Скрытые чувства

5. Тайные желания settings

    5. Тайные желания

    С чего обычно начинается утро? У большинства населения Кирона утро начинается со сборов на работу. Кофе или сок, каша или хлопья, такси, автобус или стрела, следующая через залив. Если повезет, урвешь вид на Западный мост, особенно красивый в дымке.

    С чего начинается утро, если уснула на рассвете? С контрастного душа и огромной, больше похожей на бадью, чашки кофе. Мне нужно было очень тщательно подготовиться к новому рабочему дню: вчерашний опыт показал, что работать на Берговицев ой как не просто. Так как других вариантов в обозримом будущем не предвиделось (на почту сыпался исключительно спам, телефон молчал несмотря на то, что мое резюме было разослано по всем солидным сайтам и кадровым агентствам), придется учиться сосуществовать со своим боссом и ее причудами.

    Фелиса дала понять, что ее не устраивает мой внешний вид, и она не желает видеть меня в офисном «прилизанном» стиле. Не знаю, была ли это правда, или девчонка просто хотела сделать из меня чучело, но я решила изрядно поработать над своим образом. Читай, вызов приняла.

    Конечно, не оставь я сумку в машине девчонки, не задержись благодаря ее же проделкам и не утони в разговоре с Берговицем, можно было еще успеть забежать в магазин и купить комплект нужной одежды — той, из журнала. Но мы слишком долго отсиживались на крыльце особняка, а потом меня сразу привезли в мой район. В общем, к тому времени работали лишь продуктовые круглосуточные супермаркеты.

    Распахнув шкаф и критически осмотрев собственный гардероб, я осознала всю засаду положения, в которое попала. Весь мой стиль в одежде подчинялся стилю жизни, а до нынешнего дня я была исключительно офисным работником. Еще и трудоголиком, который большую часть времени проводил на работе. Поэтому у меня было множество деловых костюмов, светлых рубашек и строгих блузок. Из неформального в моем шкафу оказались только джинсы, несколько футболок и сарафан в мелкий горошек с тонкими бретелями (его я купила прошлым летом, чтобы хоть как-то спастись от жары). Это если не считать шорты для дома и пакета старых вещей, которые я привезла еще из Тариты. Никаких модных юбок из органзы в нем никогда не водилось.

    Зато водилась миниатюрная швейная машинка, которую я привезла с собой в Кирон. Ее по таритской традиции подарила мне мать на десятилетие: в Тихих холмах, конечно же, не было бутиков, поэтому всю одежду приходилось шить или вязать самостоятельно. Впервые я побывала в торговом центре в Уне, и теперь покупала только готовую одежду, но машинку почему-то не выбросила.

    К счастью!

    —  Все ради искусства, — сказала я любимому тюлю. Расставаться с ним было даже жаль, но красота требовала жертв.

    В дело пошли резинка от шорт и ткань с футболки вместо подкладки. Оказалось, что вбитый с детства навык я не растеряла и смогла достаточно быстро выкроить, а потом пошить пышную (ткани было много) юбку. Проблема возникла в другом: тюль был светло-серебристым, а мне требовался цвет молодой листвы — то есть лиловый.

    Идея пришла внезапно, и снова покопавшись в своих вещах, я все-таки отыскала то, что нужно. Когда впервые оказались в Уне, мы с Натом могли позволить себе не слишком дорогие вещи. А, если быть откровенной, самые дешевые. Вот и в мои вещи затесались упаковка совершенно новых маленьких разноцветных полотенец. Раньше их было две, но первая стирка испортила мою светлую форму курьера, и вторую пачку мы так и не открыли.

    Запихнув в стиралку юбку, я туда же отправила красное и синее полотенца и сделала воду погорячее. Естественно, никто не гарантировал результат, но я чувствовала себя великим экспериментатором. И если честно, давно так не развлекалась!

    Все это время из мыслей не выходил Берговиц. О нем я думала весь вечер, всю ночь, пока занималась юбкой, и когда проснулась. Не могла выкинуть из головы, как ни пыталась. И каждый раз с дрожью вспоминала обжигающие прикосновения и его силу.

    Просохшая юбка получилась нежно-лиловая, даже разводы добавляли ей дизайнерского шарма. Позавтракав, я дополнила образ ярким макияжем с фиолетовой помадой (покупала два года назад ради рок-концерта) и локонами-спиральками, накрученными с помощью плойки (с ними провозилась больше всего) и прихваченными оранжевым платком. Глянув на себя в зеркало, испытывала двойственные чувства: хотелось поморщиться, потому что на конкурсе придурков я бы в таком виде претендовала на первое место, или наоборот, проникнуться своей находчивостью.

    Ну что ж, Фелиса, посмотрим, что ты скажешь на это!

    Я рассчитывала поймать такси на перекрестке (не все мои деньги остались в кошельке, который остался в «драконе»), но выйдя из дома, натолкнулась на черный обтекаемый автомобиль и водителя в фуражке и темно-синей форме. Впрочем, если бы я не зависла и не пялилась на него, то мы бы разминулись.

    — Лисс Лилиан Рокуш? — поинтересовался киронец.

    — Да, — моргнула я.

    — Листер Берговиц попросил отвезти вас на работу.

    Эээ… Это что вообще значит?

    Это вообще что-то значит?

    Нет, вряд ли. В конце концов, вчера я спасала его дочь, а еще я в принципе секретарь его дочери.

    Пока я пыталась подобрать челюсть, передо мной открыли дверцу.

    Что ж, утро началось совсем необычно.

    Несмотря на практически бессонную ночь и ранний подъем, чувствовала я себя на удивление бодро. Хотя может, дело было в моем предвкушении. Давно я такого не ощущала, чтобы адреналин бурлил в крови. Поэтому дорожку от ворот до парадного входа особняка Берговицев пролетела за пару минут. Еще бы! В кедах я вообще передвигалась в разы быстрее, чем на шпильках.

    На этот раз Майя меня не встречала, входная дверь оказалась открыта заботливым ИИ. Что было мне на руку, потому что все-таки мой вид предназначался исключительно для Фелисы.

    Быстро поднялась по лестнице и шмыгнула в знакомый стеклянный коридор, радуясь, что осталась незамеченной и поправляя съезжающую полоску платка, которая плохо удерживала увеличенные кудри. Я настолько увлеклась этим делом, глядя себе под ноги и пытаясь вернуть головной убор на место, что на полном ходу врезалась в… Ладислава Берговица.

    Я спружинила, словно от стены оттолкнулась, и, наверное, улетела бы назад, но сильная горячая ладонь ящера легла чуть повыше ягодиц, удержав меня от падения.

    — Лисс Рокуш? — спросил он так, словно не мог поверить, что перед ним действительно я. — С вами все в порядке?

    — Все, — выдохнула я. Снова охватило знакомое дурманящее острое чувство — мое и только мое. В кровь будто впрыснули чистый адреналин, потому что сердце сорвалось на запредельную скорость, а дыхание сбилось.

    Вчера я почти убедила себя, что это все ерунда, что со своим влечением я справлюсь, но сейчас осознала, что это самообман. Поэтому поспешила отодвинуться от Берговица как можно дальше. К моей великой радости, он тоже опомнился и легко меня отпустил, вот только я до сих пор ощущала след от его прикосновения.

    — В полном порядке, — добавила.

    Да что же это за наваждение такое?!

    Кажется, не только я была шокирована нашей встречей. Вместо привычного прищура, ящер вглядывался в мое лицо с крайним удивлением, если не сказать, с изумлением.

    — У вас в волосах блестки, — наконец-то выдал Берговиц.

    Только сейчас я вспомнила о своем донельзя дурацком внешнем виде. Но вместо стыда едва удержала смешок: настолько забавным была реакция старшего босса. Нанимал сдержанного офисного работника, а получил девицу в балетной пачке.

    — Почему вы так странно выглядите? — Вот теперь вернулся прищур, в меня вонзился сканирующий взгляд, отмечая каждую деталь. Судя по складке между бровями, Берговицу мой наряд не понравился.

    — Не странно, а стильно, — с достоинством заявила я. — Я соблюдаю дресс-код, по просьбе моего босса.

    Лицо Берговица нужно было видеть. На нем промелькнула такая гамма чувств: от непонимания до раздражения, что не нужно даже было быть эмпатом, чтобы все это заметить.

    — Кого?

    — Вашей дочери, конечно же, — ответила я. — Вы что-то хотели? А то я опаздываю на работу.

    — С сегодняшнего дня все поездки Фелисы согласовывайте с ее телохранителем. Моя дочь любит пренебрегать мерами безопасности, поэтому я рассчитываю на ваше благоразумие.

    Ящер снова окинул меня долгим взглядом и нахмурился так, будто уже начинал в этом самом благоразумии сомневаться.

    — Да, конечно, — с серьезным видом кивнула я. — Где его искать?

    — Спросите у Фелисы.

    Ага. Ясно. Понятно.

    — Что-то еще?

    — Ваши вещи. — Только сейчас заметила, что Берговиц сжимает в ладони мою сумку-портфель. Так увлеклась своим триумфом, что вообще обо всем забыла.

    И не только сумку не заметила: меня коснулась знакомая жгучая ревность-ненависть. Не нужно было выглядывать из-за широких плеч Берговица, чтобы увидеть его помощницу.

    М-да.

    — Доброе утро, лисс Горез.

    Цапнула сумку, стараясь не касаться пальцев ящера, и искренне поблагодарила:

    — Спасибо большое, что вернули. И за то, что прислали водителя. Очень мило с вашей стороны.

    — Идите уже работать, — не скрывая раздражения, рыкнул Берговиц, и я гордо прошла мимо него и пышущей злостью Майи.

    Настроение стремительно скакнуло вверх.

    Я шагнула в комнату Фелисы, едва сдерживая улыбку, которая так и норовила приподнять уголки губ и растянуть их до ушей.

    На этот раз девчонка была не одна, а с другой молодой киронкой, с точно такими же выбеленными прядями. На этом сходство с Берговиц-младшей заканчивалось, потому что девушка была сильно широка в кости, сильно накрашена, и вообще все в ней было чересчур: начиная от слишком высоких каблуков и длиннющих даже по киронским меркам загнутых когтей, которыми она то и дело царапала дисплей смартфона.

    Подруги (судя по всему) разместились на диванчике: все, что вчера на него было навалено, теперь оказалось на полу.

    — Доброе утро, босс, — поздоровалась я, не без удовольствия поймав ошалевший взгляд моей подопечной.

    Фелиса замерла, забыв про гостью, даже слегка приоткрыла рот. Впрочем, вторая киронка тоже оторвалась от телефона и теперь смотрела на меня во все глаза.

    — Куда планируете отправиться сегодня? — невозмутимо поинтересовалась я. — Вчера мы так и не успели обсудить ваше расписание.

    Девушки синхронно заморгали, но, по крайне мере, Фелиса обрела дар речи:

    — Что это за животное?

    Она указала на мой желто-лимонный свитер, на котором была вышита огромная черно-белая улыбающаяся морда. Насколько вообще могут улыбаться лакшаки. Глаза ему заменяли крупные деревянные пуговицы, рога изгибались и уходили от плеч по рукавам. Когда-то я сама вышила его и считала это жутко стильным. По меркам Тариты, конечно же. После переезда в Кирон свитер остался на память и оказался единственным ярко-желтым пятном в моем гардеробе.

    — Лакшак.

    — Лакшак?

    — Да. Они водятся на севере, там, откуда я родом.

    — Какой забавный! — воскликнула ее подружка, но тут же стушевалась под грозным взглядом моего босса: — Я хотела сказать — нелепый.

    — Почему ты так выглядишь? — почти один в один с отцом поинтересовалась Фелиса.

    — Ну как же, босс? Я соблюдаю дресс-код, как вы и просили.

    Девчонка сжала кулаки, испепеляя меня взглядом, но рядом с подружкой, которая ловила каждое наше слово, не стала спорить.

    — Уже лучше, Лили, — протянула она. — Но придется еще немного поработать над твоим стилем.

    — Главное, чтобы вы были довольны моей работой, — с улыбкой ответила я. — Так что насчет расписания?

    — Сейчас мы с Летицией едем в академию.

    Та самая Летиция, которая претендовала на мое место? Если она в курсе того, что ей хотели предложить быть помощницей, нужно держать ухо востро.

    — А после?

    — Придумаю, — пожала плечами Фелиса.

    От этого «придумаю» мои кудри-спиральки уже встали дыбом. Но утро только началось, а я собиралась выполнять свою работу на все сто.

    Возможно, сыграло роль присутствие подруги, потому что босс решила не давать мне дополнительных ценных указаний. Она вообще вела себя подчеркнуто холодно, и лишь удержала меня за локоть, когда мы вышли из дома и немного отстали от Летиции.

    — Ни слова о вчерашнем, — не то прорычала, не то прошипела она. Настоящая ящерица!

    — С одним условием, — прищурилась я.

    — Смотря каким, — не осталась в долгу Фелиса.

    — Если вы пообещаете мне больше не нарушать закон.

    — Заметано, — легко согласилась девчонка. То ли взбучка от отца сработала, то ли появление шэм было живо в памяти.

    — И мы должны взять с собой телохранителя, — добавила я.

    — Возьмем, — проворчала она.

    — Мы сегодня не на «драконе»? — лениво поинтересовалась Летиция, дожидаясь нас возле черного лимузина и сложив руки на груди.

    — Он в мастерской, — ответила я вместо Фелисы, за что получила капельку облегчения и даже легкую искру благодарности, которые испытала моя подопечная. Видно, несмотря на дружбу, ей совсем не хотелось признаваться, что отец отобрал машину.

    Зато теперь Летиция посмотрела на меня гораздо более внимательно:

    — Разве иммигрантам еще позволяют работать в Кироне?

    — Для тех, кто хочет работать, работа всегда найдется, — холодно ответила я.

    — Ну это было до принятия закона. Чем вы такая особенная, что стали помощницей Фели?

    — У меня есть опыт и знания.

    — Она эмпат, — отрезала босс.

    Я нахмурилась. Не хотела выдавать свои способности посторонним, а Летиция совсем не внушала доверия. Зато так я получила ответ на свой вопрос: в курсе ли она, что эту должность хотели предложить ей. Хотя, судя во всему, именно она пыталась вложить подобную мысль Фелисе в голову.

    Оказалось, что телохранитель (высокий ящер средних лет с короткой стрижкой и непоколебимым спокойствием) и наш водитель по совместительству уже ждал нас возле авто, и распахнул перед нами заднюю дверь.

    Не знаю удовлетворил ответ Летицию или нет, но она с изяществом лакшицы разместилась в салоне лимузина. При этом мне пришло через нее перелезать на свое место. Впрочем, я со злорадством подумала, что подружка вряд ли бы поместилась в крошечном спортивном «драконе» и «случайно» наступила ей на ногу. За нелепых лакшаков и за иммигрантов. Потом, конечно, извинилась, но хорошее настроение вернулось.

    Пока мы неслись по городу (возможно, не так быстро, как хотелось бы Фелисе), я изучала варианты обычного расписания девочки. Если верить желтой прессе, дочь Берговица занималась только тем, что развлекалась и тратила папины деньги. А вот если смотреть на записи, врученные мне Майей, выходило, что она действительно училась и довольно усердно.

    По обучающей системе Кирона (это я знала по своему опыту и из рассказов Ната) учебный год делился на триместры: сначала шли лекции, потом практические занятия и последний месяц отводился для самостоятельной работы и под проекты (в зависимости от предмета). В конце триместра сдавали экзамены и представляли проекты. Вчера Фелиса осталась дома, потому что как раз должна была работать над курсовой.

    Догадаться на кого учится Берговиц-младшая было очень просто: по манекенам и по бардаку в комнате. А вот где — стало для меня сюрпризом.

    Когда мы въехали на территорию академии, я оторвалась от расписания и уставилась на стеклянное в виде пирамиды здание и скульптуру звезды, ее венчающую. Символ Браса.

    Фелиса учится в одной академии с Натаном?!

    Хотя какая мне разница…

    Филиалы академии раскиданы по всей Уне, брат обычно учился в корпусе возле дома, но это было самое главное здание. Мы приезжали сюда, когда подавали документы, и я хорошо помнила эту пирамиду. Поэтому особо не вглядывалась в стеклянные переходы и лестницы.

    Безымянный телохранитель остался в лимузине, особых указаний мне не дали, поэтому приходилось просто следовать за Фелисой и ее подружкой, с которой они достаточно эмоционально обсуждали свои проекты. Про себя отметила, что нужно все-таки уточнить собственные обязанности, а то мой босс, очевидно, не знала, что делать с помощницей.

    На кафедре модельеров, которая напоминала мастерскую, девушки задержались надолго. Оказалось, что подруги и однокурсницы по совместительству разрабатывали собственные небольшие коллекции одежды, которые должны были вскоре представить на студенческом показе мод. Фелиса забросала куратора вопросами, яростно жестикулируя и споря, а Летиция только кивала. Я же сидя в гостевом кресле продолжила присматриваться и прислушиваться к окружению своего босса, и анализировать.

    Фелисе действительно нравилась мода, и она не была такой уж безответственной, какой ее пытались выставить журналисты, и какой считал отец. Наоборот, судя по разговору с подружкой, начала обдумывать и создавать коллекцию раньше, чем другим студентам выдали задание. А судя по тому, что я видела в спальне девочки — почти ее закончила.

    Я неосознанно почесала лодыжку, в который раз за день, и отдернула руку. Во время вчерашней беготни от тварей оказывается, не просто подвернула ногу, а поцарапала место чуть повыше щиколотки. Обо что, не представляла, но понятно почему сразу не обратила внимание: сначала было двое рычащих монстров, потом один рычащий ящер.

    Порез я конечно же промыла, обработала антисептиком и заклеила вереницей из трех пластырей, но он все равно люто чесался.

    «Чешется, значит, заживает» — говорила в детстве мама. Но почесушный секретарь — это как минимум странно. Не менее странно, чем секретарь-эмпат.

    А вот телохранитель Фелисы — ящер. Это его мне нужно предупреждать, если вдруг поймаю нехорошие эмоции в сторону младшенькой Берговиц? Хотя сдается мне, с таким характером ее вообще мало кто любит. Разве что отец, но даже в этом я уже начинала сомневаться.

    — Идем, — скомандовала Фелиса, закончив разговор с куратором.

    Надолго она нигде не задерживалась и перемещалась с такой скоростью, что я едва за ней успевала. Задумавшись об этом и о многом другом, едва не подпрыгнула, когда мне на плечи опустились массивные ладони, а чужие эмоции плеснули восхищением и похотью.

    Я выкрутилась из захвата и встретилась взглядом с молодым киронцем, покрытым черными татуировками.

    Сердце екнуло от страха, первым порывом было вырваться. На миг мелькнула шальная мысль, что кто-то узнал про мой уровень способностей и решил сдать меня секретным службам. Ведь татуированные лица раньше можно было увидеть только у военных. Как у Беглеца. Который как раз и напугал меня подобной возможностью.

    Ну нет! В отличие от военных, которые брили головы целиком, у этого ящера были длинные волосы и косая длиннющая челка, спадающая на глаза.

    Осознав, что все в порядке, я выдохнула и попыталась унять участившееся сердцебиение.

    Когда впервые пошла такая мода, меня это коробило. Потом подобное набрало популярность, и вот уже пару лет как множество молодых и не очень ящеров щеголяли с черными рисунками на теле. Но все равно всякий раз мне становилось не по себе.

    — Крутой свитер! — присвистнул киронец, судя по взгляд, он мечтал облапать не только свитер. Поэтому я на всякий случай шагнула в сторону. — Фели, представишь мне свою подружку?

    — Это моя помощница, Прат, — ответила Фелиса, сложив руки на груди.

    — Ууу! Да ты крутая, принцесса. Мне бы такую… помощницу, — хмыкнул ящер.

    На это девочка вздернула нос и поинтересовалась:

    — Ты что хотел?

    — Мы сегодня собираемся на вечеринку на Солнечной пристани. Пойдешь с нами?

    Солнечная пристань — одно из самых красивых прогулочных мест в Уне. Это если днем. А ночью она превращается в танцпол, уходящий далеко в залив, где собирается золотая молодежь. Сама я на такой вечеринке не была, но знала об этом от Ната. У брата, как у студента, времени на подобное было побольше, чем у меня.

    — Пойдем, конечно! — воскликнула Летиция, которую прямо затрясло от восторга. Не внешнего, но ее эмоции при виде Прата мало отличались от его эмоций при виде меня.

    Фелиса же сначала пристально посмотрела в мою сторону, и только затем ответила:

    — Нет. Мне нужно работать над проектом.

    — Но ты почти его закончила, — возразила подружка.

    — Вот когда закончу, подумаю, куда я хочу и с кем, — ответила она твердо.

    Прат не обиделся и не растерялся:

    — Я запомнил, принцесса. Позову в следующий раз на более интересную вечеринку, — поправив длинную челку, он подмигнул мне. — И помощницу с собой бери.

    У помощницы задергался глаз от такой перспективы. Ну а сейчас…

    Нет, меня конечно очень даже устраивало, что не придется сопровождать Фелису еще и на вечеринки, но я не могла понять, почему девчонка отказалась. Опасается гнева отца? Вряд ли. У них сложные отношения, но угодить ему она не пытается. Или желтая пресса, расписывая ее приключения, совсем нагло приукрашивала? Тоже нет, и вчерашний день тому доказательство. Фелиса даже не побоялась влезть в чужой дом, что уж говорить об остальном.

    Вслушалась в ее чувства и поняла, что девчонка пытается закрываться. Как умеет: то есть выставляет впереди поверхностные эмоции. Раздражение. Будь я эмпатом послабее, только бы это и уловила, но я неожиданно легко обошла все выставленные ею барьеры. То ли настроилась, то ли…

    Под пластом раздражения и нетерпения затаились настороженность и та самая ранимость, которую я вчера уловила. Только на этот раз оно по мне не ударило, а втекло в меня, наполнило мое сознание, словно вода ванную до краев, грустью. Это было так сильно, так искренне, что в глазах защипало от непролитых слез.

    — Лили?

    Я моргнула, выталкивая себя в реальность, и встретилась взглядом с братом.

    — Босс, можно мне отлучиться на пару минут? — спросила у Фелисы, от которой не укрылись наши с Натом гляделки.

    — Угу, — кивнула девчонка, и я подлетела к потрясенному брату.

    — Что ты здесь делаешь? И почему выглядишь так, словно только что из Тариты сбежала? — забросал он меня вопросами.

    — Хотела спросить тебя о том же.

    — Я выгляжу нормально, — обиделся брат.

    — О том, что ты забыл в главном корпусе, балда! — рыкнула я на него.

    — Я приехал в деканат. Вчера декан был в отъезде, пришлось перенести встречу на вторник…

    Все другие мысли тут же вылетели у меня головы.

    — Тебя восстановили?

    — Ага, — улыбнулся Нат. — Теперь все в порядке.

    А я счастливо рассмеялась и обняла его, точнее повисла на шее.

    Потом только вспомнила, что…

    — Я вообще-то на работе, — отпрянула я. — И это дресс-код.

    Нат посмотрел через мое плечо на Фелису с Летицией.

    — Ааа, — протянул он. — Понятно.

    Хотя по виду брата было ясно, что ничего ему не понятно. Между нами повисла неловкость, я буквально почувствовала, увидела, как Нат вспоминает о нашей ссоре. Хотела сказать, чтобы он не валял дурака и вечером пришел ко мне, почти сказала, но он меня опередил.

    — Удачи, — бросил брат и направился к парковкам.

    А я не могла отправиться за этим тупым лакшаком.

    Да не сильно и хотелось! Ну что за игры в обиженного мальчика?

    — Ты знакома с Натом Рокушем, Лили? — прищурившись поинтересовалась у меня Летиция, когда я «вернулась на работу».

    Я-то знакома, а вот она откуда его знает?

    — Он мой брат.

    — Да ладно!

    — А что не так? — нахмурилась я.

    — Ничего, — резко прервала наш разговор Фелиса. — Пойдем, нам еще нужно многое сделать.

    Летиция бросила на нее виноватый взгляд. Впрочем, судя по эмоциям, виноватой она себя совсем не чувствовала.

    — Фели, тебе сегодня понадобится моя помощь?

    Ах да, однокурсницы вроде как помогают друг другу с проектами.

    — А что? — раздраженно бросила босс, направляясь к лимузину. И я снова мысленно порадовалась, что надела кроссовки: так поспевать за Фелисой было проще.

    — У меня свидание, — громким шепотом сообщила Летиция, кокетливо поправив прядь волос. — Поэтому если я не сильно нужна, то возьму перерыв. Приеду к тебе завтра.

    — Хорошо, — кивнула Фелиса, и подружка с визгом бросилась ее обнимать.

    Хотя если честно, я реально испугалась, что та ее попросту раздавит. Раздавит, и что я потом скажу Берговицу? Правда, после объятий она очень быстро попрощалась и сбежала в другую сторону.

    Да уж, не уверена, что из Летиции вышла бы нормальная помощница.

    Возвращались мы в молчании, которое я нарушила лишь однажды, когда поинтересовалась:

    — Вы знакомы с моим братом?

    — Нет, — услышала безразличное в ответ. — С чего ты взяла?

    — Летиция знала его имя.

    Фелиса лишь пожала плечами, тем самым показывая, что не желает продолжать этот разговор, и снова от меня закрылась. Я успела лишь уловить смущение, которое тут же надежно спрятали под раздражением.

    Дома она тут же решила приступить к работе, предоставив меня самой себе. До самого вечера мы так толком не поговорили: на все мои попытки завести разговор, девчонка отвечала, что слишком занята. Но я наблюдала за ней, не только за чувствами, а за тем, как Фелиса работает.

    Шитье, пожалуй, было одним из немногих домашних дел, которые мне нравились в родительском доме. Раньше я считала это обыденностью, у меня не было такого разнообразия красивых тканей и кружев, как у Фелисы, но даже тогда я экспериментировала, как могла. Сейчас же осознала, что мне этого не хватало. Переехав в Уну, я отодвинула свое увлечение в сторону: в Кироне оно оказалось достаточно недешевым удовольствием. Наблюдая за Фелисой, я понимала, что хочу прикоснуться к тому, что она создает. По-настоящему помочь.

    Но мой босс отказывалась подпускать меня к своей коллекции. Даже отпустила пораньше.

    Поэтому меня ждали магазины и пополнение гардероба. С мечтой о Гастенс можно было попрощаться: элегантный стиль самого известного дома был слишком элегантным для моей новой должности. В подобных костюмах уместнее появляться в обществе Ладислава Берговица.

    Стоило представить себя рядом с ящером (будем честны, не только рядом, но и в его объятиях), как по телу снова прокатилась волна возбуждения. Как сегодня утром, когда мы стояли так близко друг к другу, что я уловила запах его лосьона после бритья.

    Мысленно дала себе пинка. Нет, Лили, пора завязывать с эротическими фантазиями об отце твоего босса. Иначе станешь, как Майя — неудовлетворенной озабоченной секретаршей.

    Может, и правда подумать о том, чтобы найти парня?

    А потом где-то найти время для встреч с ним?

    Следующий день начался так же бодро, но без приключений. То есть с Берговицем мы не столкнулись (не могла сказать, обрадовал меня этот факт или вызвал досаду), а вот Фелиса встретила мой внешний уже более одобрительно.

    Она, конечно, просто кивнула, но я уловила борющееся в ней противоречие: похвалить меня или нет. Летиция, которая опять приехала раньше (видимо, свидание не удалось), окинула меня завистливым взглядом. Еще бы, черное ультракороткое обтягивающее платье открывало все, что могло открывать на грани приличий, и тонкой полоской выглядывало из-под нежно-голубого широкого свитера, все время сползающего с одного плеча. Чтобы прикрыть пластырь на ноге, я надела вязаные полусапожки. «Спиральки» же просто забрала в высокий хвост, поэтому они торчали в разные стороны.

    Вчера я оттянулась по полной и приобрела столько хитовых образов подростковой моды, что во всех этих одеждах сама походила на студентку академии искусств. Ну или на чокнутую художницу, как минимум, но точно не на офисного работника.

    Пока Летиция была рядом, я не могла толком поговорить с боссом. Впрочем, подружка мешала не только мне. Киронка любила поговорить. Нет, не так. Она трындела, как говорят таритцы, обо всем подряд. Но особенно ее интересовали темы парней, свиданий и вечеринок. И совсем не интересовали студенческие проекты, подруга босса больше ее отвлекала, чем помогала, что мне совсем не нравилось. Хотя скорее всего, мне попросту не нравилась сама Летиция.

    Поэтому, когда Фелиса отправила меня сделать ей ячу — любимый горячий напиток киронцев, я обрадовалась краткой возможности удрать из спальни-мастерской. Естественно, отправили меня без объяснений, где искать в этом доме кухню. Единственное, что я от нее добилась: чтобы яча была с молоком. Пришлось петлять по коридорам и запоминать их расположение. Когда я нашла кухню на первом этаже, то уже могла вернуться назад даже с закрытыми глазами.

    Белоснежные столы и шкафы, окно во всю стену, мраморный зеркальный пол, стеклянные светильники-шарики под потолком. И посреди всего этого великолепия сам Ладислав Берговиц в белой рубашке с закатами рукавами.

    Натолкнувшись на черную бездну его глаз, я сбилась с мысли и замерла. А вот сердце, наоборот, пустилось в бега. В смысле, попыталось выпрыгнуть из моей груди. Я моргнула для верности, вдруг ящер — галлюцинация. Учитывая, сколько я в последнее время о нем думаю, такое вполне вероятно. Но он не исчез, не испарился, разрушая все мои надежды спокойно приготовить ячу для Фелисы, а заодно и собственный образ в моей голове.

    Ну не может же Берговиц сидеть во главе длинного кухонного стола, что-то читать на своем планшете и пить ароматную ячу! Ему ее вместе с миниатюрными корзинками с икрой рыбы сай должна приносить Майя. Желательно на серебряном подносе и точно в столовую. Хотя почему именно в столовую? Это его дом. Захочет, может хоть на крыше или в подвале предаваться гастрономическим удовольствиям.

    Его взгляд тем временем спустился на мою короткую юбку, скользнув по обнаженным ногам, и это заставило меня отвиснуть и наконец-то перешагнуть порог кухни.

    — Я могу приготовить ячу? — поинтересовалась спокойно, хотя сердце продолжало неистово трепыхаться в груди.

    — Можете, — кивнул ящер.

    И правда. Ерунда какая-то. Не в спальню же я к нему пришла! Быстро все сделаю и уйду.

    Он что, опять рассматривает мои колени?

    Я прошла мимо ящера, налила воду из кулера в небольшой чайник, что стоял на разделочном столе. Ее необходимо было нагреть до определенной температуры, иначе яча не заварится или потеряет вкус.

    — Помощь нужна? — спросил Берговиц прямо за моей спиной, из-за чего я от неожиданности едва не выронила чайник.

    Когда только успел подняться и подойти? Или скорее — подкрасться!

    — Благодарю за предложение, — улыбнулась я так вежливо, насколько могла, отодвигаясь поближе к столу и подальше от ящера, — но не хочу отвлекать вас от дел.

    — У меня перерыв.

    — Тогда подскажите, пожалуйста, где хранится яча.

    Вместо ответа он неожиданно подался вперед, чуть ли не вжимая меня в край стола, обволакивая терпким запахом своего парфюма и темной аурой, от которой меня перетряхнуло от макушки до пяток.

    — Что вы делаете? — спросила почему-то хрипло.

    — Показываю вам, где хранится яча.

    Над моей головой действительно разошлись створки шкафа с множеством прозрачных банок, в которых хранились ароматные травы.

    Я чувствовала, что он забавляется, и это раздражало. Не в смысле даром чувствовала, а просто знала. Хотя возможно, сказалась недавняя нервотрепка. Ну или от чужих эмоций я уже начинала путаться в своих, поэтому видела то, чего в помине не было. А от близости Берговица путалась еще больше.

    — Может, знаете, какую любит пить ваша дочь?

    Он забрал из моих рук чайник, при этом скользнув пальцами по пальцам, отчего мои колени слегка подогнулись, а губы пересохли. Всегда гадала, не мешают ли ящерам когти, но сейчас подумала, что совсем не мешают. Прикосновение Берговица кожа к коже было мягким и коротким, и я будто в оголенный нерв превратилась.

    Да что же со мной такое творится?

    — Фелиса сама попросила ячу, лисс Рокуш?

    — Да, — растерялась я. — С молоком.

    — Она ненавидит ячу, и у нее непереносимость лактозы.

    То есть очередная каверза от девчонки? Мне казалось, что тему мы уже закрыли. Вот… ящерица!

    — Фелиса предпочитает фруктовые смеси, обязательно со льдом. Фрукты в холодильнике.

    — Спасибо, что предупредили.

    — Обращайтесь, — Берговиц подхватил со стола планшет и направился к дверям, но на выходе обернулся. — Лисс Рокуш… Прикрывайте свои колени.

    — Чем вас не устраивают мои колени, листер Берговиц?

    — Тем, что их видно, — припечатал меня взглядом ящер.

    — Хорошо, — кивнула я.

    И на следующий день надела платье с пышной юбкой ниже колен, но с обнаженными плечами и откровенным декольте.

    С Берговицем мы снова столкнулись на кухне, когда Фелиса отправила меня за сэндвичами. На этот раз он был не один, а с помощницей, и они что-то оживленно обсуждали. При виде меня, ящер прервал свою речь: его взгляд скользнул в ложбинку между грудей. Что, конечно же, не укрылось от Майи. Последняя полыхнула гневом так, что я поспешила разогреть сэндвичи и покинуть кухню, чтобы не находиться в столь ядовитой атмосфере.

    Как назло, она (то есть Майя, а не атмосфера) догнала меня на лестнице. С видом строгой учительницы помощница указала на меня когтистым пальцем и поинтересовалась:

    — Лисс Рокуш, потрудитесь объяснить свой внешний вид.

    Я же только приподняла бровь: не собиралась с ней церемониться.

    — А что не так с моим видом, лисс Горез?

    — Он слишком… вызывающий!

    Думаю, это самое мягкое слово, которое характеризовало меня по мнению Майи.

    — Я строго соблюдаю дресс-код, назначенный моим боссом, — ответила спокойно.

    — Листер Берговиц не позволяет в таком ходить!

    — Мой босс — Фелиса, а не листер Берговиц, — поправила я. — Впрочем, с ним мы тоже уже обсуждали мои колени. Он сказал, что главное, чтобы они были прикрыты и не отвлекали его от работы, и как видите, я сегодня в длинной юбке.

    При упоминании моих коленей и внимания ящера к ним Майю всю перекосило.

    — Об остальном листер Берговиц умолчал, — невозмутимо добила я. — Но если у него есть вопросы, пусть решает непосредственно с моим боссом.

    Несмотря на то, что я его не чувствовала, все равно почему-то знала, была уверена, что Берговиц не станет цепляться к такой мелочи. А даже если попробует надавить на дочь, Фелиса все сделает отцу назло. Потепление в их отношениях так и не наступило.

    Впрочем, перемирие не наступало не только у них.

    После встречи в Брасе Нат так и не позвонил. А ведь почти неделя прошла с нашей ссоры: завтра календарь обещал субботу. Я не представляла, сколько братец собирается дуться, но уже отчаянно скучала и готова была позвонить сама. Мне его отчаянно не хватало, наших разговоров и подколов-шуточек, уютных посиделок на кухне и смеха. Именно с ним я всегда могла говорить обо всем, именно с ним хотела посоветоваться.

    О том, почему я не чувствую Берговица.

    Ведь в Сети ни о чем подобном не писали. Точнее, там были жалкие крохи информации, которая мне совсем не помогла. В основном о том, что из-за недостаточного уровня способностей эмпата глубинные эмоции некоторых ящеров могут быть скрыты.

    Но мой уровень был более чем достаточным.

    От нечего делать я каждый день отслеживала в доме Берговица каждого, кто там находился. И если во вторник всех их чувствовала смутно, то в пятницу я могла почувствовать всех и каждого одновременно. Начиная от горничных и злюки-помощницы и заканчивая маленьким Марко. Младшего Берговица я видела лишь однажды из окна, когда он бегал по прилегающему к дому заднему двору, мы с ним совсем не сталкивались, но к его эмоциям я тянулась больше всех — они были светлыми, яркими, искренними и всегда вызывали улыбку. Единственным белым пятном для моего дара оставался сам Ладислав Берговиц. И эта загадка раздражала меня сильнее выходок его дочери.

    Впрочем, провернуть нечто вроде сканирования в торговом центре я бы пока не рискнула, и в остальное время закрывалась от чужих эмоций, насколько могла. Правда, иногда особо сильные все равно прорывались. Вот как сейчас, когда я возвращалась домой, и только шагнула на крыльцо, как уловила в коридоре две ауры: одна принадлежала ящеру, другая — человеку и…

    Эмпату!

    Вторую ауру я могла узнать из сотни других, поэтому ускорила шаг.

    А когда завернула за угол, охнула.

    Потому что к дверям моей квартиры тяжело привалился Нат. Глаза прикрыты, на лбу бисеринки пота, а на ногах он держался только благодаря своему другу Эрсу.

    Я бросилась к брату, мы вместе втащили его в квартиру, уложив на мою постель (больше уложить его было просто некуда).

    — Что произошло? — не спросила, а потребовала я у Эрса, который не поддерживал моды на бритоголовость, а наоборот, обладал патлатой шевелюрой. Это, пожалуй, было самой примечательной чертой киронца.

    Он всегда передо мной робел, но нехотя объяснил:

    — Мы были в баре. Отмечали его возвращение…

    Возвращение, как же! Ничего так, что он никуда не успел уехать?

    Захотелось наподдать нерадивому братцу. Только правило «лежачих не бьют» спасло его от пинка. Хотя…

    — Нат же не пьет, — нахмурилась я.

    — Он и не пил, — огорошил меня Эрс. — Но вдруг закачался и свалился со стула.

    — Просто взял и свалился?

    Просто так люди не падают. Ящеры тоже. Я отпустила дар и заново просмотрела энергетику брата, но в ней была такая мешанина чувств, что разобраться в чем-либо не представлялось возможным.

    — Ну… Вообще-то перед этим Нат снял браслет.

    Я тут же задрала рукав свитера братца и убедилась, что это правда.

    Но это совсем не объясняло его состояния. Я тоже недавно сняла свой браслет…

    — И все? — строго уточнила у Эрса.

    — Он поспорил, что прочитает мысли каждой девчонки в баре.

    Лакшак!

    Вот теперь все стало на свои места: и мешанина эмоций, и странное состояние Ната. Брат снял браслет и решил показать, что крут. Вместо тренировок, постепенного вхождения в дар, перенапрягся и теперь пожинал плоды своего тщеславия. То есть тупости.

    — Эмпаты не читают мысли, — процедила я, и сжала кулаки, чтобы на этот раз действительно не стукнуть братца. — Спасибо тебе, Эрс, что привел его ко мне. Дальше я сама.

    — С ним все будет в порядке?

    — Конечно. Просто переутомился. Завтра будет как новенький.

    Киронец кивнул и поспешил убраться от меня подальше. Раньше я не чувствовала, что он меня опасается, а теперь понимала, что Эрс, наверное, видел во мне строгую мамашу, готовую порвать за свое дитя.

    Именно строгой мамашей я себя и чувствовала. Хотя дитя давно вымахало в высоту и вширь.

    — Ну и что мне с тобой делать? — устало спросила у брата. Сдвинула вторую подушку, присела в изголовье кровати и положила пальцы ему на виски.

    Этому меня тоже научил Беглец — воздействию на других эмпатов. Мои способности не считались боевыми, но рядом с другими одаренными я кое-что умела. Например, закрыться от эмпата, ударить по нему своими чувствами или же забрать боль, если чувствами ударил кто-то другой.

    Или, как в случае Ната, когда один тупой эмпат переоценил свои возможности, помочь ему с этим справиться.

    Впитывать и отсекать чужие эмоции было не самым простым и приятным занятием, но минут через десять брата перестало трясти, его дыхание стало спокойным и глубоким, а еще через пять он открыл глаза.

    Тогда я пихнула его в грудь.

    — Ой!

    — Сейчас вообще будет ой-ой-ой! — зло пообещала я, когда Нат вскочил с кровати, подальше от меня. Впрочем, я тоже поднялась и сложила руки на груди. — Ты что творишь?!

    К счастью, брат не стал играть в «ничего не понимаю».

    — Если ты ходишь без браслета, то и я буду, — выпалил он, копируя мою позу.

    — А если я с Западного моста прыгну, ты за мной сиганешь?

    — При чем здесь ты? Я давно вышел из того возраста, когда мне нужна была нянька! И могу принимать самостоятельные решения.

    А пафоса-то сколько!

    — Да ну? — я приподняла бровь. — Ты случайно не знаком с Фелисой Берговиц?

    Нат нахмурился.

    — С девчонкой, с которой ты носишься? Нет, впервые ее сегодня видел. А что?

    Прислушалась к чувствам брата, но так и не уловила лжи. Он испытывал только замешательство.

    — Вы бы нашли общий язык, — фыркнула я. — Но сейчас не об этом. Я еще могу понять, почему ты снял браслет, но почему решил геройствовать — нет.

    В случае с Натом то, что он сделал действительно было огромнейшей глупостью. Если мой девятый уровень требовал постоянной концентрации, то его дар был изначально слабее. По прибытию в Уну он едва достигал отметки пять. Ему вообще изначально не хотели назначать браслет, а чтобы «прочитать» всех девчонок в баре, брату пришлось бы хорошенько попотеть даже при постоянных тренировках. Так что эта попытка изначально была обречена на провал.

    Нат это прекрасно понимал, и поэтому сейчас злился. Это было видно даже по сжатым губам и по тому, как он метал молнии взглядом, не говоря уже про его гнев, который пропитал мне всю квартиру.

    — Можно я сначала воды попью? — неожиданно поинтересовался Нат, направляясь на кухню.

    — Уходишь от вопроса?

    — Просто не хочу снова с тобой ссориться.

    — Я тоже, — призналась, — не хочу.

    Сказала и осознала, что еще одну ссору просто не выдержу. Неделька была еще та, я невероятно устала, да и простуда давала о себе знать: длительное сидение на каменном крыльце вышло мне боком. Во вторник все еще было нормально, но с каждым днем мне становилось хуже и хуже. Вот и сейчас у меня першило горло и, кажется, снова поднималась температура.

    — Ты правильно сделала, что согласилась на эту работу, — огорошил меня Нат, после того как выпил целый стакан воды и поставил его в мойку.

    — Правильно?

    — Да. У тебя очень сильный дар, так зачем его скрывать?

    — Я не поэтому…

    — Знаю, — перебил он меня. — Я знаю, Лили. Но ты заслуживаешь большего. Твои способности — это часть тебя. Рано или поздно твоя работа у Берговица закончится, но ты сможешь найти новую уже в качестве сильного эмпата, а не очередной помощницы непонятно кого.

    — Долго речь придумывал?

    — Две ночи, — вздохнул брат. — Еще дольше я называл тебя тупой лакшицей.

    — Оно и видно, — я хмыкнула и раскрыла ему объятия: — Иди сюда, тупой ты мой лакшак.

    Мы обнялись, не так яростно, как на территории академии, но тепло. Я даже потерлась щекой о его куртку. Потом правда вспомнила о приключениях Ната.

    — Надеюсь, полы в баре были относительно чистыми, — проворчала, отстраняясь.

    — Твоему прикиду не грозит испортиться даже если ты нырнешь в мусорный бак, — не остался в долгу братец. Правда подколол беззлобно, и то хлеб.

    Заставила Ната разогреть нам ужин, а сама приняла душ и переоделась в домашнее. Горячая вода смыла усталость, обжигающая яча смягчила дерущее горло, и я разом почувствовала себя лучше. Хотя может дело было в том, что в нашей маленькой семье вновь наступил мир.

    — Так почему ты решил «прочитать» девиц в баре? — спросила, когда мы покончили с едой.

    — Потому что идиот, — вздохнул Нат. — Хотел доказать себе, что тоже могу быть эмпатом.

    Я рассмеялась.

    — И как? Доказал?

    — Понял, что это не мое. Я все-таки музыкант.

    — Лучше поздно, чем никогда.

    Вернулось то чувство из детства, когда мы с Натом были самыми близкими друг другу людьми. Возможно, именно поэтому я решилась спросить:

    — Ты когда-нибудь слышал, чтобы ящер мог полностью закрыться от эмпата?

    — Я не могу прочитать некоторых, — с готовностью ответил брат. — Особенно, если он находится далеко. Вот Эрса легко прочитал.

    — Я не про тебя, а про себя.

    Нат посмотрел на меня со смесью удивления и недоверия.

    — Полностью?

    — Полностью. Причем я его касалась, но все равно ничего не поняла. Его чувства для меня… будто скрыты.

    — Кто это?

    Думаю, если я назову имя брату, ничего страшного не случится.

    — Тот, кто меня нанял. Ладислав Берговиц.

    Нат долго хмурился, прежде чем серьезно ответить:

    — Нет, не слышал о таком. Это же противоречит тому, что говорил Беглец.

    — Выходит, что он тоже не все знал.

    Либо по какой-то причине не рассказывал об этом. То, что чувства можно скрыть.

    Мы с Натом засиделись до полуночи. Уходя, он пообещал мне больше не мудрить с даром, а я пообещала сообщать ему обо всем важном в моей жизни. Засыпала я со светлым чувством, растекающимся в груди теплом.

    А вот проснулась с заложенным носом и тяжелой головой.

    — Да когда же это закончится? — сипло пробормотала я, и тут же пожалела: горло обожгло огнем.

    Из зеркала на меня смотрело нечто бледное, с синяками под глазами и яркими губами.

    М-да.

    Колени, пожалуй, сейчас самое привлекательное, что во мне есть.

    Чтоб я еще раз рисковала своим здоровьем ради каких-то ящеров? Ни за какие киронские визы!

    Пришлось заваривать специальную ячу с корнем лурлы, чтобы взбодриться и вообще не шататься при ходьбе. Помогло слабо, но помогло. Решила не особо заморачиваться с одеждой и просто натянула приличную по меркам Берговица юбку и свитер. Захватила с собой термос, чтобы запивать лекарство. Нет, это точно не простая простуда, а какой-то злостный вирус. Хотя не стоит исключать и откат от действия дара. В чем я была уверена точно — мне необходим выходной, чтобы отлежаться и быть в строю. По контракту у меня их два в месяц, так что проблем быть не должно, пусть даже работаю я недолго. Главное договориться с Фелисой, ну или обсудить это с Майей.

    Не знаю, что сложнее.

    То ли эта мысль, то ли целебная яча, то ли все вместе меня взбодрило. И даже голос вернулся. Так что на работу я отправилась, готовая к войне. Иначе наши отношения с Фелисой и не назовешь.

    Впрочем, сегодня я действительно была настроена более чем решительно, поэтому когда не увидела в комнатах девчонки Летицию, облегченно выдохнула.

    Фелиса как раз стягивала платье с манекена, тот сильно накренился и грозил на нее рухнуть. Я тут же подскочила, перехватила его и помогла с переодеванием. Естественно, спасибо не дождалась, на меня только бросили пристальный взгляд.

    — Доброе утро, — поздоровалась я. — Нужна помощь?

    — Нет, — бросила девчонка. — Занимайся чем хочешь.

    Это было частым ответом, но в этот раз я не собиралась отступать.

    — Босс, так не пойдет, — заявила, сложив руки на груди. — Я здесь не для того, чтобы читать журналы мод. Для чего-то же вам нужен был секретарь. Так что давайте обговорим, что входит в мои обязанности, и чем я могу вам помочь.

    Фелиса недобро прищурилась.

    — Я хотела найти место для дня рождения, но отец уже выбрал его сам, так что можешь не заморачиваться насчет этого. И насчет остального тоже.

    Меня вновь окунуло в озеро чужих эмоций: обиды и ярости.

    — Он наверняка все придумает сам. Так что обсуждай с ним!

    Это было бы самым простым решением — не заморачиваться.

    — Все-таки это ваш праздник, босс.

    — А кого это волнует? — Сквозь гнев девочки проступало то непонятное чувство. Смесь тоски и едва уловимой горькой обреченности.

    — Меня.

    — Что? — Фелиса уставилась на меня во все глаза.

    — Да, меня нанял ваш отец, но я ведь ваша помощница, и представляю ваши интересы.

    Я даже сумела добиться переноса концерта Эры Блэк!

    Девочка сомневалась, я чувствовала это кожей, своей энергией, сутью. Через эти сомнения просачивалась надежда. Слабая и эфемерная, но она была. Правда, недолго.

    — Знаю, ты меня защитила от шэм, и все такое. Но мы не подружимся. Просто не мешай мне.

    Спрашивать: «Почему?» не имело смысла. Я и так знала. Фелиса видела во мне врага, шпиона. Потому что видела врага в собственном отце.

    Она вернулась к своей работе, предоставив меня самой себе, но у меня в голове уже выстраивался план. То ли температура сработала, то ли мне надоело это перетягивания каната.

    Не подружимся, говорите? Ну это мы еще посмотрим!

    Кажется, я знала способ, как добиться расположения своего босса. И собиралась им воспользоваться.

    Вот прямо сейчас!

    Если Берговиц всегда придерживается своего графика (могу поспорить, что придерживается), то он должен быть дома. Это можно было легко определить по присутствию или отсутствию в особняке Майи. Сейчас я чувствовала помощницу: она находилась в кабинете ящера. Лучше бы, конечно, без нее, но… как уж есть.

    Я была в этом кабинете единственный раз, в понедельник, но испытала дежавю. Берговиц стоял на том же месте у окна, спиной ко мне. А белая рубашка все так же обтягивала его сильные плечи. Вот только сейчас при виде этой спины и плеч я испытала совершенно иные эмоции.

    Эмоции, за которые мне захотелось настучать себе по голове, потому что на миг мне отчаянно захотелось коснуться этих самых плеч, вытягивая из них напряжение. Не уверена, что только эмпатически.

    Да что ж это такое-то, а?!

    Могу я на него нормально реагировать? В смысле, не реагировать так… Откровенно! От злости на себя я слегка зависла, а вместе со мной зависла и моя речь.

    — Лисс Рокуш? — в меня плеснуло раздражением Майи, сидящей на диване с планшетом. — Вы дверью ошиблись?

    — Нет, — я вздернула подбородок, встречая взгляд повернувшегося мужчины. — Мне нужно поговорить с вами, листер Берговиц.

    — Говорите, — последовал короткий приказ.

    — Наедине, — уточнила я, проигнорировав возмущение его помощницы. — Это касается вашей дочери, и это очень важно.

    — Я могу уделить вам время за обедом.

    А до этого я растеряю весь запал? Нет, так не пойдет. Сейчас или никогда!

    — Лучше сейчас.

    Кажется, секретарь потеряла дар речи от такой наглости, потому что ответила не сразу:

    — Листер Берговиц очень занят, — процедила она.

    — Но не для семьи.

    — Что вы себе позволя…

    — Все нормально, Майя, — перебил ящер. — Оставьте нас. Я позову, когда вы понадобитесь.

    Помощница посмотрела так, будто собиралась испепелить меня взглядом. Не говоря уже о ее эмоциях: вот где была гремучая смесь. Но я уже достаточно натренировалась, чтобы отгородиться от ее чувств и от нее самой.

    Стоило Майе скрыться за дверью, Берговиц бросил:

    — У вас есть пять минут.

    Пять минут для дочери? Я действительно начинаю ее понимать.

    — Тогда не станем тратить время даром, — я подошла ближе. — Я хочу, чтобы вы арендовали для дня рождения Фелисы тот дом, который хочет она.

    — Хотите?

    — Да. Знаю, что вы выбрали другой, но еще есть время все переиграть. Это ее день рождения, и она достойна того, чтобы самостоятельно выбирать, где и как отмечать праздник.

    — Кажется, мы уже обсуждали этот вопрос, — снова перешел на «холодный» режим Берговиц.

    Не просто холодный, от него только чудом снежинки не сыпались.

    — Да, — кивнула я, — и сошлись во мнении, что я выполняю свою работу. Сейчас я именно это и делаю: то, ради чего вы меня наняли. Мой босс хочет отметить собственный праздник в том старинном особняке. Пригласить диджея Крайзена и группу Батискаф. Бабуля Ро все равно плохо слышит, а другим гостям понравится.

    Я сыпала теми крохами фактов, которые успела узнать и прочитать о его дочери, только сейчас по-настоящему осознав, как мало я знаю о Фелисе на самом деле. Но из этих крох складывалась картинка.

    — Этот дом важен для Фелисы, потому что он был важен для ее матери.

    Впервые за время нашего знакомства холод и спокойствие во взгляде Берговица треснули, обнажая истинные чувства. По его лицу прошла судорога, стирая маску невозмутимости. На мгновение, которого мне хватило, чтобы ощутить чувства киронца и мысленно вздрогнуть от короткой вспышки ярости и боли.

    Впрочем, несмотря на взгляд, в котором разверзлась Бездна, спросил он ровно:

    — Она сама это вам сказала?

    — Нет, — ответила я честно. — Я почувствовала ее.

    — Вам нужно чувствовать мою дочь и ее окружение, а не размышлять о ее чувствах.

    — Но я о них думаю, листер Берговиц! Этого не отменить.

    — Это… — начал ящер, но я его перебила:

    — Неважно? Еще как важно! Это очень важно для Фелисы.

    Он шагнул ко мне так быстро, что взгляд едва уловил это движение.

    — Не. Смейте. Больше. Перебивать. Меня, — процедил Берговиц. — А так же учить меня, как общаться с дочерью.

    — Кто я такая, чтобы вас чему-то учить? — фыркнула я, задирая голову. Хотя от его напора и близости (мы почти касались друг друга) захотелось податься назад.

    Или наоборот вперед.

    Пусть даже ящер снова закрылся, та вспышка врезалась в память. Да мне и не нужно было считывать его эмоции, чтобы понимать, что он злится. Очень сильно злится. И злость эта была холодной, если не сказать ледяной. Меня даже затрясло от этого холода. Хотя, возможно, просто целебное действие ячи из термоса закончилось, и злостный вирус радостно запустил в меня свои когти.

    Так, а вот про когти точно лучше не думать.

    — Вы эмпат, которого я нанял.

    Спасибо, что напомнили!

    — Наняли, — согласилась я. — И уволить можете в любой момент. За невыполнение своих обязанностей. А я привыкла серьезно относиться к своей работе, листер Берговиц. Быть не приложением своего босса, а его незаменимой помощницей.

    — И кто вам мешает?

    — В данном случае — вы!

    Наверное, огрей я его стулом, ящер и то изумился бы меньше.

    — Да, это правда. Вы отказываетесь мне уступать даже в самой малости, из-за чего ваша дочь меня не любит. Просто потому что!

    За одно это меня можно было уволить, но сдаваться я не собиралась.

    — Вы должны научиться доверять ей, только тогда она станет доверять вам!

    Правда же, не собиралась.

    Только вот когда ящер бросил на меня еще один злюще-холодный взгляд, меня окончательно приморозило. Закончить мысль я не успела… Или успела? Кажется, Берговиц мне что-то ответил, но я не смогла разобрать, потому что в ушах загудело, а ногу пронзило болью, будто на меня надели раскаленные кандалы. Лицо ящера вдруг начало расплываться перед глазами, колени задрожали, и я соскользнула вниз.

    Loading...

      Комментарии (79)

      1. Ночь без сна и уйма впечатлений — вот что получила от прочтения книги! Как всегда Ваше творчество не оставляет равнодушной! Замечательная история! ГГ целостные, взрослые, сильные и покорили с первых строк! Отдельное СПАСИБО за возможность насладиться прочтением бесплатно!!!

      2. Очень клёво! Невозможно было оторваться. Спасибо!

      3. Читала в первый раз и не могла оторваться! Спасибо большое за пережитые эмоции! Великолепный роман! Чувства просто бурлят. Спасибо за вашу акцию про бесплатное чтение!

      4. Снова прочла запоем задвадня! Испыпала массу эмоций, все не так как в первый раз! Спасибо Мастеру за прекрасную вещь! Всего в меру

      5. Читала в первый раз!!! Не могла оторваться!!! Эмоции прям через край!!! Каждая книга самобытна, герои не похожи друг на друга, сюжеты удивляют и восхищают!!! Спасибо огромное за Ваше творчество возможность бесплатного прочтения.

      6. Второй раз читаю ,как впервый раз,за два дня проглотила его!!!!!

      7. Роман очень интересный, забросила все, прочитала за 2 дня. Спасибо большое.

      8. Забросила все дела пока не дочитала историю до конца. Спасибо за увлекательный роман👍

      9. ЧИТАЛА В ТОМ ГОДУ,РЕШИЛА ПЕРЕЧИТАТЬ И НЕ МОГУ ОТОРВАТЬСЯ!!!РОМАН КЛАССНЫЙ !!!

      10. Очень интересная и увлекательная волшебная история!!Огромное спасибо Авторам!Читала,весь день-пока не дочитала.