Парящая для дракона. Книга 3
Глава 1 
Мне кажется, что кто-то изобрел машину времени или просто с помощью какой-то неведомой силы закинул меня в прошлое. В ту самую минуту, когда я ждала его в своей спальне после случившегося в ресторане, ждала, чтобы с ним поговорить, чтобы сказать ему все, что горело внутри. Чтобы извиниться. Ситуация повторяется почти с точностью до ощущений, но эти ощущения — всего лишь отголоски того, чему не суждено сбыться. Я сейчас не дома, у меня и дома-то нет. На мне — больничная рубашка, и я не так давно рассказала всему миру, как убегала от отца своего ребенка, который сейчас стоит передо мной. Но что самое главное, я не испытываю по этому поводу ни малейшего чувства вины, и будь у меня выбор, я поступила бы в точности так же.
Возможно, именно поэтому моими первыми словами становятся именно эти:
— Я буду с тобой говорить только в присутствии своего брата.
Кажется, не такого он ожидал. Или ожидал, но чего-то совершенно иного, потому что в его представлении Лаура должна бежать, поджав хвост, или дрожать от одного взгляда на великого и могучего. Ну как минимум от страха за свою семью, из разряда «не впутывать сюда своего брата, своих друзей и так далее». Но я уже их впутала — попросту тем, что родилась, что была с ними связана по рождению или по знакомству, как с Рин и Сэфлом. Уверена, Сэфл не просто так стал начальником службы безопасности. Он им стал, потому что он был моим лучшим другом. А Торну нужны все инструменты, чтобы разрушить мою жизнь.
— Ты будешь говорить со мной здесь и сейчас, Лаура, — произносит он.
Странно, что палата не покрылась льдом изнутри, и не осыпалась осколками прямо на нас.
Я улыбаюсь. Показываю на смартфон.
И отворачиваюсь.
Не так это и просто — выдерживать тяжесть его присутствия, особенно учитывая, что в глубине души (когда-то очень давно, безумно давно, видимо, в другой жизни) я надеялась на эту встречу. Надеялась, что она случится, и что она будет… не такой как сейчас. Но как говорится, что имеем, то имеем. Надо исходить из сложившихся обстоятельств, здесь и сейчас. На месте.
За спиной раздаются шаги, и я чувствую, что он приближается каждой клеточкой своего тела. Каждым вздохом, который, кажется, сейчас вырвется из моей груди облачком пара. От позорного бегства спасает только то, что бежать в больничной рубашке не лучшая идея — это первое. И второе: я не хочу показывать ему свой страх. Я хочу, чтобы он ушел.
Что там случилось такого, что Халлоран вот так просто пустил его ко мне, я не знаю, но вероятно это было из разряда: «Заберите свою бомбу замедленного действия и деактивируйте ее в Ферверне». Что же, посмотрим, как у него это получится.
Теперь.
— Я говорил с твоим отцом.
Это звучит, по меньшей мере, неожиданно. Остановившись рядом со мной, Торн складывает руки на груди и смотрит в окно на раскинувшийся за ним Мэйстон. Меня должно волновать то, что он говорил с моим отцом? Точнее, с мужчиной, который меня называл своей дочерью? Не должно. Но оно волнует, и я больше чем уверена, что он это прекрасно знает. Да, он прекрасно знает на что, как и куда надавить, чтобы я немедленно пасанула.
Прости, Торн. Не в этот раз.
— Я попросила тебя уйти, — отвечаю я. — И если ты не оставишь меня в покое…
— Твоя мать жива.
Откат от этих слов такой мощный, что я чудом держусь на ногах. Лед прокатывается по позвоночнику, собираясь в кончиках пальцев — и снова растекаясь по телу морозным туманом, отпечатывающимся в сознании каждым словом, как клеймом.
Твоя.
Мать.
Жива.
Эти раскаленные буквы проступают сквозь густую пелену ледяного дыхания, как неон сквозь густую метель.
Я не могу дышать, даже двигаться не могу, поэтому просто спрашиваю:
— Что?
Звучит очень тихо.
— Твоя мать жива, Лаура. В прошлом, когда твои родители переживали не лучшие времена, она согласилась принять участие в тестировании препарата. — Он поворачивается ко мне, я чувствую его взгляд, но по-прежнему смотрю на Мэйстон, словно каждое здание, каждый флайс и каждый неоновый щит в этом городе стали мощнейшим магнитом. — Это были закрытые исследования, за которые заплатили очень хорошо. Когда Оррис Хэдфенгер согласилась на эксперимент, она не знала о том, что беременна. Ты — часть этого эксперимента, Лаура. Я больше не уверен, что ты человек.
Мир, который я только что более-менее собрала, сейчас снова разлетается осколками. К счастью, это настолько стало привычным, что сейчас я уже не впадаю в прострацию или не пытаюсь кричать о том, что он лжет. Я просто мысленно сопоставляю факты: пламя ребенка, прорывающееся сквозь меня, которое мне удавалось контролировать. Невозможность отдать мне приказ. То, как сквозь харргалахт Бена прорывался ледяной огонь.
Пальцы сами собой тянутся к рубашке на груди, чтобы сгрести и смять ткань в том месте, где по-прежнему стоит метка истинного пламени, но я ее отдергиваю. Мне приходится приложить все силы, чтобы не думать сейчас о маме и о том, что я только что узнала. Потому что даже после всего, что произошло, для меня это — слишком.
— Она… где она? — я все-таки поворачиваюсь к нему.
— Она в коме, Лаура. — Торн холодно смотрит на меня. — Пока неизвестно, где ее спрятали, но я ее найду и во всем разберусь. Сложно сказать, как будет развиваться твоя беременность, но в Ферверне, где собраны все знания по ледяному пламени от самых истоков, от перворожденного иртхана, уберечь тебя и твоего ребенка будет проще. Еще проще будет с информацией по твоей матери и экспериментам, которую в Аронгаре тебе передадут так, как будет выгодно им.
Можно подумать, ты свою выгоду упустишь, Торн Ландерстерг.
— Хочешь сделать мне предложение? — спрашиваю я. Звучит очень двусмысленно, особенно после всего, что между нами было, но мне сейчас не до подбора слов.
— Нет. Хочу, чтобы ты поехала со мной по своей воле.
— А если я откажусь?
Никогда не думала, что этот взгляд может стать еще холоднее.
— Значит, поедешь в капсуле гибернации. Что касается твоего заявления, каким бы ни был общественный резонанс, я не оставлю своего ребенка на волю случая. Час на сборы, Лаура. И лучше не трать его на запись очередной душещипательной истории, потому что никто не поверит матери, ставящей жизнь своего ребенка под угрозу.
Он развернулся и вышел до того, как я успела ответить.
Напоследок окатив холодом, на который что-то тонко отозвалось внутри.
Несколько минут я просто стояла, пытаясь это прочувствовать. Реакцию Льдинки на отца. Но то ли она была настолько мимолетной, что уловить ее невозможно, то ли я просто сама себе это придумала, потому что больше ничего не было. Никаких откликов. Никакого проявления пламени, что само по себе было несколько странно.
Хотя где я, и где странно?
Торн рассказал мне о том, что моя мать жива и находится в коме непонятно где. Мой отец при всем при этом женился и умудрялся рассказывать мне, что я стала причиной ее смерти. Словом, начиная с рождения все то, что для других характеризуется словом «странно» для меня было нормально. Нормально — отнять у меня и у Даргела мать, а потом жениться на Ингрид?! Нормально ни словом не обмолвиться, что женщина, которая мне подарила жизнь — жива? Сколько раз я смотрела на ее фото и думала о том, как все могло бы быть!
На этой мысли я прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Не самая лучшая идея — думать об этом сейчас. Если я не хочу превратить частную клинику в ледяной грот, разумеется. Спасибо экспериментам.
— Лаура.
Да вы издеваетесь! Это закрытая территория или проходной двор?!
Я обернулась — на сей раз к Бену.
— Не помню, чтобы у нас была назначена встреча.
— Может, мы уже нормально поговорим?
— Зачем?
— Затем, что я знаю, к чему склоняется Халлоран.
Он приблизился, остановился напротив меня.
— Переговоры с Ландерстергом бессмысленны, и он считает, что в сложившихся обстоятельствах проще всего будет выдать тебя Ферверну.
— Это он тебе сообщил? Чтобы ты в срочном порядке побежал на мне жениться?
Бен, собиравшийся что-то сказать, осекся. Правда, потом все-таки произнес:
— Браво, Лаура. У тебя огромный потенциал.
— Мой потенциал стремительно вырос, когда я осознала, что каждый из тех, кто предлагает помощь, собирается использовать меня в своих целях.
Определенно, какая-то прелесть во всем случившемся точно была. Если раньше, не так давно, мне было больно его видеть, сейчас — уже нет. Ледяное пламя, оказывается, может не только жечь, оно еще и отличный анестетик. И здорово помогает в ситуациях, когда нужно держать эмоции под контролем.
— Это было смело. То, что ты сделала.
Я пожала плечами. Не говорить же ему, что это был жест отчаяния. Хотя любой, кто мало-мальски разбирается в психологии, поймет, что это был жест отчаяния. Интересно, какой жест будет у меня следующим? После того, как я переоденусь в выданную мне одежду, чтобы меня выдали Ферверну (в гибернационной капсуле или без, перевязанную ленточкой).
— Хваленая защита Халлорана дала трещину, — сказала я. — Поэтому мне пришлось защищаться самой.
— Что он тебе предложил?
— Умереть.
Я все-таки отошла от окон, потому что в ином случае мне грозило врасти в пол и провести этот час в раздумьях о своей тяжкой ноше. Тяжкой, может статься, ноша и была, но я не собиралась об этом думать. Мне надо было думать о том, что я буду делать дальше. В Ферверне.
Где помимо Солливер Ригхарн еще и Арден под арестом, не считая Сэфла и Рин.
— Я рад, что ты не согласилась. — Бен подошел ко мне и сел рядом со мной на аэропостель. — Инсценировка смерти — не самое удачное начало для новой жизни.
— Доверяю мнению профессионала.
Он поморщился.
— Лаура, я действительно сожалею. Когда я во все это ввязывался, даже не представлял, что ты станешь мне дорога. Насколько ты станешь мне дорога.
— Не надо, — я подняла руку. — Просто не надо, Бен. Давай оставим твои чувства, прошлые, настоящие и будущие, на другом плане. Иначе разговора у нас не получится. Я сейчас не то чтобы готова верить в любовь и во все хорошее.
— Ладно.
Вот и чудесно. Тем более что я все равно не представляла, о чем нам вообще говорить. Кроме как…
— Я так понимаю, что ты пришел снять харргалахт?
Бен нахмурился.
— Нет.
— Нет?
— Вообще-то, Лаура, я пришел сказать, что хочу поехать с тобой.
Видимо, молчала я слишком громко, потому что он тут же добавил:
— Тебе потребуется защита в Ферверне. Сейчас я единственный, кто сможет тебя сопровождать — потому что мы обручены.
Я покачала головой.
— Это тоже идея Халлорана?
— Моя, — Бен коснулся моего бедра. — Лаура, посмотри на меня. Несмотря на все масштабы власти Ландерстерга, тебе потребуется защита. Ото всех, кто будет не очень, или, говоря прямо, очень не рад твоему возвращению. Я буду рядом с тобой круглосуточно. Не отойду от тебя ни на шаг, и в силах Халлорана выдвинуть такое требование — после твоего выступления.
— Ты кое-что забыл, Бен. Тебя выслали из Ферверна.
Он усмехнулся.
— Ландерстерг считает себя единоличной властью Ферверна, но при всем при этом всегда существует возможность создать общественный резонанс. Да, он отец твоего ребенка и имеет такие же права на него, как и ты, особенно учитывая, что это — его первенец. Но он не имеет права разлучать тебя с будущим мужем, особенно в таких обстоятельствах.
— Давай я расскажу тебе, как все будет, Бен, — я раскрыла ладонь. — Даже если Халлоран сумеет продавить эту тему, в чем я сильно сомневаюсь, ты действительно сможешь поехать со мной. Но пресс-служба Торна очень быстро обыграет мое замужество таким образом, что, заполучив от него ребенка, я тут же прыгнула в постель к тебе. Это первое.
Я загнула палец.
— Из этой темы они выжмут все до последнего, до того, когда мои слова о любви ко Льдинке не будут иметь никакого значения. Потом, когда это случится, когда все поверят в то, что я — ветреная особа, которая решила сыграть на жалости к детям, под эгидой сохранения опасной беременности меня посадят в какой-нибудь исследовательский центр, куда тебе совершенно точно не будет доступа — потому что это секретный объект Ферверна, а ты гражданин другой страны. Это второе.
Я загнула второй палец.
— Мне продолжать? Или ход моих мыслей тебе понятен? Странно, что все это тебе говорю я.
Он явно собирался возразить, но я подняла руку.
— Все кончено, Бен. Пора это признать. Теперь я сама за себя, и я благодарна тебе за информацию, которую ты мне дал. Все, чем ты можешь сейчас мне помочь — это максимально быстро и безболезненно снять харргалахт.
Я смотрю ему в глаза и вижу отражение себя. Такое бывает, если вглядываться в радужку, особенно в темную. Еще я вижу знакомые искры пламени, и на миг снова обжигает ставшим почти привычным для меня чувством — чувством бесконечной, безграничной неопределенности в отношении этого мужчины. Я так и не поняла, что испытываю к нему, и испытываю ли что-то вообще. Возможно, это к лучшему, потому что иначе было бы в разы больнее. Сейчас и тогда, когда я узнала правду.
— Ты правда этого хочешь?
Иногда меня пугает наше созвучие.
С Торном такого никогда не было. Было все: отчуждение, страсть, сначала осторожная, а потом изматывающая любовь, но такого не было.
— Правда, Бен. Сними его. Сейчас.
Какое-то время он молчит, потом произносит:
— Тебе придется расстегнуть рубашку, Лаура.
На его лице сейчас отражается только бесконечная усталость, если и есть что-то еще, то это «что-то еще» запрятано гораздо глубже, чем у меня есть допуск. Не уверена, что этот допуск есть у него самого.
Я расстегиваю рубашку ровно настолько, чтобы был виден харргалахт. Приходится чуть потянуть ее в сторону, потому что если расстегивать дальше — это будет уже не совсем в тему, а так узор наполовину скрыт под тканью. В глазах Бена вспыхивают искры, на кончиках пальцев — пламя. Почему-то когда он касается кожи, оно почти не обжигает. Может, это теперь тоже моя особенность? Связанная с тем, во что меня превратили еще до рождения?
Уже в следующий момент я понимаю, что рано радовалась, потому что пламя «кусается». Оно не просто кусается, оно обжигает с такой силой, что слезы не наворачиваются на глаза исключительно потому, что они во мне закончились. Чтобы отвлечься, я смотрю, как пламя закручивается спиралями на его пальцах, по ощущениям, будто вытягивая себе подобное с моей кожи.
Возможно, так оно и есть.
Когда все заканчивается, Бен убирает руку, а я невольно смотрю на пылающую кожу у себя на груди. Ощущение по-прежнему такое, как будто к ней приложили раскаленный металл.
— Скоро все пройдет.
— Я зн… — я обрываю себя на полуслове. — Спасибо.
Он качает головой.
— Тебе не за что меня благодарить.
Взгляд его тоже задерживается на покрасневшей коже над грудью, и я поспешно дергаю ткань туда, где ей самое место. Застегиваю рубашку на все пуговицы. Спрашивается, зачем, сейчас все равно переодеваться (разумеется, если я не выберу путешествие в медицинской капсуле).
— Я все равно поеду в Ферверн, Лаура.
— В Ферверн ты поедешь, только когда там сменится власть.
Я слышу этот голос, и по коже бежит мороз, а может быть, этот холод я чувствую раньше, чем слышу голос — в любом случае, они неделимы. В глазах Бена вспыхивает пламя, он поднимается. Я вскакиваю следом и натыкаюсь на драконий, страшнее ледяной волны, взгляд Торна.
Парящая для дракона. Книга 3
Купить
А обложка, кстати, очень даже))) Спасибо за продолжение книги!
Рина Рэйн, обложку я только что поставила, Мариш 💗
Марина Эльденберт, Обложка супер красивая, особенно цвета, прям любимые сине-фиолетовые, прям новогоднее волшебство!))) Но почему Лаура одна, где же Торн???😭
ksysha.sama, На заднем плане вместе с Беном видимо. Лауру все никак поделить не могут. А она судя по обложке личность самодостаточная, в мужиках не нуждается)
Lora, Еще меня беспокоит, что Дракон Бена пожирнее будет😂 Неужели Бен как то прокачает свой лэвел?😯
ksysha.sama, Пожирнее. Рогалики ел. 😂😂😂
galina, Ахах, точно😂😂😂 Видимо рогалики не только человеческую, но и драконью массу повышают, правильно Лаура от этих рыгаликов отказалась😀
galina, А-ха-ха.👍😁😂
ksysha.sama, 😂😂😂 это Торна Ливер до худобы зат***ездит!
ksysha.sama, Он ещё и сверху…
Юлия Парфенова, Это очень странно звучит! Лаура ушла, оставив этих двоих заниматься порнографией, сколько им влезет, и Бен еще и сверху, капец😂
ksysha.sama, Лауре рожать, психику и веру в лучшее восстанавливать, а они пусть подальше хвостами меряются…🤔😬
ksysha.sama, Бен сверху — это супер комментарий! 😂😂😂
ksysha.sama, Да уж, пожирнее будет. У Торна бедный дракон в подполье был, переживал, страдал.
Lora, Мне нравится Ваши мысли по-поводу обложки 🤣
ksysha.sama, Интрига )
Марина Эльденберт, О нет, мне страшно, авторы-интригаторы😲😁😍
ksysha.sama, Мне тоже.
Марина Эльденберт, Интрига — с кем останется? Сильный удар.
Марина Эльденберт, Эльдоинтрига- наше всё!😊
ksysha.sama, походу верхней части обложки Он и Бен в виде драконов)))
ksysha.sama, В небесах 2 дракона бьются. Наверное э о торн с кем-то…
Марина Эльденберт, очень красивая…. и без мужиков)
натка, Два дракона на заднем фоне воюют) ледяной и огненный.
Елена Мухаммед, Пусть прилетают, как навоюются… А то прям как в песне «я на тебе как на войне» получается…
Юлия Парфенова, 🤣🤣🤣 кто победит?
Елена Мухаммед, видать не рассмотрела…. фиги там в их сторону не было😉?
натка, Ну рука Лауры в ту сторону направлена🤣
Елена Мухаммед, разглядела.. видимо Бен, судя по пламени, попу прижарил Торну 😊
натка, Внушает надежду уверенный вид Лауры. Значит девочка повзрослеет и будет сильной личностью.
натка, Тоже подумала, что Бэн там надирает хвост Торну)) эх…моя надежда на пару Лаура -Бэн даже немного воспряла ))
Марина Эльденберт, Спасибо за обложку!Лаура просто прелесть,настоящая защитница своей льдинки💞
Марина Эльденберт, Какая замечательная обложка!!! Супер просто!!!🤩 Лали — чудо как хороша.👍😍 А дракончики на заднем плане — не иначе как Торн с Беном.😏 Интересно, кто же победит.😉😊Девочки, большое спасибо за продолжение!!! ❤❤❤
Марина Эльденберт, Обложка красивая, но напрягает то, что Лаура одна. Быть четвёртой части? Лаура с крыльями. У Лауры проснётся, появится или как там драконница? Через платье просвечивается маленький дракоша? Или мне показалось?
Марина Эльденберт, Обложка — как девиз «я сама за себя». И вправду, да ну этих твердолобых мужиков. Сначало надо стать самодостаточной и счастливой, а потом решать, кто из мужиков не испортит это
И, да!!! Обложка, обложечка, такая вся снежно-нежно- парящая, хрупкая леди, в фиолетово-розовых сумерках. Но, почему леди одна и почему она в туфельках ????
Как-то страшненько её в Ферверн отпускать. Там ведь рядом окажется «идущая по головам» Сол! Спасибо за продолжение!))
Пора взрослеть, Лаура! Процесс пошел, что радует несказанно.
Неужели только Торн может помочь выносить ребёнка?! Да, конечно, Лаура должна думать о ребёнке, но ведь и стать морально раздавленной мамой тоже не вариант! И, к тому же, в Фервене ее ждёт опасность стороны Сол (да, это только злые мысли Сол, но ведь Бен предупредил Лауру, что Сол, возможно, опасна). Плюс ко всему Торн очень холоден, что ему стоило немного по-другому начать разговор с Лаурой, а он просто ультиматум поставил — или сама или в капсуле, выбора то особо и нет.Ну а Бена мне все-таки жаль. Не могу я его винить в том, что он был не честен, что была полуправда. Он для Лауры сделал много хорошего. Больше, чем Торн.Я считаю, что если любишь кого-то, то любишь его со всеми недостатками (даже если пытаешься их исправить). Так вот Бен любит Лауру такую, какая она есть. А Торн будто ненавидит ее…
Судя по аннотации, для Лауры будет очень важно сделать свое шоу — и именно так рассказать свою историю. (ну, я, во всяком случае, именно так поняла 😁) Пусть у неё всё получится!
Я рада, что Лаура начала мыслить прагматично. И она абсолютно права. Да и по хорошему, Бэн предал ее, странно будет, если она снова ему поверит, столько лжи между ними стоит.. И она думает в первую очередь о своём ребёнке, это тоже естественно. Бэн себя сам защитит и переживет, а вот малыш — он беззащитен
Мне кажется именно в этой книге мы увидим становление Лауры как женщины. Все произошедшие события явно пошли ей на пользу, я уверена, что она станет мудрой женщиной.Пора заканчивать эту фикцию с Беном, пусть снимает харргалахт. 👏
rukina_julia, Ну, по крайней мере, у нее сегодня вдруг, чуть ли не впервые, получилось подумать наперед и представить последствия. Раньше она не была в этом замечена, мною, по крайней мере. Наконец-то начала учиться на собственных ошибках.
Девочки, спасибо за продолжение! ❤️ А мне Бена жалко … нравится он мне 😁
Когда уже эта ледяная глыба (Торн) сверзнется со своего трона и будет как нормальный дракон?
Светлана, Для этого нужна сковородка в крепкой женской руке — корону поправить 😂😂😂