По ту сторону льда

Глава 2 settings

     

    — Что значит — на ней его харргалахт? — интересуюсь я.

    Спокойно настолько, что мне становится неспокойно.

    — Они обручились.

    Стенгерберг никогда не показывает своих чувств, но сейчас чувств вокруг меня слишком много. Или их слишком много вокруг девчонки, которая возомнила, что может играть со мной в игры.

    — Напомни, ты должен был привезти мне анализы. Анализы, или ее. Почему я не вижу ни того, ни другого?

    — Торн, она под его защитой. Ты это прекрасно знаешь.

    Я это прекрасно знал. Я знал, что драконов Эстфардхар — рагранец, и что эта ситуация переросла Ферверн. Теперь она международного масштаба, и я сам это допустил. Это я тоже знал.

    — Свободен.

    — Торн…

    — Я сказал: свободен.

    Арден отказался со мной говорить. По крайней мере, он отказался со мной говорить как друг, а тащить его в Айрлэнгер Харддарк приказом мне не хотелось. Мне не хотелось этого по одной простой причине: друга после этого разговора у меня не станет.

    Дверь за Стенгербергом закрылась, и я коснулся панели. Блокировка запечатала меня в моем кабинете, сделав стекло матовым, от второй ладони, лежащей на столе, тонкими трещинами расползался лед. Когда Арден осматривал меня впервые, он сказал, что я удержал всю свою силу лишь чудом, сконцентрировав ее в одной точке горения. Сейчас она растекалась свободно, иней чешуей раскрывался на полу и вдоль стен.

    Мне нужно оставить Лауру Хэдфенгер в прошлом.

    Или она оставит в прошлом меня.

    Осознание этого сейчас было столь отчетливым, что я с трудом удержался от желания отменить все встречи и спустя два часа уже быть в Рагране. Смотреть ей в глаза и впитывать ее присутствие всем пламенем. Смотреть ей в глаза, когда Эстфардхар будет снимать свое клеймо и корчиться от боли.

    Коротко, надтреснуто пиликнул коммуникатор.

    Я сжал руку в кулак, и она отозвалась ледяным хрустом, кристаллы осыпались вниз и растворялись в сиянии пламени.

    — Слушаю, Одер.

    — Ферн Ландерстерг, к вам ферна Ригхарн. Вы просили поставить ее в приоритет, и я перестроила расписание.

    Одер — профессиональный секретарь. Временами мне кажется, что я могу поставить ее вместо нового главы пресс-службы, и справится она в разы лучше.

    — Приглашай.

    Когда открылась дверь, иней уже отступил. Морозный узор на столе растаял, оставив после себя легкую дымку.

    Фото не лгали: ферна Ригхарн была темноволосой и стильной молодой женщиной. Даже не скажешь, что сразу после совершеннолетия она с таким же сопляком и с еще одной не сказать что сильно возрастной парой развлекалась неподобающим образом. Глядя на эту женщину, вообще сложно было представить себе что-то подобное, и у нее была одна совершенно потрясающая черта — она ни капли не напоминала Лауру Хэдфенгер.

    — Доброе утро, ферна Ригхарн.

    — Доброе утро, ферн Ландерстерг.

    Глаза у нее были зеленые, настолько пронзительно-зеленые, что впору заподозрить линзы. Но линзы она не носила, это было в отчете Стенгерберга. Свой цвет. Цвет волос — тоже: насыщенный, как шоколад с карамелью. Карамель возникала, когда на ее волосы попадало солнце, даже сквозь матовое стекло.

    — Прошу. — Я указал ей на стул. — Хотите кофе?

    — Одер мне его уже предлагала.

    Солливер опустилась на стул: плавно и грациозно, линии ног под юбкой-миди были изящны и безупречны.

    — В таком случае, предлагаю сразу перейти к делу, — сказал я. — Мне нужна женщина, которая станет моей женой. Вы понимаете, что это значит, ферна Ригхарн?

    — Почему я?

    Я посмотрел на нее в упор.

    — Ваша служба безопасности наверняка знает обо мне все. Соответственно, вы тоже знаете обо мне все, ферн Ландерстерг. Поэтому я повторю свой вопрос: почему я?

    — Считаете, что вы недостаточно хороши для меня?

    Солливер наклонила голову и улыбнулась:

    — Напротив. Считаю, что я слишком для вас хороша.

    Я кладу руку в перчатке (несмотря на особое покрытие, этих перчаток хватает от силы дня на два-три) на стол. В отличие от Хэдфенгер, Солливер Ригхарн вызывает во мне разве что исследовательский интерес, и тот — исключительно на уровне драконьих инстинктов.

    — Аргументируйте.

    — Ну как же, — смеется она. — Вам нужна первая ферна и будущая мать ваших наследников, не больше. А я столько всего умею в постели, что было бы жаль, если бы мои таланты пропали впустую.

    — Интересный у нас получается разговор, Солливер.

    — Не могу не согласиться, Торн.

    Эта женщина общается со мной на равных, и мне это нравится. Нравится ее прямой взгляд и отсутствие кокетства — скорее, это прямая констатация своих достоинств без лишних акцентов на них. Я оценил ее фигуру сразу, как только она вошла, фигуру, стиль, умение держаться. Мне кажется лишним встречаться с кем-то еще после общения с ней, но однажды я уже совершил такую ошибку.

    Поэтому сейчас говорю:

    — Что вы делаете сегодня вечером?

    — Сегодня вечером я занята. Но если хотите, я могу попробовать освободить завтрашний вечер для встречи с вами.

    Теперь с губ срывается смешок. Мне кажется, что я впервые за долгое время улыбаюсь — так же впервые я улыбался рядом с Лаурой, и при воспоминании о ней улыбка гаснет. Если бы можно было выжечь ее из памяти, ее и ее имя, раскрошить его так же, как я поступил с тем кольцом, я сделал бы это, не задумываясь.

    — Освободите, ферна Ригхарн. — Я снова перехожу на официальный тон. — У меня есть для вас предложение, от которого вы не сможете отказаться.

    Солливер приподнимает брови. Они у нее не широкие — по последней моде, но идеальные. Я бы сказал, она вся идеальная на роль первой ферны, но когда-то, глядя на Лауру Хэдфенгер, я подумал так же.

    — Вот теперь вы меня заинтриговали, — произносит она.

    — Не все же вам интриговать. — Я касаюсь коммуникатора, завершая наш разговор: — Одер, пожалуйста, сделай кофе для ферны Ригхарн. У нее сегодня насыщенный день.

    Солливер снова улыбается.

    Мы с ней поднимаемся одновременно, и я думаю о том, какого дракона я не рассматривал ее кандидатуру раньше.

    Потому что меня заклинило на дочери Юргарна Хэдфенгера. Я считал, что это идеальный политический ход. До той минуты, как я ее увидел, это так и было.

    — Хорошего дня, — говорю я.

    — Легких собеседований, — отвечает она.

    Выходит, оставляя за собой тонкий шлейф духов — кажется, Форрани Седфилз, «Падшие небеса». Я заказывал их для Эллегрин, точнее, их заказывала Одер, и мысли об Эллегрин на миг отбрасывают меня в прошлое. В те дни, где под словом «контроль» я понимал только желание отца всем и вся говорить, что они должны делать.

    Эту часть воспоминаний я отсекаю резко и без малейших сожалений: возвращаться сюда мне сейчас точно не стоит. Прошлое вообще не стоит того, чтобы им заниматься, а будущее я создаю сам. Каждый миг.

    Поэтому сейчас снова касаюсь коммуникатора:

    — Одер, когда следующее собеседование?

    — Через полчаса, ферн Ландерстерг.

    — Хорошо.

    Только сейчас я понимаю, что мы с Ригхарн говорили от силы десять минут. Десять? Если не пять.

    По сути, это не так уж мало, особенно в контексте моего графика. Я едва успеваю погрузиться в работу, когда снова пиликает коммуникатор.

    Претендентки, по большей части, скучны.

    Кто-то восхищается моей реформой, кто-то изображает хорошую девочку (может статься, и не изображает), кто-то пытается впечатлить познаниями в области истории, экономики и политики. После обеда я понимаю, что убить полдня на эти собеседования было бесполезной тратой времени.

    Бы.

    Если бы этот фоновый шум не вышибал меня из мыслей о Рагране и о том, что Лаура Хэдфенгер, возможно, носит моего ребенка.

    Когда поток благородных девиц всех сортов и мастей иссякает, я предупреждаю Одер, что беспокоить меня нельзя, и с головой ухожу в последние сводки, стекающиеся ко мне от глав департаментов.

    В Ниргстенграффе сейчас все относительно успокоилось, но там продолжаются поиски Лодингера. Стенгерберг говорит, что его бы обязательно засекли камеры, и что искать там уже нечего, но этот Лодингер не дает мне покоя.

    С ним тоже могут быть проблемы, и гораздо более серьезные, чем кто-то может себе представить. Досье на этого психопата я изучил вдоль и поперек, поэтому поиски не прекратятся, пока мне не принесут его тело. Куски его тела. Или что там от него останется.

    Информации много, в какой-то момент я теряю счет времени, а прихожу в себя от настойчивого сигнала.

    — Слушаю.

    — Ферн Ландерстерг, вы просили не беспокоить, но это уже третий вызов из приемной ферна Халлорана.

    Я смотрю на часы: да, о времени я действительно забыл.

    — Соедини нас. — Я ослабляю галстук и откидываюсь на спинку стула.

    — Торнгер.

    — Рэйнар. Что-то экстренное? — Не люблю долгие предисловия.

    — Об этом я хотел спросить у тебя. Вчера один из наших спутников зафиксировал твой оборот.

    Я посмотрел на руку. Сейчас, затянутая в перчатку, она выглядела совершенно обычно, но обычной она не была, и все, что со мной происходит — тоже.

    — Скажем так, на то были причины.

    — Какие именно?

    — Такие, которые я не намерен разглашать.

    На том конце мира ненадолго возникла пауза, в которой разрастался лед. Когда Рэйнар заговорил снова, его голос звучал значительно резче:

    — Ты знаешь закон, Торнгер.

    — Этот закон не имеет никакого отношения ко мне.

    — Повтори, пожалуйста?

    — Я голосовал против, — произнес я. — И ты знаешь мою позицию по поводу запрета на обороты.

    На этот раз пауза была более короткой, но от этого не менее прохладной.

    — Торнгер, я помню твою позицию, и разделяю ее. Отчасти. Тем не менее это решение было принято нами совместно, большинством голосов на заседании Мирового сообщества. Ты не хуже меня знаешь, что такое закон, и не хуже меня понимаешь, что будет, если мы перестанем его соблюдать. Особенно мы.

    Рэйнар замолчал, но я не собирался ничего говорить. Поэтому продолжать пришлось тоже ему:

    — Наше общество держится на соблюдении этих законов. Мы — сильнейшие, и если мы сами начнем переступать через то, что сохраняет наш мир, ничем хорошим это не кончится.

    — Наш мир сохраняем мы, — произнес я. — И мы сохраняли его тысячелетиями, сильнейшие из нас. Помнишь, что было, когда мы начали терять силу и связь с теми, от кого началась наша раса? Тогда чуть не рухнуло все. Сейчас мы находимся у истоков нового мира, и наша сила растет. Мы не имеем права держать ее взаперти.

    — Вместе с силой растет и ответственность.

    «Сила — это ответственность, Торн. Пока ты это не поймешь, из тебя не получится ничего цельного».

    «Я уже цельный. И моя ответственность больше, чем ты можешь себе представить».

    Я хорошо помнил этот разговор с отцом, и помнил, после чего он состоялся. Тогда мне было одиннадцать, но сейчас никто не станет мне говорить и указывать, что я должен делать.

    — Ты прав, сила — это личная ответственность каждого. Я ни разу не позволил вам усомниться в том, что я ей злоупотребляю, не так ли?

    — Мировое сообщество встревожено событиями с семьей Хэдфенгеров.

    — Тех, которые счастливо живут в Зингсприде в настоящее время?

    — Тех, кого ты выслал из Ферверна. Это — злоупотребление властью.

    — Что насчет Лодингера, Рэйнар?

    Вот теперь пауза повисла долгая.

    Настолько долгая, что я сполна успел ей насладиться. По правде говоря, Халлоран своей идеальностью уже настолько меня достал, что сейчас я готов был высказать ему все. И высказал бы, если бы, выражаясь его словами, не ответственность, которая на меня возложена.

    — Я не обязан перед тобой отчитываться, Торнгер.

    — Совершенно правильно. Точно так же, как не обязан перед тобой отчитываться я.

    — В твоем возрасте я совершил много ошибок, — его голос стал еще жестче, — и считаю своим долгом тебя предупредить, что намерен сообщить о случившемся остальным.

    — Сообщай. — Я смотрел на перчатку, которая расползалась лохмотьями. — В моем возрасте ты еще не отвечал за целую страну. Удачного дня, Рэйнар.

    Ответственность.

    Круглосуточный контроль, каждый день, каждую минуту — вот что было в моей жизни с самого детства. Если Халлоран думает о том, что знает, каково быть ответственным за такое, он сильно ошибается.

     

    Драконы не спят по четырнадцать суток: для них это нормальный физиологический процесс — бодрствование в течение такого промежутка времени. Мой рекорд, по крайней мере, рекорд осознанный, когда я оставался в сознании с чистым разумом — пять. Поэтому вторые, по сути, для меня не значили ничего. Я не просто не спал, потому что был занят — а раньше это было именно так. Я не хотел спать.

    Ночь Хайрмарга раскрывалась по ту сторону окон миллионами огней, а я проводил время в спортзале. Оборудованный на втором этаже моего пентхауса, он не уступал ультрасовременным фитнес-центрам. Раньше тренировка была для меня обязательной по утрам, для поддержания формы. Силовые тренажеры, беговые, проверка реакции и координации. Чередование стрессовых условий — ледяной душ и ослепляющая жара, которая в теории возможна при столкновении синего и красного пламени в бою.

    Сегодня по возвращении из Айрлэнгер Харддарк я провел в спортзале пять часов, но не выжал из себя и десятой части энергии, которая во мне клубилась. Арден был прав, со мной происходило что-то странное. Или что-то странное происходило с драконом во мне, который бился о прутья клетки человеческого тела, рычал, рассыпая внутри ледяные искры. В такие моменты ладонь начинала нестерпимо гореть. Ладонь и клочок запястья, на которое заползал изломанный узор чешуи.

    Пиликнул напульсник: пришел отчет Стенгерберга.

    Он присылал отчеты о ней три раза в день, и мне казалось, что это длится целую вечность.

    Двое суток как вечность: остается только гадать, до каких пределов вечность способна растягиваться.

    Строчки были скупыми — разумеется, они не могли отразить ее взгляда, когда Лаура Хэдфенгер спускается по ступенькам грязного перехода. Не могли отразить ее жестов, движений, и уж совершенно точно они не могли отразить тонкую хрупкость ее запястий под моими пальцами.

    Шелк кожи.

    Пульсацию жилки на шее и хриплые вздохи, когда я был в ней.

    Припухшие губы.

    Тихое:

    — То-орн… — на выдохе.

    Глаза в глаза.

    Сейчас она вся — раскрытая подо мной.

    Моя до последнего вздоха.

    Я поймал себя на пределе сил, на боевом тренажере-симуляторе ближнего боя, после чего зашвырнул себя в ледяной душ. Дракон внутри снова сходил с ума, и это было основной причиной, по которой я собирался продолжать обороты.

    Этот зверь, с которым мы должны быть единым целым, не станет мной управлять.

    Хлещущие по телу ледяные струи сейчас ощущались как летний дождь: спустя пару минут тело перестает воспринимать холод и адаптируется. По-хорошему, ни холода, ни жара не существует — настолько, чтобы выбить меня из равновесия. Именно это определяет мое состояние — равновесие и контроль. Которые я создаю сам.

    Угрозой этому не будет никто.

    «Отмени слежку».

    Я отправляю приказ раньше, чем сознание успевает проникнуться им.

    Где-то внутри крошатся осколки вырванных кадрами фотограмм — стоящий у ее дома Эстфардхар с букетом цветов.

    Харргалахт над небольшой аккуратной грудью. Я не должен его видеть, но я его вижу — чужой знак принадлежности на нежной коже, отблесками полыхающий на ее белизне. И напряженный сосок под тонким кружевом белья.

    И судорожный вздох — когда она раскрывается, когда лежит, раскинув бедра, и пламя льется сквозь них, концентрируясь в харргалахт и отражаясь в его глазах.

    Что-то с грохотом рушится.

    Лед хрустит под ногами, иглами впивается в кожу, шипы ледяных кристаллов вспарывают каждый сантиметр пространства вокруг, чтобы с грохотом обрушиться вниз. Здесь, в тренажерном зале, тоже звуконепроницаемые стены, и когда последняя изломанная панель осыпается крошкой, как кольцо в моей ладони, я наконец-то чувствую вибрацию.

    Вибрация напульсника, сообщающая, что звонит Стенгерберг.

    Я стою посреди того, что было тренажерным залом, на хрустящих осколках льда.

    — Да, — отвечаю коротко.

    — Всю слежку? — уточняет он. — Даже фоновую?

    — Всю.

    Я отключаюсь и иду в душ.

    Тот, что в другой части пентхауса, рядом со спальнями.

    Тот, который уцелел.

    Автоматическая дверь за моей спиной натыкается на ледяные иглы, раздается жалобный хруст.

    Который сменяется тишиной.  

     

    Дорогие читатели!

    На следующей неделе на роман будет открыта подписка. Совсем скоро мы сделаем о ней блог с подробной информацией, поэтому следите за обновлениями.

    ВАЖНО: Книга про Торна будет однотомником.

    Также сегодня вечером стартует розыгрыш промокодов на историю «По ту сторону льда» (и не только) 😉

    Loading...

      Комментарии (16 070)

      1. Торн говорит о том, если пламя иртхана и иртханессы совпадает-это идеальная пара. Окончательное слияние происходит во время секса, » на других мужчин с моим харргалахт ты уже не посмотришь» В связи с этим разыгралась фантазия…………..
        1. Возможно , что Лаура и Торн идеально совпали по пламени (возможно мама Л. полукровка)
        2. Во время секса закрепили свою связь, дав сильное потомство
        3. Если пункты 1 и 2 чушь, то почему Лаура так отрицательно отреагировала на поцелуй Бена и вспоминает Торна (если должна смотреть на того, чья метка у нее на плече)

        1. Мария, А мне бы очень хотелось,что бы она была человеком. ))Не все же только иртханам счастье ))

          1. Nastya, Именно! Чтоб была человеком и победила эту иртханью спесь наконец!🤛

            1. Щекн Итрч, основная идея моей мечты не полукровка иртханесса — а отсутствие беременности) Пузожителям, даже если они иртханята 😀, стрессы вредны, а тут мама в раздрае чувств, папенька и вовсе в отрыве, даже и не вспоминает о беременности Лауры, не до этого, тест драйв проводит 😂

              1. Елена Мухаммед, А я люблю, когда беременности случаются — и в жизни, и в книгах. По мне, так это самое естественное и закономерное последствие любви. А стрессы, конечно, не желательны. Но сама, прошедшая через тот еще стресс (похлеще, чем у Лауры в разы) с первым своим дитем в животе знаю, что все преодолимо, если видишь цель, веришь в себя. Даже помочь может в руки себя взять и горы свернуть.

        2. Мария, А мне очень хочется, что бы Лаура не была беременна, а ее состояние объяснялось бы тем, что в ней пробуждается иртханесса полукровка. Хотя это из области запредельной фантастики) И поэтому никакой харргалахт на нее не действует.

          1. Елена Мухаммед, Как же я хочу чтобы она не была беременна. Как хочу вашу фантазию видеть в истории

          2. Елена Мухаммед, Помните в Поющей у Леоны было подозрение на беременность. Но у нее тогда пламя уже вовсю проснулось. И из-за него гормоны поскакали. А у Лауры признаков пробуждения пламени и не было, до харргалахт, секса с Торном и беременности. Может ли быть наоборот, вот в чем вопрос:)

        3. Мария, или это проще. В отсутствие врожденного пламени, пламя, которое несет харргалахт, идентично пламени иртхана. 100% совпадение (идеальное 😉 )

        4. Мария, Окончательное слияние происходит не во время секса, а после ночи проведенной вместе. Т.е. просто поспать надо в одной кровати. Насчет харргалахт, скорее другие иртханы на женщину со знаком принадлежности другому не посмотрят. Зачем им таким гордецам подержанный товар?! Негатив на поцелуй абсолютно адекватен, любая женщина после такого тяжелого разрыва на третий день целоваться добровольно не полезет.

      2. Вот не могу понять и все тут. Почему он ничего не объяснял Лауре. Ставил перед фактом и все. И так тщательно посвящает во все новую претендентку. И в целом это уже совсем другая личность, зря Лаура к нему рвется. Ее Торна нет, а может и не было.

        1. Елена Мухаммед, Лауру Торн купил за должность отца. Зачем что-то объяснять покупке? А с Солливер у Торна партнёрское соглашение. Контракт, можно сказать. Что называется, почувствуй разницу!

          1. Ирина, СогласнаНо я все равно считаю Лауру и ее поступки фу 😖 В некоторых случаях и Торн херню делаетНоооо, отец Лауры вот истенное зло😃 он считай продал дочь мужику какому то, за должность. Вот единственное почему я рада, что Лаура тогда разорвала эти «отношения» , чтоб отец в итоге остался без ничего.

            1. Katherine, Я полностью с Вами солидарна в плане того, корень зла — это отец Лауры! И очень здорово, что он остался ни с чем! Мне это просто бальзам на сердце )))))) Но в паре Лаура-Торн мои симпатии на стороне Лауры 🙂

              1. Ирина, Я испытываю симпатию вообще к ним всем четверым. Лаура наивный ребенок, Но и в тоже время она хорошо справляется. Вопрос другой, справилась бы она без Бена? ХммЕе ошибка действий в том, что она слишком эмоциональна и не разбирается до конца. Делает, а потом думает

                1. Katherine, И мне все четверо нравятся 🙂 То, что я больше симпатизирую Лауре, вовсе не значит, что мне не нравится Торн )))

        2. Елена Мухаммед, Думаю, некоторые выводы он сделал после отношений с Лали. Но как вы правы по поводу Торна… На 200 процентов. Он другой.

          1. Александра, я думала и поняла, он трус обыкновенный. Когда Лауру отравили, он понял, что чувствовать страшно, вдруг с ней что случится, чувств он боится, а с Лаурой они были, и он не был ледышкой. В связи с этим он решил поменять правила игры, никаких чувств и лишних эмоций. Забыв спросить Лауру, а она согласна так жить. Получил бунт. А сейчас он специально проверяет эту звезду на отсутствие каких либо чувств к себе, к маленькому дракончику. Их нет, только голый расчет, чему очень рад. Поэтому и правила игры он объясняет на берегу, что бы потом не было лишних эмоций. Поэтому и выбрано, чем хуже, тем лучше, что бы он не смог в нее влюбиться.

            1. Елена Мухаммед, Согласна, тоже писала об этом. Но трусом его можно назвать лишь отчасти. Все же чувств он испугался, когда понял, что упускает из-за этого контроль над ситуацией, а заодно и контроль над собой, что при его должности ему вредит, как он считает. Понял, что может не справиться с ситуацией, вот и решил охолонуть. Но не учел, что это категорически не устроит Лауру и вызовет ее бунт. В общем, хотел как лучше…

              1. Щекн Итрч, Ключевая фраза «как он считает» , просчитался, не только Лаура, но и внутренний дракон бунт устроили. А получилось как всегда)

                1. Елена Мухаммед, А вы представьте — он с детства приучался к управлению страной и ответственности за народ. Холодная голова, жесткий контроль всего, расчет на собственные силы и полная уверенность в них. И вдруг понимает, что упускает ситуацию, что контроля недостаточно, что в вопросе безопасности Лауры идет провал за провалом, а он чувствует страх за нее, который лишь усугубляет сложности. Конечно, он начал впадать в панику, он с этим никогда не сталкивался. А в памяти, к тому же, потеря семьи. Вот и наворотил. И теперь вполне естественным видится его желание оградить себя от любых чувств и сохранить холодную голову.

                  1. Щекн Итрч, Я об этом и писала выше, СТРАХ. Если с ним не совладать, не принять его, жизнь он сломает всем. И вспоминается Булгаков, может конечно не совсем в тему, но мне кажется подходит. «Трусость — один из самых страшных человеческих пороков.
                    — Нет, я осмелюсь вам возразить. Трусость — самый страшный человеческий порок». Торн выбрал самый трусливый способ спрятаться от проблемы. Нет чувств, все под контролем.

                    1. Елена Мухаммед, Не соглашусь, что испытывающий страх и трус — синонимы. Вопрос в преодолении страха. Тут тонкий момент. С моей точки зрения, Торн как раз искал пути преодоления страха, избавления от него. Коряво, да. Но в трусости его можно было бы обвинить, если бы, оценив все свои чувства, Торн с Лаурой бы порвал. А он всего лишь искал для себя пути решения.

                      1. Щекн Итрч, Вы правы, конечно испытывающий страх и трус не синонимы ни в коем разе, я о том, что Торн побоялся чувств, и да, корявенько он решил проблему чувств)

                        1. Елена Мухаммед, У него опыта никакого. А уверенности в том, что все сможет решить и преодолеть — за гланды. Вот и влип.

            2. Елена Мухаммед, Все вот верно, куда ж ему додумкать , что если он меняет правила, то и Лаура может захотеть их поменять. Как же это, это ведь только ему все позволено!

              1. mariska.dream, И с драконом бы не было проблем, после этого злополучного происшествия в ресторане, которое сам Торн не предусмотрел, не подумав о мстительности своей бывшей любовницы, если бы просто обнял Лауру, и поговорил с ней, ведь она так об этом просила. А ей папенька бац по лицу, и Торн добил своей внешней холодностью. Но тогда и книги бы не было, и таких животрепещущих комментариев тоже)

            3. Елена Мухаммед, Думаю, вы правы..

            4. Елена Мухаммед, А ведь правда! М-да…

        3. Елена Мухаммед, Вот , читаю эту серию и задаю эти же вопросы!!! Почему Лауру держал за дурочку? Ничего не объяснял? Скандалил, дулся, унижал!!! А тут — подержанная, опытная модель и вот такие расшаркивания!!! Из за умения хорошо минет делать в первую встречу?

          1. Станиславовна, Именно потому, что модель подержанная и опытная. Ей мозги задурить не выйдет, как молоденькой неискушённой Лауре. Потому что Солливер — игрок на равных, а Лаура — просто девочка, которую Торну продал её отец (((

      3. А с Лаурой так нельзя было разговаривать, про харгалахт все также рассказать, нет надо было насильно надеть, а потом еще и злиться…

      4. Интересно, в чем именно он увидел расчёт и ложь.Что Лаура могла выиграть, отказавшись от брака с ним? В чем её выгода? Неужели та ситуация, в которой она сейчас оказалась, по мнению Торна — её выигрыш?

      5. Вот это вау! То есть Лаура, на которой харргалахт Бена, а на Бена смотреть как на мужчину не может??? То есть в ней, по логике, должно быть собственное пламя, родственное Торну, которое все проморгали? Тайна рождения…отец — неродной?! В общем, я надедуцировала, поживём — прочтём))

        Но у Торна с логикой и самоанализом беда, — то ли тараканы, то ли его безопасники несут ему ложную информацию.

        1. Лина Мюллер, Думаю, пламя, родственное Торну в ней от малыша.

          1. Щекн Итрч, Классно)) Идея. что ребенок не одобряет Бена, занятна и любопытна. Хотя подтверждение, что ребенок и харргалахт имеют сходное действие, пока не прозвучало.

            1. Лина Мюллер, Подозреваю, что ребенок, в отличие от харргалахт, может дать отпор, а не только вызвать не те эмоции. Было бы здорово!

              1. Щекн Итрч, Вообще-то, это противоречит тому, что уже известно — женщина может выносить ребенка от иртхана, если ее будет подпитывать пламенем иртхан — любой, не только отец, что подразумевает ношение его харргалахт и секс . То есть другие женщины уже были в положении Лауры и конфликта ребенок-другой иртхан не фиксировалось. Вариант, что Бен (врач) не знает чего-то о физиологии иртханов и совместимости, сомнителен.

                1. Лина Мюллер, А вариант, что Бен о многом умалчивает? Или просто не знает , как может себя проявить любой иртханенок, когда до его мамы домогается другой? Не думаю, что была куча случаев по подпитыванию огнем не от тебя беременных женщин именно через секс, а не иначе.

      6. Ох! Обожаю я таких му…жиков! Сам наворотил, сам выводы сделал, сам назначил виноватых и сам смертельно обиделся! И от этой же смертельной обиды быстренько завёл себе новую тётку, опытную и умелую. Прелесть! Большое спасибо за продолжение!!!!!!!

        1. Ирина, Вы хотели сказать му****в?😂

          1. shnastia97, Хотела, но постеснялась 🤣

        2. Ирина, Соглашусь, опуская нюансы, все вполне узнаваемо🤪

      7. А вообще, вдруг пришло в голову что то, что происходит с Торном после внезапной отмены помолвки Лаурой очень хорошо, я бы даже сказала, прекрасно иллюстрирует песенка Сплина «Прочь из моей головы». Прям ни отнять, ни прибавить. Вот ссылка, если что https://ruq.hotmo.org/song/53024362 не знаю, забанят или нет.

      8. Расчетливая лживая тварь??? Что-то Торн загнул…, это точно не про Лауру. Расчёт и тварь — это про самого Торна по-моему. Лживыми никого из них не считаю, у каждого своя правда

      9. Не получается оплатить с пепалом

        1. Alla, Алла, вся информация про Пейпал здесь: https://marina-eldenbert.ru/news-n-events/informacziya-o-paypal/

        2. Alla, Тоже самое(((Пишет что проблемы со стороны автора

      10. Лаура и без харргалат Торна любила и была верна ему. И Верраж ее принимал и любил без метки. А новую почти первую ферну не примет ни с харргалахт, ни без неё. Торн думает, что если он заменит тот самый стол на новый стол, ту самую женщину на новую женщину, то всё станет хорошо, прошлое исчезнет и призраки перестанут его мучить. Дурак. Может стоит в консерватории что-то подправить? А «лживая расчетливая тварь» прямо порадовало )) Это как же мужика корёжит. Мне даже нравится, это показывает, что он умеет чувствовать, гневаться, обижаться, ненавидеть. После того морозильника, что мы наблюдали, это просто вулкан эмоций. Пока отрицательных и деструктивных, но раз он умеет чувствовать, значит есть над чем работать.

        1. Tanya Branco, Да, но до позитвных эмоций ему еще лет двадцать страдать видениями Лауры.

        2. Tanya Branco, Как же обида Торна и его тараканы не позволяет взглянуть на ситуацию с другой стороны. Лаура его полюбила искренне без его титула, денег и власти, так большой и сильный дракон и столько подозрительности и неверия и наверное неуверенности в себе. Жаль его. Потерял и растоптал искреннее чувство….

        3. Tanya Branco, скорее всего Верраж отреагировал на ребенка Торна.