По ту сторону льда
Глава 1 
— Она уехала. С ним.
Стенгерберг докладывал лично, и то, что он докладывал лично, было к лучшему. Его присутствие напоминало о том, что такое контроль. Контроль, который при упоминании о ней постоянно летел ко всем драконам.
С ней будут проблемы.
Я понял это сразу, как только Лаура Хэдфенгер впервые переступила порог моего кабинета, а если быть точным — ворвалась в него подобно ледяной волне. Хотя если уж быть до конца с собой честным, ничего ледяного в ней не было. Скорее, она напоминала весенний ветер, переменчивый и непредсказуемый.
С ней будут проблемы.
Я понял это сразу, когда почувствовал, как на нее отозвалось пламя — хотя этого не должно было быть. Лаура Хэдфенгер не была иртханессой, и притяжение к ней было диким, иррациональным, и от этого еще более неправильным.
Когда она устроилась на стуле, демонстрируя ажурный край чулок — тогда мне показалось, что это было сделано нарочно, хотя спустя несколько дней я уже не был так в этом уверен; говоря по правде, с ней я никогда и ни в чем не был уверен, потому что все мои логические цепочки крошились об эту девушку, как хрупкие ледяные наросты — я понял, что изнутри поднимается волна звериного пламени. От желания выставить ее за дверь или просто разложить прямо на столе меня отделяли выдержка и годы тренировки контроля, который именно сейчас почему-то решил дать сбой.
— Что ж, Лаура Хэдфенгер. Почему вы хотите стать первой ферной Ферверна?
— Я не хочу.
Она смотрела в глаза прямо и открыто, и она не играла. Драконы легко чувствуют фальшь, но Лаура Хэдфенгер говорила правду. Она не хотела. В тот момент она действительно не хотела ей быть.
— Что делаем дальше?
Возвращаем.
Швыряем к моим ногам. Ее. И его. Их двоих.
Рука, покрытая чешуей, сжалась непроизвольно. Под защитой дракона — это был единственный шанс остановить горение — пламя по-прежнему жгло. Концентрация пламени в тот момент была такой сильной, что врачи разводили руками. Они не знали, что с этим делать. Я тоже не знал. Моя ладонь продолжала гореть, вобрав в себя такую мощь пламени, которая могла не оставить от моей же собственной резиденции ни камня. Ни крошки. Ото всех, кто там был.
Мысль об этом жгла чуть ли не сильнее, чем текущее сквозь кости и кожу пламя.
— Торн.
— Ты проверил других претенденток?
— Да, с девочками все в порядке. Единственное, я бы не рекомендовал тебе ферну Ригхарн.
— Что с ней?
— Всплыла пикантная особенность ее прошлого. Они с бывшим парнем встречались с женатыми парами, обменивались партнерами в сексе. Ее отец основательно позаботился о том, чтобы об этой истории никто не узнал, но если нашел я, найдут и другие. Чуть раньше или чуть позже.
Я повернулся к нему. Стенгерберг обладал талантом достать из-под земли то, что пытались спрятать даже в ее ядре. Я думал о том, что одно мое слово — и Лаура Хэдфенгер снова будет в моем кабинете. Здесь, где несколько дней назад я был в полушаге от того, чтобы вбиваться в хрупкое податливое тело прямо на этом столе. Чтобы позволить пламени прорваться сквозь чешую и скользить ладонью по ее коже, цепляя стоящие соски, дурея от ее рваных стонов и криков, прорывающихся на пределе сил.
Я действительно мог это сделать. И тогда, в резиденции, когда ладонь лежала на ее хрупкой шее, как последняя преграда между ней и моим звериным началом, и тогда, когда она приволокла ко мне виари, чтобы просить вернуть ее к дракону.
Я почти это сделал. Почти.
То, что я остановился в первый раз было делом привычки. Контроля, разом вырубающего любые чувства и любые эмоции.
То, что я остановился во второй, было чудом.
Поэтому сейчас я сказал:
— Свободен, — и, оставив Стенгерберга за спиной, подошел к окну.
«Она уехала. С ним».
Раскрыв ладонь, я смотрел на текущие между чешуйками искры. Это помогало сосредоточиться, помогало справиться с тем, чего не должно было быть.
Не должно, но оно было.
Именно поэтому чем дальше Лаура Хэдфенгер будет от меня, тем лучше.
Развернувшись, приблизился к коммуникатору, коснулся панели.
— Одер, назначай собеседования. Мне нужно встретиться со всеми претендентками на этой неделе.
— Боюсь, что все по-прежнему без изменений, Торн.
Я смотрю на Ардена, а вижу аэроносилки. Белое, как снег, лицо, огромные глаза, и вспоминаю странное, непонятное чувство, поднимающееся изнутри. Мне хочется порвать всех, кто это устроил, но сейчас мне гораздо больше хочется коснуться ее лица и сказать, что все будет хорошо.
Дико?
Может быть. Я привык к тому, что все разрешается без лишних слов, здесь и сейчас, но с ней мне хочется говорить. Поэтому я наклоняюсь и убираю с ее лица прядку волос, которая ощущается легким скольжением шелка под пальцами. Этот шелк, это прикосновение тает на коже, взамен ему приходит ставшее уже привычным ледяное пламя. Сейчас я чувствую только его, поэтому смотрю на друга в упор:
— Ясно.
Мы с Арденом познакомились в академии, с тех пор наши пути несколько раз сходились и расходились, но он, пожалуй, единственный, кого я могу назвать другом. Пусть и не в классическом понимании: мы не встречаемся за ужинами, пересекаемся только по делу, но когда мы пересекаемся — как сейчас, я знаю, что ему я могу доверять.
— Ты слышал мнения разных специалистов, и все они сходятся.
— Мне не нужны другие мнения. Только твое.
— Пламя не угасает. Ты слишком мощно ударил, оборот — единственный вариант.
Оборот.
В наше время, несмотря на стремительно растущую силу, на расширяющийся от пламени мир, о нем говорят шепотом. Несколько случаев оборотов за последние шесть-семь лет обсуждают за закрытыми дверями на специальных заседаниях мирового сообщества.
Рэйнар Халлоран — глава Аронгары и его первая леди — Леона Халлоран совершили оборот на грани жизни и смерти. Будучи достаточно сильными иртханами, они оба едва вернулись к истинному облику. Хотя что считать истинным.
Мы больше драконы, чем люди, но мы скрываем это даже от самих себя. Прячемся за законами цивилизации, за костюмами и высотками, хотя в нас гораздо больше звериного, чем человеческого. Долгие годы считалось, что иртхан современности не способен обернуться, а после снова принять человеческий облик — сознание человека тут же сотрет пламя, но мы опровергли эту теорию. Здесь и сейчас, опровергли наши современники, и даже фервернцы.
Джерман Гранхарсен — отличный пример. Сильное пламя, не сказать, чтобы выдающееся, среднестатистически сильное — и он вернулся. Правда, обернувшемся в то же время аронгарцу уже не так повезло, но, если верить словам Рэйнара Халлорана, его пламя было недостаточно мощным. Как бы там ни было, этот парень остался драконом, и именно после этого Мировое сообщество вынесло на рассмотрение законопроект, по которому оборот считается запрещенной манипуляцией.
Запрещенной манипуляцией — то, что долгие годы для сильнейших иртханов древности было как дыхание. Наши драконы и мы — единое целое, но в последнее время мы заглушили голос зверя настолько, что еще чуть — и нас проще будет равнять с виарами.
— Оборот, — повторяет Арден. — Тебе нужно будет подать запрос в Мировое сообщество с указанием причины. Видит небо, я сделал все, чтобы этого избежать.
— Я знаю.
Достаточной причиной для оборота считаются медицинские показания — например, попытка справиться с огненной лихорадкой, которая с древности и по сей день считается неизлечимым заболеванием, редко, но метко уносящим жизни иртханов. В случае ОЛ огонь разгорается внутри и не может угаснуть, выжигает иртхана за считанные дни без возможности вырваться на свободу.
Второй причиной является непосредственная угроза жизни — свод правил приводит конкретные случаи, что считается непосредственной угрозой.
Третьей — спонтанный оборот, совершенный непроизвольно. Правда, в этом случае, совершившему его будет уже совершенно безразлично, нарушил он что-то или нет, поскольку такое может произойти исключительно с детьми или с подростками, не умеющими совладать с собственным пламенем. В данном случае ответственность целиком и полностью ложилась на родителей, наставников или преподавателей.
— Я сделаю заключение. Соберу заключения остальных, все анализы и результаты обследования…
— Не стоит. — Я поднялся.
— Торн, не думаю, что это стоит оставлять так.
— Я не собираюсь это так оставлять. — Никому другому я бы не стал ничего объяснять, но Арден — другое дело. — Мне не нужно ничье разрешение на то, чтобы совершить оборот на своей территории.
Записи с камер были достаточно четкими, чтобы различить двух драконов. Черный зверь раза в три больше крохотной истинной драконицы надорвал ей крыло и швырнул на скалы. Спустя мгновение над заснеженными горами метнулась красная тень, подхватившая раненую. А еще чуть позже появился четвертый дракон. Именно с этой истории начался запрет на обороты.
Династия Гранхарсенов — достаточно значимая династия Ферверна, тем не менее сейчас они отошли в тень. Дело было не только в том, что один из принадлежавших к их фамилии спятил настолько, чтобы охотиться на подводных фервернских драконов, вливать себе их кровь и ломать сознание правящего в то время моей страной. Дело было в том, что Гранхарсены, сколько я их помню, всегда пасовали и прогибались. Или вообще занимались непонятно чем, да пожалуй, всем, чем угодно, кроме политики. Джерман Гранхарсен сбежал в Аронгару и предпочел уйти в шоу-бизнес, где благополучно пребывает и по сей день.
Я смотрел, как два дракона уходят под воду, и как после ввысь взмывает один. Чтобы рухнуть поломанным к ногам уже обернувшейся девушки, бегущей к нему по снегу. Эти двое и были теми, кто вернулся, а вот полыхающий на фоне снегов красный навсегда остался зверем.
Дармин Тергран, преданный Халлорану и совершенно лишившийся рассудка после потери пары. Создавший из обычной девушки иртханессу, нарушивший законы двух миров. Ему не хватило силы вернуться, но его сила не шла ни в какое сравнение с той, которой обладал Халлоран или его жена. Не говоря уже о моей.
Халлоран упирал на то, что ему не хватило привязки — привязка считалась необходимой составляющей оборота, чтобы иртхан мог вернуться, но в древности никаких привязок не существовало. Иртхан был единым целым со своим драконом, и, пожалуй, пришло время напомнить остальным, кто мы на самом деле.
— Ты уверен? — уточнил сидевший рядом со мной Арден.
— Уверен. Иначе бы я тебя не пригласил.
— Всегда приятно знать, что мы встречаемся исключительно по весомым поводам, когда речь идет о жизни и смерти.
— В данном случае повод не настолько весомый.
— Ты недооцениваешь серьезность оборота, Торн.
— Ее переоценивают остальные.
Ждать больше не имело смысла — тем более что я и так ждал слишком долго. Ждал, пока меня снова и снова обследовали. Ждал, пока она уедет из страны.
Она уехала. С ним.
При мысли об этом пламя заворочалось внутри с такой силой, что ладонь полыхнула еще сильнее.
— Торн, — произнес Арден, когда я поднялся. Впервые, кажется, за все время знакомства, я видел в глазах друга тревогу. Медики вообще специфические, не говоря уже о медиках-иртханах, разгребающих последствия секретных спецопераций, но такое выражение его глаз мне не нравилось.
— Иногда — на секунду, мне очень хочется, чтобы в меня верили.
— Это ты сейчас так сострил?
— С чего вдруг такие выводы?
— Да тебе до чешуи, кто в тебя верит, Торн. Ты прешь напролом, и никогда не останавливаешься.
— Когда телохранитель моего отца остановился, это очень плохо закончилось. Ты здесь — поэтому сможешь собрать меня по чешуйкам, если я развалюсь в полете. Твоя лаборатория соберет из них дракона, и вы вместе вернете меня к жизни. Я в тебя верю.
У Ардена кончились аргументы, или его настолько впечатлила моя речь, не представляю. Как бы там ни было, он просто отступил в сторону. Я направился к двери, и в то же мгновение смартфон отозвался звонком. Стенгерберг беспокоил меня исключительно по неотложным делам, поэтому ответил я на ходу.
— Слушаю.
— Она купила тест на беременность.
Я все-таки остановился.
Так с Лаурой Хэдфенгер было всегда, и ярость от осознания этого сейчас была сильнее, чем я мог себе позволить. Потому что Арден не учел одного: рядом с ней я всегда останавливался.
Рядом с ней я становился другим.
И это было непростительной ошибкой.
— Пока отбой. Я сообщу, что делать дальше.
Смартфон остался в кабинете с Арденом, а я все-таки вышел за дверь. Шел, ускоряя шаг и чувствуя, как набирает мощь пламя в груди. Оно растекалось по венам, превращая тело в оголенный нерв, перестраивая его и подготавливая к тому, что не способен пережить иртхан, но с чем способен справиться дракон.
Тест на беременность.
Она вполне могла купить его здесь.
Но она ждала до Раграна.
Думала, что там сумеет от меня спрятаться?
«Если бы помощь требовалась нашему ребенку…»
Могла ли она тогда проговориться? А я был настолько занят внутренней борьбой, что не придал этому значения.
Коридоры резиденции внезапно стали давящей клеткой, сжимающейся вокруг меня с немыслимой силой. Я вырвался из нее, вдыхая ледяной воздух, сгустившийся к ночи колючими иглами мороза, и позволяя пламени рваться сквозь каждую клеточку тела.
Огонь в ладони стал слабым, далеким и бессмысленным, окутавшее меня пламя кроило и перестраивало мое тело по образу и подобию тех, у кого мы его забрали.
Мгновение — и крылья рывком подбросили меня в воздух. Мощные, сильные, огромные, с каждым мгновением земля становилась все дальше, черные изломы гор под снежными шапками казались просто тонкими линиями, которые я в силах надломить одним ударом лапы или раскрошить единственным выдохом.
И я вдохнул, набирая ледяную мощь в раскрывшиеся диким объемом легкие, и выдохнул — вместе с яростью, потоком пламени и рычанием. Мир подо мной больше не был моим, он становился всего лишь куском земли, бессмысленным и бесполезным без той, к кому я рвался отчаянно и безумно.
Обладание.
Дикая, звериная мощь, которую я готов был обрушить на любого, кто посчитает возможным мне помешать.
Она. Должна. Быть. Моей!
Удар хвоста распорол воздух, крылья ударили по нему с невиданной силой. Оставляя за спиной все, что стало неважным, я развернулся в сторону океана.
Сила дракона была невероятной. Ни с чем таким мне раньше сталкиваться не приходилось, когда все доводы разума становятся неестественными, пустыми, ненужными. Когда сама суть рвется к одной-единственной девчонке, которая… да она даже не иртханесса! Пламени в ней — ноль, если не сказать минус. Тогда, в библиотеке, она поглощала его, как бездна, падая в него и задыхаясь от этого слияния. Я лишь на миг утратил контроль, и это пламя как с цепи сорвалось, дракон внутри бился об арматуры человеческого тела.
Стоило это вспомнить — и перед глазами темнело.
Хрупкая, отзывающаяся на каждое прикосновение стоном, а на каждый рывок — криком. Впитывающая мое рычание и мое пламя, распластанная по столу, готовая на все.
Я успел перехватить сознание на границе столкновения со щитом. Боль привела в чувство, и этого мгновения мне хватило, чтобы снова управлять телом, чтобы прийти в себя и развернуться.
Арден, встречавший меня у резиденции, больше не сказал ни слова, а я обошел его и пошел в душ. После чего позвонил ей.
Глубокой ночью. Точнее, это в Хайрмарге была глубокая ночь, в Рагране — уже утро.
Она солгала. Или нет.
В том, что касается Лауры Хэдфенгер, я не был ни в чем уверен, потому что стоило мне услышать ее голос — голос, звенящий привычным вызовом, как ярость снова ударила изнутри таранами. Настолько мощными, что даже сила, разрушившая драгоценный камень, не шла с ними ни в какое сравнение.
Почему эта женщина вызывает во мне такие чувства?
Почему именно она?
Ответа на этот вопрос не было, равно как не было еще множества ответов, но один — и вполне конкретный — я собирался получить в ближайшее время. Поэтому сразу после звонка ей набрал Стенгерберга и сказал, что жду у себя.
Только после этого пригласил Ардена в кабинет.
— Значит, не сработало.
В том, что касается немногословности, он мог поспорить со мной.
— Не сработало.
Я смотрел на руку, покрытую чешуей — мне показалось, или ее стало чуть больше? Возможно, показалось, потому что браслет часов, который мог бы являться границей, отсутствовал. Часы я сначала перекинул на другую руку, а после и вовсе снял. В мире, напичканном электроникой, они были аксессуаром, не более, но камни под стрелками напоминали мне осколки, впаявшиеся в мою ладонь.
— Торн, нужны дополнительные исследования.
— Нет. Не нужны.
— Нет?!
— Нет. Я вполне способен справиться с этим сам.
У Ардена дернулась челюсть.
— Это беспрецедентный случай.
— У меня нет времени отираться в твоих лабораториях. — Я покачал головой, предупреждая, что больше об этом говорить не намерен. — Мне нужно, чтобы ты съездил в Рагран. Это строго секретно, именно поэтому я прошу тебя.
— В Рагран? Туда, где…
— Она беременна. Или нет. Я хочу это знать, и мне нужно, чтобы твои анализы были точными. С погрешностью до минуты зачатия.
— Ты издеваешься? — Он усмехнулся.
— Ты меня понял.
— В последнее время я вообще тебя не понимаю. Ты же без ума от этой девочки. Зачем ты ее отпустил?
Я посмотрел на него в упор. Этот взгляд Арден выдержал, пожалуй, только он и Стенгерберг могли его выдержать.
— Это мое дело.
— Твое. Но я видел, что с тобой творилось, когда ты ее ко мне привез…
— Ты выполнишь мой приказ, и на этом мы закроем тему «этой девочки».
— Иди ты в задницу, Торн.
Арден поднялся и вышел из кабинета, а я открыл ноутбук. График завтрашних встреч включал в себя несколько девушек: Одер работала быстро. Анкеты, которые я уже видел, были дополнены несколькими новыми — именно их проверял Стенгерберг.
Солливер Ригхарн.
Двадцать четыре года, модельный бизнес. Начинала с подиумов, потом перешла на рекламу ведущих модных домов. Сексуальных связей было несколько, и одна — та самая, о которой говорил Стенгерберг — была сразу после совершеннолетия. Я рассматривал ее фото: каштановые волосы, отливающие медью, точеные черты лица, дерзкий взгляд, и думал о том, что с ней могут быть проблемы.
Не просто могут.
С ней они однозначно будут.
Я переслал анкету на почту Одер с пометкой: «Поставить в приоритет» как раз в тот момент, когда ко мне вошел Стенгерберг.
— Мне нужно, чтобы ты сопроводил Ардена с его передвижной лабораторией в Рагран. Все строго секретно. Данные о том, беременна она или нет, мне нужны до начала рабочего дня. Если беременна, забираете ее и привозите сюда.
— А если нет?
— Если нет — просто возвращайтесь. Арден в резиденции, найди его — и вперед. Все контролируешь лично.
После его ухода я еще раз взглянул на фото Солливер Ригхарн.
И захлопнул ноутбук.
По ту сторону льда
Купить
Спасибо! Кое-что пояснили. Мне показалось, что лёд треснул, возможно, это первые шаги к применению и Парящая 3 начнётся не с противостояния Лауры и Торна, а, наоборот, их объединения с целью стать счастливой семьёй
Вот это финал Истории про Торна! Спасибо! Градус накала очень велик — даже ледяной панцирь ледодракона может дать трещину под напором чувств и эмоций Лауры!
Ну вот, как всегда, на самом интересном месте.. Торну надо понять, что это жест отчаяния, а не продуманный ход..Лаура — не Сол
В принципе тут Торн прав, он и не хотел международного конфликта, просто хотел забрать Лауру, это Рейнар хитрый лис стал интриги какие то плести, намерения Торна были ясны и понятны, забрать женщину носящего его первенца. Надеюсь они смогут друг другу высказать что накипело, а потом понять, и помириться)
ksysha.sama, Рэйнар спрашивал у Лауры о её желании вернуться в Ферверн. Она ответила — «Нет.» Так что Рэйнар в этом случае защищает её интересы. Торн почему-то с удивительным упорством не хочет садиться за стол переговоров, что-то обсуждать и в чём-либо разбираться. Видимо, войной пригрозить легче.
galina, Это просто удивляет, ну не зря же его на второй срок правителем выбирали, значит умел вести переговоры, договариваться. Не все же решал с позиции силы. Куда что делось.
Елена Мухаммед, Ещё можно понять, такое жёсткое обращение с подчинёнными, но ведь тут глава другого государства, глава МС. Причём этот глава оказал помощь и защиту женщине, беременной твоим первенцем, о которой ты, вроде как, радеешь.
galina, Я далеко не противник Торна, но не получается у меня оправдывать его действия в настоящее время. Он поступает неадекватно, и дело не только в непонятных чувствах к Лауре, и рвет от них у него крышу. У него в целом проблемы. Только через сутки он обернулся после покушения на Лауру, а до этого легкая тревожность была, не зря этому удивился Халлоран, он же сказал об этом Лауре, что когда Леоне угрожала опасность, он обернулся сразу. И Торну мог сказать на его объяснение об обороте, а где ты был сутки назад, когда было покушение, а сутки назад он в постели лежал с Солливер.И на самом деле с ужасом представляю то, что Лаура скажет НЕТ, я не поеду в Ферверн. Он ее волоком поволочет до телепорта? И понимаю, что Халлоран видит неадекватность Торна, сильнейшего иртхана.
Елена Мухаммед, Согласна с Вами. У Торна явные проблемы и Рэйнар их видит. Но мне почему-то кажется, что он не желает зла Торну, возможно даже хотел бы помочь, если бы тот позволил. Может это просто мои «розовые очки» в отношении Халлорана, но он мне нравится.
Елена Мухаммед, А как он хамит бедному Халлорану, просто песня! Не перестаю удивляться. Как говорится, где тебя нашли такого и пустили в высшее общество?
galina, Тут Лаура сама себя ведет странно, с моей позиции, сейчас когда весь этот треш происходит, она должна понимать что ей нужно вернуться в Фервен, а не кидать в Рейнара обвинительные: «Так вы ему меня отдадите», конечно он должен отдать! Но Ркйнар не отдает, и я думаю он это делает исходя из своих целей, и это ему видимо выгодно. А о чем Торн должен говорить? Он сказал я прилетел за Лаурой, я ее забираю, Рейнар сказал: фиг тебе, а не Лаура. Торн ответил: ну и пошел ты, сам заберу, имею право. О чем тут говорить дальше? «Ну пожаааалуйста Рейнарчик миленький отдай мне моего первенца»🤦
ksysha.sama, Лаура ведёт себя соответственно женщине, загнанной в угол. А странно себя в этой ситуации ведёт именно Торн. Ещё раз повторюсь — почему нужно всем вокруг угрожать, вместо того, чтобы решить всё переговорами? Ведь если бы Торн изначально спокойно согласился на переговоры и расследование (что предлагал Рэйнар), поговорил аргументированно и без агрессии с Лаурой, у неё даже повода бы не было рассылать это видео и, возможно, она спокойно и добровольно согласилась бы ехать с ним в Ферверн.
ksysha.sama, А то что женщина была против чтоб ее забирали и попросила защиты у Рейнара — это не в счёт?)Он не хотел международного конфликта, он просто по другому, похоже, не очень умеет достигать свои цели: пеняют на нарушение закона про оборот — выйду из МС, не отдают женщину с которой сам не смог договорится — развяжу войну…)
Алина, Торн про развязывания войны или конфликта из за Лауры, даже в мыслях не задумывался ни разу. А Рейнар специально это Лауре сказал чтобы надавить, чтобы она согласилась играть по его правилам. Рейнару на проблемы Лауры плевать с высокой колокольни, он в ее отношении преследует свои цели. И он прекрасно понимает, что значит первенец для правящего, чтобы его не отдавать, а он на минуточку вообще хотел скрыть. Он же не дурак и прекрасно понимает, что ничего Торн Лауре не сделает, и у них сейчас просто конфликт, а он его как будто специально только разжечь еще больше хочет. А последнее высказывание Торна по поводу войны совершенно нормально, потому что Рейнар в конец охамел
ksysha.sama, К сожалению именно Торн начал угрожать Халлорану, сказав что его ничего не остановит, если ему не отдадут Лауру. И естественно Халлоран, как правитель ищет пути решения конфликта исключая военные действия на территории страны. А на желания Луры всем фиолетово, включая Торна.
Елена Мухаммед, Ну а как по вашему должен был отреагировать Торн на такое заявление от Рейнара. Он хотел скрыть его первенца и манипулировать Лаурой, иначе типа будет война. Я не думаю что Рейнар хотел помочь бедной девочке, чтобы не отдавать ее злому дракону, этому старому хитрому лису самому зечем то нужен ребенок Торна или сама Лаура
ksysha.sama, А почему не думаете, что Рейнар действительно хотел ей помочь? Он единственный правящий, который реально пытается улучшить права людей в этом мире. К нему привели девушку, которую загоняют как животное, реально нарушая все возможные ее права как свободного человека, женщины, матери (и не только Торн, но и другие угрозы) и она попросила его помощи. Он слышал эту историю из уст Лауры, Бена, может и своей разведки, и слышал /видел Торна и его отношение к Лауре в их трёхсторонней разговоре. Так почему он не мог проникнуться ситуацией и помочь? Тем самым, конечно , заработав себе очки , как защитнику прав людей.
Алина, Я просто в это не верю. Ну не верю я что политик управляющий целой страной, станет рисковать миром в свой стране, только чтобы помочь не известной ему девушке
ksysha.sama, А почему спасение Лауры не может просто совпадать с его целями? Рэйнар продвигает права людей. Это его реформы , идеология …фиг его — он упорно принимает законы в этом. Отдай он Лауру ,то покажет, что все его законы по правам людей гроша не стоят, если найдется более сильный иртхан. Тем более Рэйнар (как мы видим из мыслей Торна)- очень ратует за международное сотрудничество, взаимопомощь стран. И тут появляется Торн, который нарушает международные законы и говорит, что вертел он их соглашения. Выдай Рэйнар Лауру — и это будет значит, что он не имеет ничего против действий Торна и ничего ему противопоставить не может.тем более — послушайся он Торна. И нарушь законы своей же страны — завтра какая нибудь другая страна скажет » хочу 12 девственниц каждый год, иначе будет война».ведь отдать 12 неизвестных Рейнару девушек явно проще чем рисковать миром. Но правильно ли будет с политической точки зрения ? Навряд ли. ))))
Nastya, Ну, с какой то стороны тоже верно)
ksysha.sama, Думаю, как правитель, начать переговоры, а не как шпана с соседней улицы сразу угрожать.
ksysha.sama, Я предполагаю, что они помирятся. Законы жанра, все такое…но поводов к прощению и примирению если честно пока не вижу. В лучшем случае разумное сотрудничество при воспитании Льдинки. Ибо все что мог он обос…л
Tanbo, Не знаю, а я просто вижу конфликт, не понимание, не зрелость в отношениях, но я думаю что все еще поправимо, думал он конечно всякое, но кто из нас этим не грешит? Черту невозврата он не прошел, я так думаю
ksysha.sama, Ну Торн не только думал, но и действовал. На мой вкус эти действия попахивали некоторой нездоровостью… Но как говорится, все в руках авторов)Я пока поводов пересматривать мое к нему отношение не имею(
Обложка обжигает Торненым взглядом ! ❤
Какой нужно быть продуманной……. он ей не верит, что это искренне. Опят начнёт гнобить.
lyudiks, Не верит! Блин, почему? То есть Солли верит, а Лауре все ещё нет? Ну почему!?
Если Торн скажет, как и её отцу: «Ты немедленно отправляешься в Ферверн. Роудхорн, проследи, чтобы сегодня же она была в столице и обеспечь охрану» — ничего хорошего у него не выйдет. А вот если требовать ничего не станет, а вдруг про её маму скажет… Авторы, огромное спасибо, ждём, что будет дальше!
Аа так хотелось чуть узнать о встречи!! 😜. Надеюсь будет у гэх все хорошо!! Книга классная!!!
Вот как-то очень остренько! Надеюсь, что чувства Торна выведут на правильный путь)))
Как все сложно оооо. Буду ждать продолжения. А Торн вроде и хочет ей верить и боится