По ту сторону льда
Глава 3 
Сегодня на Солливер платье стального цвета. Оно идеально вписывается в интерьер и остужает его, по меньшей мере, градусов на десять, если не сказать больше. Для встречи с ней я выбрал ресторан «Эрхарден», в переводе с древнефервернского «Непокоренная высота». Располагается он на сто четвертом этаже здания, спроектированного Ульрихом Нигельманном. Сюда наравне с нашими знаменитыми высотками и смотровой площадкой комплекса Грайрэнд Рхай водят экскурсии, но даже летом, в лучах заходящего солнца, интерьер сверкает кристалликами заснеженных вершин.
Нам предстоит ужинать в общем зале, на платформе, возвышающейся на четвертом ярусе у панорамного окна величиной в шесть этажей. Когда Ритхарн идет по залу, на нее оглядываются: и мужчины, и женщины. Она — воплощение элегантности, волосы собраны на затылке, только два завитка обрамляют лицо. Из украшений на ней — только серьги, и я могу сразу сказать, что эти серьги созданы из фервернского льда по эксклюзивному заказу в «Адэйн Ричар».
— Прекрасно выглядите, Солливер. — Я поднимаюсь ей навстречу, и она улыбается.
— Я ждала, что вы это скажете.
— Я так предсказуем? — Мне снова хочется улыбнуться.
— Нет, просто ваши комплименты — это нечто особенное.
Я отодвигаю для нее стул, а после возвращаюсь на свое место. По ощущениям, Солливер не испытывает ни малейшей неловкости от того, где ей приходится ужинать, с кем ей приходится ужинать, и в каком окружении ей приходится ужинать. Мергхандаров она, кажется, не замечает — как само собой разумеющееся.
— Как прошел твой день, Торн?
Инициативу она тоже не стесняется проявлять, равно как и на «ты» переходит с небывалой легкостью.
— В работе.
— Мой тоже. — Она изучает меню на планшете, благодарит официанта за стакан воды (который выбрала вместо аперитива), но акцентирует внимание на моем взгляде. Мы сталкиваемся ими, и в ее глазах я вижу что-то похожее на то, что мог бы видеть в своем. Сканирующий эффект.
— Съемка? — уточняю я.
— Угадал! — Солливер смеется, и, надо признать, смех у нее весьма заразительный. — Известность отрезает сразу несколько возможных тем для разговора. Например: кем вы работаете, и все в том же духе. Или дело вовсе не в нашей известности?
— Кем работаю я, ты точно знаешь.
— Почти справедливо.
— Почти?
— У меня нет на тебя досье.
Она опускает глаза раньше, чем я успеваю ответить, роняя уголки тени от длинных густых ресниц на высокие скулы. А когда поднимает, интересуется:
— Можешь посоветовать хорошее вино?
— Ты не знакома с картой вин «Эрхардена»?
— Тебя это удивляет?
— Скажем так, немного. — Я открываю электронное меню на первой странице барной карты.
— Как я уже сказала, вчерашний вечер у меня был занят, сегодняшний день — тоже. Ну и потом, о том, куда мы едем, я узнала от Хестора.
Я отправил за ней водителя Лауры. Так или иначе подводя черту под этой страницей своей жизни — и я действительно не вспоминал о ней до того, как прозвучало имя водителя. Нет, не о ней. О снимках, на которых она вместе с Эстфардхаром изучает Рагран.
— У тебя было целых сорок минут, чтобы поинтересоваться меню.
— Целых? — Солливер откидывается назад и смотрит мне прямо в глаза. — Я не привыкла заниматься делами, когда еду расслабляться.
Я выделяю несколько вин, и у нее в меню они перехватывают подсветку.
— Странно, у меня создалось ощущение, что ты привыкла изучать игровое поле.
Она приподнимает брови. Делает это так изящно, что мне невольно хочется коснуться ее лица. Ригхарн все делает изящно. Закидывает ногу на ногу. Подается вперед. Даже бокал с водой поднимает так, будто там уже самое дорогое вино.
— Привыкла, — отвечает Солливер. — Если это критично.
Она отмечает вино двухсотлетней выдержки и еще несколько бутылок, смотрит на меня.
— В остальном полностью полагаюсь на твой выбор.
Мы делаем заказ, и спустя пару минут официант уже расставляет бокалы и добавляет необходимые приборы.
— На чем мы остановились? — спрашивает она, когда мы снова остаемся наедине.
— На критичных узлах игрового поля.
— Ах, да. — Солливер закусывает губу — на миг, а после снова пьет воду.
Воду она пьет так, что я сразу представляю ее губы на своем члене.
— Так что для тебя критично? — спрашиваю, так и не дождавшись продолжения от нее.
— Критично… предположим, тот факт, что ты выбрал столик в общем зале, и что нас сейчас могут видеть все. Ты же хотел, чтобы нас все видели, Торн?
— Для тебя это имеет значение?
Мы смотрим друг на друга, и она не отводит взгляд.
— Вероятно, да. Если я спрашиваю. — Солливер чуть наклоняет голову. — Мне нужно понимать правила игры.
— Ты понимаешь их не хуже меня.
Можно сказать, наш разговор завершен, но он продолжается. Продолжение заключается в том, как официант наливает мне вино — на два глотка, и когда я его пробую, она меня изучает. Дожидается, пока я поставлю бокал, и только после этого берет свой. Оплетая изящными пальцами ножку и едва касаясь стекла верхней части.
— Приятное, — выносит свой вердикт.
Я киваю, и официант разливает вино, после чего ставит бутылку на специальный столик-подставку, и уходит.
— Ты что-то говорил о сюрпризе.
— Сюрприз — на то и сюрприз, чтобы оставаться таковым до конца.
Мне нужно понимать, что Солливер не обременяют лишние чувства и надежды по поводу наших отношений, и они ее действительно не обременяют. Либо она прекрасная актриса (потому что на краткий миг мне показалось, что в ее голосе прозвучало некоторое разочарование). Как бы там ни было, сейчас она улыбается:
— Я полагаю, это ужин станет частью нашего соглашения?
— Все верно. — Смотрю на нее поверх сцепленных рук. — Как так получилось, что ты стала моделью?
— Мне хотелось доказать всему миру, что я невыносимо прекрасна. Полагаю, ты стал политиком по той же причине?
А она хороша. Если честно, мне начинают нравиться наши пикировки, и пусть это не входило в планы, будет приятный бонус.
— Совершенно точно нет.
— Нет? Тогда почему?
— В моей жизни стоял выбор между политикой и военной службой. Последнее оказалось невозможным по причине того, что я не готов подчиняться.
— Вот как? — Она снова пригубила вино. — Любишь, чтобы подчинялись тебе?
— Подчиняться тому, кто видит ситуацию шире — наиболее разумный и рациональный способ как можно скорее прийти к наиболее выгодному для себя результату. Пока дожидаемся ужин, поделись своими соображениями по поводу моей реформы.
— А они должны у меня быть? — Солливер снова приподняла брови, но тут же приняла расслабленный и скучающий вид.
— Не должны?
— На мой взгляд, нет. Реформа — твоя, с какой стати мне ее оценивать.
— Я спрашивал не оценки, а твоего мнения.
— Прости, но ты меньше всего похож на мужчину, которого интересует чье-то мнение, Торн.
Я едва скользнул взглядом по мергхандарам.
— Свободны. Ждите внизу.
— Опасно, — заметила Солливер, когда мергхандары спустились по лестнице и остановились у нее.
Пара за соседним столиком, расположенным на полуровня ниже, не сводила с нас глаз. Расстояние до них, правда, было такое, что они вряд ли могли что-то слышать — в этом плане «Эрхарден» идеален.
— Опасно говорить со мной в таком тоне, — сообщил я. — Надеюсь, мы друг друга поняли?
— Тем не менее в ресторан ты пригласил именно меня, а не одну из этих… девочек-припевочек. — Солливер подняла руки. — Я не собираюсь воевать с тобой, Торн. Я просто хочу, чтобы ты уважал мои границы. Мы друг друга поняли?
Она пожала плечами и чуть подалась назад:
— Кроме того, я просто сказала правду. Мне бы хотелось, чтобы между нами с самого начала была исключительно правда — насколько это возможно. В деловых соглашениях я ценю честность, открытость и прямолинейность. Ты всеми этими качествами обладаешь на двести процентов. Только пожалуйста, избавь меня от светских разговоров в ключе «я спрашиваю это у каждой».
— Не у каждой, — хмыкнул я. — Честность и смелость всегда подкупают.
Солливер развела руками.
— Если бы я не могла ответить именно так, я бы не пришла на встречу. Ты же меня сожрешь и не подавишься. И если уж говорить открыто — о твоей реформе — это было честно и смело, и ты сделал это раньше остальных, хотя назревало это десятилетиями. Именно поэтому остальные так бесятся.
Я оперся о подлокотник и подпер подбородок рукой.
— Давно ты следишь за политической ситуацией?
— Я не слежу. Я просто неплохо ориентируюсь в мире современной информации и делаю соответствующие выводы. Драконов ради, это уже напоминает не деловой ужин, а политические переговоры. За нас!
Солливер подняла бокал, мы едва успели сделать по глотку, когда к нам снова поднялся официант.
— Это произведение искусства, — произнесла она, когда мужчина поставил перед ней тарелку с салатом.
— Благодарю, ферна Ригхарн. Я передам ваш комплимент шеф-повару.
— Обязательно.
— Что ты думаешь об отключении щитов?
Этот вопрос я не собирался ей задавать. Но сейчас, наблюдая за легкой игривой непринужденностью, с которой она перевоплощалась, просто не удержался.
— Вероятно, мне полагается высказать что-то очень умное, но я недостаточно хорошо разбираюсь в драконах, Торн. Думаю, со временем ты мне все расскажешь, и я сделаю определенные выводы. А пока давай поставим этот момент на паузу.
Больше мы к политике не возвращались. Обсуждали современную кухню (которая в таких ресторанах больше напоминает искусство), вина и все, так или иначе связанное с этим направлением. Она пришла в восторг, узнав про Доража Эмери и про его карьеру, и в еще больший — когда я пообещал их познакомить.
— Мы, творческие люди, всегда найдем общий язык, — воодушевленно сказала Солливер. — Особенно те, кто сделал себя сам.
— Модельный бизнес — это творчество?
— Еще какое! — Она рассмеялась. — Иногда уже не представляешь, как еще встать, чтобы это не сделали сотни раз до тебя. Я уже не говорю о выражениях лица.
— Уверен, с этим у тебя все в порядке.
— Ты слишком во мне уверен, Торн.
— Иначе тебя бы здесь не было. — Я отложил салфетку. — Как ты смотришь на то, чтобы продолжить вечер в моей резиденции?
Солливер чуть приоткрывает рот, или просто размыкает губы: у нее это выглядит настолько откровенно, что даже к услугам фантазии прибегать не надо.
— То есть ты обещал мне сюрприз, и он, полагаю, находится именно у тебя в резиденции?
— Именно так.
Вот теперь она подается назад и смотрит на меня с улыбкой.
— Ты играешь нечестно, Торн Ландерстерг.
— Я политик.
— Ты сейчас называешь всю политику нечестной игрой?
— Нет, я называю вещи своими именами. Политика — искусство добиваться того, что тебе нужно так или иначе. Не ожидай тебя сюрприз в резиденции, вряд ли бы ты согласилась.
— Сюрприз или предложение, от которого нельзя отказаться. — Она складывает ладони, и тут же кладет их на стол. — А если я все-таки откажусь?
— Тогда ты не узнаешь, что я хотел тебе предложить.
Солливер вздыхает — легко, а после кивает:
— Могла бы сказать, что ты не оставил мне выбора, но это не так. Предполагаю, это что-то очень интересное.
Вместо ответа я поднимаюсь и подаю ей руку. Наше шествие по ресторану отслеживают все, в гардеробе, где я накидываю пальто ей на плечи, и на парковке все тоже смотрят на нас. Я к этому привык и Солливер — тоже. Она реагирует на внимание так, как должна реагировать первая ферна. Она его принимает как должное.
Мы садимся во флайс, и там Ригхарн кладет ногу на ногу.
— Даже не представляла себе, что это будет так.
Чулки она не носит. Или носит, но не постоянно.
Изгиб бедра под платьем вызывает желание скользнуть ладонью по теплой коже под тонкой защитой колготок. Обманчиво-тонкой, когда три года назад изобрели синтетическую ткань, способную сохранять тепло и при этом не выглядеть как наряд рейдера в фервернские пустоши, ее изобретатель обогатился. Точнее, изобретательница, посвятившая этому лет десять своей жизни, которые сейчас сполна окупились.
Ее патент приносит такие доходы, которым могут позавидовать многие.
— О чем ты думаешь, Торн?
— Думаю о том, как ты это себе представляла.
Странно будет сообщить роскошной, соблазнительной женщине о том, что я думал на самом деле, глядя на ее изгибы.
Иногда мне кажется, что она видит меня слишком хорошо. Даже лучше, чем мне бы хотелось, потому что сейчас произносит:
— Примерно так.
А после подается вперед, обтекая меня своим роскошным изящным телом и накрывает мои губы своими.
Ее губы горячие, мягкие и податливые. Раскрывающиеся навстречу моим с той же легкостью, с которой, я уверен, она раскроется, распластанная по кровати. Я пробую их на вкус, зарываясь пальцами в ее волосы, которые шелком скользят по моей ладони.
Вторая вряд ли смогла бы чувствовать так — под слоями новой перчатки беснуется пламя.
Солливер запрокидывает голову, с губ срывается тихий стон — на миг, когда ей перестает хватать дыхания, а после скользит пальцами по моему бедру. Я перехватываю ее ладонь за мгновение до того, как она ляжет на пряжку ремня.
— Не боишься, что сюрприз окажется несколько смазанным?
— Если только он не у тебя в штанах.
Ее ладонь накрывает мой член и мягко сжимает, в глазах, которые разогрелись до невыносимо-яркой летней зелени — полное отсутствие тормозов.
Мне это нравится.
Что мне не нравится — угрожающее рычание внутри и спазм, на миг перехватывающий запястье под перчаткой стальным браслетом.
И дикое, совершенно нереальное желание увидеть на ее месте Лауру Хэдфенгер. Чувствовать все то же самое — как тонкие пальцы скользят по пряжке ремня, расстегивая его, как повторяют движение молнии.
Как светлые волосы растекаются по моим бедрам, а губы обхватывают напряженную до боли головку. Сжимаются плотно, вызывая хриплое рычание в нас двоих — пока еще мягким скольжением сверху вниз.
Я сам не представляю, когда успел завестись настолько, но у меня действительно стоит так, что каждое движение ее рта отзывается наслаждением, способным вынести контроль с мощью беснующегося внутри дракона. Скольжение губ и пальцев — то расслабляющихся, то сжимающихся плотным кольцом.
Я вижу струящиеся между покрытых чешуей пальцев светлые пряди, как наяву, это «наяву» вышибает из меня все, что я взращивал долгие годы. Ладонью поверх шелка волос — в перчатке, сгребаю их в горсть на затылке, плотно насаживая на себя этот податливый рот. Сильнее и жестче, задавая ритм — до той грани, когда очередной спазм наслаждения переходит в пульсацию.
Мощную, сильную, яростную, которую она принимает в себя без остатка.
Солливер поднимает голову, отбрасывая растрепавшиеся волосы за спину, касается пальцами уголков губ, а после облизывает их.
— Да, ты действительно привык все контролировать, Торн, — сообщает с легким смешком, удобно устраиваясь на сиденье.
— Я этого никогда не скрывал.
Дракон внутри рвется, стирая когти о броню внутренней чешуи, рычит, исторгая пламя, а я смотрю на летящий вокруг нас город, в который флайс ввинчивается с немыслимой скоростью.
Пожалуй, сегодня ночью будет следующий оборот. Нам пора привыкать к тому, что мы — единое целое.
По ту сторону льда
Купить
Не нашла, куда написать, но очень хочется поделиться своими впечатлениями. Извините, что пишу в комментах под книгой.Давненько не лазила по вашему сайту. Просто заходила по закладкам и читала книги. Сегодня появилось время и я полистала странички. Сайт здорово изменился! Стал более функциональным, удобным и наглядным! Огромное спасибо админам за заботу о нас!Авторам — респект и уважуха за книги! Я очень их люблю! Все! Спасибо!
Яэль, 💖💖💖 благодарю от всего сердца! Очень-очень рады вас видеть! 💃
А можно продки чуть больше, а то аж зубы скрипят😇😇😇😇
Юся Сергеева, сегодня будет ))
Почему не боролась мама Торна?… Почему не борется Лаура? Борьба это всегда противостояние….противостояние — прерогатива мужчин…. Почему не борется Торн?……
romachinka, когда драконица теряет пару, она угасает.
Дракон тоже имеет характер и хвост. И этим хвостом он сейчас повернулся к Торну.
Лина Мюллер, хвостом — это тактичная версия, да)))
Что и требовалось доказать, дракон считает Лауру свой парой, а Торн насильно хочет ему втюхать другую. Ослиное упрямство какое-то. Бесит.
bogacheva64, Торжество человеческого разума над зверинным проявлением основного инстинкта. Разве это плохо?
Внутри каждого из нас живет зверь, независимо от пола. А вот как мы его контролируем, как строим свою жизнь зависит от силы нашей человеческой сущности.
Можно, конечно, вернуться к древним обычаям, когда самку выбирали по запаху и без сожаления скармливали молодняку, когда в пределах доступности появлялся более аппетитный вариант.
В лесах Амазонки есть племена, до сех пор живущее но зверинным законам. Захотел, овладел, позаботился, пока дите встанет на ноги и сможет само питаться и…
Нафиг мужику мозги и контроль своих порывов? Действительно, только мешают.
Roberta, Нет, это не плохо. Но суть в том чтобы найти равновесие и взаимопонимание между человеческим я и внутренним зверем, а не выяснять кто круче. Ну это моё мнение и вы вольны не соглашаться.
bogacheva64, суть — найти равновесие и взаимопонимание между человеческим я и внутренним зверем.
Согласна на все 100%
В поисках равновесия у каждого свой путь и совсем необязательно каждый успевает его пройти в течение одной жизни.
Roberta, Согласна. Иногда, чтобы понять себя и всей жизни не хватит, но в героя этой книги хочется верить.
Roberta, Потрахушки с проплятошкой это победа разума? вау) не, я конечно догадывалась, что у некоторых мозги между ног, причем что у мужчин, что у женщин. Теперь понятно чем думают политики и правители🤣🤣🤣👍
Когда уже Торн поймёт, что против драконьего чутья пары и желания быть только с ней, у него нет шансов? Спасибо! ❤️
Как говорится, все идёт от семьи..
Торн совершенно нормальный. Проблема в Лауре.
Sety, оба хороши, отношения это лодка, в ней двое, и если они гребут в разные стороны т. е не могут выстроить отношения которые устроили бы обоих, договориться лодка не поплывёт.
натка, а Лаура не знает, чего она хочет и постоянно меняет свои решения под влиянием эмоций. Вот почему я пишу, что проблема в ней, а не в Торне.
Sety, Вот не могу промолчать😀Проблема в них обоих. Лаура изначально сказала Торну, что свой брак видит только как союз скреплённый чувствами. Он тут же принялся играть роль неравнодушного мужчины — подарки, рестораны, разговоры, поступки. И Лаура говорит ему — да. И тут же Торн делает откат назад и становится Правителем, которому до Лауры нет вообще никакого дела (2 недели не разговаривать это вообще нормально для жениха и невесты???) Логично, что Лаура тоже откатила свое решение назад, так как поняла, что с ней играли. Я бы сказала, что это не действия под эмоциями, а сохранение своих жизненных ориентиров. Торна с его эмоционального дна смогла бы достать барышня, которая имеет хороший опыт отношений, и желательно с дипломом по психологии, но точно не 20ти летняя девушка.
Проблема Торна в том, что он сейчас не готов к отношениям — никаким кроме начальник/подчинённый, где начальник естественно он. Проблема Торна в том, что он обманывает окружающих представляясь для достижения цели тем, кем не хочет быть/ не может быть — за это и ловит удары судьбы.
Алина, нет, хронология событий доказывает, что своими действиями Лаура заставила Торна отдалиться от нее.
Sety, Хронология событий и с Лаурой и после показывает, что болен он на всю головушку) ему реально нужен психиатор.
Инга Муравьева, Скорее психолог (надеюсь психиатр все таки не понадобится). Или друг. Просто кто-то. Тот, кто поможет разложить все по полочкам.
nika-nika-nika, Ну да, сразу к психиатру, это я конечно, погорячилась, для начало можно поголове по-дружески постучать😀 А вдруг что и отзовётся)
Sety, Порядок событий, что прочитала я:Л: я не хочу за вас замуж, ибо мечтаю о любвиТ: даю месяц — не влюбишься отстану. Начинается завоевание.Л: влюбляется и соглашается. Покушение на отца. Вечеринка однокурсников и подстава. Охлаждение отношений. Торн узнает, что это дело рук его подружки. Лаура пытается поддержать его и выяснить вопросы их отношений, но Торн просто сводит все к сексу, потом фраза «не повторится больше» и описание, чего хочет от жены и как теперь будет жить Лаура. 2 недели тишины и игнорирования. Разрыв помолвки.
Алина, Вы, кажется, упустили один маленький момент:
ПДД2, гл. 1
*** Последствия, какие бы они ни были, нам теперь разбирать вместе. И судя по тому, что Торн сразу по возвращении скрылся в кабинете, но так из него и не вышел, разбирать их мы будем долго. Тем не менее я сделаю все от меня зависящее, чтобы его поддержать.
/ … /
— Я понимаю, — сказала я. — Но я сделаю все, что потребуется. Ты… или пресс-секретарь наверняка научите меня, что делать и что говорить.
/ … /
— Возьми, — сказала я, снимая кольцо. — Возьми и оставь его себе, я не выйду за тебя, Торн.
/ … /
— Насильно заставишь меня выйти замуж? И как ты себе это представляешь? Мы даем клятвы, а по обе стороны от меня — мергхандары, которые не дают мне сбежать? Может, они еще и говорить за меня будут?! ***
Сначала Лаура решает пройти через ВСЕ с Торном, а затем, не трезво думая о ситуации, немедленно меняет свое мнение на 180 градусов. Лаура не в состоянии следовать своим собственным решениям. => Она является причиной разрыва между ними.
Sety, Ну, она — так она…))
Sety, я это не пропустила, просто вижу по другому, не так как вы. Сначала Лаура хочет идти ВМЕСТЕ с Торном и всячески пытается ему помогать и делать то, что он говорит. Но в ответ ей стена. Он не идёт ВМЕСТЕ. Видя это она понимает, что ему ее поддержка не нужна. Возможно, с чьей-то точки зрения это не трезвый взгляд, но человек делает выводы из той информации, которую имеет. Лаура сделала выводы и совершила поступки имея ту инфу, которая у нее была. Когда бьешся в стену рано или поздно это надоедает.
А вот что я пропустила из хронологии, то это поступок Торна по «пороченью» репутации Лауры, когда он ее насильно закрыл в своем кабинете на 2 часа.)
Алина, описание что он от неё ожидает что только жена и не более, было после покушения на отца, ещё до вечеринки
Алина, У Вас тот порядок событий, который вижу и я. Только немного добавить хотела. Лаура знает чего хочет, она хочет жить, чувствовать, исполнить свою мечту, участвовать в шоу, и это не развлечения ради, она талантлива. Слова Торна»-Вы можете делать все, что пожелаете. Или вы решили, что я посажу вас на цепь?» Это касалось участия Лауры в шоу. И было обговорено заранее. И вот нате вам, чувств не будет, мечты не будет, и практически цепь. О какой непоследовательности Лауры это говорит. Торн не сдержал ни одного обещания, испугавшись чувств.
Sety, мне вот после вчерашней проды кажется, что отдалился он от неё после покушения на её отца, тогда после ванили он произнёс что мне нужна только жена и не более. До этого я думала что её оговорили. Ингрид или Эллегрин что то сказали в промежуток между курортом и приездом с него. Может он испугался что потеряет её как мать и вернулся к удобным доя себя отношениям… а Лаура как уж отреагировала.
Алина, Вот 100% с Вами согласна
Я ж говорю — обиженный подросток, не желающий взрослеть.Балбес великовозрастный
Ирина, Вот и я такого же мнения 🤦♀️😁
Вера, Хотя вот я думаю — ну он же политик, т.н человек, который изначально должен понимать необходимость компромиссов и что договариваться так или иначе надо … А с самим собой ладить не желает, и вторую свою часть пытается просто задавить….
Странно что дракон в пару выбрал человека…СПАСИБО.