По ту сторону льда
Глава 3 
Сегодня на Солливер платье стального цвета. Оно идеально вписывается в интерьер и остужает его, по меньшей мере, градусов на десять, если не сказать больше. Для встречи с ней я выбрал ресторан «Эрхарден», в переводе с древнефервернского «Непокоренная высота». Располагается он на сто четвертом этаже здания, спроектированного Ульрихом Нигельманном. Сюда наравне с нашими знаменитыми высотками и смотровой площадкой комплекса Грайрэнд Рхай водят экскурсии, но даже летом, в лучах заходящего солнца, интерьер сверкает кристалликами заснеженных вершин.
Нам предстоит ужинать в общем зале, на платформе, возвышающейся на четвертом ярусе у панорамного окна величиной в шесть этажей. Когда Ритхарн идет по залу, на нее оглядываются: и мужчины, и женщины. Она — воплощение элегантности, волосы собраны на затылке, только два завитка обрамляют лицо. Из украшений на ней — только серьги, и я могу сразу сказать, что эти серьги созданы из фервернского льда по эксклюзивному заказу в «Адэйн Ричар».
— Прекрасно выглядите, Солливер. — Я поднимаюсь ей навстречу, и она улыбается.
— Я ждала, что вы это скажете.
— Я так предсказуем? — Мне снова хочется улыбнуться.
— Нет, просто ваши комплименты — это нечто особенное.
Я отодвигаю для нее стул, а после возвращаюсь на свое место. По ощущениям, Солливер не испытывает ни малейшей неловкости от того, где ей приходится ужинать, с кем ей приходится ужинать, и в каком окружении ей приходится ужинать. Мергхандаров она, кажется, не замечает — как само собой разумеющееся.
— Как прошел твой день, Торн?
Инициативу она тоже не стесняется проявлять, равно как и на «ты» переходит с небывалой легкостью.
— В работе.
— Мой тоже. — Она изучает меню на планшете, благодарит официанта за стакан воды (который выбрала вместо аперитива), но акцентирует внимание на моем взгляде. Мы сталкиваемся ими, и в ее глазах я вижу что-то похожее на то, что мог бы видеть в своем. Сканирующий эффект.
— Съемка? — уточняю я.
— Угадал! — Солливер смеется, и, надо признать, смех у нее весьма заразительный. — Известность отрезает сразу несколько возможных тем для разговора. Например: кем вы работаете, и все в том же духе. Или дело вовсе не в нашей известности?
— Кем работаю я, ты точно знаешь.
— Почти справедливо.
— Почти?
— У меня нет на тебя досье.
Она опускает глаза раньше, чем я успеваю ответить, роняя уголки тени от длинных густых ресниц на высокие скулы. А когда поднимает, интересуется:
— Можешь посоветовать хорошее вино?
— Ты не знакома с картой вин «Эрхардена»?
— Тебя это удивляет?
— Скажем так, немного. — Я открываю электронное меню на первой странице барной карты.
— Как я уже сказала, вчерашний вечер у меня был занят, сегодняшний день — тоже. Ну и потом, о том, куда мы едем, я узнала от Хестора.
Я отправил за ней водителя Лауры. Так или иначе подводя черту под этой страницей своей жизни — и я действительно не вспоминал о ней до того, как прозвучало имя водителя. Нет, не о ней. О снимках, на которых она вместе с Эстфардхаром изучает Рагран.
— У тебя было целых сорок минут, чтобы поинтересоваться меню.
— Целых? — Солливер откидывается назад и смотрит мне прямо в глаза. — Я не привыкла заниматься делами, когда еду расслабляться.
Я выделяю несколько вин, и у нее в меню они перехватывают подсветку.
— Странно, у меня создалось ощущение, что ты привыкла изучать игровое поле.
Она приподнимает брови. Делает это так изящно, что мне невольно хочется коснуться ее лица. Ригхарн все делает изящно. Закидывает ногу на ногу. Подается вперед. Даже бокал с водой поднимает так, будто там уже самое дорогое вино.
— Привыкла, — отвечает Солливер. — Если это критично.
Она отмечает вино двухсотлетней выдержки и еще несколько бутылок, смотрит на меня.
— В остальном полностью полагаюсь на твой выбор.
Мы делаем заказ, и спустя пару минут официант уже расставляет бокалы и добавляет необходимые приборы.
— На чем мы остановились? — спрашивает она, когда мы снова остаемся наедине.
— На критичных узлах игрового поля.
— Ах, да. — Солливер закусывает губу — на миг, а после снова пьет воду.
Воду она пьет так, что я сразу представляю ее губы на своем члене.
— Так что для тебя критично? — спрашиваю, так и не дождавшись продолжения от нее.
— Критично… предположим, тот факт, что ты выбрал столик в общем зале, и что нас сейчас могут видеть все. Ты же хотел, чтобы нас все видели, Торн?
— Для тебя это имеет значение?
Мы смотрим друг на друга, и она не отводит взгляд.
— Вероятно, да. Если я спрашиваю. — Солливер чуть наклоняет голову. — Мне нужно понимать правила игры.
— Ты понимаешь их не хуже меня.
Можно сказать, наш разговор завершен, но он продолжается. Продолжение заключается в том, как официант наливает мне вино — на два глотка, и когда я его пробую, она меня изучает. Дожидается, пока я поставлю бокал, и только после этого берет свой. Оплетая изящными пальцами ножку и едва касаясь стекла верхней части.
— Приятное, — выносит свой вердикт.
Я киваю, и официант разливает вино, после чего ставит бутылку на специальный столик-подставку, и уходит.
— Ты что-то говорил о сюрпризе.
— Сюрприз — на то и сюрприз, чтобы оставаться таковым до конца.
Мне нужно понимать, что Солливер не обременяют лишние чувства и надежды по поводу наших отношений, и они ее действительно не обременяют. Либо она прекрасная актриса (потому что на краткий миг мне показалось, что в ее голосе прозвучало некоторое разочарование). Как бы там ни было, сейчас она улыбается:
— Я полагаю, это ужин станет частью нашего соглашения?
— Все верно. — Смотрю на нее поверх сцепленных рук. — Как так получилось, что ты стала моделью?
— Мне хотелось доказать всему миру, что я невыносимо прекрасна. Полагаю, ты стал политиком по той же причине?
А она хороша. Если честно, мне начинают нравиться наши пикировки, и пусть это не входило в планы, будет приятный бонус.
— Совершенно точно нет.
— Нет? Тогда почему?
— В моей жизни стоял выбор между политикой и военной службой. Последнее оказалось невозможным по причине того, что я не готов подчиняться.
— Вот как? — Она снова пригубила вино. — Любишь, чтобы подчинялись тебе?
— Подчиняться тому, кто видит ситуацию шире — наиболее разумный и рациональный способ как можно скорее прийти к наиболее выгодному для себя результату. Пока дожидаемся ужин, поделись своими соображениями по поводу моей реформы.
— А они должны у меня быть? — Солливер снова приподняла брови, но тут же приняла расслабленный и скучающий вид.
— Не должны?
— На мой взгляд, нет. Реформа — твоя, с какой стати мне ее оценивать.
— Я спрашивал не оценки, а твоего мнения.
— Прости, но ты меньше всего похож на мужчину, которого интересует чье-то мнение, Торн.
Я едва скользнул взглядом по мергхандарам.
— Свободны. Ждите внизу.
— Опасно, — заметила Солливер, когда мергхандары спустились по лестнице и остановились у нее.
Пара за соседним столиком, расположенным на полуровня ниже, не сводила с нас глаз. Расстояние до них, правда, было такое, что они вряд ли могли что-то слышать — в этом плане «Эрхарден» идеален.
— Опасно говорить со мной в таком тоне, — сообщил я. — Надеюсь, мы друг друга поняли?
— Тем не менее в ресторан ты пригласил именно меня, а не одну из этих… девочек-припевочек. — Солливер подняла руки. — Я не собираюсь воевать с тобой, Торн. Я просто хочу, чтобы ты уважал мои границы. Мы друг друга поняли?
Она пожала плечами и чуть подалась назад:
— Кроме того, я просто сказала правду. Мне бы хотелось, чтобы между нами с самого начала была исключительно правда — насколько это возможно. В деловых соглашениях я ценю честность, открытость и прямолинейность. Ты всеми этими качествами обладаешь на двести процентов. Только пожалуйста, избавь меня от светских разговоров в ключе «я спрашиваю это у каждой».
— Не у каждой, — хмыкнул я. — Честность и смелость всегда подкупают.
Солливер развела руками.
— Если бы я не могла ответить именно так, я бы не пришла на встречу. Ты же меня сожрешь и не подавишься. И если уж говорить открыто — о твоей реформе — это было честно и смело, и ты сделал это раньше остальных, хотя назревало это десятилетиями. Именно поэтому остальные так бесятся.
Я оперся о подлокотник и подпер подбородок рукой.
— Давно ты следишь за политической ситуацией?
— Я не слежу. Я просто неплохо ориентируюсь в мире современной информации и делаю соответствующие выводы. Драконов ради, это уже напоминает не деловой ужин, а политические переговоры. За нас!
Солливер подняла бокал, мы едва успели сделать по глотку, когда к нам снова поднялся официант.
— Это произведение искусства, — произнесла она, когда мужчина поставил перед ней тарелку с салатом.
— Благодарю, ферна Ригхарн. Я передам ваш комплимент шеф-повару.
— Обязательно.
— Что ты думаешь об отключении щитов?
Этот вопрос я не собирался ей задавать. Но сейчас, наблюдая за легкой игривой непринужденностью, с которой она перевоплощалась, просто не удержался.
— Вероятно, мне полагается высказать что-то очень умное, но я недостаточно хорошо разбираюсь в драконах, Торн. Думаю, со временем ты мне все расскажешь, и я сделаю определенные выводы. А пока давай поставим этот момент на паузу.
Больше мы к политике не возвращались. Обсуждали современную кухню (которая в таких ресторанах больше напоминает искусство), вина и все, так или иначе связанное с этим направлением. Она пришла в восторг, узнав про Доража Эмери и про его карьеру, и в еще больший — когда я пообещал их познакомить.
— Мы, творческие люди, всегда найдем общий язык, — воодушевленно сказала Солливер. — Особенно те, кто сделал себя сам.
— Модельный бизнес — это творчество?
— Еще какое! — Она рассмеялась. — Иногда уже не представляешь, как еще встать, чтобы это не сделали сотни раз до тебя. Я уже не говорю о выражениях лица.
— Уверен, с этим у тебя все в порядке.
— Ты слишком во мне уверен, Торн.
— Иначе тебя бы здесь не было. — Я отложил салфетку. — Как ты смотришь на то, чтобы продолжить вечер в моей резиденции?
Солливер чуть приоткрывает рот, или просто размыкает губы: у нее это выглядит настолько откровенно, что даже к услугам фантазии прибегать не надо.
— То есть ты обещал мне сюрприз, и он, полагаю, находится именно у тебя в резиденции?
— Именно так.
Вот теперь она подается назад и смотрит на меня с улыбкой.
— Ты играешь нечестно, Торн Ландерстерг.
— Я политик.
— Ты сейчас называешь всю политику нечестной игрой?
— Нет, я называю вещи своими именами. Политика — искусство добиваться того, что тебе нужно так или иначе. Не ожидай тебя сюрприз в резиденции, вряд ли бы ты согласилась.
— Сюрприз или предложение, от которого нельзя отказаться. — Она складывает ладони, и тут же кладет их на стол. — А если я все-таки откажусь?
— Тогда ты не узнаешь, что я хотел тебе предложить.
Солливер вздыхает — легко, а после кивает:
— Могла бы сказать, что ты не оставил мне выбора, но это не так. Предполагаю, это что-то очень интересное.
Вместо ответа я поднимаюсь и подаю ей руку. Наше шествие по ресторану отслеживают все, в гардеробе, где я накидываю пальто ей на плечи, и на парковке все тоже смотрят на нас. Я к этому привык и Солливер — тоже. Она реагирует на внимание так, как должна реагировать первая ферна. Она его принимает как должное.
Мы садимся во флайс, и там Ригхарн кладет ногу на ногу.
— Даже не представляла себе, что это будет так.
Чулки она не носит. Или носит, но не постоянно.
Изгиб бедра под платьем вызывает желание скользнуть ладонью по теплой коже под тонкой защитой колготок. Обманчиво-тонкой, когда три года назад изобрели синтетическую ткань, способную сохранять тепло и при этом не выглядеть как наряд рейдера в фервернские пустоши, ее изобретатель обогатился. Точнее, изобретательница, посвятившая этому лет десять своей жизни, которые сейчас сполна окупились.
Ее патент приносит такие доходы, которым могут позавидовать многие.
— О чем ты думаешь, Торн?
— Думаю о том, как ты это себе представляла.
Странно будет сообщить роскошной, соблазнительной женщине о том, что я думал на самом деле, глядя на ее изгибы.
Иногда мне кажется, что она видит меня слишком хорошо. Даже лучше, чем мне бы хотелось, потому что сейчас произносит:
— Примерно так.
А после подается вперед, обтекая меня своим роскошным изящным телом и накрывает мои губы своими.
Ее губы горячие, мягкие и податливые. Раскрывающиеся навстречу моим с той же легкостью, с которой, я уверен, она раскроется, распластанная по кровати. Я пробую их на вкус, зарываясь пальцами в ее волосы, которые шелком скользят по моей ладони.
Вторая вряд ли смогла бы чувствовать так — под слоями новой перчатки беснуется пламя.
Солливер запрокидывает голову, с губ срывается тихий стон — на миг, когда ей перестает хватать дыхания, а после скользит пальцами по моему бедру. Я перехватываю ее ладонь за мгновение до того, как она ляжет на пряжку ремня.
— Не боишься, что сюрприз окажется несколько смазанным?
— Если только он не у тебя в штанах.
Ее ладонь накрывает мой член и мягко сжимает, в глазах, которые разогрелись до невыносимо-яркой летней зелени — полное отсутствие тормозов.
Мне это нравится.
Что мне не нравится — угрожающее рычание внутри и спазм, на миг перехватывающий запястье под перчаткой стальным браслетом.
И дикое, совершенно нереальное желание увидеть на ее месте Лауру Хэдфенгер. Чувствовать все то же самое — как тонкие пальцы скользят по пряжке ремня, расстегивая его, как повторяют движение молнии.
Как светлые волосы растекаются по моим бедрам, а губы обхватывают напряженную до боли головку. Сжимаются плотно, вызывая хриплое рычание в нас двоих — пока еще мягким скольжением сверху вниз.
Я сам не представляю, когда успел завестись настолько, но у меня действительно стоит так, что каждое движение ее рта отзывается наслаждением, способным вынести контроль с мощью беснующегося внутри дракона. Скольжение губ и пальцев — то расслабляющихся, то сжимающихся плотным кольцом.
Я вижу струящиеся между покрытых чешуей пальцев светлые пряди, как наяву, это «наяву» вышибает из меня все, что я взращивал долгие годы. Ладонью поверх шелка волос — в перчатке, сгребаю их в горсть на затылке, плотно насаживая на себя этот податливый рот. Сильнее и жестче, задавая ритм — до той грани, когда очередной спазм наслаждения переходит в пульсацию.
Мощную, сильную, яростную, которую она принимает в себя без остатка.
Солливер поднимает голову, отбрасывая растрепавшиеся волосы за спину, касается пальцами уголков губ, а после облизывает их.
— Да, ты действительно привык все контролировать, Торн, — сообщает с легким смешком, удобно устраиваясь на сиденье.
— Я этого никогда не скрывал.
Дракон внутри рвется, стирая когти о броню внутренней чешуи, рычит, исторгая пламя, а я смотрю на летящий вокруг нас город, в который флайс ввинчивается с немыслимой скоростью.
Пожалуй, сегодня ночью будет следующий оборот. Нам пора привыкать к тому, что мы — единое целое.
По ту сторону льда
Купить
Спасибо!!!!!!!!!!!!!
Может лучше прислушиваться к дракону ,я смотрю. парень плохого не посоветует…..
Вот вот, пара :))) упрямый любопытно, если такими темпами дракон не будет выходить на связь? Что будет?
Идея с третьим драконом заманчивая)) ха-ха!Спасибо!)
Нууу дракоша Торна взбунтовался))))),вот пусть подумает парень о Лауре своей).
Мне тоже кажется, что Солливер Торна переиграет. Это не Лаура которая в отношениях на первое место ставила чувства, эмоции.
Наталья Гвоздик, как можно переиграть правящего? скандал закатить? ответка не заставит себя ждать., неё семья, родители которые хотят власти. Опозорить в сми? у него колоссальная поддержка населения и пофиг на руку, на Лауру, невестой больше невестой меньше. Влюбить в себя а потом крутить им? ну чувства как он выразился и она принимает это не для него. ферверн-одна из самых богатых стран, можно конечно его скинуть, убрать от власти и править будут люди, но ближайший налет все расставит по своим местам.
натка, теоретически, если и вторая невеста по какой-то причине не выйдет замуж, реформа провалится. Что хорошо для Рэйнара и всех, кто был на экстренной встрече в Мейстоне. Если Солливер является агентом или Рэйнар заставил ее передавать конфиденциальную информацию … их цель будет достигнута.
Sety, ну пожалеют его, скажут не везёт парню в любви, причём тут реформа, невеста-человек скорее показать пример, смотрите мол сам правящий подаёт пример. Я писала ранее что Райнар не против реформы, не нашла подтверждения обратному. как человек и правящий он мне очень нравится. в отличии от Торна он Леону пытался слышать. Не думаю если Соливер шпион, то Райнара
натка, для Рэйнар и международного сообщества — они определенно против. ***… — Ну да. Я думала о том, что меня совершенно не будет напрягать, что его могут выдернуть посреди ночи, и что он постоянно находится в напряжении, и что…
— Леона пригубила вино. — Что за несколько часов до праздника ему срочно надо в Лаувайс, потому что у мирового сообщества «ответные действия на инициативу Ферверна».
— А? — переспросила я.
— Танни, у тебя муж — сын не последнего в Ферверне человека, — сказала Леона и сердито сдула упавшую на лоб прядь.
— И ты мне говоришь: «А»?
— Ну, мой муж вроде как отказался быть политиком.
— И новости вы тоже не смотрите?
— Нам некогда, — честно призналась я.
…
— Ладно. Ландерстерг провел реформу, согласно которой иртханы и люди вроде как правят вместе, …
— Пока что у них там полным ходом идет перестройка. Мировой совет в шоке, потому что это…
— Потому что это перевернет мир с ног на голову? — философски спросила я.
— Да ну, — Леона махнула рукой. ***
———-
***— Я голосовал против, — произнес я. — И ты знаешь мою позицию по поводу запрета на обороты.
На этот раз пауза была более короткой, но от этого не менее прохладной.
— Торнгер, я помню твою позицию, и разделяю ее. Отчасти. Тем не менее это решение было принято нами совместно, большинством голосов на заседании Мирового сообщества. Ты не хуже меня знаешь, что такое закон, и не хуже меня понимаешь, что будет, если мы перестанем его соблюдать. Особенно мы
Рэйнар замолчал, но я не собирался ничего говорить. Поэтому продолжать пришлось тоже ему:
— Наше общество держится на соблюдении этих законов. Мы — сильнейшие, и если мы сами начнем переступать через то, что сохраняет наш мир, ничем хорошим это не кончится.
— Наш мир сохраняем мы, — произнес я. — И мы сохраняли его тысячелетиями, сильнейшие из нас. Помнишь, что было, когда мы начали терять силу и связь с теми, от кого началась наша раса? Тогда чуть не рухнуло все. Сейчас мы находимся у истоков нового мира, и наша сила растет. Мы не имеем права держать ее взаперти.
— Вместе с силой растет и ответственность.
…
— Мировое сообщество встревожено событиями с семьей Хэдфенгеров.
— Тех, которые счастливо живут в Зингсприде в настоящее время?
— Тех, кого ты выслал из Ферверна. Это — злоупотребление властью.
— Что насчет Лодингера, Рэйнар?
…
— В твоем возрасте я совершил много ошибок, — его голос стал еще жестче, — и считаю своим долгом тебя предупредить, что намерен сообщить о случившемся остальным.
— Сообщай. — Я смотрел на перчатку, которая расползалась лохмотьями. — В моем возрасте ты еще не отвечал за целую страну. Удачного дня, Рэйнар.
Ответственность.
Круглосуточный контроль, каждый день, каждую минуту — вот что было в моей жизни с самого детства. Если Халлоран думает о том, что знает, каково быть ответственным за такое, он сильно ошибается.***
—————
*** — Я поставлю тебе харргалахт. С этого дня ты будешь считаться моей, а поскольку у меня гражданство Раграна, будучи официально обрученной со мной, ты становишься неприкосновенной. Ну или временно неприкосновенной, бюрократические проволочки никто не отменял. За это время я что-нибудь придумаю.
— Что?
— Что-нибудь. У моего отчима здесь отличные связи. ***
У них есть что-то на уме. И когда они узнают о Лауре и ребенке, отстранят/пожертвуют Солливер.
Лишь теория. 😉
Sety, где написано что он против? я лично увидела в этом, он Леона недовольна что его выдернули на работу, но он обязан там быть как председатель совета. если Райнар будет игнорить нарушение закона, к ничему хорошему это не приведёт. Насчёт оборота, если бы Торн нормально объяснил все, возможно реакция была бы другая, нет он сцепился с Райнаром. начал говорить про возраст, хотя Торн был всего на 2 года младше чем Райнар когда вступил в должность, зачем хамить? он непробиваемый, для него нет диалога, только диктат, причём его.
натка, Рэйнар является Председателем Совета. Он не пойдет против других, и возьмет дело в свои руки, чтобы за ним не было никаких сюрпризов. Давайте не будем забывать, что Р. также нарушил закон, когда это было в его пользу. Торн сказал, что причины оборота были личными. Он не должен ему больше, чем это.
Sety, у них нет личных причин в законе, по хорошему он его послал, мог бы и объяснить что по мед показаниям, ему все равно придётся это сделать когда его выдернут на совет.Законы иртханов жестоки, если их не будут исполнять сами правящие то что будет с остальными. Если вы пишите что нарушение закона про Лодингер, то тот тоже не белый и пушистый зайчик. Его ошибка была что он слишком доверял сводному брату.
натка, но обход закона — это факт. Как и первоначальное сокрытие того, что случилось с Танни. В обоих случаях причины Рэйнара являются личными, а не политическими. Таким образом, если будет понимание одному, то же самое будет сделано и для другого. И это именно то, что сказал ему Торн — «Не лезь в мои дела, если не хочешь проблем».
Sety, насчёт личных причин Райнара, нападение 2 бойцовский собак на ребёнка и девушку не идут ни в какое сравнение ссылкой целой семьи из за отказа, к тому же мне очень претит что он этим шантажировал Лали, да по их законам 1 отвечает за всю семью, да и семья врагу не пожелаешь, но шантажировать девочку это было слишком.
натка, Рэйнар просто завидует Торну за его силу. И что Т. может сделаеть оборот и вернуться без необходимости привязки. Что в свою очередь ставит под сомнение уместность и правильность закона о запрещении оборота. Кроме того, вполне возможно, что Р. проецировал негативные чувства к своему брату на Торна.
Sety, с чего бы это? к Гроу он теперь нормально относится, тот тоже с Ферверна. и завидовать чему? Он и сам может обернуться. По моему он очень адекватный состоявшийся мужчина, очень ответственный. Конечно вначале у него тоже зашкаливало с Леоной, но он мог отпустить когда ей надо подумать и не было у него такого диктата и самое главное:умение признавать свои ошибки. По закону об обороте как я поняла он тоже был против, но их 12, как подозреваю не очень молодых вот и приняли запрет. О том что Торн может вернуться без привязки(а Лаура достаточная привязка) Райнар не знает
натка, для мальчиков «размер всегда имеет значение».😎 Торн также выпустил Лауру и даже сейчас старается изо всех сил стереть ее образ из своего разума и продолжить свою жизнь без нее. Но Лаура не Леона. Леона была независимой, ответственной и заботилась о капризном подростке. Лаура — это … Лаура — всегда защищенная, наивная, эгоистичная, безответственная, никогда не жила самостоятельно, никогда не зарабатывала свои собственные деньги.
Sety, не очень у него способ ‘забыться’ у Торна как я вижу либо Лауру кто то оболгал и подставил да так, что он даже разбираться не стал, либо у него через чур огромное самомнение и ему, вообще никто не нужен, раз он даже не пытался понять и исправить их отношения, тогда непонятно к чему были ухаживания, сразу бы обозначил свою позицию, зачем было привязывать. Леоне было 23 и она резко повзрослела после смерти приёмной матери и вела себя тоже импульсивно. Но её Райнар хотя бы пытался слушать, общаться, делать скидку на то что она человек и ничего не знает о их мире. У Лауры он сначала восхищается её увлечениями, немного журит её за то что она идёт на поводу у своего родителя, который её давит, а потом поступает точно также как её папаша. Как проявляется её безответственость? она заботится о виари, согласилась на переезд в его резиденцию из за Верража, беспокоилась о Гринни как его вывезти, даже переступила через себя и пришла к нему и позвонила Бену. А то что она не захотела быть марионеткой ради Эго её папаши, извините, мы все разные. кому то золотая клетка подходит, кому то нет. Леона тоже отказала после оперы Райнару, он ошибки учёл и исправил…
натка, «либо Лауру кто то оболгал и подставил да так, что он даже разбираться не стал…»
А кто ж тогда решал все проблемы Лауры, если не Торн?
Кто лечил ее, возил в госпиталь, договаривался с тренерами, кто разбирался с заговорщиками и интригантами, кто оградил Лауру от доставучей прессы и наглой семьи, составил подробную инструкцию поведения и всячески боролся за ее безупречную репутацию?
Ну да, он самый, злыдень с черезчур огромным самомнением.
👍👍👍
Roberta, там было либо, либо и субъективно моё мнение. мне кажется оболгали ее, после курорта. Эллегрин и мачеха добавила, именно поэтому он начал говорить что мне нужна только жена и не более. С тренерами кстати подруга договаривались, а не он.
натка, «нападение 2 бойцовских собак на ребёнка и девушку не идут ни в какое сравнение….»
Мне интересно, что бы сказали, если бы это был ваш ребенок и ваша сестра…
Семья Лауры вполне счастлива, Торн всегда знает, о чем говорит и он никогда еще не врал.
Может не сказать всего, но врать открытым текстом — нет.
Roberta, я написала в сравнении, что высылка Лодингеров за нападения собак из Мейстона, и высылка семьи из за отказа в замужество разные поступки, разной тяжести. Лодингер ещё хайп подняли обвиняя Леону. Я не говорила что поступок Мика хорош, я вообще бойцовских собак боюсь. Для меня ссылка всего лишь из за отказа нелепа, не стоило Торну ему так реагировать.
Sety, Какая интересная мысль, надо ее обдумать…
Наталья Гвоздик, Самое интересное что он зациклин на том, что бы все было по его, но при этом не замечает что в итоге солливер его подчиняет, а он все ей позволяет. А Лауре даже говорить, спрашивать запрещал, не говоря уже о чем-то серьезном
У Торна детские комплексы на лицо! А маман просто суперрр — оставить ребенка после такой трагедии! Сдалась, а правильнее сказать, сдулась! Торн поступает точно так же, ведь куда проще сдаться, чем бороться за счастье. Выбор определяет поступки. По моему мнению, сейчас он достоин только таких отношений, которые позволяет ему Солливер. Я прям рада, что он ее припечатал — пометил. Хотя бы предупредил, а Лауре не посчитал нужным сообщить, нарушая все законы прифигачил загогулину. Так тщательно убивал в себе любовь, с таким упорством ломал свою драконью сущность…вот и покинули они разом нашего властителя. Девочки, спасибо огромное за проду!
Жена для Торна — это инструмент для достижения политических целей. Добившись цели что будет делать: уберет на полочку? А что для жизни останется? Вот интересно, как далеко Торн продумывает свою многоходовочку? Хочется больше знать о его чуствах (есди они ещё не полностью заморожены и атрофированны)
Ирина, «Жена для Торна — это инструмент для достижения политических целей. Добившись цели что будет делать: уберет на полочку?»
Дальнейшее развитие отношений будет существенно зависить не столько от Торна, сколько от жены, от того, насколько близко она сумеет приблизиться к двуликому, насколько глубоко жена сможет влезть к нему под кожу.
Roberta, Согласна 🤗
Ирина, как что? закроет в резиденции чтобы детей воспитывала и будет доставать по праздникам и являть народу. Он считает что ему для жизни этого хватит, у него все будет под контролем. Раздражитель, ту с которой он контроль постоянно терял, он убрал, и слежку за ней отменил. Только вот дракон недоволен, сейчас он его задавит или договориться и все будет хорошо.
Стоит ему уже понять, что если он сам внутренне рвётся к Лауре, это не слабость. Если вы пара, то вы сила друг друга, а не наоборот.
nastya.kvartnikova1, «если вы пара..»
Главный вопрос бытия..
Если вы пара…, а если нет?
Как определить и не ошибиться?
Roberta, По моему все тут и так понятно, конечно пара) мыж романтику читаем 😂
Да ладно? Позволил себе подумать и услышать дракона? Так он трус, боится слабостей, вот в чем дело, мда травмы юности, они такие они рулят , вот как бы поздно не было. Умеете же вы автор… уже железного Торна жалко стало