Парящая для дракона. Книга 2
Глава 3 
В комнате было невыносимо тихо — несмотря на то, что в этой резиденции никогда не было так шумно. Если честно, даже в последнюю неделю, когда подготовка к праздничной ночи шла полным ходом, даже тогда в ней не было так шумно, как сегодня. И даже в ту неделю, когда основная подготовка еще не началась, в ней не было так тихо, как сегодня в моей комнате. Или во мне.
Торн уехал на следующий же день до завтрака: он зашел попрощаться и сказать, что в силу сложившейся ситуации требуется его постоянное присутствие в Хайрмарге. Я бы сказала ему, что он попросту убегает, но если бы я что-то сказала, во мне снова проснулись бы чувства, а этого я позволить себе не могла. По крайней мере, не в ближайшее время.
Поэтому я попрощалась, пожелала ему скорейшего разрешения всех вопросов и самоустранилась из этой ситуации. Так же, как самоустранился он. Мы оба существовали в одной реальности, но по обе ее стороны. Я видела, как было объявлено об аресте Эллегрин Рэгстерн, я слышала резкие заявления ее отца и наблюдала за волной, всколыхнувшейся над миром иртханов в Ферверне.
Впрочем, волна прошла стороной, не задев меня.
В резиденции Торна меня вообще ничего не могло задеть, а учитывая, что я запретила себе думать об этом и чувствовать — тем более. Вторая волна накатила, когда родители Мистхарда попытались заявить претензии по поводу ментального допроса, которому подвергли их сына, но эту тему тоже достаточно быстро закрыли. Особенно принимая во внимание тот факт, что их сын оказался причастным к покушению, и то, что ему теперь тоже предстоял суд.
Я наблюдала за этим равнодушно и отстраненно, настолько, что временами мне самой не верилось в то, что все это происходит со мной. Меня записали в «неприкосновенные», а то, что обо мне писали в сети… ну, я предпочитала думать, что это пишут о моей однофамилице из Хайрмарга.
Моя жизнь разделилась на «до» и «после», и наверное, я никогда раньше не думала о том, что такое политика. То есть не то что не думала, я даже не представляла, и сейчас предпочла бы и дальше оставаться в блаженном неведении, но было уже поздно. Механизм уже был запущен, шестеренки крутились, и Лаура Хэдфенгер стремительно, день за днем, становилась Лаурой Ландерстерг — ларркой, спровоцировавшей бывшего однокурсника, соблазнявшей его и позволившей случиться тому, что случилось, и так далее, и тому подобное.
Торну тоже доставалось.
Впрочем, политикам всегда достается, хотя об этом я раньше тоже как-то не думала. Равно как не думала и о том, что буду делать, когда все закончится.
Но сегодня, в эти недолгие минуты тишины, когда стилисты уже ушли, а до прихода Торна еще оставалось время, эти мысли нахлынули на меня потоками пламени, грозя испепелить или превратить в ледяную скульптуру, способную рассыпаться снежной крошкой от любого неловкого прикосновения.
Я думала о том, что за все это время мы с ним говорили три раза — по видеосвязи. О том, что даже не я, а стилисты посылали ему мои фотографии с репетиции образа. О том, что все наши разговоры сводились к тому, что он сообщал те или иные новости касательно праздника. В частности, о том, что Рин и Сэфл в качестве приглашенных будут только на следующий день, но не ночью.
Сейчас я даже была этому рада.
Потому что, сжимая леденеющие руки, даже не представляла, что случится сегодня ночью.
Стук в дверь прозвучал так громко, что я вздрогнула.
— Лаура? Можно?
Голос отца доносился пока еще из-за двери, и я поднялась. Расправила юбку, струящуюся волнами снежного шелка.
— Да.
Мой голос даже не дрогнул.
С отцом мы все это время не разговаривали вообще. С того вечера, закончившегося пощечиной, до сегодняшнего дня я его не видела. Поэтому сейчас, когда он вошел, внутри меня все замерло и окончательно обратилось в лед.
— Чудесно выглядишь, дочка.
Это было так просто — зайти и сказать «чудесно выглядишь, дочка» после недель молчания. И я так же просто ответила:
— Благодарю.
Отец помялся в дверях, хотя я никогда раньше за ним такого не замечала. Юргарн Хэдфенгер всегда заходил куда бы то ни было без малейшего промедления и ложного неудобства. Сейчас же эта заминка была очевидна настолько, что я почувствовала ее физически. На уровне каких-то звериных инстинктов. Сама не знаю, откуда во мне это взялось, но такие вспышки у меня иногда случались, как будто часть пламени Торна навсегда осталась во мне.
— Готова стать Лаурой Ландерстерг?
— Лаурой Ландерстерг я сегодня не стану.
— Ты понимаешь, о чем я. — Он все-таки прошел в комнату и остановился рядом со мной. — Как ты?
Как я? Мне почему-то захотелось рассмеяться, и это меня напугало. Гораздо больше предстоящего.
Парящая для дракона. Книга 2
Купить
И в конце концов, кто сказал, что Лаура беременна? Тошнить может и от стресса. Надеюсь, что она не повторить судьбу Теарин и Танни. У Лауры своя судьба и не обязательно связанная на этом этапе с беременностью.
Что-то слишком много пощечин на одно лицо…Авторам спасибо.
Девочки, спасибо за продолжение! ❤️ А на Даргеле никак не отразится разрыв помолвки? Его не высылают из страны? Ингрид надо дать сдачи =( Зря она к ним пошла, они ее не понимают и слушать не хотят, и думали все это время только о себе и своих благах😞
Ирина, Даргел остается. Изгнание не относится к нему.
Спасибо за продолжение. 💐 Торн сдержался. Посмотрим теперь, сможет ли Лаура сдерживать себя и не делать глупостей, например, дать пощечину или не остаться дома на ночь. Было бы лучше уйти утром, прежде чем Ингрид заподозрит, что Лали беременна.
Sety, Это не ее дом, это дом где ее ненавидят, и бьют за неповиновение хозяину , как можно там остаться?
mariska.dream, Но может она зохочет доиграть роль послушной битой овечки, тогда останется.
mariska.dream, это дом, в котором она выросла. Дом, который она считает своим. Будет ли так и дальше — это отдельный вопрос. 🙂
Вот зараза эта Ингрид.. можно подумать только им плохо, никто из семьи не захотел поговорить с Лаурой.. Сначала история с рестораном, теперь это.. Но зато имеют право ею управлять.. злит очень это все 😡 Спасибо за продолжение!!!🙏🙏🙏
Ого, неожиданно…..папа, мачеха — семейка???
Я, конечно, не Лаура… но я бы ответила. Она ей никто, чтобы руками размахивать.
Девочки, я так поняла, что Торн изгнал не только Папу, но и всю семью. И Лауру тоже.
Мария, да, всех, кроме ее брата.
Марина Эльденберт, Странно. К брату у Торна должны быть претензии, т.к. с ним Лаура общалась и по его мнению, брат был в курсе. Иои брата не нашлось чем показательно наказать? Не сразу сообразил? Ох, надеюсь, что Торн, когда переживет свою эмоциональную бурю, когда начнет анализировать- поймет некрасивость своего поступка. Я очень надеюсь на это…
Вот еще треакцию сестры жду. Ну и потом реакцию Бена. 🙂
Спасибо за продолжение. Не много ли она себе позволяет. Кто дал ей право распоряжаться чужой жизнью?