Парящая для дракона. Книга 3
Глава 2 
Я от него так устала. От этого взгляда.
От его обладателя. От того, что он все портит — все, к чему прикасается. По крайней мере, в моей жизни так точно. Он умудрился изгадить самое светлое, что было в моей в жизни — первые месяцы осознания того, что я стану матерью. Первый раз, когда я увидела Льдинку комочком плоти, пожалуй, не успел, но только потому, что его не было рядом. И после всего этого он опять приходит ко мне в палату и сверкает тут своими ледяными глазами.
Внутри поднимается такая злость, что впору звонить Танни Ладэ-Гранхарсен и интересоваться, не занят ли ее сын.
— У меня что-то с ощущением времени, или уже прошел час? — спрашиваю я.
Получается очень колко.
— В этот час не входили разговоры с ним.
— О, — я приподнимаю брови. — А может, перечислишь, что в него входило, Торн Ландерстерг? Два раза сходить в туалет, четыре посмотреть окно, дышать строго в установленном порядке и соблюдать сердцебиением согласно мировым нормативам?
Хорошо, что тут Бен, потому что иначе я бы уже чем-нибудь в него запустила. Капельницей, например, точнее, штативом под капельницу. А может быть, и чем-то еще. Ладони начинает привычно покалывать, поэтому я сжимаю и разжимаю пальцы.
— Выйди, — коротко командует он.
Разумеется, это относится к Бену, в глазах которого тут же вспыхивает знакомое пламя.
— Я, как бы это поточнее выразиться, Ландерстерг, не в пределах твоей юрисдикции.
— Это определенно плюс, ферн Эстфардхар. В любом случае я могу всегда запросить вас в качестве важного свидетеля, или, правильнее будет сказать, опасного подозреваемого? Который нарочно подвергал жизнь моего первенца опасности. Вряд ли вам понравится то, что за этим последует.
— А говорил, не пустишь меня в Ферверн. — Бен усмехается и делает шаг вперед.
Хрусть!
Ну что я могу сказать… я в него все-таки кое-чем запустила. Точнее, не в него, а между ними, и теперь смотрела на ледяной островок, с шипением расползающийся на полу. Над моими пальцами клубился ледяной дымок и оба, как по команде, уставились на меня.
Ну, по крайней мере перестали мериться хвостами, и то ладно.
— Бен, оставь нас, пожалуйста, — попросила я. — Прошу тебя, потому что в случае ферна Ландерстерга моя просьба обречена.
— Я принесу Гринни, — говорит он. — Она здесь. Двумя этажами ниже.
Проходит мимо Торна, и, когда дверь за ним закрывается, Его ледяное единовластие шагает ко мне.
— Сегодня ты первый и последний раз возражала мне в присутствии кого бы то ни было, Лаура.
— Правда? — интересуюсь я, падая в ледяное небо этих глаз. — А что еще я сегодня делала в последний раз? И… ой, погоди, разве это было в первый?
Он прищуривается, а я продолжаю:
— Давай сразу рассадим всех драконов по вершинам. Я возвращаюсь с тобой по своей воле, но ты больше не станешь диктовать мне условия. Мне нужно, чтобы ты понимал, что я еду с тобой исключительно ради моей девочки. Ради ее безопасности, ради того, чтобы она родилась здоровой. Но это не значит, что я стану общаться с тобой или каким-то образом тебе подчиняться. Свою власть надо мной ты потерял в тот день, когда отказался меня слушать и со мной говорить.
— Все сказала? — по-прежнему холодно уточнил он.
— Пока — все.
— Хорошо. Потому что я забираю тебя исключительно ради безопасности своего первенца, Лаура. У меня нет ни малейшего желания управлять твоей жизнью или мешать тебе портить ее еще больше, как ты любишь это делать. Все, что мне от тебя нужно — чтобы ты родила. Здорового. Сильного. Ребенка.
— Рожу, — спокойно ответила я. — Можешь не сомневаться.
— Замечательно.
— Но твоим он не будет. Точнее, твоей. Попытаешься отнять ее у меня, Торн Ландерстерг, очень сильно об этом пожалеешь. Я уже доказала, что не остановлюсь ни перед чем. И если мне потребуется защищаться, я сделаю все. Все, чтобы моя дочь осталась со мной.
— И как ты собираешься ее воспитывать? — Торн посмотрел на меня сверху вниз, привычно, но это больше не работало. То ли я подросла, то ли просто перестала воспринимать его как… как кого?
— Ты сам сказал: я неведома зверушка. Так что сил воспитать сильного иртханенка у меня хватит, мне просто нужно найти хорошего наставника, не так ли? Кстати, надеюсь ты им меня обеспечишь. А еще достойным уровнем безопасности, которая у тебя хромает на обе лапы, и своевременной информацией, которая будет касаться меня и моей семьи. На таких условиях я согласна вернуться в Ферверн по своей воле. В противном случае, у меня есть еще полчаса, чтобы записать видеообращение о том, как Первый Дракон Ферверна заботится о своем первенце.
— Угроз я выслушал на целую жизнь вперед.
— Это не угрозы, а условия нашего взаимовыгодного сотрудничества. Пункты договора, если пожелаешь, в любом договоре есть санкции.
— Справедливо. В таком случае, вот мои: ты будешь выполнять все предписания моих медиков и моей службы безопасности. Показывать свой характер будешь исключительно при личных беседах — не переживай, их будет не так много. В случае нарушения первых пунктов я действительно посажу тебя в исследовательский центр и попрошу свою пресс-службу рассказать о том, почему я это сделал. В случае нарушения последнего, я надену на тебя таэрран.
— Ферверн всегда был противником таэрран, — хмыкнула я.
— Историю ты знаешь хорошо, я в курсе. Но перемены неизбежны, Лаура Фил. Искренне надеюсь, что мы друг друга поняли, и… — он бросил взгляд на часы на запястье. — У тебя осталось двадцать семь минут и тридцать одна секунда, чтобы собраться. Эстфардхара к тебе больше не пустят, так что ты допустила ошибку, когда с ним не попрощалась.
Я прикрыла глаза, чтобы не сказать лишнего.
— Ты не посадишь меня в тюрьму. И не станешь выбирать, с кем мне общаться!
— В тюрьму? Ну что ты, Лаура, — он покачал головой. — Я как никто забочусь о твоей безопасности и сохранности твоего здоровья. Как думаешь, встреча с агентом вражеской разведки попадает в список допустимых для этого мероприятий?
Его зрачок дернулся, и пламя снова кольнуло в ладони. Кольнуло неправильно, словно безумно стремясь… слиться с его?!
— Я тебя ненавижу! — выдохнула я.
— Взаимно, ферна Хэдфенгер. Или Фил, признаться, мне это совершенно безразлично.
Он снова направился к дверям, а я подавила желание запустить в него снежком, развернулась и пошла переодеваться.
Это куда лучше, чем думать обо всяких ледяных.
Одежду мне, разумеется, принесли новую. Через пятнадцать минут из тех двадцати семи, которые выдали на сборы (оставшиеся от безрассудно — по мнению Торна — потраченного на Бена времени), и я, разумеется, ее не надела. Из принципа надела то платье, в котором летала в Зингспридскую пустошь, хотя и довольно смутно представляла себе, как пойду в этом самом платье по парковке Хайрмарга, и в легких летних туфлях тоже.
Если честно, мне было без разницы. Кто у нас там первое лицо Ферверна? Вот пусть и выкручивается, как хочет.
— Ты в этом поедешь? — в палату добавилось кондиционирования, когда Его ледяное величие заявилось в назначенное время.
— Да. Мне не хватило времени переодеться, Торн. Когда принесли новую одежду, я побоялась, что не уложусь в твой график.
— Того, что я заставлю тебя переодеваться в своем присутствии, ты не побоялась?
— Нет. Надо? — Я завела руки за спину, чтобы расстегнуть замок, и не без наслаждения отметила, как изменилось лицо дракона номер один.
— Мы опаздываем, — резко произнес он. После чего сдернул с пальто, которое доставили вместе со строгим костюмом, чехол, и завернул меня в его содержимое наподобие пледа. Была бы возможность, еще и пояс бы завязал, причем поверх, как в смирительной рубашке. Судя по выражению лица, ему этого безумно хотелось.
Хотелось, но не оставалось ничего другого, кроме как ждать, пока я застегиваю пуговицу за пуговицей.
— Сапоги, — скомандовали мне.
Я пожала плечами и принялась открывать коробку. Тоже очень медленно.
Сверху донеслось рычание, и рядом со мной склонилось Его иртханское драконобесподобие. Крышку от коробки постигла участь чехла, а вслед за ней улетели всякие уплотнители для носов и пяток, сохраняющие обуви форму.
— Вперед, — скомандовал Торн, вручая сапожки мне.
— Мне наклоняться сложно. Голова кружится, — сообщила я. — Поможешь?
И, невинно хлопнув глазами, протянула обувь ему. Второй раз за последние несколько минут лицо у него стало такое, словно он пытался понять, как это могло случиться с ним.
— Нет? Ну тогда я сама. Сейчас, только в кресло сяду.
Кажется, я услышала натуральное рычание, ничем другим этот выдох просто не мог являться. У меня отобрали сапожки с таким видом, что я на миг с ними попрощалась. Сейчас превратятся в ледяные и развалятся у меня на глазах — а между прочим, дорогие были. От Эгго Хьюса.
— Ногу, — это было сказано таким тоном, что впору было за нее опасаться.
Тем не менее смотреть на Торна сверху вниз было непривычно, возможно, именно поэтому страх не шел. Зато шло что-то другое, когда его пальцы скользили по коже вслед за молнией. По коже, не прикрытой даже тонкой преградой чулок, от которых я в последнее время совсем отвыкла.
С кровати на нас с интересом взирала Гринни, которая решила поспать перед новым путешествием. Видимо, в последнее время она к ним настолько привыкла, что даже перестала переживать по этому поводу.
— Ай, — сказала я, когда Торн слишком резко дернул замок на сапоге.
Он поднял голову, и взгляд у него был просто убийственный.
— Я сейчас безумно чувствительная, — я глубоко вздохнула. — Судя по всему, беременность так сказывается.
Это был скрежет зубов дракона или просто под ботинки Торна на полу что-то попало, я так и не поняла. Когда второй сапог был застегнут, а дракон номер один поднялся, мне указали на дверь. Я попыталась было шагнуть к Гринни, но Торн преградил мне дорогу. Сам подхватил изрядно подросшего зверя на руки и на выходе сунул его в руки одному из мергхандаров.
— Осторожнее с ней, она кусается, — предупредила я.
Правда, судя по выражению гринниморды, все, что она сейчас хотела — спать. Убедившись, что нас с ней не разлучают, и что мергхандар движется в правильном направлении, то есть в ту же сторону, что и я, виари прикрыла глаза и положила на мергхандара хвост. В прямом и переносном смысле.
До самого флайса мы с Торном больше не разговаривали, и с нами тоже особо никто не разговаривал. Халлоран попрощаться не пожелал — видимо, не проникся моим выступлением по поводу его предложения, а Бен… Бена ко мне предсказуемо не пустили. Когда он принес Гринни, я успела только перехватить его взгляд, а потом просто закрыла дверь. Не сказать даже, что по чьему-то приказу, просто поняла, что так будет проще.
Нас связывало слишком много и в то же время абсолютно ничего, чтобы сейчас растягивать это прощание.
Парковка, на которую мы вышли, была накрыта защитным куполом. Никакого транспорта, кроме нашего и флайсов сопровождения, здесь не было. Вальцгарды стояли по периметру, пока мы всей крайне занимательной процессией двигались к машинам.
Напоследок я обернулась — чтобы посмотреть на Мэйстон.
Так получилось, что этот город стал для меня своеобразным символом перерождения, и я пообещала себе и ему (мысленно), что обязательно вернусь сюда с Льдинкой, когда она чуть-чуть подрастет. Отметила разбросанные по воде острова, заполненные высотками, знаменитый на весь мир мост — кажется, он просто назывался Центральный, и высотку Лаувайс, аналог фервернской Айрлэнгер Харддарк, после чего шагнула к распахнутой двери флайса.
Торн сел следом за мной, и мы оказались друг напротив друга.
Как в старые-добрые времена.
Те времена действительно можно было назвать добрыми, а вот настоящие… пока что я не определилась, какую им придумать характеристику. Торн коснулся капли наушника, коротко ответил:
— Да, — и наш флайс плавно взмыл в воздух.
Я увидела, как по защитному куполу прошла рябь, и спустя минуту наш кордон был уже на Верхней аэромагистрали, специально расчищенной для нас.
Поскольку с городом я уже попрощалась, смотреть в окно больше не стала.
Достала мобильный и, смахнув сотню непринятых вызовов, открыла живую ленту. Помимо подсуетившихся репортеров, быстренько подхвативших эту тему по всему миру, мне писали самые обычные люди. В личку, под видео — люди изо всех уголков мира, иногда скрытые за аватарками мультяшных героев или экзотических мест, иногда с фото крупным планом, иногда на фото держащие на руках своих детей — тем не менее все они выражали мне свою поддержку.
Двадцать две с половиной тысячи комментариев, число которых росло с каждой минутой.
«Мы с тобой!»
«Держись, Лаура!»
«Ничего не бойся!»
«Вот наблы! Ничего, на всех найдется управа!»
«Ты даже не представляешь, как я тебя понимаю. В свое время мой муж…»
— Довольна? — Ледяной голос вернул меня в реальность. Я неосознанно подняла голову, ударившись о холод в синих глазах. — Довольна тем, что ты устроила, Лаура?
— Что я устроила? — уточняю.
Хотя мне хочется спросить это совершенно иначе, сейчас не время. Не уверена, что когда-нибудь еще наступит такое время, и я буду спрашивать его о чем-то иначе.
— Это шоу, — он кивает на мой смартфон.
— Это не шоу, это самозащита, — говорю я. — Должна же я была найти хоть кого-то, кто действительно готов меня защищать, при этом не используя в своих целях. Сейчас их…
Я смотрю на стремительно растущую цифру комментариев.
— Уже двадцать семь тысяч. Двадцать семь тысяч человек, которым совершенно ничего от меня не нужно, и которые выражают мне свою поддержку. Просто так.
Торн прищуривается.
— По-твоему, это игрушки, Лаура?
— Моя жизнь? Жизнь моей дочери? Определенно нет, — по ощущениям, мой взгляд сейчас холоднее его. — А теперь, если не возражаешь, я бы хотела минут пять посидеть в тишине и с закрытыми глазами.
Разумеется, я вру, но вру достаточно убедительно. Убедительно для того, чтобы закончить этот разговор, а самой не сорваться в совершенно бессмысленные упреки. Вроде тех, что «Какого набла я должна была бегать по странам от отца своего ребенка?!» — или — «Почему когда ко мне в квартиру завалились вооруженные до зубов убийцы, ты ходил под ручку со своей Солливер?!»
Проблема в том, что она действительно его Солливер, а я — больше не его Лаура. Деловое соглашение, которое между нами, держится на хрупкой замерзшей ниточке, и в моих же интересах, чтобы эта ниточка дожила до рождения Льдинки. Потом, думаю, будет не легче, но потом я хотя бы буду спокойна, что мои чувства никак не повлияют на нее. Сейчас я не могу себе позволять никаких эмоциональных всплесков, потому что отвечаю не только за себя, но и за свою кроху.
У меня почему-то холодные руки, но я подавляю желание спрятать их в карманы пальто, равно как и обхватить себя руками тоже. Это такие беззащитные жесты, а ему я свою беззащитность показывать не собираюсь.
— Лаура, — слышу его голос.
— Что?! — это получается резче, чем я рассчитывала.
— Я не хочу быть тебе врагом.
Нет, ну это уже слишком.
— Не хочешь — не будь, — отрезаю я и снова закрываю глаза.
К счастью для всех, больше он разговаривать не пытается, а я справляюсь с нахлынувшими на меня чувствами гораздо быстрее, чем сделала бы это раньше. Возможно, мне это только кажется, но когда мы подлетаем к Мэйстон-телепорт, меня уже не трясет от непролитых слез и желания высказать ему все.
ВИП-парковка, разумеется, свободна от журналистов, но не здание, в которое мы заходим. Здесь тоже кордон вальцгардов, через которые не пробиться, но это не мешает особо активным кричать из-за спин военных:
— Ферн Ландерстерг, как вы можете прокомментировать видео?!
— Лаура! Всего один вопрос!
— Вы уезжаете по своей воле?!
— Что вы можете сказать…
— Лаура!
Мне кажется, что это никогда не закончится, но благодаря совместным усилиям вальцгардов и мергхандаров, а еще, разумеется, особому, короткому коридору для ВИП-персон, мы оказываемся в закрытом холле очень быстро, оставив за собой и волну журналистов, и глазеющую на нас со всех ярусов огромного пассажирского зала толпу.
Сотрудница Мэйстон-телепорт, в темно-зеленой форме и белой блузке, с оранжевым шейным платком, вежливо улыбается:
— Ферн Ландерстерг, добро пожаловать на частный рейс. Ферна Фил.
Я смотрю на надпись за ее спиной, и меня чуть не пробивает на смех.
«Зал номер один».
Смех я вовремя сдерживаю, потому что понимаю, что это будет больше напоминать нервное хихиканье. Внутри зала мягкие удобные диванчики, зона, где я могу съесть все, что может влезть, а заодно посмотреть визор, чтобы скоротать время, пока ожидаем перехода. Стоит мне поднять глаза, как я тут же понимаю, что там показывают нас, идущих сквозь толпу. Сотрудница телепорта оказывается понимающей и быстро переключает на музыкальный канал.
Тут уже впору хвататься за голову, потому что на экране — клип Сибриллы Ритхарсон на ее наблову новую песню, которую она исполняла у нас на вроде как помолвке. На Торна я принципиально не смотрю, поэтому не знаю, как он реагирует, сама же отворачиваюсь, беру тарелку с первой попавшейся на глаза выпечкой и подхожу к окну.
Разве так все должно быть?
Разве я должна сейчас стоять, не имея ни возможности, ни желания, прямо сказать обо всем, что меня тревожит?
Я оборачиваюсь и врезаюсь во взгляд Торна: он смотрит на меня.
— Мост свободен, — комментирует сотрудница телепорта, — можете проходить в зал перехода.
Мы проходим. Привычная процедура, когда нужно приложить ладонь к сканеру, чтобы получить допуск на переход, сопровождается комментарием Торна:
— Она беременна.
Это сказано таким тоном, что портпроводник слегка бледнеет и смотрит на сидящих за пультом управления телепортационным кольцом, как будто они могут ему помочь и спасти.
— Ферн Ландерстерг, беременность не является противопоказанием, — комментирует он. — Все показатели ферны Фил в норме.
— Руку, Лаура.
Я хотела сказать, что вполне могу пройти через телепорт сама, но передумала. Во-первых, у нас была договоренность, что я с ним не спорю на людях (и отнюдь не из-за таэрран, а из-за того, что выполнять условия соглашения должны оба), а во-вторых… я так и не придумала, что там во-вторых, поэтому просто вложила руку ему в ладонь. Пальцы привычно кольнуло холодом, правда, на этот раз я не смогла понять чьим — моим или нашим со Льдинкой.
Это прикосновение на миг выдернуло меня в прошлое, когда его ладонь касалась моей, а наши пальцы сплетались. Поэтому телепортационный переход — ощущение, что ты в чем-то увязаешь, взлетаешь, а после тебя выплевывает с высоты, как-то прошло мимо. Я едва успела опомниться, когда осознала, что мы — в резиденции, и это, пожалуй, было все, что я успела.
Потому что дверь распахнулась, в зал влетела Солливер Ригхарн и со словами:
— Ох, Торн, я так волновалась, — бросилась ему на шею.
Дорогие читатели!
Завтра на роман откроется подписка. Первые 3 дня цена традиционно будет минимальной, впоследствии — повышение.
Пожалуйста, будьте внимательны, если вопрос цены для вас важен 💗
Парящая для дракона. Книга 3
Купить
Круто как, аж мурашки побежали!! Торн смог, справился! Лаура, с возвращением, мы дождались🎉🎉🎉 Бен и в коме у Лу со своими рогаликами, у авторов отличное чувство юмора, рассмеялась в голос😂😂
Ольга, Бену кроме рогаликов и предложить больше нечего.😜
У него получилось! Даже не представляю, какая будет теперь встреча у Лауры и Оррис😣
Спасибо. «Безумству храбрых поем мы песню.» Сработало!
Что-то как-то посещают меня крамольные мысли: не ту деву из комы вызвали, ой не ту. Оррис просто до невозможности жаль, особенно, когда она помёт, СКОЛЬКО ЛЕТ и СКОЛЬКО ВСЕГО она пропустила…особенно Ингрид и Сильвану, ага
Marisha, кто знает, может, если она встретит шеф-повара (Дораж Емери), у нее будет шанс на новую жизнь.
Marisha, ……а кого они тогда вытащили?…..
Marisha, Вот и я боюсь, она в детство ушла, так там можно найти абсолютное счастье. Но, при этом, она тянулась к Торну. Чувствовала, что он имеет к ней отношение, он свой, родной и любимый. Теперь ей надо будет в себя приходить. И многое переосмысливать.
Смог, молодец Торн😍
Спасибо за продолжение. 🥳
На вот! Теперь виден конец истории! Торн опять спасёт и будет всем счастье! Достойный финал прекрасного произведения! И все равно Торн мне не нравится, хоть режьте! Из всех героев именно к нему не чувствую симпатии… странно, но так!
Ирина Нурекенова, это ничего, мы Торновцы — будем любить его «за троих»!😍🙂😜
Ирина_k, особенно, когда будете читать снова «По ту сторону льда» и даже начальные главы третьей книги… А уж окончание первой — просто праздник для любви к Торну. Порицателям и скептикам можно расслабиться вот только в этих почти последних главах, где Торн полностью становится другим, поверив себе и дракону. Зато разочарование тех, кто является поклонником Бена, просто безгранично, потому что женитьба Бена на Лауре в Рагране уже витала в мечтах, так как такая месть Торну была самой желанной, особенно усиленная «ПТСЛ». Естественно, всё написанное мной, это просто шутка, потому что наша любовь/нелюбовь к персонажам проходит сразу после прочтения последних страниц книги, а может возвратиться, когда будем читать повторно, да и то не факт, потому что со временем может измениться мироощущение.
Тьяна, как-то вы грустно о любви/ нелюбви к героям…
У меня все немного иначе, я запоминаю те чувства, которые вызвали во мне персонажи … Сильная симпатия остается…, но она бывает, только если я понимаю этого героя.
«По ту сторону…» я сознательно пока не читала, потому что не сомневаюсь, что любой в таком состоянии пойдет «в разнос»… Мы очень плохо переживаем предательство и стараемся «переплюнуть» обидчика, а отравленное сердце — плохой советчик. Это и в жизни, и отражено в литературе. Поэтому про «сумерки» в душе я прочитаю по завершению этой книги.
Торн… Мне, честно, непонятно, как зная его личную историю можно так на него обижаться за косяки…
Лаура часто была к нему несправедлива, а он был категоричен с ней, но они понравились друг другу довольно быстро. Когда Лаура решила расторгнуть помолвку, он поступил жестко, но не жестоко. Для него — это был сильный удар перед множеством людей и камер. А главное — он был разочарован в ней. Это больно.
Лауру не осуждаю, ей нужно было его доверие, а он после мутных событий закрылся и отдалился. … Тут многое совпало, от акции в «Алой ленте» до подозрений ее отца в связи с заговорщиками… Я считаю, взаимопонимание им этим подпортили, ну а дальше покатилось… И еще предатели из службы безопасности тасовали факты и вранье…
Но само знакомство, подарок виари, прогулка в парке, поход в пустошь и отношение к судьбе дракончика, его душевный отклик, когда она сломала ногу, его забота о ее репутации, его мысленное одобрение ее слов Эллегрин про «когда я выйду замуж» и многое многое другое… говорило о том, что он внимателен к ней и она ему очень очень небезразлична.
В отличии от Рэйнара (который однозначно не мой тип характера — не люблю, когда женщину «ставят на место» физической силой….) Торн, даже когда был суров с Лаурой , вел себя интеллигентно, не опускался до намеренного причинения боли.
В тексте очень много его мелькающих мыслей о Лауре, в которых или одобрение или сочувствие, и много о том, что царапало ему душу.
Мне очень нравится Торн, мне нравится Гроу, я понимаю этих героев, Рэйнара — уважаю за их взаимное чувство с Леоной.
Бен — сильного впечатления пока не произвел, не люблю мелочность в характере, но он мне симпатичен, пусть и у него будет шанс стать счастливым…
Ирина_k, Согласна с каждым словом , а По ту сторону льда как раз о *зацикленности * Торна Лаурой , но Вы поняли и без книги , тонко прочувствовали ГГероя и его поведения. 👍
Ирина_k, *** «По ту сторону…» я сознательно пока не читала,…*** Можете смело читать ПТСЛ. В книге нет ничего страшного.
Ирина_k, если читать параллельно «По ту сторону льда» со второй книгой, то можно очень хорошо прочувствовать именно Лауру во второй книге. А если нет, то тогда сложно вообще оценивать всех героев там, кажется что у всех разом «поехала крыша». Вот и совет автора был, что читать нужно именно в таком варианте, вместе. Или хотя бы сразу после второй. Как сделала я, потому что попала на сайт сюда, когда искала продолжение серии. Тогда, получается, что вы о Солливер ничего не знаете, потому что откровенничала она в ПТСЛ, Торн был омерзительно груб даже в мыслях по поводу Лауры, ка-а-к он о ней думал… А, вот в начале книги третьей был момент, когда Лаура рассказала, что звонила Торну по поводу Ардена. А Торн так удивился — «ты мне звонила по этому поводу?» Так знаете что делал в это время Торн и о чём он сразу вспомнил? Он самозабвенно тра—л Солливер в пустоши, куда они летали развеяться, уже развернул её на второй заход, а тут.., звонок… А ведь именно этот эпизод использовала Солливер для выдуманной беременности. Зря вы не читаете такой компромат на любимого героя. Всё понимаю, «мужчина, может быть с женщиной когда захочет, свободен, он такой как все»… Но, советую, прочитайте, не имею ввиду этот эпизод, там вся книга имеет очень много моментов, которые вызывают ненависть к нему. Не то, что Торн был с Солливер, а как он воспринимал Лауру. Зубы скрежетали, хотелось Торну всё что угодно на голову и чтобы его Лаура не прощала очень долго. Бен в сравнении — просто ягнёнок. Нет, в книге есть и откровения о детстве, конечно, о нейросети вот кое-что, но параллель именно с тем, что происходило в Рагране. Хоть и не хотела больше писать на тему прошлого героев, но опять вот настрочила. Смирилась с Торном, сознаю, что это не просто мужчина, а дракон, у которого привязка к паре, ну и всё же признал, что запал сразу на Лауру, но не осознавал, да и сила мешала чувствам раскрыться. У Лауры тоже нет другой альтернативы по многим причинам, первая — она искренне в него влюбилась ещё до помолвки. Простить смогла, ну и хорошо. А то, какой Торн был некоторое время до помолвки, пока не закрылся, так это он сделал исключение для себя, чтобы Лаура к нему привыкла, «разрешил себе немного чувств», а то увидел, что кроме ненависти к нему у неё никаких чувств не возникнет. Исключу только момент ранения на катке, тогда и сам Торн ничего не мог понять в своих чувствах, действовал так и всё, ничего себе не объясняя.
Тьяна, Шутка или нет, не знаю и не утверждаю) Свадьбу Бена и Лауры вообще не представляла. На тот момент бесили оба! Лаура по своей наивности и незнанию, Бен по своим расчётам!
Ольга, в то время, когда они были в Рагране, ни о каких расчётах Бена известно не было, о его «задании» он рассказал Лауре в клинике Аронгары. Что Лаура не может определиться, нравится ей Бен или нет, все читали, что думала о Торне и было видно, что любовь есть, хоть она и старается абстрагироваться, чтобы не было так больно, тоже было понятно. Нужно было жениться Торну, чтобы Лаура решилась на отношения с Беном, хотя вообще-то она уже собиралась за него замуж, если бы не покушение и не откровенность Бена. Он мог скрыть всё, но не стал, надеясь на то, что ещё можно что-то «склеить» из их отношений. Надеясь, что в будущем сможет сделать Лауру счастливой. Но не срослось. В принципе шанс был, но довольно призрачный. Думаю, что если бы Торн женился на Солливер, а Бен рассказал всё о себе, то Лаура осталась одна и попросила помощи у Танни и Гроу, что означает Халлорана. Тогда была бы совсем другая история. Но Торн не успел жениться, Бен оказался предателем в её глазах, значит появилась надежда у Лауры, что всё ещё может быть не так уж плохо, поэтому поехала с ним в Ферверн. Бен покаялся перед Торном(«я ни-ни»), в клинике рассказали какая Лаура почти иртханесса(значит дракон не ошибался), в Рагран первенца никто специально не увозил, вот и случился такой счастливый момент, что линии двоих соединились в одну и теперь мы видим почти ХЭ, если и когда оба выйдут из комы в «светлое будущее».
Ирина_k, Не то слово 😍
Ирина_k, 🙂 Я рада, что у него есть поклонники!
Ирина Нурекенова, И я так же 😉
Оооо, Торн молодец!!!! Урааа!!! Он смог, у них получилось!!! Урааа!!!
Это сильно , детские мечты , … вот почему она не боролась , мамина любовь .. вытащить могла только реальная любовь к родным и Торну с Льдинкой. Спасибо.💐
ААААА! ДАААААА! ОН ЕЁ ВЫТАЩИЛ! ОН СПАС СВОИХ ДЕВОЧЕК! Я СЧАСТЛИВА!