По ту сторону льда
Глава 3 
Сегодня на Солливер платье стального цвета. Оно идеально вписывается в интерьер и остужает его, по меньшей мере, градусов на десять, если не сказать больше. Для встречи с ней я выбрал ресторан «Эрхарден», в переводе с древнефервернского «Непокоренная высота». Располагается он на сто четвертом этаже здания, спроектированного Ульрихом Нигельманном. Сюда наравне с нашими знаменитыми высотками и смотровой площадкой комплекса Грайрэнд Рхай водят экскурсии, но даже летом, в лучах заходящего солнца, интерьер сверкает кристалликами заснеженных вершин.
Нам предстоит ужинать в общем зале, на платформе, возвышающейся на четвертом ярусе у панорамного окна величиной в шесть этажей. Когда Ритхарн идет по залу, на нее оглядываются: и мужчины, и женщины. Она — воплощение элегантности, волосы собраны на затылке, только два завитка обрамляют лицо. Из украшений на ней — только серьги, и я могу сразу сказать, что эти серьги созданы из фервернского льда по эксклюзивному заказу в «Адэйн Ричар».
— Прекрасно выглядите, Солливер. — Я поднимаюсь ей навстречу, и она улыбается.
— Я ждала, что вы это скажете.
— Я так предсказуем? — Мне снова хочется улыбнуться.
— Нет, просто ваши комплименты — это нечто особенное.
Я отодвигаю для нее стул, а после возвращаюсь на свое место. По ощущениям, Солливер не испытывает ни малейшей неловкости от того, где ей приходится ужинать, с кем ей приходится ужинать, и в каком окружении ей приходится ужинать. Мергхандаров она, кажется, не замечает — как само собой разумеющееся.
— Как прошел твой день, Торн?
Инициативу она тоже не стесняется проявлять, равно как и на «ты» переходит с небывалой легкостью.
— В работе.
— Мой тоже. — Она изучает меню на планшете, благодарит официанта за стакан воды (который выбрала вместо аперитива), но акцентирует внимание на моем взгляде. Мы сталкиваемся ими, и в ее глазах я вижу что-то похожее на то, что мог бы видеть в своем. Сканирующий эффект.
— Съемка? — уточняю я.
— Угадал! — Солливер смеется, и, надо признать, смех у нее весьма заразительный. — Известность отрезает сразу несколько возможных тем для разговора. Например: кем вы работаете, и все в том же духе. Или дело вовсе не в нашей известности?
— Кем работаю я, ты точно знаешь.
— Почти справедливо.
— Почти?
— У меня нет на тебя досье.
Она опускает глаза раньше, чем я успеваю ответить, роняя уголки тени от длинных густых ресниц на высокие скулы. А когда поднимает, интересуется:
— Можешь посоветовать хорошее вино?
— Ты не знакома с картой вин «Эрхардена»?
— Тебя это удивляет?
— Скажем так, немного. — Я открываю электронное меню на первой странице барной карты.
— Как я уже сказала, вчерашний вечер у меня был занят, сегодняшний день — тоже. Ну и потом, о том, куда мы едем, я узнала от Хестора.
Я отправил за ней водителя Лауры. Так или иначе подводя черту под этой страницей своей жизни — и я действительно не вспоминал о ней до того, как прозвучало имя водителя. Нет, не о ней. О снимках, на которых она вместе с Эстфардхаром изучает Рагран.
— У тебя было целых сорок минут, чтобы поинтересоваться меню.
— Целых? — Солливер откидывается назад и смотрит мне прямо в глаза. — Я не привыкла заниматься делами, когда еду расслабляться.
Я выделяю несколько вин, и у нее в меню они перехватывают подсветку.
— Странно, у меня создалось ощущение, что ты привыкла изучать игровое поле.
Она приподнимает брови. Делает это так изящно, что мне невольно хочется коснуться ее лица. Ригхарн все делает изящно. Закидывает ногу на ногу. Подается вперед. Даже бокал с водой поднимает так, будто там уже самое дорогое вино.
— Привыкла, — отвечает Солливер. — Если это критично.
Она отмечает вино двухсотлетней выдержки и еще несколько бутылок, смотрит на меня.
— В остальном полностью полагаюсь на твой выбор.
Мы делаем заказ, и спустя пару минут официант уже расставляет бокалы и добавляет необходимые приборы.
— На чем мы остановились? — спрашивает она, когда мы снова остаемся наедине.
— На критичных узлах игрового поля.
— Ах, да. — Солливер закусывает губу — на миг, а после снова пьет воду.
Воду она пьет так, что я сразу представляю ее губы на своем члене.
— Так что для тебя критично? — спрашиваю, так и не дождавшись продолжения от нее.
— Критично… предположим, тот факт, что ты выбрал столик в общем зале, и что нас сейчас могут видеть все. Ты же хотел, чтобы нас все видели, Торн?
— Для тебя это имеет значение?
Мы смотрим друг на друга, и она не отводит взгляд.
— Вероятно, да. Если я спрашиваю. — Солливер чуть наклоняет голову. — Мне нужно понимать правила игры.
— Ты понимаешь их не хуже меня.
Можно сказать, наш разговор завершен, но он продолжается. Продолжение заключается в том, как официант наливает мне вино — на два глотка, и когда я его пробую, она меня изучает. Дожидается, пока я поставлю бокал, и только после этого берет свой. Оплетая изящными пальцами ножку и едва касаясь стекла верхней части.
По ту сторону льда
Купить
Спасибо большое!
Чего-то мне Торн перестаёт нравиться 😒, сам ты токсин😡
Ощущение что не рука чешуей покрывается, а мозги Торна.
Знаете я восхищаюсь нашими авторами) создали такой персонаж от которого реально бомбит… хочется залезть в книжку и настучать ему «по бубну»))) до чего же мерзкий и пустой он внутри, как будто секс это все, что его волнует в женском поле… а и да, отсутствие белья…
Идеальный инструмент для реформы потому что Солливер — человеческая женщина? Ну а средство от Лауры — чего и следовало ожидать. Обычный подход — вас бросила женщина, вы пытаетесь сексом с другой выбить из головы ту, к которой сердце прикипело. Лично меня этим Торн вообще ни разу не злит, все закономерно. Лаура — невеста другого. Торн пытается от нее излечиться с помощью Солливер. Нас она злит, потому как, несмотря на богатство и происхождение, ведет себя как женщина пониженной социальной ответственности😉, но для Торна это лучше, чем какая-нибудь вздыхающая и романтичная барышня. С этой никаких сантиментов, лишь голый договор.
Спасибо, цинизм, жестокость, наглость, ничего святого, разве можно построить государство на этих столпах. Первая леди чуть ли не с панели, безпринципная, куда ещё хуже то. Какое то гнилое государство вырисовывается((((((.
Выбор — не любить — его осознанный выбор. Лауре не нужен мужчина с жизненным принципом — никого никогда не любить!
Я еще никогда не ждала так кульминации книги, в которой героя по ходу должны не хило так приложить мордой вниз)))) Вот никогда))) обычно этого момента всегда опасаешься)) а тут — прям предвкушаю))) И чтобы пофееричнее что-то было! пофееричнее!)))) _а глава реграна не просто так с «маской» на лице, да… во всем он на сторне торна… угу… интересно, какой половиной_
Рина Рэйн, И я жду , и очень боюсь что его не накажут.От него столько отрицательных эмоций, что нет сил терпеть . Зло должно быть наказано.
Рина Рэйн, Пока он ловко уворачивается и творит все большую фигню. Может это приведет к восстанию в Ферверне?
Рина Рэйн, Кровожвдненько так!
Рина Рэйн, Давно пора его чём-нибудь приложить, может в голове просветлеет.
Пи….ц, сорри, но что-то других слов сразу на ум не приходит…Не Торн, а робот, властитель судеб и всего мира…Ну, что , выбрал себе первую ферну? Вызвал, как проституку? Правильно, лицом к барной стойке, а что она хотела? Она — инструмент и таблетка от ядовитой Лауры…Дракон — держись, похоже только ты сможешь справиться с…хозяином…Какое-то разочарование от действий и слов Торна…Спасибо))
3 ха ха ха!Торн спорит с собственным драконом! И если я правильно поняла дракнью сущность в мире Марины Эльденберт, то он рубит сук на котором сидит…Дракон может очень расстроится…., и тогда Торну мало не покажется…