Парящая для дракона. Книга 3
Глава 1 
Мне кажется, что кто-то изобрел машину времени или просто с помощью какой-то неведомой силы закинул меня в прошлое. В ту самую минуту, когда я ждала его в своей спальне после случившегося в ресторане, ждала, чтобы с ним поговорить, чтобы сказать ему все, что горело внутри. Чтобы извиниться. Ситуация повторяется почти с точностью до ощущений, но эти ощущения — всего лишь отголоски того, чему не суждено сбыться. Я сейчас не дома, у меня и дома-то нет. На мне — больничная рубашка, и я не так давно рассказала всему миру, как убегала от отца своего ребенка, который сейчас стоит передо мной. Но что самое главное, я не испытываю по этому поводу ни малейшего чувства вины, и будь у меня выбор, я поступила бы в точности так же.
Возможно, именно поэтому моими первыми словами становятся именно эти:
— Я буду с тобой говорить только в присутствии своего брата.
Кажется, не такого он ожидал. Или ожидал, но чего-то совершенно иного, потому что в его представлении Лаура должна бежать, поджав хвост, или дрожать от одного взгляда на великого и могучего. Ну как минимум от страха за свою семью, из разряда «не впутывать сюда своего брата, своих друзей и так далее». Но я уже их впутала — попросту тем, что родилась, что была с ними связана по рождению или по знакомству, как с Рин и Сэфлом. Уверена, Сэфл не просто так стал начальником службы безопасности. Он им стал, потому что он был моим лучшим другом. А Торну нужны все инструменты, чтобы разрушить мою жизнь.
— Ты будешь говорить со мной здесь и сейчас, Лаура, — произносит он.
Странно, что палата не покрылась льдом изнутри, и не осыпалась осколками прямо на нас.
Я улыбаюсь. Показываю на смартфон.
И отворачиваюсь.
Не так это и просто — выдерживать тяжесть его присутствия, особенно учитывая, что в глубине души (когда-то очень давно, безумно давно, видимо, в другой жизни) я надеялась на эту встречу. Надеялась, что она случится, и что она будет… не такой как сейчас. Но как говорится, что имеем, то имеем. Надо исходить из сложившихся обстоятельств, здесь и сейчас. На месте.
За спиной раздаются шаги, и я чувствую, что он приближается каждой клеточкой своего тела. Каждым вздохом, который, кажется, сейчас вырвется из моей груди облачком пара. От позорного бегства спасает только то, что бежать в больничной рубашке не лучшая идея — это первое. И второе: я не хочу показывать ему свой страх. Я хочу, чтобы он ушел.
Что там случилось такого, что Халлоран вот так просто пустил его ко мне, я не знаю, но вероятно это было из разряда: «Заберите свою бомбу замедленного действия и деактивируйте ее в Ферверне». Что же, посмотрим, как у него это получится.
Теперь.
— Я говорил с твоим отцом.
Это звучит, по меньшей мере, неожиданно. Остановившись рядом со мной, Торн складывает руки на груди и смотрит в окно на раскинувшийся за ним Мэйстон. Меня должно волновать то, что он говорил с моим отцом? Точнее, с мужчиной, который меня называл своей дочерью? Не должно. Но оно волнует, и я больше чем уверена, что он это прекрасно знает. Да, он прекрасно знает на что, как и куда надавить, чтобы я немедленно пасанула.
Прости, Торн. Не в этот раз.
— Я попросила тебя уйти, — отвечаю я. — И если ты не оставишь меня в покое…
— Твоя мать жива.
Откат от этих слов такой мощный, что я чудом держусь на ногах. Лед прокатывается по позвоночнику, собираясь в кончиках пальцев — и снова растекаясь по телу морозным туманом, отпечатывающимся в сознании каждым словом, как клеймом.
Твоя.
Мать.
Жива.
Эти раскаленные буквы проступают сквозь густую пелену ледяного дыхания, как неон сквозь густую метель.
Я не могу дышать, даже двигаться не могу, поэтому просто спрашиваю:
— Что?
Звучит очень тихо.
— Твоя мать жива, Лаура. В прошлом, когда твои родители переживали не лучшие времена, она согласилась принять участие в тестировании препарата. — Он поворачивается ко мне, я чувствую его взгляд, но по-прежнему смотрю на Мэйстон, словно каждое здание, каждый флайс и каждый неоновый щит в этом городе стали мощнейшим магнитом. — Это были закрытые исследования, за которые заплатили очень хорошо. Когда Оррис Хэдфенгер согласилась на эксперимент, она не знала о том, что беременна. Ты — часть этого эксперимента, Лаура. Я больше не уверен, что ты человек.
Мир, который я только что более-менее собрала, сейчас снова разлетается осколками. К счастью, это настолько стало привычным, что сейчас я уже не впадаю в прострацию или не пытаюсь кричать о том, что он лжет. Я просто мысленно сопоставляю факты: пламя ребенка, прорывающееся сквозь меня, которое мне удавалось контролировать. Невозможность отдать мне приказ. То, как сквозь харргалахт Бена прорывался ледяной огонь.
Пальцы сами собой тянутся к рубашке на груди, чтобы сгрести и смять ткань в том месте, где по-прежнему стоит метка истинного пламени, но я ее отдергиваю. Мне приходится приложить все силы, чтобы не думать сейчас о маме и о том, что я только что узнала. Потому что даже после всего, что произошло, для меня это — слишком.
— Она… где она? — я все-таки поворачиваюсь к нему.
— Она в коме, Лаура. — Торн холодно смотрит на меня. — Пока неизвестно, где ее спрятали, но я ее найду и во всем разберусь. Сложно сказать, как будет развиваться твоя беременность, но в Ферверне, где собраны все знания по ледяному пламени от самых истоков, от перворожденного иртхана, уберечь тебя и твоего ребенка будет проще. Еще проще будет с информацией по твоей матери и экспериментам, которую в Аронгаре тебе передадут так, как будет выгодно им.
Можно подумать, ты свою выгоду упустишь, Торн Ландерстерг.
— Хочешь сделать мне предложение? — спрашиваю я. Звучит очень двусмысленно, особенно после всего, что между нами было, но мне сейчас не до подбора слов.
— Нет. Хочу, чтобы ты поехала со мной по своей воле.
— А если я откажусь?
Никогда не думала, что этот взгляд может стать еще холоднее.
— Значит, поедешь в капсуле гибернации. Что касается твоего заявления, каким бы ни был общественный резонанс, я не оставлю своего ребенка на волю случая. Час на сборы, Лаура. И лучше не трать его на запись очередной душещипательной истории, потому что никто не поверит матери, ставящей жизнь своего ребенка под угрозу.
Он развернулся и вышел до того, как я успела ответить.
Напоследок окатив холодом, на который что-то тонко отозвалось внутри.
Несколько минут я просто стояла, пытаясь это прочувствовать. Реакцию Льдинки на отца. Но то ли она была настолько мимолетной, что уловить ее невозможно, то ли я просто сама себе это придумала, потому что больше ничего не было. Никаких откликов. Никакого проявления пламени, что само по себе было несколько странно.
Хотя где я, и где странно?
Торн рассказал мне о том, что моя мать жива и находится в коме непонятно где. Мой отец при всем при этом женился и умудрялся рассказывать мне, что я стала причиной ее смерти. Словом, начиная с рождения все то, что для других характеризуется словом «странно» для меня было нормально. Нормально — отнять у меня и у Даргела мать, а потом жениться на Ингрид?! Нормально ни словом не обмолвиться, что женщина, которая мне подарила жизнь — жива? Сколько раз я смотрела на ее фото и думала о том, как все могло бы быть!
На этой мысли я прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Не самая лучшая идея — думать об этом сейчас. Если я не хочу превратить частную клинику в ледяной грот, разумеется. Спасибо экспериментам.
— Лаура.
Да вы издеваетесь! Это закрытая территория или проходной двор?!
Я обернулась — на сей раз к Бену.
— Не помню, чтобы у нас была назначена встреча.
— Может, мы уже нормально поговорим?
— Зачем?
— Затем, что я знаю, к чему склоняется Халлоран.
Он приблизился, остановился напротив меня.
— Переговоры с Ландерстергом бессмысленны, и он считает, что в сложившихся обстоятельствах проще всего будет выдать тебя Ферверну.
— Это он тебе сообщил? Чтобы ты в срочном порядке побежал на мне жениться?
Бен, собиравшийся что-то сказать, осекся. Правда, потом все-таки произнес:
— Браво, Лаура. У тебя огромный потенциал.
— Мой потенциал стремительно вырос, когда я осознала, что каждый из тех, кто предлагает помощь, собирается использовать меня в своих целях.
Определенно, какая-то прелесть во всем случившемся точно была. Если раньше, не так давно, мне было больно его видеть, сейчас — уже нет. Ледяное пламя, оказывается, может не только жечь, оно еще и отличный анестетик. И здорово помогает в ситуациях, когда нужно держать эмоции под контролем.
— Это было смело. То, что ты сделала.
Я пожала плечами. Не говорить же ему, что это был жест отчаяния. Хотя любой, кто мало-мальски разбирается в психологии, поймет, что это был жест отчаяния. Интересно, какой жест будет у меня следующим? После того, как я переоденусь в выданную мне одежду, чтобы меня выдали Ферверну (в гибернационной капсуле или без, перевязанную ленточкой).
— Хваленая защита Халлорана дала трещину, — сказала я. — Поэтому мне пришлось защищаться самой.
— Что он тебе предложил?
— Умереть.
Я все-таки отошла от окон, потому что в ином случае мне грозило врасти в пол и провести этот час в раздумьях о своей тяжкой ноше. Тяжкой, может статься, ноша и была, но я не собиралась об этом думать. Мне надо было думать о том, что я буду делать дальше. В Ферверне.
Где помимо Солливер Ригхарн еще и Арден под арестом, не считая Сэфла и Рин.
— Я рад, что ты не согласилась. — Бен подошел ко мне и сел рядом со мной на аэропостель. — Инсценировка смерти — не самое удачное начало для новой жизни.
— Доверяю мнению профессионала.
Он поморщился.
— Лаура, я действительно сожалею. Когда я во все это ввязывался, даже не представлял, что ты станешь мне дорога. Насколько ты станешь мне дорога.
— Не надо, — я подняла руку. — Просто не надо, Бен. Давай оставим твои чувства, прошлые, настоящие и будущие, на другом плане. Иначе разговора у нас не получится. Я сейчас не то чтобы готова верить в любовь и во все хорошее.
— Ладно.
Вот и чудесно. Тем более что я все равно не представляла, о чем нам вообще говорить. Кроме как…
— Я так понимаю, что ты пришел снять харргалахт?
Бен нахмурился.
— Нет.
— Нет?
— Вообще-то, Лаура, я пришел сказать, что хочу поехать с тобой.
Видимо, молчала я слишком громко, потому что он тут же добавил:
— Тебе потребуется защита в Ферверне. Сейчас я единственный, кто сможет тебя сопровождать — потому что мы обручены.
Я покачала головой.
— Это тоже идея Халлорана?
— Моя, — Бен коснулся моего бедра. — Лаура, посмотри на меня. Несмотря на все масштабы власти Ландерстерга, тебе потребуется защита. Ото всех, кто будет не очень, или, говоря прямо, очень не рад твоему возвращению. Я буду рядом с тобой круглосуточно. Не отойду от тебя ни на шаг, и в силах Халлорана выдвинуть такое требование — после твоего выступления.
— Ты кое-что забыл, Бен. Тебя выслали из Ферверна.
Он усмехнулся.
— Ландерстерг считает себя единоличной властью Ферверна, но при всем при этом всегда существует возможность создать общественный резонанс. Да, он отец твоего ребенка и имеет такие же права на него, как и ты, особенно учитывая, что это — его первенец. Но он не имеет права разлучать тебя с будущим мужем, особенно в таких обстоятельствах.
— Давай я расскажу тебе, как все будет, Бен, — я раскрыла ладонь. — Даже если Халлоран сумеет продавить эту тему, в чем я сильно сомневаюсь, ты действительно сможешь поехать со мной. Но пресс-служба Торна очень быстро обыграет мое замужество таким образом, что, заполучив от него ребенка, я тут же прыгнула в постель к тебе. Это первое.
Я загнула палец.
— Из этой темы они выжмут все до последнего, до того, когда мои слова о любви ко Льдинке не будут иметь никакого значения. Потом, когда это случится, когда все поверят в то, что я — ветреная особа, которая решила сыграть на жалости к детям, под эгидой сохранения опасной беременности меня посадят в какой-нибудь исследовательский центр, куда тебе совершенно точно не будет доступа — потому что это секретный объект Ферверна, а ты гражданин другой страны. Это второе.
Я загнула второй палец.
— Мне продолжать? Или ход моих мыслей тебе понятен? Странно, что все это тебе говорю я.
Он явно собирался возразить, но я подняла руку.
— Все кончено, Бен. Пора это признать. Теперь я сама за себя, и я благодарна тебе за информацию, которую ты мне дал. Все, чем ты можешь сейчас мне помочь — это максимально быстро и безболезненно снять харргалахт.
Я смотрю ему в глаза и вижу отражение себя. Такое бывает, если вглядываться в радужку, особенно в темную. Еще я вижу знакомые искры пламени, и на миг снова обжигает ставшим почти привычным для меня чувством — чувством бесконечной, безграничной неопределенности в отношении этого мужчины. Я так и не поняла, что испытываю к нему, и испытываю ли что-то вообще. Возможно, это к лучшему, потому что иначе было бы в разы больнее. Сейчас и тогда, когда я узнала правду.
— Ты правда этого хочешь?
Иногда меня пугает наше созвучие.
С Торном такого никогда не было. Было все: отчуждение, страсть, сначала осторожная, а потом изматывающая любовь, но такого не было.
— Правда, Бен. Сними его. Сейчас.
Какое-то время он молчит, потом произносит:
— Тебе придется расстегнуть рубашку, Лаура.
На его лице сейчас отражается только бесконечная усталость, если и есть что-то еще, то это «что-то еще» запрятано гораздо глубже, чем у меня есть допуск. Не уверена, что этот допуск есть у него самого.
Я расстегиваю рубашку ровно настолько, чтобы был виден харргалахт. Приходится чуть потянуть ее в сторону, потому что если расстегивать дальше — это будет уже не совсем в тему, а так узор наполовину скрыт под тканью. В глазах Бена вспыхивают искры, на кончиках пальцев — пламя. Почему-то когда он касается кожи, оно почти не обжигает. Может, это теперь тоже моя особенность? Связанная с тем, во что меня превратили еще до рождения?
Уже в следующий момент я понимаю, что рано радовалась, потому что пламя «кусается». Оно не просто кусается, оно обжигает с такой силой, что слезы не наворачиваются на глаза исключительно потому, что они во мне закончились. Чтобы отвлечься, я смотрю, как пламя закручивается спиралями на его пальцах, по ощущениям, будто вытягивая себе подобное с моей кожи.
Возможно, так оно и есть.
Когда все заканчивается, Бен убирает руку, а я невольно смотрю на пылающую кожу у себя на груди. Ощущение по-прежнему такое, как будто к ней приложили раскаленный металл.
— Скоро все пройдет.
— Я зн… — я обрываю себя на полуслове. — Спасибо.
Он качает головой.
— Тебе не за что меня благодарить.
Взгляд его тоже задерживается на покрасневшей коже над грудью, и я поспешно дергаю ткань туда, где ей самое место. Застегиваю рубашку на все пуговицы. Спрашивается, зачем, сейчас все равно переодеваться (разумеется, если я не выберу путешествие в медицинской капсуле).
— Я все равно поеду в Ферверн, Лаура.
— В Ферверн ты поедешь, только когда там сменится власть.
Я слышу этот голос, и по коже бежит мороз, а может быть, этот холод я чувствую раньше, чем слышу голос — в любом случае, они неделимы. В глазах Бена вспыхивает пламя, он поднимается. Я вскакиваю следом и натыкаюсь на драконий, страшнее ледяной волны, взгляд Торна.
Парящая для дракона. Книга 3
Купить
Ну тут двоякое мнение. — или Торн законченный мерзавец и тиран, или ему не чужды «человеческие чувства». Но кто сказал, что правитель, должен быть » белым и пушистым» Торн поступал, как считал нужным и на тот момент, хотя бесил знатно…
Спасибо большое ❤️❤️❤️❤️❤️❤️❤️❤️❤️
Сильно..продолжение шокирует!!! Вероятность лжи в словах этого урода все равно остается..не верю, что он так быстро сдался..наверняка припрятал какую-то гадость..
Осталось толко что бы Лаура проснулась…
Это странно — Кроунгард не особо удивился, что у Торна тоже было черное пламя. Кто знает, чего он еще не сказал. И как он может знать о действии множественного приказа после деактивации нейросети … если это уже не было протестировано в реальных условиях. Все усложнилось.
Sety, Узнаем после ментального допроса Кроунгарда . Пока бюрократические проволочки и Халлоран захочет или присутствовать , или лично провести допрос , или его забрать в Арогару . Вон как спешит .
Светлана, ментальный допрос иртхана черным пламенем? Даже если это возможно, Рэйнар не так силен.
Sety, Но так амбициозен , он привык все держать под контролем и как председатель МС в данном случае в своем праве. Рэйнар умен и будет присутствовать на допросе , а допрос может проводить Торн .
Светлана, Ферверн больше не в международном сообществе. Халлоран созвал экстренное совещание, чтобы официально утвердить выход. Я думаю, Р. захочет, чтобы Бен сделал оборот (разрешено в случае лихорадки), а затем допросил своего отчима.
Sety, Халлоран хотел созвать и поставить вопрос о выходе Ферверна из МС , но после того как Торн забрал и увез Лауру , этот вопрос так и повис . Что бы страна вышла из МС нужно время и бюрократические проволочки . Из мыслей Торна
..Эстфардхар молчал. Он и будет молчать , к нему необходимо применить ментальный допрос высшего уровня , а это — учитывая бюрократические проволочки — было не так просто .Подозреваю , что именно об этом и хотел поговорить Халлоран. Ему нужен Кроунгард , которого Мировое сообщество выставит вселенским злом, но сути проблемы это не меняет…
Делаю вывод ,если б Ферверн не входил в МС , Торну не нужно ждать разрешения .
Светлана, ***— Насколько я знаю, деятельность Мирового сообщества временно приостановлена до решения по Ферверну.
— В связи со сложившейся ситуацией я принял решение одобрить вашу инициативу. — Халлоран поворачивается ко мне. — Сегодня мы собираем экстренное заседание, на котором подписываем указ о выходе Ферверна из Мирового сообщества, а завтра — проводим расследования по делу преследования Лауры Хэдфенгер. Включая все обстоятельства ее бегства из Раграна, ферн Ландерстерг.***
Но если Рейнар не провел встречу, то он ничего не может сделать как лидер МС, потому что все процедуры заблокированы до тех пор, пока не будет принято решение по Ферверну.
Бюрократические процедуры, вероятно, связаны с тем, что Кроунгард является жителем Раграна, а не Ферверна. Возможно, что Рэйнар попытается потребовать его экстрадиции, а также экстрадиции Бена, чтобы затем Бен мог допросить Кронгарда на его территории и так далее. Но настоящая проблема не в этом — и Торн, и Рэйнар были воспитаны с кредо, что они должны защищать людей. А теперь все идет к черту …
Sety, Этот разговор был в тот день . когда Торн забирал Лауру . Но все , что тогда говорил Рейнар так и осталось словами , расследование которое собирался проводить и вызвать Бена в качестве свидетеля , тоже осталось … После покушение на Лауру , Халлоран требовал от Торна объяснений о драконах которые находились на территории резиденции. Если Ферверн не входит в МС , по какому праву председатель , что то требует и Торн не стал бы объяснять. А проволочки с допросом могут быть действительно и из за того , что Кроунгард не является поддоны Ферверна. Как они будут решать проблему с нейросетью не известно и возможно ли .. В следующей книге мы с этим еще столкнемся.
Светлана, Рэйнар всегда остается Рэйнаром. Ему не нужно право чтобы требовать и делать то, что он решил.😂
Sety, Но и Торн не перед каждым будет объяснятся. 😜
Светлана, дааааа, хороший мальчик, упс, драконенок.🤭
Ну что же, собаке-собачья смерть. Это я про Микаса. А Стенгерберг откуда? Тоже в их застенках сидел пленённый, или заодно со злодеем был? И всё-таки, что не говори, плохо Торн поступил с Солливер, как с женщиной. Была бы на её месте другая, не такая стойкая стерва и заговорщица, это могло бы разбить её жизнь. Во всяком случае, травму бы моральную нанесло не хилую.
Иоланта Карле, А на мести Сол , ни кого другого и не могло быть . Торн ведь не обещал любовь , верность или другую романтику , чистый бизнес. Он на должность первой ферны брал делового партнера и не более. Сол прекрасно это осознавала и все ее устраивала , да и Лауре при первой встречи не пел романтических песен , четка обозначил свою позицию. Как говорится … бизнес и ни чего кроме бизнеса . И о какой моральной травме может идти речь , не подошла — расстались.( как увольнение с работы , не приятно , но не смертельно ).
Светлана, Ну, простите, при деловых отношениях заниматься сексом? Это уже не такие и деловые отношения. Он перевёл их в несколько другую плоскость. Ладно он бы женился на ней сначала, тогда она бы была хоть юридически защищена. Вы бы не чувствовали себя использованной в такой ситуации? Поматросил и бросил, как-то так получилось. А если бы она и вправду забеременнела? Он же предполагал такую возможность, значит, не очень-то надёжный был его способ контрацепции. Вы отбросьте то, что Вы знаете на самом деле, что и Солли стерва и шлюха, и беременности не было, а посмотрите на ситуацию со стороны. Если бы со мной так поступил мужчина, я была бы раздавлена.
Иоланта Карле, Эта ситуация , уж извините мне напомнила бордель. Пришел выбрал понравившуюся ЛедиБ и купил , она и вела себя как проститутка ( игра на флейте подтвердила , сама ведь полезла в штаны и какие у проститутки могут быть после клиента моральные терзания уж не знаю , но профессию она сама выбирала и образ жизни и моральную) и секс в данном случае предусматривается . И я в такой ситуации не оказалась бы , не продаюсь за блага сильного мира сего и статус.
Светлана, И хорошо))
Надеюсь, с появлением мамы и изучением всех факторов, они узнают, как помочь вывести Лауру из комы. Жаль маму её. Половину жизни она была подопытным кроликом у этих гадов. Торн, держись! Всё будет хорошо! Надеюсь, что скоро вы вновь воссоединитесь с Лаурой, а потом и Льдинка к вам присоединиться. Спасибо! Ждём с нетерпением продолжения! 👍
Пока Лаура лежит в коме, Торн со всем разберется. Меня это радует, он выглядит очень мужественно и решительно!)))
С нетерпением жду продолжения…
Наряжение не покидает! Вопросы находят ответы, но судьба Лали и Льдинки остаётся не решённой! Очень жаль Торна! Привычка жить замороженным сейчас ему очень пригодилась и позволяет трезво мыслить даже с дырой в сердце и душе. Очень сильный иртхан и мужчина! Надеюсь Рейнар поможет, а не будет со своей справедливостью и правильностью мешать! Мне Рейнар нравится, но иногда он такой зануда! )))