Парящая для дракона. Книга 2
Глава 2 
— Вот же ларркин выродок, а, — процедила Рин. — Да если бы я знала…
— Никто не знал, — сказала я.
— Никто, кроме него, правда? Вот ни за что не поверю, что он не приложил к этому свои грязные лапы! Чтоб у него лишай на заднице вылез. А еще лучше на…
— Ты сама как? — спросила я.
Это меня интересовало гораздо больше, чем лишай на любом месте Миста, а учитывая, что когда я набрала Рин, она исключительно плевалась ядом в сторону моего бывшего и всех, кто нам это устроил, выяснить это было довольно проблематично.
— Меня никогда так не тошнило, — сказала она. — Но это, наверное, ерунда, по сравнению с тем, что там у тебя? Меня-то никто не фотографировал.
Я пожала плечами.
— Лал, не молчи. — Рин нахмурилась и отодвинулась, сложив руки на груди. — Что у тебя произошло?
— Это государственная тайна.
— Ха-ха. Очень смешно.
— А я не смеюсь. Мне запрещено говорить с кем бы то ни было о том, о чем я говорила с пресс-секретарем. Хотя по сути, там и разговора-то не было.
Точнее, он был. Мужчина, который оказался на месте Мильды Хайц, смотрел на меня, но сквозь. Ровно столько времени, сколько требовалось для того, чтобы донести до меня информацию: мне запрещено так или иначе комментировать сложившуюся ситуацию в соцсетях, своим знакомым или друзьям (можно подумать, я бы сама до этого не догадалась). Вся политика сейчас будет выстроена на том, что меня отравили, и что все случившееся сейчас под контролем внутренней разведывательной службы. Дело, о котором сейчас писали все журналисты, из развлекательного превратилось в политическое.
— Ферна Хэдфенгер не дает комментариев по поводу случившегося, — таково было официальное заявление пресс-службы Торна, — вся ответственность за произошедшее возлагается на организаторов покушения, стремящихся замаскировать попытку убийства под скандальную случайность с запрещенным веществом на студенческой вечеринке.
В этом же заявлении говорилось о том, что мне повезло, и что организаторы покушения не рассчитывали на вмешательство мергхандаров, которых на вечеринке не должно было быть. По той же причине я сейчас находилась в загородной резиденции, где мне был обеспечен высочайший уровень защиты.
— Но это реально было покушение? — шепотом переспросила Рин. — Тебя действительно хотели убить?
— Сомневаюсь, — сказала я. — Иначе мы бы с тобой не разговаривали.
— Ты так думаешь?
— Я не знаю, что думать. А Торн со мной не разговаривает.
Вот не собиралась я этого говорить, оно само вырвалось. Как бы там ни было, он действительно со мной почти не разговаривал. Утром ничего не изменилось ни для меня, ни для нас — исключительно сдержанный завтрак, знакомство с пресс-секретарем, предупреждение о нашей линии поведения и… все. Потом они с пресс-секретарем отбыли в Хайрмарг, а я осталась. Успела посмотреть заявление, погулять с Верражем и Гринни, ну и вот — позвонила Рин. После ее сообщения.
— Как бы там ни было, он с ними разделается.
Это прозвучало кровожадно.
— Ты знаешь, что Мист под следствием? — продолжала подруга. — Что его только-только отпустили, сегодня утром, и вид у него был совсем не геройский?
— Подозреваю, об этом знает весь Хайрмарг. То есть весь Ферверн.
— Туда ему и дорога, — почти прорычала Рин. — Гаденыш. Мерзкий, мстительный гаденыш.
— Рин, давай сменим тему? — попросила я. — Я хочу хотя бы пять минут не говорить ни о Мисте, ни о том, что вчера случилось. Как Сэфл?
— Рвет и мечет. Сказал, что Мисту надо з… прости. Он тоже считает, что Мист к этому причастен.
Я вздохнула.
— Нет, ну серьезно? Он все это организовал! А на какие деньги? Я никогда за ним особой щедрости не замечала… — Рин осеклась. — Тебя это реально достало, да?
Нереально.
— Да.
— Слушай, но в этом есть один большой плюс: я смогу приехать к тебе в гости и посмотреть на резиденцию Верховного. Да-да, я помню, что ты меня приглашала на праздник, но до него еще времени дракон, а я могу приехать сегодня. Хочешь, приеду? — подруга внимательно на меня посмотрела. — Что?
«Никаких встреч. Никаких посещений за исключением членов семьи, — пресс-секретарь смотрел на меня в упор, и его цепкий взгляд сейчас напоминал крючья, которые охотники древности прятали в ловушках для драконов. — Если об этом посещении станет известно — а о нем непременно станет, журналисты не дадут этому человеку прохода. В отличие от вас, их мы защитить не сможем, равно как и предсказать ход их беседы».
Все это звучало правильно и очень логично, хотя и отчаянно напоминало тюрьму в пустоши. Ферверн был единственной страной, где построили тюрьму для иртханов. Во всем мире для них существовало два вида наказания: таэрран, запирающая пламя магическая печать, чем-то напоминающая позорный ошейник, иногда в сочетании с домашним арестом, и смертная казнь. В Ферверне таэрран считалась пережитком прошлого, а меры пресечения были такие же, как и для людей. С той лишь разницей, что место заключения иртханов располагалось глубоко под землей. В пустошах.
На этой потрясающе оптимистичной мысли пиликнул внутренний коммуникатор.
— Рин, прости. Внутренний.
Я спрыгнула с подоконника, который стал моим излюбленным местом. Подошла к тумбочке, и, коснувшись панели приема, услышала голос Тиуса:
— Ферна Хэдфенгер, приехал ваш брат.
Дар? Дар!
— Тиус, пусть его проводят ко мне! — Я выключила связь коммуникатора и снова вернулась к Рин. — Рин! Дар приехал!
— Ну, хоть так, — проворчала подруга. — А то я уже думала, что мою Лауру подменили, а вместо нее посадили манекен.
— Манекен из меня никакой, — сообщила я.
— И я о том. Созвонимся тогда чуть позже. — Подруга усмехнулась. — Я тебя наберу. И не думай, в покое я тебя не оставлю. Нельзя встречаться, тогда буду доставать звонками.
Она отключилась раньше, чем я успела попрощаться, а я едва успела добежать до зеркала и посмотреть, похожа ли я на манекен, когда в комнату уже шагнул Даргел.
— Лаура!
— Дар!
Я бросилась к нему и обняла так порывисто, что он рассмеялся.
— Эй, тише. Ты меня так задушишь.
Правда, когда он обнял меня в ответ, вряд ли его объятия можно было назвать расслабленными.
— Сестренка, ты как?
— Я уже хорошо, — честно сообщила я. Так же честно стараясь не хлюпнуть носом от радости. Мне действительно было несказанно хорошо — вот так, в объятиях брата, просто стоять. Хотя «просто стоять» в этой ситуации было странно, мы стояли. Во мне бушевал настоящий ураган эмоций, которые я старательно в себе подавляла, и, видимо, Дар это почувствовал. Потому что отстранился и заглянул мне в глаза:
— Я безумно по тебе соскучился.
— Я тоже, — призналась я. — Хочешь кофе? Или пройтись?
— Кофе и пройтись вместе не предлагаются?
— Предлагаются, — сказала я.
Спустя двадцать минут мы уже шли по расчищенным дорожкам, по которым я обычно гуляла с Гринни и Верражем. Над одноразовым стаканчиком поднимался пар: себе я кофе попросила автоматически, и теперь так же автоматически его пила. Что касается брата, он к своему, кажется, вовсе не притронулся.
— Здесь красиво, — произнес Дар, когда мы отошли от дома на приличное расстояние.
Мергхандары не отставали, и это, видимо, было одной из причин напряжения, которое между нами возникло впервые.
— Да. Очень.
— Лаура… как так получилось?
Вопрос от Даргела был не сказать чтобы неожиданным. К тому же, я уже смирилась с тем, что все хотят знать «как так получилось», и что я по этому поводу чувствую. В последнем, к слову сказать, я была не уверена.
— Отец тебе не рассказал?
— Он рассказал, что ты пошла отмечать, и что тебя накачали какой-то дрянью. Пресс-служба говорит примерно то же самое, но уже более масштабно. А я хочу знать, что произошло на самом деле.
— Если я скажу, что не хочу об этом говорить, ты поймешь?
Дар все-таки отпил кофе и поморщился, как будто кофе был из дешевого автомата.
— Я спрошу, о чем хочешь поговорить ты.
— Я не знаю, что мне делать, Дар. Я запуталась.
Брат не стал останавливаться, увел меня на огибающую парк аллею, и даже не обернулся, когда тени мергхандаров вытянулись поперек дорожки, словно преграждая нам путь.
— Что тебя беспокоит, сестренка?
— Торн.
— Торн? — Даргел нахмурился, невольно понизив голос.
— Ему не все равно, но ему… как бы все равно. Я не могу этого объяснить. Он даже ни разу не спросил меня, как я себя чувствую. Это же так просто, правда? Вот ты спросил. И Дораж Эмери тоже.
— Дораж Эмери?
— Шеф-повар. Он… ладно, неважно. В общем, я понимаю, что по сравнению с тем, что сейчас происходит мои чувства крайне незначительны, но мне от этого больно. Мне страшно, что так будет всегда. Мне страшно, что меня не останется… если я останусь.
Вот теперь Даргел остановился. Оглянулся, как будто не представлял, куда ему поставить стаканчик с кофе, и замер. Мергхандары остановились тоже. Спасибо что хоть в нескольких метрах, а не в непосредственной близости.
— Ты хочешь расторгнуть помолвку?
— Не знаю.
— Не знаешь?
— Нет. Я же говорю, я запуталась. А Торн молчит, он со мной вообще почти не разговаривает. Не считая того, когда ему нужно донести до меня официальную информацию.
— По-моему, — Даргел наклонился и все-таки поставил кофе прямо на дорожку, а после выпрямился и взял мою руку в свои, — вам нужно время. И тебе, и ему.
— А время что-нибудь решит?
— Время многое способно решить, Лали.
— Вот только у меня его нет.
— Разве нет?
— Время до праздника. Сколько его осталось? — Я закусила губу. — Он отменил кастинг, Дар.
— То есть как отменил?
— Вот так. После всего, что случилось… взял и отменил. Хотя когда он помог мне, когда он вернул мне надежду — после того, что случилось, я была просто… я не знала, как мне его благодарить, и…
Я замолчала. Потому что за «и» даже не представляла, что можно добавить. Кроме того, что я люблю его, но об этом я брату уже говорила.
— Хочешь, я с ним поговорю? — Даргел по-прежнему серьезно смотрел на меня. — Можно отправить тебя на кастинг, обеспечив охраной. Такой охраной, что к тебе никто не приблизится.
— Дело не в этом. — Я покачала головой. — Мне кажется, что это наказание. И эта мысль не дает мне покоя. Он действительно мог обеспечить мне такую охрану, что даже жюри стало бы дурно. Мог, но не захотел. Или решил меня наказать. За своеволие. За все, что я допустила.
— Ты серьезно так думаешь?
— Я не знаю, что думать, — повторила слова, сказанные с Рин.
— Вам надо поговорить, Лал.
Можно подумать, я сама этого не знаю.
— Как? Если он все время от меня закрывается.
— Он закрывается не от тебя, а от себя, сестренка. От того, что он чувствует.
— Ты это по собственному опыту говоришь?
— Разумеется. — Даргел улыбнулся. — Лично я всегда молчу, чтобы не наговорить лишнего. Спорим, ты тоже так делаешь? Поговори с ним. Еще раз. Уверен, что больше молчать он не будет.
— И сколько раз Мел нужно к тебе подойти, чтобы ты с ней заговорил после ссоры?
— Обычно это я к ней подхожу.
Я вскинула брови.
— Чаще всего. В девяносто девяти целых и куча девяток после запятой случаев.
— Мел с тобой повезло.
— Рад, что ты это понимаешь. Теперь осталось донести это до нее.
Я невольно улыбнулась.
— Наверняка она тоже это понимает.
Даргел хмыкнул.
— Будем надеяться.
Он снова обнял меня, защищая от ветра, взметнувшего по дорожке вихри колючих снежинок.
— Теперь у тебя будет кофе со вкусом зимнего парка.
— Ах, да. Кофе.
Даргел снова наклонился, поднял стаканчик. Отпил.
— Кстати, я привез твои вещи. То, что осталось. Ингрид их собрала.
Вещи! Значит, и комплект белья там же.
— Она просила тебе передать, что приедет завтра по поводу платья. Насколько я понял, посторонних к тебе не пускают, поэтому платье привезет она. Точнее, то, что оно сейчас из себя представляет. Я выслушал море информации по выкройкам и претензий на тему, что ей придется все делать самой, то есть прикалывать тебя булавками…
— Прикалывать меня булавками — это очень точное определение. Уверена, что это именно то, что Ингрид хочет сейчас со мной сделать.
Даргел расхохотался.
— Знаешь, мне тоже так показалось. Поэтому держись от нее подальше.
— Это будет сложно, если она будет с платьем и с булавками.
Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, потом Даргел поцеловал меня в макушку и отстранился.
— Не вешай нос, сестренка. Все будет хорошо.
— Даже не сомневаюсь. — Я задрала этот самый нос как можно выше.
— Вот! Это уже больше похоже на Лауру Хэдфенгер. Хотя тебя теперь уже называют не иначе как Лаура Ландерстерг.
— Кто?!
— Все. Везде. — Даргел кивнул в сторону дома. — Возвращаемся?
— Возвращаемся. — Я взяла его под руку.
Беседа с Даргелом меня воодушевила настолько, что я даже забыла о случившемся. Вот так, впервые после всего этого, просто выпала в другую реальность, в здесь и сейчас рядом с братом. В ту реальность, в которой сегодня вечером мне предстоял разговор с Торном. Хочет он или нет, ему придется меня выслушать. Ему придется меня слушать, если он хочет, чтобы наши отношения продолжались.
И чем скорее он это поймет, выражаясь его же словами, тем лучше.
— Ферн Ландерстерг только что вернулся, ферна Хэдфенгер.
— Благодарю, Тиус.
Я попросила дворецкого сообщить, когда Торн появится в резиденции, и появился он ближе к ночи. Если бы не желание поговорить с ним именно сегодня, я бы легла спать.
Несмотря на то, что меня отрезали от Хайрмарга, я решила, что все равно буду танцевать. Правда, здесь не было лент, но разминку, разрешенную мне физиотерапевтом, я делала. И не только разминку, простые танцевальные движения, не связанные с сильной нагрузкой.
После ужина еще прогулялась с Гринни и Верражем, и напряжение от ожидания предстоящего разговора отступило, сменившись приятной усталостью. Такой, какая возникает после долгих прогулок и игр в снежки с полностью довольными жизнью малышами.
Драконенок уже полностью смирился с тем, что от меня не исходит пламя. Кем он меня считал, сказать сложно, но то, что решил меня оберегать, выяснилось, когда один из мергхандаров шагнул ко мне слишком резко. Верраж мгновенно вздыбил чешуйки и утробно зарычал.
Сейчас, когда Тиус сообщил о возвращении Торна, мне почему-то вспомнился этот эпизод, и я улыбнулась. От защиты Верража я бы сейчас точно не отказалась, да хотя бы от защиты кого бы то ни было: напряжение вернулось, а вместе с тем вернулось и ощущение, что я — провинившаяся школьница, которую вызывают к директору. В данном случае меня никто не вызывал, но избавиться от этого чувства я не могла.
До тех пор, пока шла по коридору к его кабинету.
Зато стоило мне шагнуть за дверь, оно испарилось. Я поняла, что больше не хочу оправдываться, и что больше не хочу быть школьницей. Если Торн хочет видеть рядом с собой женщину и жену, а не приложение к его реформе — хорошо. Если нет…
— Нам надо поговорить.
Он обернулся, встречая меня ставшим уже привычным ледяным взглядом.
— И тебе доброго вечера.
— Доброго. Что-то случилось?
Торн подошел к столу и указал мне на кресло.
— Мы выяснили, кто за этим стоит.
Я замерла.
— Кто?
— Присядь, Лаура.
Я приблизилась к столу и действительно опустилась в кресло. Только после этого сел он.
— Эллегрин Рэгстерн.
Он вытолкнул эти слова, как паззлы ручной головоломки, так же равнодушно и жестко, но мне вдруг стало не по себе. От того, сколько застывших чувств под этим скрывалось.
Я поднялась, обошла стол и опустилась к нему на колени. Так плавно и в то же время так быстро, как только могла, не давая себе времени передумать. Обвила ладонями его плечи, хотела прижаться, но Торн резко перехватил мои запястья.
— Ты что делаешь?
От неожиданности я даже не пошевелилась.
— Я сегодня не настроен на близость, Лаура.
— Идиот!
— Что?
— Я говорю, ты — идиот, Торнгер Ландерстерг! — Я взвилась с его колен, стряхивая его руки. — Ты не настроен на близость не только сегодня, но и вообще. В принципе. Ты хоть понимаешь, что я не могу так?! Не могу оставаться с мужчиной, который не позволяет себе ни малейшего чувства?! Ни капельки? Да, я понимаю, у тебя огромная ответственность, но рядом с тобой живые люди, и помимо огромной ответственности перед страной, у тебя есть я. Как мы вообще можем общаться, если ты постоянно меня отталкиваешь?
Он вскинул голову, а потом так же резко поднялся.
— Ты не расслышала, что я сказал?
— Нет, я тебя прекрасно слышала! Эллегрин Рэгстерн. Я это слышала, и еще я слышала, что тебе больно. Поэтому я подошла к тебе. Поэтому хотела обнять, а не напрашиваясь — выражаясь твоими словами — на близость! Торн! Я пришла поговорить не об Эллегрин. О нас. О том, что я хочу быть с тобой, но я не смогу с тобой быть, если ты будешь от меня закрываться.
— Я всегда такой, Лаура. И ты это прекрасно знала.
— Нет. Ты не всегда такой. Ты со мной говорил. В тебе есть чувства, и пусть они не всегда приятны, пусть от них иногда больно — в тебе они есть. Я это знаю, иначе бы ты не отключил щиты. Иначе не носил бы меня на руках и не сделал для меня то, что сделал… когда я упала. — Я приблизилась к нему, глядя в глаза. — Ты можешь сколько угодно меня отталкивать, но ты сам знаешь, что я права. Торн…
Я коснулась рукой его щеки, впитывая это прикосновение всем сердцем.
— Торн, я тебя люблю.
Больше я не успела ничего почувствовать. Ничего подумать, даже не успела вздохнуть — в глазах стоявшего напротив мужчины вспыхнул огонь. Дикий, звериный, настолько хищный, что я невольно отпрянула, но он просто перехватил меня за талию. Не давая сдвинуться с места, без труда удерживая раскрытой ладонью, обжигающей даже через платье льдом. Вертикальные полосы зрачков сначала раскрылись, а потом собрались в две тонкие линии.
В то же мгновение он опрокинул меня на стол.
Я вскрикнула — больше от неожиданности, хотя все тело в одно мгновение покрылось мурашками, а холод, исходящий от него, казалось, впитывается в каждую клеточку моего тела. Прижатые к поверхности стола ладони покалывало пульсацией от ледяной, жесткой мощи.
От той, что врывалась в меня, заставляя саму превращаться в лед и плавиться под одним только этим взглядом. За мгновение до того, как Торн дернул меня на себя, и я всхлипнула. Этот всхлип отозвался в нем не то звериным рычанием, не то хриплым стоном, когда его губы впились в мои с такой силой, что дыхание во мне кончилось. Вместе с дыханием кончилась я сама, остались только его руки на моих бедрах, разводящие их.
И резкий рывок, когда меня накрыло ледяным пламенем, и когда мы стали единым целым.
Обрушившаяся на меня сила была настолько яростной, что я закричала. Ногтями впиваясь в затянутую в пиджак спину, обхватывая его бедра ногами и чувствуя, как рождающееся во мне дикое наслаждение растекается от низа живота в грудь, поднимается вверх, рождая все новые и новые звериные стоны. Меня словно вытянули в струну или собрали в одну точку, в единое средоточие наших тел, поэтому когда эту связь разорвали, я дернулась.
Как никогда раньше ощущая внутри пустоту — в те несколько мгновений, пока меня перехватили, легко, как пушинку, толкнув к столу животом и снова врываясь — теперь уже сзади. От острой смены ощущений полыхнуло перед глазами, ногти скрежетнули по непривычно-беззащитной полировке, но я услышала только свой крик и его рычание.
Почувствовала вплетенные в волосы пальцы, заставившие запрокинуть голову, и горячее дыхание на шее, сменившее их. Короткая острая боль вспыхнула тысячей искр. От сжавшихся на коже зубов ледяные нити протянулись через все тело, превращая его в сгусток чувственного удовольствия.
Там, где по нарастающей шла пульсация.
Там, где ладони касались поверхности.
Там, где его ладонь сжималась поверх моего бедра, а после скользнула ниже. Грубой и жесткой лаской в вихре охватившего нас ледяного пламени заставляя меня кричать снова и снова, пока во мне разом не лопнули все струны.
Я задыхалась, содрогаясь от наслаждения, еще чувствие резкие сильные рывки, а потом — вместе с ним, снова. До одури и умопомрачения, до сорванного голоса и хриплых выдохов на пределе сил.
До резкого рывка назад, и судорожного стона, прерванного закушенной губой.
Когда я оттолкнулась ладонями от стола и обернулась, меня вело. Перед глазами еще плыла иссиня-белая дымка, похожая на зимний рассвет. Я чувствовала себя пьяной: им. Настолько пьяной, что мне хотелось еще, еще и еще… И я потянулась к нему, в это звериное пламя, всеми инстинктами. Всем своим существом.
Чтобы услышать:
— Прости. Это больше не повторится.
Я моргаю. Его лицо кажется довольно далеким и в то же время безумно близким, и это ощущение тоже проходит, когда я понимаю, осознаю, чувствую смысл его слов.
— Да пошел ты! — говорю я, и разворачиваюсь, но Торн перехватывает меня за локоть.
— Секс с пламенем, — произносит он. — По крайней мере, пока ты без харргалахт.
По крайней мере?! Во мне кончаются слова, а потом начинаются заново, и все они не должны принадлежать Лауре Ландерстерг. Да если быть честной, они и Лауре Хэдфенгер принадлежать не должны, но…
— Поставь свою харргалахт себе на задницу, — сообщаю я. — И гордись ею! Ты… ты просто…
Р-р-р-р!!!!
Это даже не злость, я не знаю, как это назвать, от желания вцепиться ему в лицо или пнуть прямо в то, чем он собирался «не повторять» (все равно же больше не пригодится!), просто становится нечем дышать. Только сейчас я понимаю, почему: у меня в крови по-прежнему гуляет пламя, в диких количествах. Это от него я пьяная. Это от него меня влечет к этому чудовищу, с той же силой, с которой мне хочется его сейчас оттолкнуть. Или впиться губами в губы, зубами, с рычанием и яростью, мне не принадлежащей. Это от него я сейчас дрожу, даже вспоминая о диком, животном наслаждении…
— Секс с пламенем, — повторяю я, сбрасывая его руку. — Секс с пламенем, Торн Ландерстерг?! Вот что это для тебя?
— Ты сама придумала все остальное.
— Я? — шепчу я почему-то севшим голосом. — Это я придумала? Когда? Когда ты говорил, что я свожу тебя с ума?
— Я от своих слов не отказываюсь.
Если можно было сделать что-то еще с большей отстраненностью, чем то, что он сделал сейчас — просто застегнул брюки и поправил рубашку — то я смутно понимаю, что это вообще могло быть. Можно было бы спросить, от каких именно слов он не отказывается, но после случившегося спрашивать уже ни о чем не хотелось. Меня все еще вело, но первые признаки отрезвления уже были налицо.
Например, я вспомнила, зачем сюда пришла.
— Я хотела поговорить о другом, — сухо, настолько сухо, насколько это возможно, сказала я. Не нарочно. Просто во мне кончились чувства, и теперь я понимала, о чем он говорил. Если бы они не кончились, меня бы просто уничтожила эта сила, бьющаяся в самой глубине моего существа.
— Говори.
— Не сегодня.
Никогда.
Об этом я говорить уже не стала, просто поправила платье. Развернулась и вышла.
Я держалась до той минуты, пока шла по коридорам с мергхандарами. Пока поднималась к себе. Пока заглядывала к Гринни с Верражем, чтобы посмотреть на две сонные мордахи, вскинутые на открывшуюся дверь.
Только оставшись наедине с собой, на миг зажмурилась, сжала кулаки, и… выдохнула. От звонка Дару меня отделяли какие-то считаные секунды, натянувшиеся невидимые нити внутри. Я могу ему позвонить, могу попросить меня забрать, могу даже собрать вещи, но мне ясно дали понять, что меня не отпустят.
Меньшее, что получится из этого звонка — это конфликт брата с Ландерстергом. Если Даргел узнает обо всем, он… нет, я не имею права впутывать его во все это. Я вообще не имею права ничего ему говорить. Никому не имею.
Даже Рин.
Особенно Рин.
Я разделась как никогда аккуратно, повесила платье на плечики. Стоя в душе, смотрела на бегущие по запотевшему матовому стеклу капли воды, все отчетливее убеждаясь в том, что я должна сделать.
Парящая для дракона. Книга 2
Купить
Недавно дочитала 1 часть и принялась читать 2.Очень переживаю за отношения Лауры и Торна.Надеюсь что Лаура не беременна и Торн поменяется и попытается как-то извиниться перед ней.Спасибо авторам за прекрасные книги и желаю нескончаемого вдохновения.
baydalina00, благодарю за теплые слова! Приятного чтения! 💖💖💖
Тут какая то неувязка в характере Лауры, Торну она холодность не простила, а отцу прощает рукоприкладство. Она решительная девочка , собралась строить самостоятельную жизнь , но идет опять тепрпеть и выслушивать оскорбления в свой адрс. Ясно же никто с ней ни говорить ни понять не захочит сейчас на пике эмоций. Туда вообще нечего было идити. Вещи брат мог забрать. А может ей и вещи не отдаст любимая семья? Вообщем она знала что идет получать оскорбления и все равно пошла. Я понимаю авторов :). Надо максимально показать как развалилась ее жизнь. Что б были каменные предпосылки все начать с нуля. Что ж досмотрим развал. Списибо авторам!!! Млею от Вашего мыслеслога!!!
mariska.dream, Торн не отец, который её вырастил, в семье всякое бывает, возможно он сто раз пожалел….а вот Ингрид не стоило махать руками, я бы в ответ в лыч дала, ….может я плохо воспитана?
bogdanodalara, Не может быть причин, что бы мужчина бил женщину, а тем более дочь, которая с ним просто разговаривает. И меня очень удивляет, что некоторые пишут что в семье это допустимо, что для родителей это допустимо! Да такое происходит и в жизни, но этому нет оправданий, их не может быть, потому что не может быть никогда
mariska.dream, Согласна, целиком и полностью, ударить слабее себя — низость! Я имела в виду, что отец и Лаура, дочь, а Изабелла никто…. И только
mariska.dream, Ну не скажите, то любимый мужчина, его игнор действительно рвет душу. А отец родной человек, Лаура надеется, объяснить или попросить прощения. Было бы неправильно, даже если отец ее не поймет, не попращаться с ним. И с сестренкой тоже.
Мария, Где в идеальном мире, на кторый мы все надемся глубо в душе Вы правы. Но в реальности, он ее не выслушает, он за меньший «проступок» ей слова не дал сказать. Хотя я понимаю ее желание поговрить и обясниться, оно естественно, я сама предпочитаю всегда все выяснять. Но только не стеми кто переводит разговор в удары по лицу, там глухо и слепо.
mariska.dream, На самом деле я тоже думаю, что отец ее не выслушает, если он за меньшее Лауру ударил, то здесь вполне возможно отречется от нее. Но видимо, чтобы окончательно порвать с отцом надо пройти этот путь
mariska.dream, Тут скорее её… Наивность? Вера в лучшее в человеке? Она же Торна оправдывает. И подсознательно берет вину на себя (то же её вопрос брату ‘ты меня не сильно ненавидишь?). Она не обвиняет Торна ни в чем… Да даже в хватании за горло.. Думаю с отцом также. До последнего верит, что отец её хотя бы выслушает. Не примет, но хотя бы поймёт. Ей нужен этот разговор. Что бы понять, что даже близкие люди могут оказаться…💩. И что бы понять, что не стоит ломать свою жизнь ради тех, кому на тебя плевать. Меньше чувства вины будет. Тонн сказал, что маленькие девочки вырастают… Только не учёл, что от окружающих зависит в кого они вырастут. — в верных союзников или в стерв.Вот он и папаня поспособствуют её взросления. (((понравится ли им такая ‘взррслая’ девочка, вот вопрос…
Решительная какая!!!Надеюсь все сложится в Рагране, но отношения с отцом окончательно потеряны!!
kokor-irina, решительная? Я так не думаю. Лаура напугана, не понимает, что с ней происходит, не может мыслить логически. Действует хаотично и слишком эмоционально, придавая событию иное значение. Лалли застревает в образе своей матери (всякий раз, когда она запутывается и не знает, что делать, она как будто обнимает этот образ, как спасение) и побег в Рагран — временная отсрочка неизбежного.
Sety, Ну не соглашусь, очень а эмоциональная — да, и это к ней и привлекло. А решительность налицо. Она две недели сама обдумывала этот поступок и его последствия. Она не хотела ни с кем делиться, осознавая, что это может аукнуться и на близких, и на друзьях.просто недооценила мстительность дракона и то, что семью выгонят из страны. В остальном, для ее юного возраста и положения домашней девочки — очень стойкая позиция и осознание всех рисков. При этом, не отступая, после объявления — ведёт себя достойно- пытаясь минимизировать удар по семье (не по себе). И извиниться перед семьёй, а не бежать, хлопнув дверью.
Юлия Парфенова, на мой взгляд, она не учла последствия, а лишь слепо хотела расторгнуть помолвку и уйти. У Лауры была вся информация, что Торн будет безжалостен, если попытается расстаться с ним на публике. Л. знала, что Бен был выслан из страны, знала, что Эллегрин, несмотря на ее высокий статус дочери управителя Б. (или что-то такое), была арестована. Знала, что ментальное воздействие использовалось в допросе Мистхарда. Знала, что инаугурация ее отца была отложена на неопределенное время … и что сделала — прыгнула в огонь и вызвала публичный скандал, который вышел за пределы Ферверна.
Sety, Она пыталась поговорить и вернуть кольцо… Закончилось тем, что ее унизили и сказали, что не отпустят. Публичное расставание — единственный шанс. Не убегать же ей и не играть в прятки всю жизнь, как дурочка, в самом деле. А то, что она просила брата не ненавидеть ее сильно- свидетельство того, что она знала о последствиях. Если с ней так общаются пока она невеста, шантажируя и задвигая в сторону, указывая место, как виари. Потом это бы вошло в привычку и ее бы быстро сломали. Всегда можно найти слабое место, за которое можно шантажировать. Например, родившийся ребенок…
Юлия Парфенова, вопрос в том, почему она приняла кольцо, а не в том, почему она его вернула. Было так много возможностей не согласиться с помолвкой, но она упустила все из-за мгновенных эмоций. Лаура знала, о чем этот брак. Не то чтобы она когда-либо интересовалась реформой. Также знала, что ее отец пытается построить карьеру с помощью этого брака. Согласилась на компромисс на месяц, переоценив свои позиции. На курорте Л. знала, что Торн подарит ей обручальное кольцо (он даже отправил его в комнату, чтобы узнать, что происходит), и, несмотря на ее колебания, согласилась, а затем поспешила заняться сексом. Лаура была инициатором, Торн, очевидно, решил подождать. И теперь Торн и ее отец виноваты во всем, что с ней случилось. Ну нет, это ее ответственность.
Sety, А мне прказалось по-другому. В первый раз, когда она отказала, Торн явно пересмотрел свой подход и постарался ее очаровать. Он политик, манипулятор по призванию, опыта на порядок больше. Ему не составило труда сделать несколько попыток ее очаровать (не исключаю, что в процессе он тоже увлекся). И Лаура в нем увидела другого, не политика, а мужчину, который ей прнравился. Именно тогда она начала ему поддаваться. А поймать ее еа эмоциях, да еще и на соревнованиях — легче простого. если бы она не выбежала к нему с кубком, он бы тоже не дал ей кольцо, лишая возможности отказаться публично. Да, юная девушка в первый раз влюбилась, и поддалась эмоциям, поверив в картинку, что он создал перед ней… Было бы странно, если нет. Но ей же потом заявили, что она нафантазировала и придумала, что как прежде уже не будет. Вот лчки и слетели. Я специально недавно переситала куски с их встречами — он мне показался очень опытным манипулятором. Хотя явно и она его увлекла. Зацепила чулками, а потом стала призом, он ведь не привык проигрывать. Мне таже одно время казалось, что это он организовал ее опьянение на вечеринке, чтобы иметь что-то, чтобы макнуть ее в грязь и дать урок на будущее… Тут, не исключаю, что перегнула. Но в то, что взрослый опытный мужик и политик не смог «просчитать» неопытную домашнюю девочку и не влюбить в себя, мне поверить очень сложно.
Юлия Парфенова, то есть виноват Торн. Теперь кому-то остается написать, что он был инициатором секса и почти заставил ее переспать с ним. Лауре 21 год, она на третьем или последнем курсе, у нее за плечами отношения с Мистхард …кажется совсем не такая зеленая и наивная.
Sety, Хочу выразить удовольствие от переписки)). Интересно увидеть другую точку зрения, очень расширяет понимание прочитанного. Несколько раз ловила себя на мысли, что получаю кайф и от прочитанного, и от обсуждения. Не могу обвинить Торна, он действовал согласно своим интересам, которые достойны внимания. Но в их паре он, несомненно, более опытный и могущественный. Именно он задает тон в их отношениях — то деловой, то романтический, то снова отчужденный. Лаура пытается отстоять себя, но она более ведомая. В 21 можно иметь много опыта (вспомним ту же Леону к 24 — полностью зрелый самодостаточный человек), но это не про Лали. С мистом у нее были платонические отношения, которые развалились при первых трудностях (его отношение к ее занчтиям спортом). Ее согласие важно и она неснт ответственность, но не так, чтобы ее это делало глупой дурой, что то динамит мужика, а то истерит и портит ему карьеру…
Юлия Парфенова, мне тоже очень приятно обменяться мнениями. Две или более головы всегда думают лучше, чем одна.🍻Это может показаться немного странным, но я не думаю, что у Торна больше опыта, чем у Лауры, когда дело касается любовных отношений (не в сексе, хотя там тоже есть чему поучиться). Вполне возможно, что для него это тоже первая настоящая любовь. Или, может быть, это намного сильнее, чем то, что он чувствовал к Эллегрине. У меня такое ощущение, что они оба копируют в своих отношениях то, что они наблюдали в детстве.
Sety, Может и не в любовных, но в психологии и манипулировании Торн точно опытнее, я молчу уже о сексе. Помню сцену, где она удалила запись, которой можно было бы его шантажировать и спросила зачем ему жена, которая его ненавидит… У меня сложилось мнение, что он решил ее влюбить, чтобы у него была любящая жена, уж больно резко он изменился потом. Но, да, скорее всего он тоже влюбился, сам того ещё не осознавая. Увлекся в процессе соблазнения, так сказать. Но случились покушения, вечер в клубе. То ли он решил ее приструнить, чтоб была послушной (что совсем холодно и плохо), либо он испугался своей острой реакции и решил вернуться в свою зону комфорта, где он холодный властитель и его все слушаются. Отсылки к родителям я не очень вижу, разве его страх потерять близкого (возможно единственно близкого ему). Просто он так заморозился а своем одиночестве, что ему сложно даже помыслить, что можно жить эмоциями…
Юлия Парфенова, да, возможно. Но в этом случае мотивация Торна становится неясной. Во всяком случае, все уже разрушено. Оба разбиты, их надежды и мечты превращены в пепел. Лаура все равно повзрослеет, она уже на этом пути. С Торном будет намного сложнее. Он самостоятельная личностъ и снова переживет серьезные предательства и потери.
Sety, Ну, Лаура изначально была слишком хаотичная и эмоциональная для Торна, но он почему-то именно в нее вцепился, и возможно как раз из-за этих качеств. А застрять в образе матери? Откуда бы у нее это получилось, ведь она с ней не была знакома. Но вот то, что ее расчетливый и деловой папа женился на маме по любви, скорее всего, и питает желание Лауры получить то же самое, а не холодный брак по расчету.
Щекн Итрч, Лаура и Торн почти одинаковы (писала это и в комментариях под первой книгой) по темпераменту. Думаю, это то, что он видел в ней — темперамент. Лично я предпочитаю считать их энантиомерами. Для образ матери: до сих пор у Лауры была подобная реакция трижды, когда она находится под большим внутренним напряжением. Лали никогда не чувствовала Ингрид как мать, хотя она заботилась и не испытывала к ней плохих чувств (в большинстве случаев). Поэтому она идеализирует отношения, которые были у Оррис и Юргарна в прошлом. И знаете ли что странно — что Л. видит в потенциальном браке с Торном те же отношения, что и между ее отцом и мачехой. Так не должно быть, потому что это будет первый брак — и для нее, и для Торна.
Sety, Темперамент в обоих, не спорю. Только Лаура живо его демонстрирует, не скрывая, а Торн бесится, когда его вызывают на эмоции и пытается все вокруг заморозить. Поэтому они конечно не равны. А то, что у них намечался первый по счету для обоих брак — это вообще ни о чем не говорит. Бывает, и часто, что первый брак — эмоционально никакой, а в последующем люди находят отдушину. Лаура видит, что отец Ингрид не то чтобы любит, и знает при этом, что мать любил. Поэтому и хочет для себя не того, что с Ингрид, а того, что было с мамой.
Щекн Итрч, тогда почему Лаура не попыталась построить такие отношения с Торном? Почему она сразу решила, что ее ждет та же участь, что и у Ингрид? В какой-то момент она была на правильном пути, но затем отказалась следовать своим инстинктам. Торн пытался, но не встретил ответной реакции.
Sety, А по мне, так она как раз следовала своим инстинктам. Когда Торн начал ее покорять и завоевывать своим поступками и романтикой, Лаура прониклась и пошла за ним. Как только он обратно включил повелевающую ледышку, она пыталась до него достучаться и вновь разморозить. А получив команду «сидеть у ноги» и не лезть с чувствами, ибо они ему не нужны и вообще мешают, поняла, что это не для нее, и все отменила. Причем попыталась это сделать сначала, договорившись, а поняв, что никто ее отпускать от ноги не собирается, воспользовалась единственной возможностью и публично разорвала помолвку. Как раз когда «Торн пытался», она ответила. А когда стал ею управлять, не считая нужным считаться с ее отношением и желанием, тогда все и разрушилось.
Щекн Итрч, не знаю. Я думаю, что очень странным образом Лаура пыталась до него достучаться и вновь разморозить. Намек на то, что он все еще поддерживает связь с Эллегрин, что Торн действовал грубо, изгнав Бена из страны, не понимая сначала ситуацию или не ставя себя на его место (ч*ерт, Л. встала на сторону Бена, который открыто унижал ее на курорте, а не ее жениха, которого, как она утверждает, любит), желание быть в городе одна (не в резиденции с ним), чтобы подумать снова. Каждый раз, когда они говорят, Лалли ведет себя эгоистично. Что еще Торн может сделать, кроме как «быть замороженным»? И после публичного и эффектного расторжения помолвки она решила сбежать. Что ж, теперь Торн возложит всю вину за ее поведение на Юргарна и Ингрид, потому что считает их ответственными за поведение Лауры. В последнее время Л. ведет себя не так, как вначале. Чтобы оправдать ее действия, дракон уже пришел к выводу, что родители были виновны и что они как-то повлияли на Л., что отдалило ее от него. Торн никогда не умышленно обидит Лауру, не отпустит ее ( дракон хе-хе), защитит ее, даже если ему придется отказаться от должности правителя (это немного позже).
Sety, Ну, у вас, конечно, весьма оригинальная интерпретация прочитанного. Весьма. Словно мы разные книги с вами читаем 🙂 Торн «заморозился» не от того, что Лали как-то «эгоистична». Наоборот, она слишком к нему прониклась, слишком ему поддалась, а он, добившись своего, то есть кольца на пальце, решил, что хватит чувств и эмоций, они ему мешают. Объявил ей, что она сама все себе напридумывала, а на деле ей просто надо послушно себя вести и ему не докучать. Мне именно так все видится. И по поводу «побега» в Рогран — дракон всея страны сам отправил ее семью в изгнание, а ее выгнал вон с глаз долой. Было бы странно Лали остаться рядом с ним, а не уехать куда подальше.
Щекн Итрч, Если судить по книге то у драконов есть истинные и если они теряют ее,то вскоре умирают сами.То есть по логике Лаура истинная Торна и он не смотря на эту ссору вернет свою истинную(но это всего лишь мои предположения и сделанные мною выводу строятся на тексте книги).
baydalina00, знаем, что это именно то, что происходит с драконами (Торн сказал Лоре, почему отец Верража не переживет смерть его матери, и им придется заботиться о нем). Но относится ли это к иртханам … я не знаю. Сразу говорю, что не читала предыдущие две серии. Прочитаю после того, как эта книга закончиться.
Sety, Но по сути это люди-драконы.И если судить по многим книгам про драконам,то во всех них стоит железобетонное правило:У дракона есть истинная,при потери этой самой истинной он умирает(но я не знаю используют ли авторы это правило).
baydalina00, ммммм, нет. Иртханы — это что-то вроде модифицированных людей. Или гибриды. Или что-то. Они происходят от шаманов Пустынных земель, вливавших себе драконью кровь. Не будет полной передачи характеристик дракона, и не должно быть. Иначе они не смогут управлять ими. ❄ > 🔥
baydalina00, Истинные должны быть оба иртханами, у них там должны огни слиться и еще всякое.
baydalina00, Вы, наверное, не читали поющую и танцующую- в этом мире истинные возможны только между драконами или иртханами. И то, непременным условием должен быть секс и затем засыпание в одной кровати. С человеком же истинная закреплённая пара невозможна, а Лаура точно человек. Так что любовь возможна, но не физиология истинной пары.
Щекн Итрч, эммм, не очень оригинальная версия или чтение.
Я думаю, что Торн видит это в поведении и словах Лауры. Однако, в отличие от читателей, он не в ее голове, и не может понять причину ее поведения. Торн действует как любой мужчина (драконы тоже мужчины — нельзя избежать эмоциональной модели автопоморфизма. Противное становится довольно трудным для читателей) — он молчит, чтобы не сказать что-то ненужное, и дистанцируется, чтобы дать время противнику ( в случае Лауры) успокоиться. Типичная стратегия для Ландерстерга. Торн наблюдаеть и пытается выяснить, что вызвало ее изменение после того, как Л. приняла кольцо. Я думаю, беременность — последнее, что он подозревает. 🤭
п.п. Я надеюсь, что сегодня будет продолжение, хотя продолжение обычно по вторникам, средам, четвергам и пятницам.
Sety, Соглашусь, что Торн действует как, пусть не любой, но многие мужчины, особенно те, которые привыкли распоряжаться, управлять и приказывать. Может это и обычно для них, но ни разу не говорит о том, что является оправданной нормой. Женщины бунтуют и бегут от таких с большой частотой. Хоть и далеко не всегда. Дальше все сводится к тому, насколько женщина нужна мужчине, и насколько он готов анализировать причины разрыва, а не просто продолжать яростно негодовать.
Sety, Я немного не понимаю ваше мнение по поводу «заморожения» чувств Торна.Ведь когда Лаура пыталась выяснить почему он не обращает внимание на ее чувства,он сказал:Если я начну что-то чувствовать то я сверну шею человеку,который травил тебя»(пересказывала по памяти).Он боялся как-то навредить Лауре.А по поводу поведения Лауры тут нет ничего странного.На нее покушались,отвернулся отец,любимый человек превратился в ледышку,подорвана репутация,у каждого человека поменялось бы поведение.
baydalina00, тут нечего понимать. Персонаж Торна мастерски построен. Он законченая личность, которая должна претерпеть глубокие изменения. Одновременно читатель знает о нем все и в то же время ничего не знает. 😎
Sety, В первой книге нам четко и ясно дали понять,что этот брак был выгоден отцу Лали и Торну,но не как самой ГГ.Лаура согласилась на это ради отца и к тому же он сам говорил,что эти отношения помогут получить ему должность.она должна была стать пешкой в реформе.
Ммм.Мачеха добротой и не отличалась.Так что не особенно удивлена.(( Спасибо.
Спасибо за продолжение!!Всем так нравиться давать Лауре пощечины, надоели!! Хотя от Ингрид ничего другого я и не ожидала. Ух дать бы ей сдачи….. инересно что скажет сестра, а отце? Опять даст пощечину? Так первую мы уже получили. Сейчас такие напряженные моменты, так все затягивает. Жду продолжение с большим-большим мешком нетерпения!!!
Господи, что за дура ГГ. Уже надоедает читать, про то какая она тряпка. В других историях ГГ были с характером, а в этой прости господи какая-то. Если в ближайшие страницы она не возьмёт себя в руки и не даст отпор, не буду читать об этом унылом чмо.
Алия, Лаура — просто домашняя девочка, привыкшая к комфортной жизни. Ей негде было закалять характер, она только-только учится отстаивать себя и свои интересы.Те же Танна и Леона совсем в других условиях проживали своё становление. Им рано пришлось взрослеть, особенно Леоне.
Точно , чего бить то
Задолбали уже руки распускать! Других решений проблем в этой «семье» не знают?! Приехать Лауре надо было, чтобы расставить все точки над «i» и начать жить полностью самостоятельно, не оглядываясь на семью отца. Всё, что ни делается, всё к лучшему! Держу кулачки за Лауру! Спасибо за продолжение!))
Пусть Лаура мачехе врежет в ответ, ну позязя 🙏 нельзя все время быть хорошей, особенно для тех кто этого не заслужил.
yuliya-milena, Я тоже ЗА! Пусть даст сдачи за все года и обиды!!!!
Очень переживала на выходных в ожидании продолжения. Вот кажется, что с отцом все еще хуже будет, чем с Ингрид. И, наверное, ей надо испить эту горькую чашу до дна, чтобы больше не ждать поддержки от семьи. Это будет новым стартом без сожалений. И отлично, что есть сбережения и не надо унижаться первое время, прося о материальной помощи. Очень волнительно все.
Юлия Парфенова, А мне вот почему-то кажется, хоть я и не уверена, что Ингрид с отцом ссорились из-за Лауры, поэтому та и влепила ей пощечину. А папа сейчас может и помягче себя поведет. Не уверена, но вдруг показалось…
Щекн Итрч, Хотелось бы, но отец так не терпит любое неповиновение, что ему нужно достаточно много времени, чтобы остыть и принять. Если он сейчас встанет на сторону дочери- это что-то очень неожиданное с его стороны. Увидим…
Юлия Парфенова, Мне кажется, он о чем-то стал задумываться еще после первой пощечины. Но могу и ошибаться
Щекн Итрч, Сто процентов задумался и переживал… Мне показалось, что он даже немножко лебезил перед ней. Но что стало причиной — или чувство вины, или же стеснение перед будущей леди (а Торн не просто так тогда спрашивал у Лали кто ее ударил, наверняка потом сделал внушение, чтобы и пальцем не трогали его добро) ??? Я пока не знаю, отец не очень однозначная фигура, узнаем скоро.
Щекн Итрч, Хотелось бы очень чтобы это было так…. Но не думаю, что этот сноб способен на теплые эмоции, даже ради своего ребенка