Парящая для дракона. Книга 2
Глава 1 
Я так много хотела ему сказать.
У меня было столько слов, когда я набирала его номер, но сейчас я почему-то не могу вытолкнуть ни одного. Они будто все застыли во мне, под его взглядом. Примерно так же он смотрел на меня в первый раз, когда я ворвалась в его кабинет — чтобы раз и навсегда положить начало и конец нашему знакомству.
Он проходит в комнату так стремительно, что я даже не успеваю подняться: Торн уже стоит передо мной. Пальцы ложатся на мой подбородок, заставляя вскинуть голову. Не сразу, но я понимаю, что он рассматривает мою пылающую щеку, и мне становится стыдно. Так стыдно, хотя по сути, после того, что случилось…
— Пусти. — Я сбрасываю его руку и поднимаюсь.
— Кто это сделал? — Его голос такой же холодный как взгляд. Не просто холодный, он ледяной, пробирающий до костей.
— А это имеет значение?
— Имеет.
— Не сейчас. — Я обхватываю себя руками и смотрю ему в глаза.
Мне жизненно важно услышать то, что он сейчас скажет, и меня всю трясет. Потому что если претензии от отца я готова была выслушивать… хорошо, не готова, но если это я могла пережить, то от него… только не сейчас. Но он ничего не говорит, просто подходит к стулу, на котором по-прежнему висит мое пальто, а после снова возвращается ко мне.
— Мы уезжаем, Лаура.
— Что, вот так просто?
— Сложнее сделать уже не получится.
Это не обвинение, по крайней мере, не прямое, но меня снова начинает потряхивать.
— Торн. — Хотя еще пару минут назад я думала, что не смогу вытолкнуть из себя ни слова, что не готова перед ним оправдываться, что я не должна перед ним оправдываться, сейчас мне снова хочется это сделать. Не оправдываться — объяснить, только чтобы выражение в его глазах, этот лед растаял, рассыпался крошкой. Мне надо, чтобы он понимал, что это произошло случайно. Поэтому я делаю глубокий вдох и произношу: — Торн. Меня отравили. Меня накачали чем-то. Я не знаю, как…
— Я знаю. — Он подает мне пальто, и я на автопилоте сую руки в рукава. — Запрещенное вещество, которое обнаружили в крови у тебя и у твоих однокурсников, очень хорошо сочетается с любой едой или питьем. С алкоголем — гораздо хуже. Я знаю, что ты не пила, Лаура.
Последним он перебивает меня раньше, чем я успеваю сказать хотя бы слово, и мне ненадолго становится легче. Но очень ненадолго.
— Говорить об этом теперь уже не имеет смысла. Сейчас мы уезжаем, решать проблемы будем по мере их поступления.
Торн отступает, пропуская меня вперед, и я шагаю к двери. Почти.
Потом возвращаюсь, выключаю фоторамку, с которой мне улыбается мама, и складываю в сумку. В этом доме мне больше нет смысла оставаться, а проблемы, как правильно говорит Торн, надо решать по мере их поступления.
— Все твои вещи привезут позже, — говорит он.
— Завтра у отца вступление в должность.
Я не знаю, зачем я это говорю, потому что вряд ли он об этом не знает.
— Вступление в должность придется отложить.
— Что?! — Я вскидываю голову. — Почему?!
— Все вопросы потом, Лаура.
Его губы складываются в жесткую линию, и я понимаю, что он мне больше ничего не скажет. По крайней мере, не здесь. Поэтому я молча выхожу, молча спускаюсь по лестнице и так же молча останавливаюсь перед дверью, рядом с которой замерли мергхандары. Проводить меня не выходит никто: ни отец, ни Ингрид, ни Сильви. Даргел, наверное, вышел бы, но Даргела здесь нет, зато есть Торн, который, в отличие от меня, не останавливается.
Кордон флайсов взмывает в воздух, и я зачем-то все-таки оборачиваюсь. На одно короткое мгновение, чтобы увидеть стремительно удаляющиеся огни дома. Это настолько остро, что я сжимаю кулаки и мгновенно отворачиваюсь, возвращаясь в салон флайса. Здесь пахнет кожей и резкостью морозного инея. Торн заканчивает разговор по телефону коротким:
— Лучше с утра, — и отключается. В эту минуту я понимаю, что больше так не могу.
— Поговори со мной, — тихо выталкиваю из себя. — Пожалуйста.
Он смотрит на меня в упор.
— Да, я это допустила, — произношу, глядя ему в глаза. — Но я даже представить себе такого не могла. Торн, это же… я же не могу жить с постоянной мыслью о том, что меня могут отравить, подставить, что…
Я даже слов не могу подобрать, а еще меня опять начинает трясти. Эта внутренняя дрожь то возвращается, то исчезает, но мне надо договорить.
— Торн. Я не хотела, чтобы все получилось именно так. Но оно получилось. Мне сейчас очень больно. Очень тяжело. Очень страшно. Пожалуйста, не отворачивайся от меня. Пожалуйста, поговори со мной. Я хочу знать, что ты чувствуешь.
— Ничего.
Это звучит как хруст ломающегося льда, под который я готова провалиться. С головой, в ледяную воду, которая вопьется в тело тысячами обжигающих игл и потянет на самое дно. Потянула бы. Если бы он не продолжил:
— Я не могу себе позволить ничего чувствовать, Лаура. Потому что если я это себе позволю, я сломаю хребет тому парню, который тебя лапал. А следом — тому, кто все это устроил.
Он говорил неестественно-спокойно, и даже зрачки его оставались человеческими. Настолько человеческими, что это было куда страшнее, чем если бы радужку заливала ярость драконьего пламени, располосованного вертикальными стилетами. Торн, который никогда в жизни еще не казался мне настолько драконом, как в эти минуты, чуть подался вперед.
— Поэтому я ничего не чувствую, Лаура. Ни-че-го.
Последнее «ничего» оказалось настолько жутким, что обострившиеся в присутствии дракона инстинкты отбросили меня назад, заставляя вжиматься в спинку кресла. Я рывком выдернула себя из этого чувства и потянулась к нему.
— Я люблю тебя, Торн, — прошептала тихо. — Пожалуйста, давай пройдем через это вместе.
Его ноздри раскрылись, словно он готовился выпустить пламя, вместо этого дракон подался назад.
— Поговорим в резиденции.
Стена, отрезавшая меня от него, была гораздо мощнее ультрасовременной защиты уносящих нас к телепорту флайсов. Ее не пробить словами. Не сейчас. Я сделала все, что могла, и все, что мне оставалось — просто ждать. Поэтому я тоже подалась назад и стала смотреть на мельтешащий лентами скоростного движения Хайрмарг.
Резиденция встречала нас тишиной и готовым ужином. Правда, пока мы добрались до ужина, прошло еще два часа, а узнала я о нем исключительно благодаря тому, что ко мне заглянул Дораж. Я в это время сидела рядом с драконенком и Гринни, которые возились с игрушками, но уже лениво. После прогулки, на которой эти двое носились и летали, оставив всю свою неуемную энергию на свежем воздухе, сейчас эта умиротворенная возня была скорее проявлением желания еще чуть-чуть побыть со мной. Я видела, что у них закрываются глаза, поэтому отложила игрушки. Как раз в это время и пришел шеф-повар.
Драконенок поднял голову, оценил степень угрозы (нулевая), после чего устроил голову между лап и снова закрыл глаза.
— Лаура? Ты как?
Кажется, он был единственным, кто об этом спросил, и я улыбнулась.
— Чудесно.
— Правда чудесно? — Мужчина посмотрел на застывшего у стены мергхандара, а я поднялась.
— Давай оставим их и поговорим где-нибудь в другом месте.
Гринни сердито засопела, подползла к Верражу под бок и свернулась клубком, а мы с шеф-поваром вышли в коридор. Если честно, я не представляла, где здесь разговаривать, кроме моей комнаты, поэтому туда мы и пришли. Сопровождение осталось за дверями, а я подошла к окну, разглядывая насыщенно-густой, темно-синий зимний пейзаж. Впервые за долгое время он не вызывал у меня умиротворения, а еще я отчаянно захотела лета. Так отчаянно, как, наверное, не хотела никогда в жизни.
Лето…
Я подошла к сумке и достала фоторамку, включила.
— Твоя мама? — Дораж подошел поближе.
— Да.
— Красивая. Очень красивая, как и ты. Кстати, ужин готов. — Шеф-повар мне подмигнул.
А я, к своему удивлению, поняла, что хочу есть.
Думала, что после такого «обеда» мне неделю не захочется смотреть в сторону еды, но видимо, нейтрализатор, который мне вкололи, действительно был сильным. Потому что от тошноты, помутнения сознания и озноба не осталось даже следа. Я как будто заново родилась.
Другой.
— Пожалуй, это самая отличная новость за сегодняшний день, — я подмигнула ему в ответ.
— Мне приятно тебя порадовать. — Он тоже улыбнулся, а после мгновенно стал серьезным. — Вся эта политическая возня… ненавижу это. Мне очень жаль, что так случилось, Лаура. Правда.
— Благодарю, — я коснулась его руки. — Ты можешь то же самое сказать Торну?
Он шутливо вскинул вверх руки.
— Оставлю эту инициативу тебе. Ты главное скажи, когда накрывать.
— Скажу, — пообещала я.
В присутствии этого человека невозможно было не улыбаться, а когда улыбаешься — невозможно думать о чем-то плохом. Правда, лично у меня не получалось, поэтому к Торну я шла уже совершенно в другом настроении. Мне надоело чувствовать себя виноватой. Точнее, не так. Мне надоело думать о том, что я могла бы не пойти на эту «вечеринку», что могла бы не пить, не есть, да в конце концов просто раньше уйти, как собиралась. Могла бы. Но не ушла.
Последствия, какие бы они ни были, нам теперь разбирать вместе. И судя по тому, что Торн сразу по возвращении скрылся в кабинете, но так из него и не вышел, разбирать их мы будем долго. Тем не менее я сделаю все от меня зависящее, чтобы его поддержать.
Остановившись у дверей кабинета, я постучала, и только после этого вошла. Вопреки моим представлениям, он не говорил по телефону и даже не работал. Крышка ноутбука была открыта, но экран погас. Как давно, я не знала, равно как и как давно он сидит, глядя сквозь нее жестким взглядом навылет.
Этот взгляд ударил в меня, стоило мне войти.
— Дораж Эмери позаботился о нашем ужине, — сказала я. — Как насчет того, чтобы этим воспользоваться?
Торн кивнул.
— Тогда я попрошу, чтобы нам накрыли на стол.
Все хорошо?
Этого я не спросила, потому что как бы мне ни хотелось преисполниться оптимизма, все хорошо не было. Для него так точно. И как следствие — для меня. Тем не менее пока я занималась ужином, все было хорошо и даже лучше. Организаторская деятельность вообще здорово повышает жизненный тонус. Накрыли нам быстро, настолько быстро, что я хотела даже набрать Рин, но пока думала о том, что если она мне не пишет и не звонит, значит, с нейтрализатором ей не так повезло, или вообще не повезло, пришел Торн.
Мы устроились друг напротив друга, жалюзи я предусмотрительно опустила, чтобы не было искушения (у меня в первую очередь) смотреть в окно. Потому что мне нужно было смотреть на него, мне жизненно важно было смотреть на него. На мужчину, которого я любила.
— Приятного аппетита, — сказала я, снова первой нарушив молчание.
Расстелила салфетку и улыбнулась. Потянулась за приборами, попробовала салат и поняла, что все-таки себя переоценила. Организм сказал: «Есть — это не в меня», — и я решила, что можно будет просто аккуратно поковыряться в кулинарном шедевре (у Доража по-другому не бывает).
— Лаура, как прежде уже не будет.
Я так увлеклась продумыванием салатной судьбы, что сейчас вздрогнула. И подняла голову. Торн смотрел на меня в упор, спокойно — так же спокойно, как и во флайсе. Неестественно.
— Я понимаю, — сказала я. — Но я сделаю все, что потребуется. Ты… или пресс-секретарь наверняка научите меня, что делать и что говорить.
Я не шутила и не была предельно серьезной, я просто старалась разрядить обстановку. Насколько у меня получалось — хороший вопрос.
— Я сейчас не об официальной части. Пока все не уляжется, ты останешься здесь.
— Здесь? Но я и так здесь, — я пожала плечами. — И никуда не собираюсь.
— Здесь, Лаура, это значит, что все физиопроцедуры тебе будут делать в резиденции. В Хайрмарг ты в ближайшее время не вернешься.
Про салат я как-то сразу забыла. По-хорошему, его тоже стоило чем-нибудь накрыть, чтобы не смотреть уже в него вместо окна, но сейчас я сразу же подняла голову. Ударилась об очередную ледяную стену, замерла.
— Что значит — не буду? — переспросила я. — Физиопроцедуры — не единственное, зачем мне нужно в город. Мне нужно возобновить тренировки сразу после завершения курса, у меня кастинг почти сразу после праздников. Ты же и сам прекрасно это знаешь, Торн! Мне нельзя терять время, особенно после того, что случилось…
— Ты не поедешь в Рагран, Лаура. — Он даже не притронулся к еде. — Кастинга не будет. Я его отменил.
Торн произнес это настолько серьезно, что я ни на мгновение не усомнилась в его словах. Кастинга не будет. Он его отменил. Не знаю, как — написал тем, кому в свое время звонила Рин, или это сделали за него — да, с наибольшей вероятностью это сделали за него, или… Все это было уже неважно. Он это сделал. Он просто это сделал, как в свое время подарил мне надежду, точно так же сейчас ее уничтожил. И вместе с ней мое сердце.
— Прости, — сказала я, откладывая салфетку. — Сейчас мне лучше уйти.
— Останься.
Это была не просьба, не приказ, а нечто совершенно новое. Совершенно иное, что сейчас рождалось, перекраивалось, сплавлялось из наших отношений в то, с чем мне придется жить всю жизнь.
— Зачем? — спросила я. — Ты уже все решил без меня. Ты уже все сделал без меня. Думаю, ужинать тебе тоже лучше без меня.
— Это не так.
— Не так — что именно? — Я посмотрела ему в глаза. — Я только что узнала, что ты выбросил мою мечту на помойку, Торн. Боюсь, я несколько неадекватна сейчас. А еще я боюсь, что если сейчас позволю себе чувствовать, выражаясь твоими словами, это может очень дорого мне обойтись.
Или нам.
Хотя… никаких нас никогда и не было. Были только я и он — правитель, привыкший казнить и миловать, дарить и отнимать. Только его решения всегда были важны, и если он захотел сделать для меня что-то, он это сделал. Не захотел — ну извини, Лаура, тебе все равно придется улыбаться и делать вид, что все хорошо. Потому что у первой ферны нет другого выбора. Но у меня есть. Потому что я не первая ферна.
— Возьми, — сказала я, снимая кольцо. — Возьми и оставь его себе, я не выйду за тебя, Торн. Твоя репутация не пострадает, особенно если сейчас ты откажешься от меня. Сразу. Скажешь, что не можешь жениться на девице с сомнительным прошлым… или которая не умеет держать себя в руках.
Я была права, мне надо было уйти. Мне надо было уйти сразу, не продолжая, не спрашивая, игнорируя его «останься» — так же, как он игнорировал все мои попытки достучаться до него сегодня. Но я не ушла, точно так же, как я не ушла из того ненавистного ресторана, и может быть, оно и к лучшему, потому что иначе я бы вышла за него. Иначе я не сказала бы все то, что чувствую, потому что в отличие от него я не чувствовать не могла.
— Я уже говорил, что не отпущу тебя, Лаура. — Мою руку перехватили раньше, чем я успела подняться. Кольцо вернулось на место, а жестким взглядом меня пригвоздили к стулу. — Чем раньше ты это поймешь, тем лучше для тебя.
— Серьезно? Насильно заставишь меня выйти замуж? И как ты себе это представляешь? Мы даем клятвы, а по обе стороны от меня — мергхандары, которые не дают мне сбежать? Может, они еще и говорить за меня будут?!
Я с трудом находила слова и дыхание для того, чтобы их произнести. Я могла бы просить его сказать, что все это неправда, что не было никакой отмены кастинга, могла бы попросить все вернуть, но это было бессмысленно. Поэтому меня сейчас трясло, и пока эта дрожь не вырвалась наружу, пока не обрушилась на него потоком упреков и отчаяния — ты был мне нужен, почему вместо того, чтобы меня обнять, ты отнял у меня последнюю надежду, то, за что я могла бы держаться, пока пресса будет обрушиваться на нас с тобой снова и снова — я плотно сжала губы.
— Отпусти, — сказала я, вышло глухо, поэтому я повторила: — Отпусти.
Не знаю, к чему это сейчас относилось — к моей руке, которая в его ладони казалась запечатанной во льдах. Или к тому, о чем мы говорили раньше. Я вообще смутно понимала, что происходит, но мой мир рушился с такой скоростью, что я не успевала его восстанавливать. Мне не хватало дыхания. Не хватало биения сердца.
— Хватит.
Это прозвучало как пощечина. Жесткое, отрезвляющее, острое.
И тогда я по-настоящему взорвалась. Рванула руку на себя с такой силой, что опрокинула бокал с водой прямо на скатерть и на пол. Стекло треснуло, осколками брызнуло мне под ноги.
— Нет, — сказала я. — Нет, Торн. Не хватит. Все это время я была рядом с тобой: все это время я пыталась до тебя достучаться. Сквозь твои бесчисленные кордоны, и какие бы ни были у тебя причины ими закрыться, я больше так не могу. Не хочу. Я больше тебе не верю. Я не хочу быть заложницей твоих единоличных решений и твоего нежелания впустить меня в свою жизнь. Да, я сегодня ошиблась — но, когда я шла на этот обед, я думала, что прощаюсь с однокурсниками. Думала, что это моя последняя вечеринка, потому что после того, как я стану твоей, я больше не смогу на них появляться. Я даже не представляла, во что это все выльется, а ты — ты просто взял и решил за меня. Решил, что я не достойна даже обсуждения: ты отнял у меня то, что могло бы дать мне гораздо больше, чем…
Я задохнулась, покачала головой.
— Как я уже сказала, мне лучше уйти.
— Твоему отцу нужна эта должность.
Руки у меня были холодные. Почему-то это я сейчас ощущала ярче, чем что бы то ни было. Все остальное ощущалось довольно смутно.
— Ты этого не сделаешь, — сказала я.
— Мне и не придется.
Он этого не сказал, но оно явственно прозвучало: «После того, что сделала ты». После того, что сделала я, мне прямой путь в первые ферны… и только это поможет отцу сохранить должность, которую он уже считал своей.
— Торн, — сказала я, — давай разделим нас и мою семью. Они тут ни при чем.
— Ты еще не поняла, Лаура? — Он тоже отложил салфетку и поднялся. — Когда дело касается власти, «ни при чем» не работает. Твоя семья — это твоя ответственность. За все, что ты делаешь или говоришь, придется отвечать. Поэтому сейчас ты пойдешь к себе, а завтра утром я познакомлю тебя с новым пресс-секретарем. Он расскажет, что тебя ждет в ближайшие две недели.
Я открыла рот, чтобы возразить, объяснить… но поняла, что и это тоже бессмысленно. По сути, бессмысленно было даже то, что я делала до этой минуты. Поэтому я развернулась и вышла, и мергхандары, которые теперь не отходили от меня ни на мгновение, провожали меня до самой комнаты. Там я устроилась на подоконнике, подтянула к себе колени, и, обняв их руками, долго смотрела в сгустившуюся синеву зимней ночи.
Парящая для дракона. Книга 2
Купить
Рин не согласилась принять питомца на временное проживание? Или брат с подругой? Тогда остается только вернуть подарок.Авторам спасибо.
Roberta, Лаура ещё даже не рассматривала такой вариант, как отдать брату или подруге. Для неё виарёнок стал, как собственный ребёнок.
У каждого своя правда… Лаура действительно нанесла неожиданный и жестокий удар по своей семье, лишив их будущего в этой стране. Торн /какой бы он ни был/ также не заслуживает публичного позора. Он ПОЛИТИК, ПРАВЯЩИЙ, и этим все сказано…У Лауры своё представление о справедливости и будущем, и оно довольно эгоистично. Она привыкла получать то, что ей нравится и когда захочется… Это её правда…
fedorova.s1954, а вы поставьте себя на ее место и заговорите по другому
Юлия, Кстати, не факт. Уже писала, у всех свои цели и свои ценности. Возможно, автору этой темы на самом деле непонятно, как можно отказаться от роли первой леди государства. Это не хорошо и не плохо. У кого-то так, у кого-то по-другому. Просто вопрос «что, если бы такой финт провернула Ваша дочь…» наводит на мысль о том, что, оказывается, есть причины отказаться от собственного ребенка. Это собственные несбывшиеся планы.
Щекн Итрч, Согласна про несбывшиеся планы, только Ингрид выходила замуж за вдовца с ребенком, но ребенка не сумела полюбить, поэтому получила то что получила. А девочка, особенно, тепла требует при становлении личности. Я не увидела этого тепла к ней ни от кого кроме брата.
fedorova.s1954, Это когда она привыкла получать все, что захочет? Когда отец не дал ей профессионально коньками заниматься, хотя она и мечтала? Или когда запретил ей учиться вождению, сообщив, что ей этого не надо? А, точно, это было тогда, когда, не слушая никаких ее возражений, в ультимативной форме отправил ее на смотрины к Торну.И по поводу публичного позора — она пыталась наедине решить с Торном этот вопрос, но шансов отказаться он ей никаких не оставил, вот и получил все на публику. При этом, вместо того, чтобы его реально оскорбить, типа «не хочу за него замуж, потому что он такой-растакой», она все свела к своей «ошибке» и недавним обстоятельствам в ресторане. Чем не причина?Просто всем хотелось так, а получилось эдак, вот все и бесятся.
Щекн Итрч, Это Вы рассуждает с позиций шаблона романтического фэнтези… А представьте, что такой финт провернула Ваша дочь…
fedorova.s1954, Неудачный пример. У всех свои цели и свои ценности. Я ни в жизнь не попыталась бы свою дочь насильно подженить. Более того, со своими детьми надо общаться, знать, чем они живут. Ясно, что ты все равно не будешь в курсе обо всем. Но отмахиваться от интересов, желаний и нежеланий собственных детей никому не советую. И это совсем не значит под них прогинаться. И уж точно, отвернуться от собственной дочери, да еще ТАКОЕ брякнуть, значит быть не родителем, а КАК БЫ родителем. Уже писала об этом. И фентезийные шаблоны здесь вообще не при чем. Я вот, кстати, несмотря на недостойную месть и многое другое, отчасти сочувствую Торну, ибо он видит цель, верит в себя, а с Лаурой знаком всего около месяца, для него новы чувства и эмоции, на которые она его выводит, он не знает, что с ними делать. Но вот к кому у меня нет никакого сочувствия так это к папаше с мачехой. За что боролись, на то и напоролись.
fedorova.s1954, А до этого я своей дочерью торговала и решала за её счёт свои проблемы. А потом возмутилась, что она хочет жить так, как хочет. А я её кормила, поила, одевала. В общем, родила дочь, чтобы получать блага.
fedorova.s1954, Интересно, почему вы ждете от 21-22-хлетней девушки самопожертвования? И почему вы считаете, что она должна подумать об интересах семьи (для которой она стала разменной монетой) если ей в ультимативной форме заявляют, что вдруг карьера!!! ее отца, а значит благополучие семьи, полностью зависит от замужества? Ее не поставили перед выбором жизнь кого-то из близких или замужество. Значит в данной ситуации можно и побыть немного эгоисткой (по-вашему мнению) и выбрать свободу, чем жить с мужчиной, который даже не хочет ее выслушать и понять страхи и сомнения.
fedorova.s1954, Интересно мне было бы посмотреть на вас, как бы вы с таким безчувственным истуканом жили. И как бы вы смеренно терпели то что вам за подставу пощёчины влепляли родные.
dokalyuka, СмИренно.. Я просто высказала своё мнение. Если оно не совпадает с Вашим, то это не значит, что оно ошибочное. Каждый имеет право на своё видение событий.
fedorova.s1954, С чего бы расторжение помолвки считалось позором? Люди решили не быть вместе. Это случается на планете миллион раз в день. Тем боле что преподнесено было как обоюдное решение. А не умеете проигрывать тоже не красит политика.
Мне жаль, что возникла большая проблема (очередная) у Лауры..но поездка в Хаддарк скорее всего ничего не даст, кроме разочарования
Спасибо! 💫
Видимо придется Лауре оставить виари. Спасибо.
Какие будут идеи для оправдания авторами поступков Торна? Как вы думаете? Я ниже писала: 1. тайно устроить ей кастинг, 2. отпустил, чтобы попыталась осуществить мечту и повзрослела, 3. может у него появились недоброжелатели и он решил воспользоваться разрывом, чтобы ею не рисковать, не использовали ее как слабость Торна? Девушки-авторы, пора начать уже его реабилитировать, пока читатели не женили Лауру и Бена. Хотя, для интриги, можно и не торопиться.
irinaa, никаких оправданий не требуется. Мы видим все только глазами Лауры. Не следует забывать, что у Торна тоже есть свои тараканы. Он точно не белый пушистый ангелочек, т.е. дракончик.
п.п. Я заинтересована в чем-то другое. Иртханы чувствовали харргахалт, сделанный пламенем Торна. Если Лаура действительно беременна, почувствует ли Сэфл (при живой встречи) что-нибудь?
Sety, А вот и правда, если она беременна почувствует Сэфл или нет. И какая реакция Лауры на это будет? (Теперь ломать голову этим вопросом😄😄😄)
Dora, ну, я думаю, что поскольку ее желание участвовать в шоу больше не на первом месте, оно не приносит ей радости, остается бороться за ее другое желание — связать свою жизнь с человеком, которого она любит. Теперь она свободна сделать это. Если Л. действительно любит Торна, она вернется к нему, но не во имя ребенка. Если нет — сделает аборт.
Sety, Мне кажется она не сделает аборт,а вот на то вернется она или нет, у нее тоже есть гордость и она уже поняла что Торн ее не понимает и она не может, жить с ним и жить без него. Еще будет зависить от того а хочет ли Торн что бы они были вместе? Нужно вместе идти на встречу друг к другу, а не один шагает, а второй стоит и ждет, когда первый сломается. Да и «замороженная Лаура» уже не Лаура.
Dora, если она беременна, единственный шанс для ребенка родиться и выжить — это Торн. Все остальные (глядя на Лодиндгера и Эллегрин, и кто знает, кто еще) будут пытаться убить или использовать ребенка, чтобы рассчитаться с Ландерстергом.
Sety, 2Это да, но что если Торн заберет ребенка себе, а Лауру оставит одну. Я надеюсь он так не сможет поступить, но кто знает.Но в то время пока Лаура будет беременна угроза будет зависать еще и над ней, и те кто захочет отомстить Торну могут убить и Лауру и ее ребенка. Или взять в плен и шантажировать Торна. Ведь на отца было покушение, но его предотвратили.
Dora, в порядке проблем — во-первых: кто-то все равно поймет, что она беременна, и беременная Лаура — это актив, который нужно защищать и использовать для мести. «Они» будут поддерживать ее жизнь.Во-вторых, ребенок должен быть изношен и рожден живым, и это кажется невозможным без присутствия Торна.Это все с условием, что Лаура беременна. Если нет, эти ставки будут недействительными. 🙂
Sety, Да, если она беременна то за ней могут следить и не выпускать из виду, но рано или поздно «они»объявятся. А вот узнает ли Торн о том что она беременна, мы так и не поняли его отношение к Лауре. Еще интересна реакция семьи, брат точно будет поддерживать Лауру. А она может скрывать ото всех свою беременность.
Sety, Согласна с вами. Если сюжет уйдет по тому пути, где Лаура беременна, то Торну придется снова с ней сблизиться, чтобы помочь выносить. Ну вот тогда-то в процессе все между ними и изменится. Но ваще не факт, что Лаура беременна.
Sety, Вы думаете, она пошутила, когда помолвку разорвала? По-моему, пока она и в мыслях не допускает того, что может к нему вернуться. Хоть и мает ее это. Все же ему придется постараться, чтоб ее вернуть, надеюсь на это.
Щекн Итрч, это будет не скоро. Если мои предположения верны, Торн будет в откате в течение дольше времени и будет заниматься только политическими последствиями скандала.
Sety, А почему ее беременность не почувствовал сам Торн? Вопрос.
Ирина Орлова, если Л. беременна то версия: может быть, он что-то почувствовал, но не думал, что это был его собственный ребенок (мужчины🙄) Пламя должно быть почти одинаковым. Возможно, решил, что это отражение его пламени, что Лаура теперь полностью принадлежит ему. Это объясняет укус и чрезмерную реакцию Торна.
п.п. На самом деле у меня нет информации о том, как протекает беременность в этих случаях человек/иртхан (и у иртхан/иртхан тоже), и сейчас «шью белыми нитками».
Sety, «»»»но не думал, что это был его собственный ребенок (мужчины»»»»» Вот тут непонятно. Он просто даже не брал в расчет, что от секса мужчины и жнщины бывают дети? Или он не понял, что был первый и пока единственный? Или Вы хотели сказать, что он в своих заботах ПОКА не осознал её беременность. Тогда что с ним будет, когда он осознает? (Мы же исходим, что иртханы что-там чувствуют — харргалахт, плямя и пр.)
Ирина Орлова, Торн, вероятно, знает, что аист не несет детей или что они не находится в капусте. 😈 Знает, что был первым, но вряд ли ожидал, что Лора забеременеет с первого раза. Прежде был бы рад, но сейчас становится очень сложно. Торн думает, что с самого начала все было заговором против него, а он идиот, который влюбился в красивая мордашка. 🍿
Sety, Похоже на паранойю. Масонский заговор? 😲 Ну уж не будем так про «сыночка». От тени своей шарахаться не будет? «»»»»»Торн думает, что с самого начала все было заговором против него, а он идиот, который влюбился в красивая мордашка.»»»»»»’
Ирина Орлова, а что еще решить, кроме того, что вся история с Лаурой — это махинация, направленная на его дискредитацию? Всички предпоставки са налице.
Sety, А вообще интересно покопаться в голове Торна, узнать его мысли. Уверена: там есть чему удивиться. Как гипотеза: вдруг Торн передумал назначать отца Лауры, а как это провернуть — не мог придумать. Хотелось бы пару глав от лица иртхана.
Ирина Орлова, насколько я знаю, это не планируется. Надеюсь хотя бы на эпилог от имени Торна.
Ирина Орлова, Причину его поступка мы все равно узнаем, т.к. Лаура не сможет не спросить. Так по сюжету быть должно, иначе характер персонажа будет не раскрыт. Это важный поворотный момент и для сюжетной линии и для взаимоотношений героев. Поэтому я и предлагала высказывать версии. Просто интересно, кто угадает.
Sety, Ну, пусть это будет на его совести. Сам ее выбрал, сам обольщал-улещивал. А как сам допустил ошибку — значит, заговор, дискредитация. Удобно, нечего сказать.
Ирина Орлова, что мы знаем о Торне:Торн — единственный выживший потомок древней семьи из правящей элиты Ферверна.
В отличие от других стран и территорий, власть в Ферверне всегда была сильной и авторитарной, поэтому Север всегда был сплоченным и соответственно имел наивысший жизненный стандарт. Такое происхождение предполагает очень строгое воспитание, при котором эмоциональные решения приходят на последном месте. Возможные приоритеты: на первом месте семья, а затем разумное управление Берном, направленное на стабильность, независимость и процветание. Торн получил качественное образование в различных областях — экономика, дипломатия, история, очень серьезная физическая подготовка. Рано вошел в политику, сумел одержать победу над другими старшими и опытными кандидатами и выиграл второй срок. ПРОДОЛЖЕНИЕ=>
Sety, ПРОДОЛЖЕНИЕ: Этого невозможно достичь, если Торн не пережил много грязных игр и политических интриг. Торн начинает свои реформы, которые являются довольно амбициозными и направлены на серьезное изменение существующих моделей. Первая идея — назначить человека в Совет после выборов. Потом, вполне естественно, возникает идея смешанного брака — человек / иртхан. Его близкие сторонники знают о второй идее. Один из них (или, может быть, не один) Юргарн Хэдхенгер отправил резюме своей дочери в качестве кандидата на жену Торна. Логично предположить, что дочь знала, о чем идет речь, и что ее поведение на первой встрече должно было вызвать его интерес.
Затем наступает несколько смутных моментов о Торне. Сначала Лаура не соглашается, затем делает запись их разговоров, говоря, что она может разместить их в сети, затем соглашается, затем колеблется с помолвкой, небрежна, не проявляет интереса к своему будущему статусу, видит только свою мечту танцевать в одном шоу.ПРОДОЛЖЕНИЕ =>
Sety, ПРОДОЛЖЕНИЕ: Первый скандал с отравлением в ресторане подрывает его политический рейтинг, а второй — уже угроза самой реформе и его должности правителя. Торн может потерять все, что построил. Как вы думаете, о чем может подумать Торн? Что он забыл уроки о том, что решения не принимаются на основе личных эмоций? Или что невеста, которая бросила его, беременна? Или что он ошибся доверяя людям и те, кто были против были правы…
Sety, Ух, как много и как эмоционально! Если рассматрить всю цепочку событий в этом ракурсе — то все логично, всё, как Вы и написали. Но посмотрим, что нам приготовили авторы.
Sety, Вряд ли иртханы что-то чувствуют про беременность просто так, без какого-нибудь явного проявления пламени. Вспомните, как Гроу с этим вляпался, когда Танни обвинял.
Щекн Итрч, мне нечего вспомнить. Я не читала «Поющая» и «Танцующая».🙂
Sety, Ох, это вы зря! Чего же сейчас время теряете, пока новые проды ждете?
Щекн Итрч, книги не улетят, тем более что закончены. Я не читаю их, потому что не хочу проводить с ними аналогии.
Через 3-4 месяца, когда эта серия закончится (если будет только 2 книги), прочитаю их. Благодаря этому карантину удаленно работаю в двух местах, отслеживаю еще 10 книг и активно комментирую 4 из них.
Ирина Орлова, Иртханы не всегда чувствуют беременность. Тот же Витхар в танцующей ничего не почувствовал, пока огонь ребёнка не защитил мать. Да и Гроу ребёнка не заметил, пока его носом не ткнули.
irinaa, А мне Торн нравится. Не зря его Лаура полюбила. Сильный мужчина с волевым характером. И Лаура ему не безралична но в силу своего рождения, ответственности и драконности. Он есть какой есть. Он бится своих чувств, скрывает их от себя даже глубоко под коркой льда. Я жжду не его оправдания , а развитие героя.
Мария, ух, камень упал из моего сердца. Уже думала, что я единственная, кто считаеть его нормальным. Спасибо. 🍩
Sety, Он-то нормальный, просто они с Лаурой очень разные, и где-то форсировали свои чувства и их проявления. Не было у них достаточно времени, чтобы притереться друг к другу, понять и прочувствовать. Жалко их обоих, но я пока не вижу путей их примирения. Слишком уж показательным был разрыв.
Мария, В точку. Я не вижу зачем его оправдывать, он поступил так исходя из своих принципов и убеждений. Он сложившаяся личность. Жесткая и беспощадная. А вот посмотреть, как он будет делать выводы, переосмысливать свою жизнь, это очень интересно. Мне Торн понравился, просто для нормальной семейной жизни, он должен перестроится. 🤷🏻♀️
Мария, Ну мне тоже интересен такой герой и такой сюжет. Так как его поступок вызвал столько разных эмоций, значит герой не скучен, не пресен, многогранен, будет развиваться вместе с героиней. На то он и главный герой. Кому не нравится глагол «оправдывать», замените на «объяснять». Ей-то он позже объяснит свой поступок.
irinaa, У меня самые банальные оправдания: чувство собственности, попытка все контролировать и свои эмоции в том числе, злость на свою бывшую, на себя, что не предусмотрел второе покушение на Лауру и возможно ещё какие то политические опасности которые не давали ему расслабиться. Но он же на ТАКОЙ должности и такойкрутой ледяной дракон, обязан был разрулить! К этим всем причинам должно быть что то ещё, иначе не простим мы Торна! Не простим!.
Блин слезливая глава. Обидно за неё (( . Отец вообще разочеровал. Жду с нетерпением следующих прод.
Уже не помню что такое Айрлэнгер Харддарк, куда она собралась?
shamlin67, самое высокое здание в Хайрмарге. Там офисы правительства, службы… и офис Торна.
Sety, Спасибо😘
Так, интересно, зачем это Лаура к Торну в пасть. Уж не просить ли помощь в переезде Гринни?
Marisha11, Мне кажется, что попросит оставить его вместе с Веражем. Спасибо за продолжение ❤
Larrina, Возможно, но как-будто бы я сама с Гринни расстаюсь 🙂 так хочется, чтобы с Лаурой она уехала в новую жизнь.
Marisha11, Скорее всего лишить его у Торна
Спасибо большое)