По ту сторону льда
Глава 3 
Сегодня на Солливер платье стального цвета. Оно идеально вписывается в интерьер и остужает его, по меньшей мере, градусов на десять, если не сказать больше. Для встречи с ней я выбрал ресторан «Эрхарден», в переводе с древнефервернского «Непокоренная высота». Располагается он на сто четвертом этаже здания, спроектированного Ульрихом Нигельманном. Сюда наравне с нашими знаменитыми высотками и смотровой площадкой комплекса Грайрэнд Рхай водят экскурсии, но даже летом, в лучах заходящего солнца, интерьер сверкает кристалликами заснеженных вершин.
Нам предстоит ужинать в общем зале, на платформе, возвышающейся на четвертом ярусе у панорамного окна величиной в шесть этажей. Когда Ритхарн идет по залу, на нее оглядываются: и мужчины, и женщины. Она — воплощение элегантности, волосы собраны на затылке, только два завитка обрамляют лицо. Из украшений на ней — только серьги, и я могу сразу сказать, что эти серьги созданы из фервернского льда по эксклюзивному заказу в «Адэйн Ричар».
— Прекрасно выглядите, Солливер. — Я поднимаюсь ей навстречу, и она улыбается.
— Я ждала, что вы это скажете.
— Я так предсказуем? — Мне снова хочется улыбнуться.
— Нет, просто ваши комплименты — это нечто особенное.
Я отодвигаю для нее стул, а после возвращаюсь на свое место. По ощущениям, Солливер не испытывает ни малейшей неловкости от того, где ей приходится ужинать, с кем ей приходится ужинать, и в каком окружении ей приходится ужинать. Мергхандаров она, кажется, не замечает — как само собой разумеющееся.
— Как прошел твой день, Торн?
Инициативу она тоже не стесняется проявлять, равно как и на «ты» переходит с небывалой легкостью.
— В работе.
— Мой тоже. — Она изучает меню на планшете, благодарит официанта за стакан воды (который выбрала вместо аперитива), но акцентирует внимание на моем взгляде. Мы сталкиваемся ими, и в ее глазах я вижу что-то похожее на то, что мог бы видеть в своем. Сканирующий эффект.
— Съемка? — уточняю я.
— Угадал! — Солливер смеется, и, надо признать, смех у нее весьма заразительный. — Известность отрезает сразу несколько возможных тем для разговора. Например: кем вы работаете, и все в том же духе. Или дело вовсе не в нашей известности?
— Кем работаю я, ты точно знаешь.
— Почти справедливо.
— Почти?
— У меня нет на тебя досье.
Она опускает глаза раньше, чем я успеваю ответить, роняя уголки тени от длинных густых ресниц на высокие скулы. А когда поднимает, интересуется:
— Можешь посоветовать хорошее вино?
— Ты не знакома с картой вин «Эрхардена»?
— Тебя это удивляет?
— Скажем так, немного. — Я открываю электронное меню на первой странице барной карты.
— Как я уже сказала, вчерашний вечер у меня был занят, сегодняшний день — тоже. Ну и потом, о том, куда мы едем, я узнала от Хестора.
Я отправил за ней водителя Лауры. Так или иначе подводя черту под этой страницей своей жизни — и я действительно не вспоминал о ней до того, как прозвучало имя водителя. Нет, не о ней. О снимках, на которых она вместе с Эстфардхаром изучает Рагран.
— У тебя было целых сорок минут, чтобы поинтересоваться меню.
— Целых? — Солливер откидывается назад и смотрит мне прямо в глаза. — Я не привыкла заниматься делами, когда еду расслабляться.
Я выделяю несколько вин, и у нее в меню они перехватывают подсветку.
— Странно, у меня создалось ощущение, что ты привыкла изучать игровое поле.
Она приподнимает брови. Делает это так изящно, что мне невольно хочется коснуться ее лица. Ригхарн все делает изящно. Закидывает ногу на ногу. Подается вперед. Даже бокал с водой поднимает так, будто там уже самое дорогое вино.
— Привыкла, — отвечает Солливер. — Если это критично.
Она отмечает вино двухсотлетней выдержки и еще несколько бутылок, смотрит на меня.
— В остальном полностью полагаюсь на твой выбор.
Мы делаем заказ, и спустя пару минут официант уже расставляет бокалы и добавляет необходимые приборы.
— На чем мы остановились? — спрашивает она, когда мы снова остаемся наедине.
— На критичных узлах игрового поля.
— Ах, да. — Солливер закусывает губу — на миг, а после снова пьет воду.
Воду она пьет так, что я сразу представляю ее губы на своем члене.
— Так что для тебя критично? — спрашиваю, так и не дождавшись продолжения от нее.
— Критично… предположим, тот факт, что ты выбрал столик в общем зале, и что нас сейчас могут видеть все. Ты же хотел, чтобы нас все видели, Торн?
— Для тебя это имеет значение?
Мы смотрим друг на друга, и она не отводит взгляд.
— Вероятно, да. Если я спрашиваю. — Солливер чуть наклоняет голову. — Мне нужно понимать правила игры.
— Ты понимаешь их не хуже меня.
Можно сказать, наш разговор завершен, но он продолжается. Продолжение заключается в том, как официант наливает мне вино — на два глотка, и когда я его пробую, она меня изучает. Дожидается, пока я поставлю бокал, и только после этого берет свой. Оплетая изящными пальцами ножку и едва касаясь стекла верхней части.
По ту сторону льда
Купить
Что-то не так с Торном. Ну не может иртхан так тупить и так терять благоразумие только лишь от неосознаваемой ревности и нежелания признать свою любовь к Лауре и невозможность существовать без неё. Либо он моральный урод, либо….он больной на всю голову. Либо моральный урод больной на всю голову… Нет, не таким я его представляла по первой книге. Теперь вот ваще не понимаю, к чему приведут нас авторы…
shamlin67, Пока его топят все глубже и глубже. Вот вспоминаю Гроу. Вроде бы и хеппиэнд, а рука на заднице Сиб и их помолвка не забывается. И Танни не забывает, судя по бонусу. А Торн уже так низко пал, что даже не знаю…
Да уж. Крышу рвет бедняге основательно. Ошибок признавать не умеем -не учили, чувства к Лауре отрицаем — боимся их на подсознательном уровне. Как бы Арден не пострадал из-за своего желания помочь.
Да когда ж у него мозг включится???? Девочки, ну не может он быть таким непробиваемым?!?!?
Останется один. Всех потеряет. И даже Солливер. Она всё-таки стерва со стержнем и с достоинством. В жертву себя не положит.
lyudiks, Мне тоже кажется ,что Солливер ему не по зубам.Вы правы,она со стержнем,такие себя в обиду не дают и прогибаются. Очень бы хотелось в это верить.Она мне начинает нравиться.
Оказывается он увидел не те фото,что я думала. И все равно он просто драконише .
эх, написала комментарий, но он не опубликовался😕
что грозит Ардену я не поняла и надеюсь понять в следующей проде.
что насчёт Торна, то он не вызывает у меня прям резких негативных эмоций. он просто очень необычный персонаж, но не мудак (набл). мир же не без странных людей (в данном случае, иртханов). ему в жизни пришлось туго – смерть родителей, предательство Элегрин (простите, если я неправильно имя написала). я не одобряю его поступки. но он просто не умеет по-другому. правда, он и не хочет по-другому…
так же я считаю, что если он явится к Лауре, то та не простит его, ну или простит, но не сразу. слишком сильно он её обидел. да, она всё ещё его любит, но у нее есть гордость и характер. так что, если Торн захочет вернуть Лауру, то ему придется очень постараться. на Лауру его приказы не подействуют.
и да, я согласна с предыдущим комментатором (Артём — Марина, вроде?) – я тоже считаю, что он одумается только когда Лауре будет грозить реальная опасность, и он увидет её собственными глазами. ну или эта «опасность» уже произойдёт.
я думаю, что в последствии, Торн познает значение поговорки «Только теряя, мы начинаем ценить» на себе.
спасибо большое за продолжение 🤍
Не, ну не козел ли?! Он сам ВЫКИНУЛ нашу Лу из своей жизни. А теперь все равно продолжает за ней следить, он нашел себе замену в виде проститутки, готовой на все. Так пусть ЗАБУДЕТ про Лу, интересно ему беременна ли она, так пусть сам пойдет и узнает, а не запугивает своих друзей, по совместительству ещё и подчинённых!!!
Первенец ему нужен, а в пеший тур сексуального характера он не хочет отправится! Это ребенок только Лу и ничей больше, он сделал сам свой выбор! Да Бен, мне тоже не нравится и доверия до сих пор не вызывает, но и Торна я почему-то уже не хочу видеть с героиней!!! Как же хорошо, что он увидит фото не с фотосессии!!!!!
О боже какой он не аыносимыц, своего единственного друга и под трибунал!! Ужас, что за человек
Надеюсь, Арден все же согласится поехать в Рагран. Было бы хорошо, если бы долг врача и исследовательский интерес взяли верх над его моральными ограничениями. Это с трибуналом довольно умно.
Прем напролом, как бульдозер..для политика и правителя недопустимо