Парящая для дракона. Книга 2
Глава 2 
— Вот же ларркин выродок, а, — процедила Рин. — Да если бы я знала…
— Никто не знал, — сказала я.
— Никто, кроме него, правда? Вот ни за что не поверю, что он не приложил к этому свои грязные лапы! Чтоб у него лишай на заднице вылез. А еще лучше на…
— Ты сама как? — спросила я.
Это меня интересовало гораздо больше, чем лишай на любом месте Миста, а учитывая, что когда я набрала Рин, она исключительно плевалась ядом в сторону моего бывшего и всех, кто нам это устроил, выяснить это было довольно проблематично.
— Меня никогда так не тошнило, — сказала она. — Но это, наверное, ерунда, по сравнению с тем, что там у тебя? Меня-то никто не фотографировал.
Я пожала плечами.
— Лал, не молчи. — Рин нахмурилась и отодвинулась, сложив руки на груди. — Что у тебя произошло?
— Это государственная тайна.
— Ха-ха. Очень смешно.
— А я не смеюсь. Мне запрещено говорить с кем бы то ни было о том, о чем я говорила с пресс-секретарем. Хотя по сути, там и разговора-то не было.
Точнее, он был. Мужчина, который оказался на месте Мильды Хайц, смотрел на меня, но сквозь. Ровно столько времени, сколько требовалось для того, чтобы донести до меня информацию: мне запрещено так или иначе комментировать сложившуюся ситуацию в соцсетях, своим знакомым или друзьям (можно подумать, я бы сама до этого не догадалась). Вся политика сейчас будет выстроена на том, что меня отравили, и что все случившееся сейчас под контролем внутренней разведывательной службы. Дело, о котором сейчас писали все журналисты, из развлекательного превратилось в политическое.
— Ферна Хэдфенгер не дает комментариев по поводу случившегося, — таково было официальное заявление пресс-службы Торна, — вся ответственность за произошедшее возлагается на организаторов покушения, стремящихся замаскировать попытку убийства под скандальную случайность с запрещенным веществом на студенческой вечеринке.
В этом же заявлении говорилось о том, что мне повезло, и что организаторы покушения не рассчитывали на вмешательство мергхандаров, которых на вечеринке не должно было быть. По той же причине я сейчас находилась в загородной резиденции, где мне был обеспечен высочайший уровень защиты.
— Но это реально было покушение? — шепотом переспросила Рин. — Тебя действительно хотели убить?
— Сомневаюсь, — сказала я. — Иначе мы бы с тобой не разговаривали.
— Ты так думаешь?
— Я не знаю, что думать. А Торн со мной не разговаривает.
Вот не собиралась я этого говорить, оно само вырвалось. Как бы там ни было, он действительно со мной почти не разговаривал. Утром ничего не изменилось ни для меня, ни для нас — исключительно сдержанный завтрак, знакомство с пресс-секретарем, предупреждение о нашей линии поведения и… все. Потом они с пресс-секретарем отбыли в Хайрмарг, а я осталась. Успела посмотреть заявление, погулять с Верражем и Гринни, ну и вот — позвонила Рин. После ее сообщения.
— Как бы там ни было, он с ними разделается.
Это прозвучало кровожадно.
— Ты знаешь, что Мист под следствием? — продолжала подруга. — Что его только-только отпустили, сегодня утром, и вид у него был совсем не геройский?
— Подозреваю, об этом знает весь Хайрмарг. То есть весь Ферверн.
— Туда ему и дорога, — почти прорычала Рин. — Гаденыш. Мерзкий, мстительный гаденыш.
— Рин, давай сменим тему? — попросила я. — Я хочу хотя бы пять минут не говорить ни о Мисте, ни о том, что вчера случилось. Как Сэфл?
— Рвет и мечет. Сказал, что Мисту надо з… прости. Он тоже считает, что Мист к этому причастен.
Я вздохнула.
— Нет, ну серьезно? Он все это организовал! А на какие деньги? Я никогда за ним особой щедрости не замечала… — Рин осеклась. — Тебя это реально достало, да?
Нереально.
— Да.
— Слушай, но в этом есть один большой плюс: я смогу приехать к тебе в гости и посмотреть на резиденцию Верховного. Да-да, я помню, что ты меня приглашала на праздник, но до него еще времени дракон, а я могу приехать сегодня. Хочешь, приеду? — подруга внимательно на меня посмотрела. — Что?
«Никаких встреч. Никаких посещений за исключением членов семьи, — пресс-секретарь смотрел на меня в упор, и его цепкий взгляд сейчас напоминал крючья, которые охотники древности прятали в ловушках для драконов. — Если об этом посещении станет известно — а о нем непременно станет, журналисты не дадут этому человеку прохода. В отличие от вас, их мы защитить не сможем, равно как и предсказать ход их беседы».
Все это звучало правильно и очень логично, хотя и отчаянно напоминало тюрьму в пустоши. Ферверн был единственной страной, где построили тюрьму для иртханов. Во всем мире для них существовало два вида наказания: таэрран, запирающая пламя магическая печать, чем-то напоминающая позорный ошейник, иногда в сочетании с домашним арестом, и смертная казнь. В Ферверне таэрран считалась пережитком прошлого, а меры пресечения были такие же, как и для людей. С той лишь разницей, что место заключения иртханов располагалось глубоко под землей. В пустошах.
На этой потрясающе оптимистичной мысли пиликнул внутренний коммуникатор.
— Рин, прости. Внутренний.
Я спрыгнула с подоконника, который стал моим излюбленным местом. Подошла к тумбочке, и, коснувшись панели приема, услышала голос Тиуса:
— Ферна Хэдфенгер, приехал ваш брат.
Дар? Дар!
— Тиус, пусть его проводят ко мне! — Я выключила связь коммуникатора и снова вернулась к Рин. — Рин! Дар приехал!
— Ну, хоть так, — проворчала подруга. — А то я уже думала, что мою Лауру подменили, а вместо нее посадили манекен.
— Манекен из меня никакой, — сообщила я.
— И я о том. Созвонимся тогда чуть позже. — Подруга усмехнулась. — Я тебя наберу. И не думай, в покое я тебя не оставлю. Нельзя встречаться, тогда буду доставать звонками.
Она отключилась раньше, чем я успела попрощаться, а я едва успела добежать до зеркала и посмотреть, похожа ли я на манекен, когда в комнату уже шагнул Даргел.
— Лаура!
— Дар!
Я бросилась к нему и обняла так порывисто, что он рассмеялся.
— Эй, тише. Ты меня так задушишь.
Правда, когда он обнял меня в ответ, вряд ли его объятия можно было назвать расслабленными.
— Сестренка, ты как?
— Я уже хорошо, — честно сообщила я. Так же честно стараясь не хлюпнуть носом от радости. Мне действительно было несказанно хорошо — вот так, в объятиях брата, просто стоять. Хотя «просто стоять» в этой ситуации было странно, мы стояли. Во мне бушевал настоящий ураган эмоций, которые я старательно в себе подавляла, и, видимо, Дар это почувствовал. Потому что отстранился и заглянул мне в глаза:
— Я безумно по тебе соскучился.
— Я тоже, — призналась я. — Хочешь кофе? Или пройтись?
— Кофе и пройтись вместе не предлагаются?
— Предлагаются, — сказала я.
Спустя двадцать минут мы уже шли по расчищенным дорожкам, по которым я обычно гуляла с Гринни и Верражем. Над одноразовым стаканчиком поднимался пар: себе я кофе попросила автоматически, и теперь так же автоматически его пила. Что касается брата, он к своему, кажется, вовсе не притронулся.
— Здесь красиво, — произнес Дар, когда мы отошли от дома на приличное расстояние.
Мергхандары не отставали, и это, видимо, было одной из причин напряжения, которое между нами возникло впервые.
— Да. Очень.
— Лаура… как так получилось?
Вопрос от Даргела был не сказать чтобы неожиданным. К тому же, я уже смирилась с тем, что все хотят знать «как так получилось», и что я по этому поводу чувствую. В последнем, к слову сказать, я была не уверена.
— Отец тебе не рассказал?
— Он рассказал, что ты пошла отмечать, и что тебя накачали какой-то дрянью. Пресс-служба говорит примерно то же самое, но уже более масштабно. А я хочу знать, что произошло на самом деле.
— Если я скажу, что не хочу об этом говорить, ты поймешь?
Дар все-таки отпил кофе и поморщился, как будто кофе был из дешевого автомата.
— Я спрошу, о чем хочешь поговорить ты.
— Я не знаю, что мне делать, Дар. Я запуталась.
Брат не стал останавливаться, увел меня на огибающую парк аллею, и даже не обернулся, когда тени мергхандаров вытянулись поперек дорожки, словно преграждая нам путь.
— Что тебя беспокоит, сестренка?
— Торн.
— Торн? — Даргел нахмурился, невольно понизив голос.
— Ему не все равно, но ему… как бы все равно. Я не могу этого объяснить. Он даже ни разу не спросил меня, как я себя чувствую. Это же так просто, правда? Вот ты спросил. И Дораж Эмери тоже.
— Дораж Эмери?
— Шеф-повар. Он… ладно, неважно. В общем, я понимаю, что по сравнению с тем, что сейчас происходит мои чувства крайне незначительны, но мне от этого больно. Мне страшно, что так будет всегда. Мне страшно, что меня не останется… если я останусь.
Вот теперь Даргел остановился. Оглянулся, как будто не представлял, куда ему поставить стаканчик с кофе, и замер. Мергхандары остановились тоже. Спасибо что хоть в нескольких метрах, а не в непосредственной близости.
— Ты хочешь расторгнуть помолвку?
— Не знаю.
— Не знаешь?
— Нет. Я же говорю, я запуталась. А Торн молчит, он со мной вообще почти не разговаривает. Не считая того, когда ему нужно донести до меня официальную информацию.
— По-моему, — Даргел наклонился и все-таки поставил кофе прямо на дорожку, а после выпрямился и взял мою руку в свои, — вам нужно время. И тебе, и ему.
— А время что-нибудь решит?
— Время многое способно решить, Лали.
— Вот только у меня его нет.
— Разве нет?
— Время до праздника. Сколько его осталось? — Я закусила губу. — Он отменил кастинг, Дар.
— То есть как отменил?
— Вот так. После всего, что случилось… взял и отменил. Хотя когда он помог мне, когда он вернул мне надежду — после того, что случилось, я была просто… я не знала, как мне его благодарить, и…
Я замолчала. Потому что за «и» даже не представляла, что можно добавить. Кроме того, что я люблю его, но об этом я брату уже говорила.
— Хочешь, я с ним поговорю? — Даргел по-прежнему серьезно смотрел на меня. — Можно отправить тебя на кастинг, обеспечив охраной. Такой охраной, что к тебе никто не приблизится.
— Дело не в этом. — Я покачала головой. — Мне кажется, что это наказание. И эта мысль не дает мне покоя. Он действительно мог обеспечить мне такую охрану, что даже жюри стало бы дурно. Мог, но не захотел. Или решил меня наказать. За своеволие. За все, что я допустила.
— Ты серьезно так думаешь?
— Я не знаю, что думать, — повторила слова, сказанные с Рин.
— Вам надо поговорить, Лал.
Можно подумать, я сама этого не знаю.
— Как? Если он все время от меня закрывается.
— Он закрывается не от тебя, а от себя, сестренка. От того, что он чувствует.
— Ты это по собственному опыту говоришь?
— Разумеется. — Даргел улыбнулся. — Лично я всегда молчу, чтобы не наговорить лишнего. Спорим, ты тоже так делаешь? Поговори с ним. Еще раз. Уверен, что больше молчать он не будет.
— И сколько раз Мел нужно к тебе подойти, чтобы ты с ней заговорил после ссоры?
— Обычно это я к ней подхожу.
Я вскинула брови.
— Чаще всего. В девяносто девяти целых и куча девяток после запятой случаев.
— Мел с тобой повезло.
— Рад, что ты это понимаешь. Теперь осталось донести это до нее.
Я невольно улыбнулась.
— Наверняка она тоже это понимает.
Даргел хмыкнул.
— Будем надеяться.
Он снова обнял меня, защищая от ветра, взметнувшего по дорожке вихри колючих снежинок.
— Теперь у тебя будет кофе со вкусом зимнего парка.
— Ах, да. Кофе.
Даргел снова наклонился, поднял стаканчик. Отпил.
— Кстати, я привез твои вещи. То, что осталось. Ингрид их собрала.
Вещи! Значит, и комплект белья там же.
— Она просила тебе передать, что приедет завтра по поводу платья. Насколько я понял, посторонних к тебе не пускают, поэтому платье привезет она. Точнее, то, что оно сейчас из себя представляет. Я выслушал море информации по выкройкам и претензий на тему, что ей придется все делать самой, то есть прикалывать тебя булавками…
— Прикалывать меня булавками — это очень точное определение. Уверена, что это именно то, что Ингрид хочет сейчас со мной сделать.
Даргел расхохотался.
— Знаешь, мне тоже так показалось. Поэтому держись от нее подальше.
— Это будет сложно, если она будет с платьем и с булавками.
Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, потом Даргел поцеловал меня в макушку и отстранился.
— Не вешай нос, сестренка. Все будет хорошо.
— Даже не сомневаюсь. — Я задрала этот самый нос как можно выше.
— Вот! Это уже больше похоже на Лауру Хэдфенгер. Хотя тебя теперь уже называют не иначе как Лаура Ландерстерг.
— Кто?!
— Все. Везде. — Даргел кивнул в сторону дома. — Возвращаемся?
— Возвращаемся. — Я взяла его под руку.
Беседа с Даргелом меня воодушевила настолько, что я даже забыла о случившемся. Вот так, впервые после всего этого, просто выпала в другую реальность, в здесь и сейчас рядом с братом. В ту реальность, в которой сегодня вечером мне предстоял разговор с Торном. Хочет он или нет, ему придется меня выслушать. Ему придется меня слушать, если он хочет, чтобы наши отношения продолжались.
И чем скорее он это поймет, выражаясь его же словами, тем лучше.
— Ферн Ландерстерг только что вернулся, ферна Хэдфенгер.
— Благодарю, Тиус.
Я попросила дворецкого сообщить, когда Торн появится в резиденции, и появился он ближе к ночи. Если бы не желание поговорить с ним именно сегодня, я бы легла спать.
Несмотря на то, что меня отрезали от Хайрмарга, я решила, что все равно буду танцевать. Правда, здесь не было лент, но разминку, разрешенную мне физиотерапевтом, я делала. И не только разминку, простые танцевальные движения, не связанные с сильной нагрузкой.
После ужина еще прогулялась с Гринни и Верражем, и напряжение от ожидания предстоящего разговора отступило, сменившись приятной усталостью. Такой, какая возникает после долгих прогулок и игр в снежки с полностью довольными жизнью малышами.
Драконенок уже полностью смирился с тем, что от меня не исходит пламя. Кем он меня считал, сказать сложно, но то, что решил меня оберегать, выяснилось, когда один из мергхандаров шагнул ко мне слишком резко. Верраж мгновенно вздыбил чешуйки и утробно зарычал.
Сейчас, когда Тиус сообщил о возвращении Торна, мне почему-то вспомнился этот эпизод, и я улыбнулась. От защиты Верража я бы сейчас точно не отказалась, да хотя бы от защиты кого бы то ни было: напряжение вернулось, а вместе с тем вернулось и ощущение, что я — провинившаяся школьница, которую вызывают к директору. В данном случае меня никто не вызывал, но избавиться от этого чувства я не могла.
До тех пор, пока шла по коридору к его кабинету.
Зато стоило мне шагнуть за дверь, оно испарилось. Я поняла, что больше не хочу оправдываться, и что больше не хочу быть школьницей. Если Торн хочет видеть рядом с собой женщину и жену, а не приложение к его реформе — хорошо. Если нет…
— Нам надо поговорить.
Он обернулся, встречая меня ставшим уже привычным ледяным взглядом.
— И тебе доброго вечера.
— Доброго. Что-то случилось?
Торн подошел к столу и указал мне на кресло.
— Мы выяснили, кто за этим стоит.
Я замерла.
— Кто?
— Присядь, Лаура.
Я приблизилась к столу и действительно опустилась в кресло. Только после этого сел он.
— Эллегрин Рэгстерн.
Он вытолкнул эти слова, как паззлы ручной головоломки, так же равнодушно и жестко, но мне вдруг стало не по себе. От того, сколько застывших чувств под этим скрывалось.
Я поднялась, обошла стол и опустилась к нему на колени. Так плавно и в то же время так быстро, как только могла, не давая себе времени передумать. Обвила ладонями его плечи, хотела прижаться, но Торн резко перехватил мои запястья.
— Ты что делаешь?
От неожиданности я даже не пошевелилась.
— Я сегодня не настроен на близость, Лаура.
— Идиот!
— Что?
— Я говорю, ты — идиот, Торнгер Ландерстерг! — Я взвилась с его колен, стряхивая его руки. — Ты не настроен на близость не только сегодня, но и вообще. В принципе. Ты хоть понимаешь, что я не могу так?! Не могу оставаться с мужчиной, который не позволяет себе ни малейшего чувства?! Ни капельки? Да, я понимаю, у тебя огромная ответственность, но рядом с тобой живые люди, и помимо огромной ответственности перед страной, у тебя есть я. Как мы вообще можем общаться, если ты постоянно меня отталкиваешь?
Он вскинул голову, а потом так же резко поднялся.
— Ты не расслышала, что я сказал?
— Нет, я тебя прекрасно слышала! Эллегрин Рэгстерн. Я это слышала, и еще я слышала, что тебе больно. Поэтому я подошла к тебе. Поэтому хотела обнять, а не напрашиваясь — выражаясь твоими словами — на близость! Торн! Я пришла поговорить не об Эллегрин. О нас. О том, что я хочу быть с тобой, но я не смогу с тобой быть, если ты будешь от меня закрываться.
— Я всегда такой, Лаура. И ты это прекрасно знала.
— Нет. Ты не всегда такой. Ты со мной говорил. В тебе есть чувства, и пусть они не всегда приятны, пусть от них иногда больно — в тебе они есть. Я это знаю, иначе бы ты не отключил щиты. Иначе не носил бы меня на руках и не сделал для меня то, что сделал… когда я упала. — Я приблизилась к нему, глядя в глаза. — Ты можешь сколько угодно меня отталкивать, но ты сам знаешь, что я права. Торн…
Я коснулась рукой его щеки, впитывая это прикосновение всем сердцем.
— Торн, я тебя люблю.
Больше я не успела ничего почувствовать. Ничего подумать, даже не успела вздохнуть — в глазах стоявшего напротив мужчины вспыхнул огонь. Дикий, звериный, настолько хищный, что я невольно отпрянула, но он просто перехватил меня за талию. Не давая сдвинуться с места, без труда удерживая раскрытой ладонью, обжигающей даже через платье льдом. Вертикальные полосы зрачков сначала раскрылись, а потом собрались в две тонкие линии.
В то же мгновение он опрокинул меня на стол.
Я вскрикнула — больше от неожиданности, хотя все тело в одно мгновение покрылось мурашками, а холод, исходящий от него, казалось, впитывается в каждую клеточку моего тела. Прижатые к поверхности стола ладони покалывало пульсацией от ледяной, жесткой мощи.
От той, что врывалась в меня, заставляя саму превращаться в лед и плавиться под одним только этим взглядом. За мгновение до того, как Торн дернул меня на себя, и я всхлипнула. Этот всхлип отозвался в нем не то звериным рычанием, не то хриплым стоном, когда его губы впились в мои с такой силой, что дыхание во мне кончилось. Вместе с дыханием кончилась я сама, остались только его руки на моих бедрах, разводящие их.
И резкий рывок, когда меня накрыло ледяным пламенем, и когда мы стали единым целым.
Обрушившаяся на меня сила была настолько яростной, что я закричала. Ногтями впиваясь в затянутую в пиджак спину, обхватывая его бедра ногами и чувствуя, как рождающееся во мне дикое наслаждение растекается от низа живота в грудь, поднимается вверх, рождая все новые и новые звериные стоны. Меня словно вытянули в струну или собрали в одну точку, в единое средоточие наших тел, поэтому когда эту связь разорвали, я дернулась.
Как никогда раньше ощущая внутри пустоту — в те несколько мгновений, пока меня перехватили, легко, как пушинку, толкнув к столу животом и снова врываясь — теперь уже сзади. От острой смены ощущений полыхнуло перед глазами, ногти скрежетнули по непривычно-беззащитной полировке, но я услышала только свой крик и его рычание.
Почувствовала вплетенные в волосы пальцы, заставившие запрокинуть голову, и горячее дыхание на шее, сменившее их. Короткая острая боль вспыхнула тысячей искр. От сжавшихся на коже зубов ледяные нити протянулись через все тело, превращая его в сгусток чувственного удовольствия.
Там, где по нарастающей шла пульсация.
Там, где ладони касались поверхности.
Там, где его ладонь сжималась поверх моего бедра, а после скользнула ниже. Грубой и жесткой лаской в вихре охватившего нас ледяного пламени заставляя меня кричать снова и снова, пока во мне разом не лопнули все струны.
Я задыхалась, содрогаясь от наслаждения, еще чувствие резкие сильные рывки, а потом — вместе с ним, снова. До одури и умопомрачения, до сорванного голоса и хриплых выдохов на пределе сил.
До резкого рывка назад, и судорожного стона, прерванного закушенной губой.
Когда я оттолкнулась ладонями от стола и обернулась, меня вело. Перед глазами еще плыла иссиня-белая дымка, похожая на зимний рассвет. Я чувствовала себя пьяной: им. Настолько пьяной, что мне хотелось еще, еще и еще… И я потянулась к нему, в это звериное пламя, всеми инстинктами. Всем своим существом.
Чтобы услышать:
— Прости. Это больше не повторится.
Я моргаю. Его лицо кажется довольно далеким и в то же время безумно близким, и это ощущение тоже проходит, когда я понимаю, осознаю, чувствую смысл его слов.
— Да пошел ты! — говорю я, и разворачиваюсь, но Торн перехватывает меня за локоть.
— Секс с пламенем, — произносит он. — По крайней мере, пока ты без харргалахт.
По крайней мере?! Во мне кончаются слова, а потом начинаются заново, и все они не должны принадлежать Лауре Ландерстерг. Да если быть честной, они и Лауре Хэдфенгер принадлежать не должны, но…
— Поставь свою харргалахт себе на задницу, — сообщаю я. — И гордись ею! Ты… ты просто…
Р-р-р-р!!!!
Это даже не злость, я не знаю, как это назвать, от желания вцепиться ему в лицо или пнуть прямо в то, чем он собирался «не повторять» (все равно же больше не пригодится!), просто становится нечем дышать. Только сейчас я понимаю, почему: у меня в крови по-прежнему гуляет пламя, в диких количествах. Это от него я пьяная. Это от него меня влечет к этому чудовищу, с той же силой, с которой мне хочется его сейчас оттолкнуть. Или впиться губами в губы, зубами, с рычанием и яростью, мне не принадлежащей. Это от него я сейчас дрожу, даже вспоминая о диком, животном наслаждении…
— Секс с пламенем, — повторяю я, сбрасывая его руку. — Секс с пламенем, Торн Ландерстерг?! Вот что это для тебя?
— Ты сама придумала все остальное.
— Я? — шепчу я почему-то севшим голосом. — Это я придумала? Когда? Когда ты говорил, что я свожу тебя с ума?
— Я от своих слов не отказываюсь.
Если можно было сделать что-то еще с большей отстраненностью, чем то, что он сделал сейчас — просто застегнул брюки и поправил рубашку — то я смутно понимаю, что это вообще могло быть. Можно было бы спросить, от каких именно слов он не отказывается, но после случившегося спрашивать уже ни о чем не хотелось. Меня все еще вело, но первые признаки отрезвления уже были налицо.
Например, я вспомнила, зачем сюда пришла.
— Я хотела поговорить о другом, — сухо, настолько сухо, насколько это возможно, сказала я. Не нарочно. Просто во мне кончились чувства, и теперь я понимала, о чем он говорил. Если бы они не кончились, меня бы просто уничтожила эта сила, бьющаяся в самой глубине моего существа.
— Говори.
— Не сегодня.
Никогда.
Об этом я говорить уже не стала, просто поправила платье. Развернулась и вышла.
Я держалась до той минуты, пока шла по коридорам с мергхандарами. Пока поднималась к себе. Пока заглядывала к Гринни с Верражем, чтобы посмотреть на две сонные мордахи, вскинутые на открывшуюся дверь.
Только оставшись наедине с собой, на миг зажмурилась, сжала кулаки, и… выдохнула. От звонка Дару меня отделяли какие-то считаные секунды, натянувшиеся невидимые нити внутри. Я могу ему позвонить, могу попросить меня забрать, могу даже собрать вещи, но мне ясно дали понять, что меня не отпустят.
Меньшее, что получится из этого звонка — это конфликт брата с Ландерстергом. Если Даргел узнает обо всем, он… нет, я не имею права впутывать его во все это. Я вообще не имею права ничего ему говорить. Никому не имею.
Даже Рин.
Особенно Рин.
Я разделась как никогда аккуратно, повесила платье на плечики. Стоя в душе, смотрела на бегущие по запотевшему матовому стеклу капли воды, все отчетливее убеждаясь в том, что я должна сделать.
Парящая для дракона. Книга 2
Купить
Ох, чую я кто-то немножечко беременный.
Девочки, спасибо за продолжение!❤ Эх значит все таки наша Лаура в положении… Как же жить она будет дальше в чужой стране, без знакомых и родственников, да и работу ей будет найти очень проблематично😢
Ирина, Вряд ли она захочет трюкачить…
dubeykate, Если не захочет ребенка, то будет
dubeykate, Так Лаура сама же думала, что будет пытаться попасть в шоу, но будет искать работу по специальности. Да и в начале первой книги говорилось, что выпускники их университета очень даже котируются на рынке труда.
И вот вспомнила, если Лаура беременна то вполне вероятно что Торн заберет ребенка у Лауры. Т.к. когда она пришла к нему в кабинет он уже обмолвился о том, что ребенка ей не оставит( что-то в этом духе). И вот теперь, переживай на счет того что если она беременна, Торн будет издали следить за ее беременностью и заберет ребенка!!! Это все мои домыслы, но я не переживу этого!)))
Большое спасибо!! Копила проды и сегодня все прочитала, не жалню что так долго ждала это того стоило. Поаедение Торна так сильно удивило, и как-то он потерял баллы в моих глазах хех)) А вот Бен, я думала он не согласится помогать Лауре, а он и помог, и задержался, и в телепорте не достат шутками. Удивил. Состояние Лауры пугает. Мне все больше кажется что она беременна😏
Из одной крайности в другую… Лично мне Бен, не приятен и не хотела бы видеть его парой Лауры. Торн потерял родных, ( как бы это выразить по отношению к Лауре) он боится показать свои чувства, она его слабость, этим могут воспользоваться не доброжелатели! Тот же Бен кстати… Вспомним день с кольцом, и после нападение на «отца» Лауры. Вот тогда Торн стал более отстранённым от Лауры. Это наводит на мысль что он боится за неё и делает всё чтоб все думали что брак по политическому расчёту
Ольга, Мне Торн нравится, но не вижу я (хоть убей), как он сделает Лауру счастливой. Он правитель и, на первый взгляд, хороший правитель. Но для счастливой семьи нужно нечто большее. Его поступки и даже жестокость объясняются гневом, с моей точки зрения + не до конца он Лауру понимает, не хочет понимать. С семьей он поступил очень жестоко, я бы сказала мелочно, и это отвращает меня лично. С другой стороны, Торн может сделать все, что угодно с героиней, но пока сдерживается. Посмотрим, что будет.
Александра, А мне Торн не понятен,как персонаж. У Лауры есть жизненные принципы и она совершенно последовательна. Логику Торна понять сложно. Он «отобрал» невесту ,с его слов, за прямолинейность, за умение отстаивать свою точку зрения, за то что она сильная и увлеченная! Не прошло и месяца, мнение его сменилось — жена, не более того. Капец,как его можно понять?
fil-inessa, Хм… Постараюсь объяснить, как я это вижу. Лаура яркая и чистая, еще и со стрежнем в душе. Увлекся он ею. Может даже влюбился. Но восхищение столкнулось с многолетней привычкой повелевать, а привычка особенно сильно давала о себе знать, когда Лали поступала в разрез с его мнением. Например, вела себя, как девочка, а не как невеста «дракона номер один». Он повелел, она не подчинилась. Ссорились и мирились. Жару в огонь добавил последний промах Лауры на вечеринке. Да, с его точки зрения — это промах, не предусмотреть, что опоить могут, тем более уже случай с покушением на Юргаса был. Торну улаживать пришлось историю, а терпимости-то нет. Он мергхандаров за меньшее увольнял, а здесь не уволишь — невеста, да и нравилась ему Лали. Вероятно, он ее «воспитывал».
Александра, Воспитывал под свой статус, ломал под себя. И у него бы получилось уничтожить постепенно все те качества, которые ему нравились в неневесте Лауре.
fil-inessa, Да. Поэтому правильно Лали сделала, когда сбежала. Не видела я, что они станут счастливой парой. Ему стоит переосмыслить свое поведение, даже, если с Лаурой не останется, а другую, послушную, найдет. Так в семье себя не ведут. Или у него не будет семьи. Но я ему все равно симпатизирую, хотя никогда не вышла бы за такой вот ужас замуж и подругам не посоветовала. Нынешний Торн сгодится для холодной стервы, содержанки и лизоблюдки или вечной жертвы с хлюпающим носом.
fil-inessa, Пишу и хочу долбануть Торна по голове дубиной. Он и есть дубина. Как дипломат (а правитель в том числе и дипломат), не мог он не понимать чувств Лали. Но решил преподать урок пожестче. Гад. А там, кто его знает, что у авторов в голове. Может, подробности всплывут такие, что мне и не снились
Александра, Не думаю что Торн, выслал семейку из страны только по тому что Лаура отказалась от помолвки. Значит есть ещё что то… И я всё таки придерживаюсь версии что Лаура, не родная дочь своего отца.
Ольга, Посмотрим. Вполне возможно.
Ольга, Нужно уметь отделять работу от семьи. Есть самодуры и тираны в работе, а дома это совсем другой человек. Плохое нужно оставлять за дверью. Их 3-х недельные отношения небыли готовы к таким сложностям(
Алёна, А у Торна немного наоборот получалось. На публике он с Лаурой лапочка — и красивое предложение и песня в подарок… А наедине он отмороженная сосулька. 🤨
Nastya, объяснение довольно простое. У Торна нет другого выбора. Подробности в первой книге и в пламени.❄🔥😉
Sety, Я читать первую часть «Парящей», но не пойму, о каких подробностях Вы пишите.
Natalia, ПДД1 / гл.26 /стр.2
[quote] Бен зло усмехается, и меня окатывает волной пламени — незнакомого, яростного, не имеющего ничего общего с ледяным, к которому я уже почти начала привыкать.[/quote]
Sety, Ну да. Пламя Бэна. Люди чувствуют пламя иртханов, если они его не сильно сдерживают. Танни в танцующей постоянно чувствовала пламя Гроу.
Nastya, а потом он сказал что-то вроде: «У меня уже есть все, что я хочу». Я думаю, что тогда Бен что-то сделал с Лаурой. По рождению и Бен, и Торн, так сказать, альфы.Торн понял, что произошло, но он не хочет, чтобы кто-то еще знал (особенно Лаура).
Sety, Простите….но как то сильно притянуто. Он её не кас ался, не оставался наедине.. Ничего бы он с ней не сделал. И при чем тут пламя тогда огненное? Она просто почувствовала его гнев. Также как чувствовала гнев Торна изначально (только в ледяном обличие) Да и сколько осмотров было потом. Да и зачем это ему? Они встретились случайно и разошлись. Да и если Бэн будет плозишеи — это очень банально. Посмотрим как авторы придумают.
Nastya, на самом деле у него была возможность быть наедине с Лаурой (по моим данным у него было почти два часа). Но Лаура не помнит.
Sety, Когда же? Пламя иртханов опасная штука. Оно просто так не передаётся. А что бы стать его обладателем нужно либо родиться иртханом, ъ облибо заиметь кровь драконов. А этот процесс пропустить невозможно _ он очень болезненный и почти смертельный.
Nastya, моя теория — пока Лаура спала перед соревнованиями /ПДД1 конец гл.26-начало гл.27/
Л. должна была проснуться в три часа, но проснулась в четыре тридцать, потому что телефон (неизвестно как) разрядился, а будильник не сработал. Бен — кардиохирург, знает о хирургических анестетиках. Для Эллегрин знаем, что у нее нет проблем с тем, чтобы положить что-нибудь в еду или питье Лауры во время обеда (ситуация проще, чем в ресторане). Охранники не войдут в комнату Лоры, пока она внутри. И вскоре после этого Бен говорит, глядя на Лору: «У меня есть все, что я хочу».
Таким образом, есть большая вероятность, что Б. сделал что-то, что делает Лауру его, а не Торна.
Смотрите обложку второй книги. Вот уже месяц я задаюсь вопросом, что, черт возьми, там делает Бен. И почему он смотрит прищуренными глазами, каким-то саркастическим образом, а осанка и пламя в его руке … короче как кукловод. Аннотация также может быть прочитана и понята несколькими способами … посмотрим. Я в предвкушении…. 🙂
Sety, А как бы они попали внутрь? Охрана, охраняемых комплекс… Встретились они случайно, тем более… Или он всегда носит с собой ‘набор злодея?’))) и повторюсь, кровь дракона нельзя продлить незаметно. Это болезненно. Очень. Там откинуть копыта более вероятно. А не встать потом, как ни в чем не бывало. Оборудование тем более нужно. Сомневаюсь что со всем этим можно было как то в номер отеля через окошко пробраться. Даже если он ещё и человек паук)) Тем более потом пламя становится опасно и заметно (так как оно сильнее чем у иртханов обычных).
Sety, Нет другого выбора, кроме как вести себя отвратительно? Бывает. Вот пусть и ведёт себя так наедине. Защищает, так сказать, людей. Он не единственный владелец пламени. Другие как то справляются.
Nastya, ну, на мой взгляд, проблема заключается именно в чужом пламени.
Sety, ? В него кто то вливает пламя? (не уверена, что это можно делать незаметно). Или он пьёт кровь драконов (тогда мне его точно не жалко).
Nastya, не в нем, в ней.
Sety, Она человек, откуда в ней пламя? Да и как бы оно оправдывал его поведение?
Nastya, Это точно))
Ольга, И поэтому Торн выбрасывает Гринни из своего собственного кабинета, где его самого и его отношения к Лауре никто не видит? А Бен — 100 процентов будет Лаурой манипулировать. И думаю, покушение на отца Лауры и на нее саму — дело рук Бена. так мне кажется.
Lea Kantarji, Писала ответ, выбило инет🤦много написала, но увы много мыслей и домыслов убежало☹ Отвечу так: Думаю Бен причастен, более того он Лауре, поставит условие… далее посмотрим что будет)
Ольга, Да, как-то так. А отношение Торна к Лауре поганое именно когда они не на людях. Поэтому он мне очень неприятен. И угроза изнасилования, когда он обращается к ней как шлюхе… Ужасно и унизительно.
Ольга, дело не только в этом. С чисто физиологической точки зрения Торн опасен для Лауры. Я думаю, то же самое относится и к большинству иртханесс. Кстати, мне кажется, что есть две Лауры. Первая — это девушка, которую мы знаем из первой книги, а другая словно заражена чем-то, что толкает ее в определенном направлении.
п.п. Или Лаура находится под другим влиянием. Торн ошибся, когда убрал харргалахт. После того, как Л. приняла кольцо, Дракон#1 должен был поставить харр…. обратно для ее безопасности.
п.п.2 f***. Бен зараза. Ответ был у меня на глазах все время.
Ох, все таки беременна. Такой технологичный мир, а презервативы не придумали 😂😂
dubeykate, Да, и с таблетками там так себе, и с сексуальным воспитанием, раз никто из героев не спохватился до сих пор…🙁😳
Юлия Парфенова, Положат ее в восстановительную камеру, может рассосётся 😂
dubeykate, Вот думаю, тот, кто там сидит, обладает уже таким характером и волей, что никуда не захочет рассасываться;)
Юлия Парфенова, О том что 100% защиты не бывает знают даже дети. У нас с мужем именно так старшая дочь появилась, вопреки всем защитам, и еще кучу народа знаю кому защита не помогла.
yuliya-milena, Я и не утверждала обратного. Но в тексте не было упоминания, что герои об этом думают или упоминают. Поэтому странно, вроде взромлые современные люди… Авторы, думаю, прояснят, пользовались ли защитой, или никто не подумал о таком. В этом цикле у родителей Гроу было такое совпадение огней, что защита не помогла- но это не про наших героев, т.к. Лаура человек. У Гроу вообще его вазэктомия рассосалась от страсти. Видимо, Ландерстерг так захотел ребенка, или пламя его при последней встрече очень постаралось…. А может некоторые детки просто очень хотят родится и этим желанием отменяют все попытки предохранения;)
dubeykate, Драконам не нужно тока если они хотят от любимой ребенка
zagra.ismailova, Так это вообще эгоистично. Сам захотел, не посоветоваться, а девочке ни слова и мучайся? Да он до отцовства не дорос! А она любима?
Нина, Эт как сказать может они и не хотят но дракон решает 🙃
zagra.ismailova, ой ли, читала и Поющую, и Танцующую, но такого момента не встречала…с детьми там все как у людей, вроде. Если бы было по желанию драконов, не родила бы Ибри сына Витхару 🙂
А еще вспомнилось про маньяка… Вдруг Торн специально вел себя так, что бы Лаура была подальше? Может и Бен не зря задержался, что б за ней присмотреть, и виаренка Ландерстаг подсунул ей, просчитав, что кроме Бена ей не к кому будет обратиться?
Бен точно не главгад, Лауре повезло, что он с ней и то что врач. Предложит пройти обследование и выяснится, что она беременна. Что потом? С Лаурой кто-то должен делиться пламенем, вот только пламя Бена, ей не подходит… А жаль. Как и когда этот заледенелый Ландестерг отморозится? Наверняка посылал кого-то, кто снял отбытие Лауры с Беном на камеру, и опять бесится! Очень жду продолжения!
Ирина, Служба безопасности, вероятно, следит за Лаурой с политической точки зрения, потому что она является потенциальной проблемой. В данный момент Торн вряд ли хочет помнить ее и все, что она сделала.
Ирина, А можети сам наблюдал))
Беременна — не беременна, а что-то явно происходит и точно связанное с иртханами. Как же мало о них известно( Но все же склоняюсь к тому, что Бен в курсе того, что именно происходит, и потому не задирает Лауру. Может видит беременность? Не думаю что он подразумевал Гринни в последней фразе.
sofia.83, Меня беспокоит другое, почему он так активно желал отъезда Лауры из страны? 🤔
Беременная, сейчас только этого для счастья не хватало…. Спасибо)))