньше, чем подруга успела ответить. Выключила телефон, швырнула его на кровать.
В ванной снова ополоснула лицо, поправила макияж. Хорошо, что макияж мне сделали «на века».
Дорога до зала, куда мы не так давно вошли вместе с Торном, не заняла много времени. Я остановилась только на миг, чтобы расправить плечи и улыбнуться.
После чего шагнула в распахнувшиеся передо мной двери.
Парящая для дракона. Книга 2
Купить
И никаких волнений. Ну вот вообще.В Багдаде всё спокойно.Я даже не представляю как пережить такую ситуацию. Страшно до невозможности.СПАСИБО.
О! А Бен-то оказывается спецагент 😬
kovalevagv, Книга просто супер. Читаешь на одном дыхании. Автор Вам вдохновения и по больше читателей.👍🏻
Ааааааааа, нееееееет! За что вы так со мной??? Почему??? Он же был моим любимчиком….. Мои мечты и иллюзии…. Все разбилось…. И что теперь получается: лучший кардиохирург современности управляется с пистолетом не хуже наёмников, а беременной женщине, которая уже успокоилась, колит какую — то дрянь, что бы она вырубилась…. Это как вообще… Пошла напьюсь…
lesechka, лучшего кардиолога все-таки воспитывал отчим шпион…
Anouke, Думаете у нас есть шанс, что он все же нормальный и положительный герой окажется?
lesechka, Он ещё ничего страшного не сделал. Даже сейчас пытался ее успокоить и помочь. В конце концов пасынок главы разведки навряд ли может быть обычным. Это ещё он сын правящего и иртхан. А их с детства натаскивают.
В конце концов ..даже в роли злодея он не так уж плох(получше некоторых ледяных. ))Ну злодей и злодей, у каждого свои недостатки.)))
Nastya, Согласна с Вашим комментарием. Спасибо, я тоже думаю, что ничего страшного Бен не совершил по отношению к Лауре.
Ирина Орлова, В конце концов, девушки жаловались,что он слишком идеален. Нереалистично. Вот. Неидеальность вылезла. А так как полные гады обычно в конце «исправляются силами любви, все осознают и вообще они в вседа были лапочками,просто детство тяжёлое, деревянные игрушки » и т.д, у Бэна появляется реальный шанс стать главным героем. Лауру все равно не впечатляет , когда с ней по хорошему😅😁😁😁
Nastya, То, что она любит пожестче, это одназначно и обращение и секс, вон как Торн зацепил, когда отлюбил на столе….
Мария, Если бы она любила пожестче, то не разорвала бы помолвку…
Anouke, Потому что она любит пожестче, а не по договорённости, как этого хотел Торн. Без эмоций и огонька ей не интересно.
irina.stseshik, Не путайте Лауру с Солливер
Anouke, Не думаю, что я их путаю. Ведь Лаура ушла, когда ей сказали что будет все, кроме чувств. Солливер же это устраивает.
irina.stseshik, У Солливер своя игра. Лаура не умеет играть, она слишком живая. Да, ею управляют чувства, от этого много ошибок
Anouke, Лааура определенно любит авторитарность в мужчине, естественно когда чувства взаимны… а не голый политический расчет, вот и ушла
Мария, не совсем так… вспомните, что она сказала Ардену, когда тот приезжал к ней в Рагран один… она ведь влюбилась не в авторитарного Торна, а того, который был надежным, сильным, не подавляющим ее. Жаль, что это была всего лишь игра с его стороны
Anouke, Не соглашусь, она влюбилась в Торна, который ее слышал, шел на диалог, которому она была нужна как любимая женщина, авторитарность из него никуда не делась, лишь немного притупилась
Мария, Нет, ну одно дело в сексе по жёстче (и то там не пламенем накрыло, как помню из танцующей с пламенем девушка и от …игры на флейте оргазм получит может ). , Другое дело в жизни ….вот в жизни это как о не очень вечно быть…во всем виноватой и подчиняться)).
Nastya, Так и в жизни и без пламени можно оргазм от игры на флейте получить ☺☺☺
Nastya, Я не считала Бена слишком идеальным, он вел себя как обыкновенный влюблённый в девушку парень, который хочет понравиться. И пока авторы не докажут обратного, я Бена главгадом не признаЮ.
Ирина Орлова, Ну я его тоже не считала идеальным. Где он и идеальность? С его то вспыльчивостью и язвительностью. Но многие писали ,что он слишком слащавый и идеальный. )) Надеюсь он хороший. А то как то странно,что злодей сделал в разы больше добра для героини, чем главный положительный герой(Торн)))))
Nastya, нееет, пусть будет хорошим и девочки про него книжку следующую напишут, а мы почитаем😉😉 такие сарказмы не должны пропадать не оцененными и забота, а попа красивая?😉😉😉
натка, Я надеюсь,что мы его попу ещё в этой книге оценим)))
Nastya, А я хочу попу Торна оценить 😍😍😍
Мария, Попу Торна Сол оценит во всех ракурсах. ))) Как и он ее уже оценил )))
Nastya, пусть эту шлюхастую модель драконы сожрут, попку Торна не отдадим ей…🤣
Мария, А зачем нам такой шлюхастый Торн? Он особо от нее не отличается .)))
Nastya, Во-первых он мужчина, у них к сексу немного другое отношение, да и расстались они, и пока он только имел Солливер, а модель уж не знаю сколько перебрала и иртханов и мужчин….
Мария, Ну что значит у них другое отношение к сексу. Это скорее у людей двойные стандарты к сексу. Так можно сказать ,что Сол спала со своим женихом. Да и Торн явно не девственником был. Так что они на равных. ))(
Nastya, Я не считаю, его трах с Солливер изменой и шлюхой мужчину уж не как не назовешь, это увы стандарты общества нашего. Переспав с Беном, Лаура бы отдалась душой…про Торна такого не скажут..
Мария, Это уже как воспринимать. То что общество не называет мужчин шлюхами, не значит ,что они такими не являются. увы двойные стандарты очень распространены. Как и истории про отдалась душей и т д. )) Так можно сказать,что они расстались и Лу имела полное право отдаться хоть душей, хоть телом ))))
Nastya, Общество не называет мужчин шлюхами потому, что оно называет их кобелями…
Натали, Кобель как то не несёт какого негативного значения, как шлюха))) тем более кобелями часто ща измену больше называют, а не просто за активну половую жизнь )))),😔
Nastya, правильно и Л и Т имеют право спать с кем хотят. Это не делает из Торна шлюху, равно как и из Лауры. Увы мы живем в обществе и подчиняемся его правилам, Солливер мне априори неприятна, двуличность явно просвечивает сквозь ее хрупкое тело равно как и ее контакты, пусть даже с иртханами
Мария, Мы же говорили про Сол и ее «шлюховатость»
Ведь не только в двуличности Сол обвиняют. Но и в активной половой жизни. ))))вот я и сказала,что для меня Торн такая же шлюха. Если называть Сол таким именем)))Так как оба участвовали в этом процессе, а отгребает почему то она. Для меня это как, когда любовница виновата в измене мужа😋. Сол левый человек, не насиловала никого. Тут только Торн претендует на имя гг, вот ему и отвечать с кем он и как. А так обидно,что он развлекается по полной, а Лу ,как дура, верность хранит и рыдает.
Мария, Я тоже!:)
натка, Мне тоже очень хочется про Бена почитать, если ему не достанется порции счастья в этой серии…..
Мария, +1!!! Почему бы Бену и Сибрилле не найти друг друга?! Оба заслужили счастье….
irina.stseshik, у меня вот сильные подозрения что Сибрилла её мама(ледяная только она пока встречалась подходящая по возрасту) и авторы как то писали что ещё раскажут её историю.
натка, Судя по реакции лауры в душе и около бассейна — там все зачётное… 🤤🤤🤤
натка, Я за красивые попки иртханов😍😍😍
Nastya, Ахахахаааа, точно. Кто из нас не без недостатка 👍
lesechka, Так и тянет написать в ответ «Я!»😂😂😂
Nastya, Действительно.Не съест же он её, а конце концов :)))
Nastya, Точно, у каждого свои недостатки! нам ведь главное, чтобы он Лауру не обижал, а для других злодеев пускай будет злодеем. 😂 Как говорится — сами нарвались.
lesechka, Да да он нормальний. Он хороший. А стрельба ето излишки воспитания отчима.
viva5fr, Стрельба, как оказалось, не только излишки воспитания, но ещё и оправданная необходимость. 😉 Так что, отчиму респект!
galina, Вот вот. А то Бен плохой. Он просто хорошо подготовлен к превратностям судьби
lesechka, Думаю, что он всё-таки «нормальный и положительный.» По крайней мере, по отношению к Лауре. Укол мог быть успокоительным, чтобы она не впала в шоковое состояние. Ему же сейчас какие-то решения принять нужно, что со всем случившимся делать, и её истерика сейчас не ко времени и может очень сильно помешать.
galina, Судя по тому,как быстро он вколол Лауре что-то,шприц он принёс с собой,а значит что- то замышлял и это явно не успокоительное,в лучшем случае снотворное
trofimushka00, Может и замышлял, а может быть и нет. Видимо, носит с собой постоянно на всякий случай (случаи ведь разные бывают). Предпочитает быть готовым ко всяким неожиданностям. Сам же говорил, что у него паранойя.
trofimushka00, Это говорит о том, что он просчитал ходы противника и подготовился к любому развитию событий
galina, Ну хоть предупредил бы, сказал что вколет…
lesechka, Он же доктор! Знает, как с пациентами обращаться. Иногда уговоры только мешают.
galina, Возможно поставил укол, чтобы предотвратить истерику и следовательно выброс пламени…
galina, ++++
galina, Нужно было действоать быстро, иначе Лаура кинулась бы под ледягые иглы спасать Гринни.
lesechka, все же хочется, чтобы оказался… ведь зачем-то он к Халлорану ходил… а укол — может, Лауру нужно было усыпить, чтоб пламя ее не вырвалось и не уничтожило весь дом. Она-то его контролировать не может, а силы Бена, видимо, не хватает
Anouke, Я опять всё пропустила?! Когда он к Халлорану ходил?
Darina, Об этом говорили чуваки, что к Лауре с пистолетами пришли.
Anouke, Аааааа….вспомнила! Спасибо)))
Darina, Всегда пожалуйста 😉
Anouke, Ох, надеюсь на это, а то моё сердце плачет 😭
Anouke, И я про то же. Укол — спасение Лауры.
lesechka, Мне кажется, что Бен все же парень не плохой, тока…😂😂😂 ой, ладно, не буду. Скорее всего он — кардиолог, но сексот с хорошей подготовкой от отчима. Ой, только что мысль пришла — а может и нет никакого отчима?
Щекн Итрч, Почему «скорее всего, он кардиолог». Ведь он и представлен в начале книги как не просто отличный, а знаменитый кардиолог. А если рука твердо может сделать разрез и шов, то и выстрелить не дрогнет.
Ирина Орлова, Имелось в виду, что он ХОТЬ и кардиолог, НО сексот.
Щекн Итрч, Сексот — «Сотрудник правоохранительных органов, работающий под прикрытием» . Просто отличное прикрытие! Прямо от операционного стола да на операцию другую! 😎 Хотя, с другой стороны,, в этой жизни возможно ВСЕ.
Ирина Орлова, Сексот — секретный сотрудник. Как правило осведомитель или агент, работающий по какой-то профессии, но параллельно выполняющий определенные функции для спецслужб.
Щекн Итрч, Не будем спорить по семантике слова, неблагодарное это занятие. Я Вас поняла и могу согласиться.
Ирина Орлова, Это уж совсем трудное для меня слово🤣 Написала расширенное значение, чтоб правильнее донести свою мысль про Бена
Щекн Итрч, Я поняла, поэтому и согласилась с Вами. Спасибо! И опять проблема с комментариями. Еле нашла Ваш ответ. Снова выбросило на первую страницу.
Ирина Орлова, Ужасно виснет все. Тоже не на все ответы могу переходом попасть.
Щекн Итрч, Типа он сам и есть этот агент разведки? И ведь все что мы о нем знаем, это только с его слов….
lesechka, Интересная мысль,ведь и правда мы всё знаем только с его слов. И подготовка у него то же не плохая. Может он и сам агент,а тогда какое у него тыло задание….
lesechka, Ну, примерно так. Сам себе спецагент, так сказать
lesechka, Я всё же за то, что Бен хороший парень. И укол Лауре вколол, чтобы она не наделала еще больше бед своим льдом.
Ирина Орлова, Надеюсь вы правы, уж больно я ему симпатизирую 😊
lesechka, Я в это верю! 😊 Авторы не могут быть настолько жестоки с окопчиком Бена 🙈
lesechka, Надеюсь, что это не дрянь, а что-то, что позволит Лауре не навредить себе и всем. У меня другой вопрос — зачем Бен к Халлорану ходил? А по поводу напьюсь — ну все, приплыли! Раз у Лауры есть пламя, не бывать ей ни с кем кроме Торна. Никакого другого мужчину она не примет. Вот если бы она человеком была — оставалась бы на это надежда. А так… пойду накапаю себе валерьянки что-ли….
irina.stseshik, Так и к бену её тянет. И даже если у неё есть пламя, то все равно она с торном не ночевала, поэтому они не истенные… Притяжений может быть много за жизнь иртханов, но из них выбирают одну. Так до танни у гроу были ещё 2, но не сложилось.
lesechka, Если при слиянии пламени это был первый мужчина, женщина не сможет принять никого другого. Даже ночевать не надо вместе — для неё он останется единственным. Оттого грустно. У Торна типо выбор есть с кем жить, а у Лауры нет. У Танни и Леоны был такой выбор именно потому что их истинные не были у них первыми. А Лауре как всегда несказанно повезло.
irina.stseshik, у них не было слияния пламени, ни в 1 ни во 2 случае, во 2 случае она наоборот его пламя забирала.. теперь ясно почему
натка, Хорошо, если так. Потому что это не честно как-то….
irina.stseshik, Опа, я такого на счёт первого мужчины не помню… А это в какой части объясняется?
lesechka, Это первая книга «Поющая для дракона»
irina.stseshik, Спасибо, надо будет перечитать
irina.stseshik, Угу, свингерша научит ее свингу и будет у них прекрасная шведская семья с 4 переменной…
jif, Пошла за валерьянкой…
lesechka, Без паники. )) Ждём, что будет дальше, и как этот укол будет объяснен и к чему приведет. Но то, что шприц был с собой наводит на плохие мысли. Но!ждём и продолжаем надеяться что Бен всё-таки реально влюблен в Лауру и хочет ее спасти🧐
Алина, Зачем же гадать? Все упустили одну деталь, когда Бен ворвался в дом, он уже знал, что в нем захватчики. Шприц с собой насторожил всех, а пистолет — обычное дело? Нет, из этого ясно, что он знал куда идет и, ! подготовился. Вопрос, как он об этом узнал? Скорее всего он подозревал о таком исходе. Может он хотел таким образом поймать недоброжелателей. Или вероятнее кто то намекнул, сказал прямо, ну или слил информацию. Тут вариантов много, и к слову ни один из них, я не считаю плохим. Я уверена, что он не навредил, и не навредит Лауре ведь, как я уже говорила, — это крайне не логично. А он умный парень.
Юля Тагинцева, Меня это не насторожило по одной причине — не все наемники были в квартире. Оставались на улице, чтобы предупредить о появлении Бена. Он мог их просто увидеть, имея школу отчима за плечами. Пистолет мог быть изьят у них. Про шприц я сама писала — вопрос что он у него делал.
Алина, Может из за его паранои и непредсказуемости Лауры (ну и из да Торна на хвосте), он всегда решил быть на готове? А одном кармане снотворное, в другом пистолет , в сумке рогалики,что бы от Лауры отбиваться, в левом носке скальпель со спиртом (кардиохирург он все же), в правом носке парик и женские платье (чтоб сбежать), ну а в труселях гранатомёт — на крайний случай))?
Nastya, На-а-астя-а-а!!! 😂😂😂😂😂😂 👍👍👍
Nastya, 😂😂😂👍
Nastya, Вспомнился старый наш мультик «Шпионские страсти»👍🤣🤣
Алина, Я загибаю пальчики в надежде!!!
lesechka, я не поняла от волнения … где укол ? кто колол? аааа у самой все смешалось
lubovm8, Бен её уколол чем-то и она отрубились…. Вот теперь и думаем плохиш он или все же просто снотворное, что бы плямя не вырвалось…
lesechka, Всё будет хорошо) пить не стоит, а верить в Бена обязательно!!!
lesechka, Может это хорошее успокоительное он вколол? Или тот гад успел ранить Лауру?
Светлана Герасимова, Ой ей, только не надо ранений!!! Пусть лучше снотворное!
lesechka, Не стоит.😂😂😂😂Он просто не может всё ей сказать,а может даже и спасет не только от Торна.
lesechka, !!!
lesechka, Солидарна с вами)))
Похоже будущая жена Торна активировалась…
Где продолжение?) Очень интересно и интригующе, жду проды=)
Ну шо за. Он же мне толькл понравился :/
Ну вот!!! Вопросов стало ещё больше! Кто были эти люди? Кто и зачем их послал? Кто такой всё-таки Бен? Что и зачем он вколол Лауре? Как там Гринни? И, наконец, как же пережить выходные в неведении?
Надеюсь авторы порадуют нас завтра продолжением. А то мы уже не знаем какие предположения строить… и хотелось бы каких нибудь эмоций к концу недели в парящей💋🤗
Я все больше и больше убеждаюсь, что в происхождении Лауры не все чисто. Ведь мы толком и не знаем кто ее мама и как она умерла. Ох чует мое сердце, что там какой-то древний драконий род. И сила скрыта в Лауре неимоверная. Драконесса она, драконесса! Попомните мои слова! И Торн еще охренеет от ее силы! И охоту на неё ведут, т.к. знают о ней что-то такое о чем Лаура еще сама не догадывается! Так, так, так! Ситуация накалилась! Ждем реакции дракона!
Мальчики, эх, мальчики… Это ещё надо посмотреть, кто не выйдет из этой комнаты.