Парящая для дракона

— Лаура! Лори! Лали! — сестра перебрала все имена, которыми меня когда-либо называли, но я даже вспомнить не могу, о чем она говорила.

Хайрмаргский Государственный Университет, где (и только здесь) достойны были учиться дочери Юргарна Хэдфенгера, располагается в самом центре столицы. Здесь в свое время учился Даргел, как и отец. И мама. Здесь же они познакомились, но для меня это место — всего лишь проходной этап. Когда я поняла, чем хочу заниматься, отец категорически отказался отдавать меня в спорт, но у нас с ним была договоренность. Я заканчиваю университет по специальности менеджмент и маркетинг, чтобы в будущем иметь возможность открыть собственную школу воздушного танца.

О том, что собственной школы у меня не будет, я поняла курсе этак на третьем. Во-первых, преподавательница из меня, как из дракона балерина, а во-вторых, я просто физически не смогу усидеть на месте. Мне не хочется преподавать, мне хочется парить! Как бы там ни было, скоро я защищаю выпускной проект, и моя часть сделки выполнена. И если (а точнее, когда) мне предложат выступать в «Эрвилль де Олис», я уже в ближайший год поеду в гастроли по всему миру!

«Счастливый» брак с Торнгером Ландерстергом в это уравнение ну никак не вписывается!

— Лал? — Сильви толкает меня. — Еще чуть-чуть, и я решу, что ты меня игнорируешь.

— Я просто не совсем проснулась.

— Ты не совсем проснулась? Ты с утра уже бегала к своей Ринаре.

— Она не моя, — автоматически поправляю сестру.

И снова вспоминаю сегодняшний разговор с Ландерстергом. Сильви нужно на пары, а мне на консультацию, и сбежать из дома с утра мне удалось исключительно под предлогом того, что мне надо готовиться к зачету вместе с лучшей подругой. Правда, после визита в Айрлэнгер Харддарк и речи не шло о том, чтобы ехать к Рин. Я попросила выданного мне «счастливым женихом» водителя отвезти меня домой, сказала, что Рин пришлось срочно везти родителям ключи, и вообще врала так вдохновенно, что мне позавидовали бы все политики Ферверна, вместе взятые. Если не всего мира.

После чего закрылась в своей комнате и долго смотрела в потолок, вспоминая всю драконову родню до седьмого хвоста.

Два часа в закрытом кабинете!

«После того, что я в вас увидел, у меня нет никаких сомнений, что из вас получится прекрасная супруга».

Увидел-увидел! Сказала бы я, что он во мне увидел! Краешек чулок, драконофетишист недоделанный!

— Так что? Расскажем сегодня всем? — Сильви мне заговорщицки подмигивает.

— Нет!

Это выходит чуть резче, чем я планировала, но сестра сдаваться не собирается.

— Почему? Слушай, ну вы же завтра вечером все равно об этом объявите, и…

— Потому что, — я качаю головой. — Сильви, нет. Если хоть кто-то об этом узнает…

Сестра надувает губы.

— Зануда ты, Лали.

Может, я и зануда, но свадьбы не будет. Пусть я пока не придумала, как ее избежать, но обязательно придумаю. Поэтому рассказывать не о чем, но говорить об этом сестре — не самый лучший вариант. Не то чтобы Сильви не умеет хранить секреты, но она спит и видит меня женой Ландерстерга, равно как и вся моя семья. Кроме Даргела, может быть.

Водитель на нас косится, и Сильви делает вид, что увлечена поисками чего-то в своей сумочке. Не только из-за водителя, я представляю, как ей хотелось произвести фурор среди однокурсников, поэтому сейчас она на меня дуется.

— Сильви. Силь.

— А? — Она по-прежнему копается в сумке.

— Давай дома об этом поговорим, хорошо?

— А не о чем тут говорить! — выпаливает сестра и вылетает из флайса, едва он садится на парковке. Она летит по дорожке и скрывается за дверями верхней парковки раньше, чем я успеваю сказать: «Ик», — и выйти из машины.

— Удачного дня, ферна, — желает водитель.

— И вам, — я улыбаюсь.

Все-таки запахиваю полы пальто (когда такое яркое солнце, холода просто зверские), и тоже бегу по дорожкам ко входу.

Хайрмаргский Государственный Университет занимает пять кварталов. Это несколько монументальных высоток, соединенных между собой основным зданием в форме пирамиды. Этаж, где расположена парковка — административный, здесь сидит бухгалтерия, маркетологи и все остальные, кто отвечает за благополучие и статус университета. Ректор, разумеется, тоже обитает здесь.

Стеклянные грани здания отражают свет, поэтому даже несмотря на наличие солнцезащитных очков мне хочется зажмуриться. Я влетаю в холл, окутывающий меня теплом после колючего зимнего дня, прикладываю студенческий пропуск к турникету, здороваюсь с охранником.

Сканирующая капсула пропускает меня внутрь, и перед глазами возникает металлический дракон, вонзающий когти в книгу. Эту символику придумал основатель университета, два века назад. По его мнению, это должно было отображать стремление к знанию, но как по мне, вышел перебор с пафосом. Во-первых, драконы в нашей Академии не учатся: у иртханов свои учебные заведения, а во-вторых, книги — настоящие, напечатанные — у нас на вес золота, и вместо восхищения у меня желание дать дракону поджопник.

Не только у меня.

Когда я сказала об этом Рин, она смеялась до икоты и чуть не подавилась кофе.

Тем не менее у дракона голографическая чешуя и подсветка, поэтому глаза у него сейчас горят ледяным пламенем. Мощным, яростным, растекающимся от его морды в воздух. Не удержавшись, показываю ему язык (представляя на его месте Ландерстерга), и шагаю к лифтам.

Как раз в тот момент, когда меня перехватывают за локоть.

— Лаура! Надо поговорить.

О нет. Нет-нет-нет.

Оборачиваюсь: передо мной Мистхард во всей красе. Мой бывший парень, с которым я встречалась целых два года. Мой бывший парень, которого я застукала лапающим второкурсницу с экономического факультета. Это случилось пару месяцев назад, и за это время я почти смирилась с тем, что мы с ним больше не пара, и что в новый год пойдем порознь. Все это время он держался от меня подальше, что просто, учитывая, что мы разных факультетах.

Да, он тоже выпускник, но на экономическом. Вот пусть и дальше… экономит.

— Некогда, — отвечаю я.

— Лори, пожалуйста.

— Не пожалуйста.

Я сбрасываю его локоть и иду к лифтам. С идеально прямой спиной, стараясь не думать о том, как он встречал меня в холле, у капсулы безопасности, а потом провожал до аудитории. О том, как в прошлом году мы пили веоланское, встречая год, а потом в центре забрасывали друг друга снежками и катались с горок. Я бы, если честно, с радостью стерла все это из памяти, и ведь мне почти удалось. Точнее, почти удавалось. До настоящей минуты.

— Лори, я был наблом. Правда.

— Правда, — подтверждаю я, не останавливаясь.

Учитывая, что быстро ходить в узкой юбке не представляется возможным, Мисту не приходится особо напрягаться, чтобы идти рядом. Поскольку я на него не смотрю, он забегает вперед и смотрит мне в глаза.

— Лаура. Ну мы же взрослые люди, правда?

Вот теперь я останавливаюсь.

— Да. Совершенно точно. И как взрослая женщина, я говорю тебе — уйди с дороги.

— Лори, я ошибся. Мы все ошибаемся.

— С кем не бывает, — я пытаюсь его обойти, но он не позволяет.

Волосы у него зачесаны назад, уложены по последней моде. Что касается моды, в этом Мистхард всегда был впереди планеты всей, и все в университете за ним повторяли. Девчонки на него западали с первого взгляда: красавчик, как с Вайшеррских холмов[1] сошел, только в кино сниматься. Высокие скулы, точеная линия губ, стильные прикиды. Мне он всегда казался безумно стильным, но сейчас, глядя на него, я почему-то вспомнила драконью резкость черт Ландерстерга.

С какой радости я вообще их сравниваю?!

Мист воспринимает паузу по-своему и вскидывает руки вверх.

— Лори, я ошибался, — быстро говорит он. — Я действительно ошибся, но когда мы с тобой расстались, я понял, что не хочу и не могу без тебя жить.

— Ты это понял до или после того, как моего отца выбрали? — интересуюсь я, глядя ему в глаза.

Какое-то время он пытается переварить услышанное, а потом выдает:

— Ну ты и ларрка, Хэдфенгер!

— Рада, что мы сразу это прояснили, — сообщаю с милой улыбкой. — Дай пройти.

— Что, теперь я для тебя слишком мелкая сошка? — почти шипит он.

— Угадал.

Теперь уже беспрепятственно его обхожу и, наконец-то, останавливаюсь у лифтов. Здесь десять капсул, но они все время набиваются битком. Сейчас время первой пары (и только что закончилась нулевая), поэтому меня буквально впечатывает в стеклянную стену. По желанию стены матируются — нужно только нажать кнопку на панели, но никто из собравшихся высоты не боится, поэтому мы спускаемся в прозрачной капсуле.

Нужная мне аудитория, где будет проходить консультация перед зачетом, уже заполнена однокурсниками.

— Всем привет! — говорю я и ищу взглядом Рин.

Она вскакивает:

— Подруга!

Под ответные приветствия поднимаюсь на пятый ряд и бросаю сумку на кресло. Только сейчас поняла, что забыла снять пальто.

— Лал? — Рин смотрит на меня. — Что-то случилось?

Случилось. Но про Ландерстерга я пока не готова говорить даже с Рин.

— С Мистом столкнулась в холле.

— Что было нужно этому наблу? — деловито интересуется подруга.

Вот за что я люблю Ринни, так это за то, что она называет вещи и людей своими именами.

— Помириться хотел.

— А. Ну ты как?

— Я… — Я хочу ответить и не успеваю, потому что к нам подходят однокурсники, чтобы поздравить моего отца с назначением, а еще потому, что понимаю, что я по поводу бывшего парня не испытываю никаких чувств. На самом деле я дико боялась праздников, потому что представляла, как меня может накрыть, а сейчас думаю об этом совершенно спокойно.

О том, что Мистхард с его лапами на заднице второкурсницы остался в прошлом.

В аудиторию врывается звонок и входит преподаватель, это заставляет народ отхлынуть от нашего ряда. Поскрипывают аэростулья, слышны звуки выкладываемых на стул планшетов. На меня еще оборачиваются, поднимают вверх большие пальцы, и я улыбаюсь. Как будто это мне предстоит войти в правление Хайрмарга, но с этим уже ничего нельзя поделать. А вот с тем, что случится завтра, еще можно.

— М? — переспрашивает Ринни, теперь уже шепотом.

В отличие от меня, у нее угольно-черные, прямые волосы, а кожа еще светлее моей. Раскосые темные глаза придают ее лицу привлекательную экзотичность, Ринни об этом знает и прекрасно этим пользуется.

— Все в порядке, — говорю я.

— Точно?

— Точно.

— Ну и ладно, — она достает из сумочки леденец, один сует мне, другой в рот. Шуршит обертка.

Преподаватель смотрит на нас, но Ринни делает вид, что увлечена тем, что он говорит, указывая на голограмму. Мне надо бы сосредоточиться по поводу предстоящего зачета, но я не могу, у меня в голове опять один Ландерстерг, чтоб его драконы сожрали! Нет, ну почему нельзя было сделать все по-человечески?

В смысле, по-драконовски…

В смысле…

Тьфу!

— А я вот. — Ринни скользит ладонью по столу, демонстрируя мне кольцо.

У меня округляются глаза, в тот самый момент, когда невысокий худосочный ферн Баргман, наш преподаватель по теории вероятностей, повышает голос.

— Ринара Рибельгар!

— Да?

— Вы соизволили прийти ко мне на консультацию, я безумно польщен. И буду польщен еще больше, если вы перестанете отвлекать ферну Хэдфенгер и остальных своими, вне всякого сомнения, важными новостями, до окончания консультации.

— Фа, — отвечает Ринни.

То есть она отвечает «Да», но из-за леденца это звучит как «Фа», и следом раздается хруст. Девчонки на первом ряду хихикают, и по аудитории проносятся смешки. Ферн Баргман открывает было рот, потом закрывает и снова поворачивается к голограмме.

— Так вот, если вы хотите сдать мне зачет, — это звучит почти угрожающе, и смешки сразу стихают, — вам придется…

— Принести жертву богам теории вероятностей. — Ринара произносит это еле слышно, но я все равно улыбаюсь. — Скажи, с тобой сейчас клево дружить?

Я улыбаюсь еще шире. Ринни — одна из тех людей, кому совершенно без разницы статусы и ранги. В том, что ее дружба искренняя, я никогда не сомневалась, и не стану.

— Ешь леденец, — говорит она, все так же, одними губами. — И слушай. Не его. Меня.

Леденец оказывается кисло-сладким, и мне сразу хочется пить. Кислоты в нем столько, что он может перебить даже вкус лици, самого кислючего фрукта, который мне когда-либо доводилось пробовать.

— Так вот, — говорит она, проследив мой устремленный на кольцо взгляд, — Сэфл сделал мне предложение.

— Что?!

— Очешуеть, да. Его предки были не в восторге, и если честно, я думала, они нам все испортят, но тут вышла эта реформа, — Ринни крутит кольцо, — и… вот так все и случилось.

— Поздравляю! — искренне говорю я.

Ринни и Сэфл встречались три года. Он ненамного ее старше, но он — иртхан, и выглядит по-мужски круто. Если честно, сомневаюсь, что им могли что-то испортить, потому что Сэфл решил — Сэфл сделал. Он мергхандар, военнообязанный, причем довольно высокого ранга. И то, что его родители видели в невестах сына иртханессу, для него не играет никакой роли.

 — Вообще нормально так, да? — продолжает рассуждать Ринни. — Раньше связь иртхана с обычной женщиной считалась чем-то гораздо худшим, чем связь иртхана с виари[1].

Я чудом не давлюсь леденцом.

— Так что знаешь, я, пожалуй, и на следующих выборах поддержу Ландерстерга. — Она смотрит на голограмму, вокруг которой бегает преподаватель и плавают закорючки математических формул. — Чего и тебе советую. Хотя ты теперь точно в его лагере, да?

Я глотаю леденец. Целиком. Он застревает у меня в горле, и все, что я могу сделать — это сдавленно икнуть.

— Что? — интересуется Ринни.

— Ничего. — Мой голос напоминает шипение, но леденец уже прошел куда надо. — Все в порядке.

— Ты сегодня это уже второй раз говоришь. Ты знала, что по статистике те, кто чаще всего говорит «Все в порядке», обычно совершенно не в порядке? Шучу, расслабься!

Ринни счастлива, и верный признак того, что она счастлива — как раз то, что она говорит без умолку. Для меня наблюдать за такой Рин сплошное удовольствие, вдвойне удовольствие думать о том, что скоро они с Сэфлом станут мужем и женой. Только сейчас я понимаю, что еще ничего не сказала про «Эрвилль де Олис», открываю было рот, но тут же его закрываю.

Не хочу говорить, пока не будет решен вопрос с Ландерстергом.

— Мы сегодня идем на каток, — говорит она. — Хочешь с нами?

Хочу! Я действительно туда безумно хочу, не говоря уже о том, что хочу пойти на каток с лучшими друзьями, но мне надо придумать план, как избавиться от замужества. Поскольку вторая сторона не партнер, а оппонент, думать надо в одиночестве, а на это потребуется время.

— Во сколько?

— Вечером, после восьми. Сразу, как Сэфл освободится. Знаешь, там еще будет его друг. — Ринни заговорщицки мне подмигивает. — Он очень хочет научиться кататься на коньках. Возьмешься?

— Эй!

— Да. — Она широко улыбается. — Ты все правильно поняла. Я действительно старая сводница, но у меня личный интерес: я хочу, чтобы в праздничную ночь ты присоединилась к нам уже со своим парнем.

Праздничная ночь… парень…

В моем сознании что-то щелкает, как если в запечатанной плотными жалюзи комнате ночью включить лампочку.

— После восьми мне подходит!

Ринни вскидывает руку, игнорируя кислое лицо преподавателя:

— Заметано!

Я бью в раскрытую ладонь и прячу улыбку.

Ферн Ландерстерг, готовьтесь к сюрпризу!

[1] Вайшеррские холмы находятся в крупнейшем мегаполисе другой страны, Аронгары, и являются символом современной киноиндустрии.

[2] Виары – карликовые драконы. Дикие живут в пустошах, одомашненные содержатся в качестве домашних любимцев. Виари – самка виара