Лиарха
Глава 1. Правда, правда и ничего, кроме правды 
Мы с Вартасом смотрим друг на друга. Он — последний, кого бы я хотела сейчас видеть, и в то же время он — единственный, кто есть рядом. Сейчас. Когда за моей спиной стоит эта злосчастная банка.
— Зачем ты пришел?
— А ты?
— Это мой дом.
— Это дом, где жила моя девушка.
— Твоя девушка здесь больше не живет.
«Твоя девушка здесь больше не живет».
Я снова поворачиваюсь к банке. Поворачиваюсь так резко, что на миг перехватывает дыхание. Подхожу ближе, и, хотя меньше всего мне хочется брать эту гадость в руки, я все-таки беру. Сигарета тонкая и изящная. Была. До того, как ее подожгли — сейчас это просто окурок с обуглившимися краями и золотистой каймой, которую наполовину сожрал огонь. Тот, кто это сделал, явно обладал извращенным чувством юмора. Или не обладал им вовсе.
У Лэйс никогда не было чувства юмора, но, когда родители играли с нами в прятки, они оставляли подсказки.
Это не похоже на подсказку.
Это больше похоже на предостережение. Или на предупреждение — потому что на нетронутой части сигареты надпись «Эвесс». Я помню эту марку, помню, как они выглядят: я столько раз видела ее, зажатую между изящных пальцев.
Дженна.
Мертвая бабочка.
Вода.
Дженна.
Клуб «Бабочка».
Ныряльщики.
В голове что-то щелкает, и все становится на свои места: это действительно предупреждение. Но не от Ромины. От Лэйс. Если я правильно понимаю то, что она хочет сказать — она сбежала не от Подводного ведомства. Она сбежала от Дженны. И от тех, с кем работала… до определенного времени.
— Что это за дрянь?! — Голос Вартаса вытряхивает меня в реальность и в окончательное осознание случившегося: Лэйс жива.
Лэйс.
Жива!
Я отставляю банку, глядя ему в глаза.
— Нам нужно поговорить.
— Нам определенно нужно поговорить, Вирна. — Вартас берет меня за руку. — Я был слегка не в себе. Из-за всего, что случилось. Твои сестры сказали, где тебя искать. Сказали, что ты на Пятнадцатом, поэтому я здесь. Я здесь из-за тебя.
— Лэйс жива.
— Я… Что?!
— Лэйс жива, — шепотом повторяю я, указывая на стоящую на столе банку. — Это ее рук дело. Она хочет меня предупредить.
— Подожди. Я решительно ничего не понимаю.
Я обхожу его, резко захлопываю дверь.
— Я думала, что это угроза Ромины. И в тот раз, и сейчас — тоже. Но это не так.
Вартас щурится, я указываю ему на стул.
— Слушай. Это действительно предупреждение, но не от Д’ерри. От Лэйс.
Его взгляд становится жестким, а я продолжаю. Продолжаю, понизив голос, потому что мне все время хочется говорить громче, и та радость, которая сейчас бьется во мне осознанием (Моя сестра жива!) заставляет меня говорить все быстрее и быстрее. К тому моменту, как я заканчиваю, Вартас все-таки опускается на стул. Мне хочется увидеть ответную радость в его глазах, но ее нет. Точнее, возможно, она выражается как-то иначе? Она же должна выражаться? Я только что сказала ему, что Лэйс жива!
— Хидрец, — выдает он, когда я замолкаю.
— Что?
— Хидрец, — повторяет он. — Если все так, как ты сказала, это хидрец. Полный.
— Я сказала, что Лэйс жива!
— Лучше бы она умерла! — Он осекается, увидев мой взгляд, поспешно поднимается. — Вирна, я не это хотел сказать. Прости, я сам не понимаю, что несу. Ты… просто ты представляешь, что это значит — для тебя?
— Да! — Я складываю руки на груди. — Да, я отлично представляю, что это значит. Все это время я не представляла, что с ней случилось. Все это время я считала, что моя сестра мертва, а сейчас я узнаю, что она жива. Больше того, она может со мной связаться!
— И говорит тебе, что тебе нужно остерегаться Дженны. А ты уже по уши в этом увязла. Ты на самом дне, Вирна, ты понимаешь? Если Лэйс сбежала, ей было, от чего бежать. Куда бежать тебе? А Митри и Тай? Что ты теперь будешь делать?
Я обхватываю себя руками и смотрю ему в глаза.
— То, что собиралась.
— То, что собиралась? Ты сейчас о чем?!
Я глубоко вздыхаю. Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями и все объяснить Вартасу. Впрочем, нет. В первую очередь мне нужно объяснить это себе. Он прав — в том, что Лэйс было от чего бежать. Я смотрела запись ее видео, и я видела, как горели ее глаза. Она была с ними, она верила в то, что говорила. Не сомневаюсь, она в это верила, потому что проще заставить океан отступить от берегов Ландорхорна, чем заставить Лэйс сказать то, во что она не верит. Можно было предположить, что ей угрожали, но я знала свою сестру. И та, кого я знала… словом, эта запись была сделана в то время, когда она действительно им верила. Что произошло потом, я не знаю, но наверняка что-то серьезное.
Мне нужно понять, что именно.
Мне нужно во всем разобраться, чтобы…
— Я должна сделать так, чтобы больше никому не пришлось бегать.
Вартас смотрит на меня, и в его глазах однозначный приговор: «Тронулась умом». Я вряд ли смогу ему объяснить, пока не покажу. Поэтому киваю в сторону двери.
— Пойдем.
— Куда?
— К морю.
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас здесь никого нет.
— Вирна, ты меня пугаешь.
Я пожимаю плечами и иду к двери. Ему не остается ничего другого, кроме как следовать за мной.
— Вирна, что происходит?
— Увидишь.
— Увижу?!
Мы удаляемся все дальше от того, что принято называть жизнью. И нет, я не боюсь, что кто-то нас заметит и донесет, сейчас весь Пятнадцатый на рабочих сменах или спит после них. А если кто-то вдруг даже случайно нас увидит, предпочтет быстро об этом забыть. На Пятнадцатом ненавидят существующий режим слишком сильно, чтобы рассказать о девчонке с парнем, которые решили уединиться на пустынном берегу.
Я прохожу по берегу чуть дальше, чем в прошлый раз, когда была одна. Приближаюсь к воде.
Ее сила ударяет мне в пальцы, стоит коснуться кромки набегающей пены. Сейчас я не могу это видеть, скорее, ощущаю, как она отражается в моих глазах и вспыхивает в самой глубине моего существа. Море отзывается на мое прикосновение, тянется ко мне, а потом, подчиняясь незнакомой, неизведанной сути во мне, поднимается, как край покрывала. Раньше, чем я успеваю что-то почувствовать , этот край рассыпается, окатив меня пенными брызгами.
— Это что, к едхам, такое? — спрашивает Вартас. — Это…
Он осекается, когда я поворачиваюсь к нему: замирает, глядя в мои глаза. Я же просто отвечаю:
— Это я.
— Ты? — переспрашивает он, как будто не может поверить своим глазам.
Я его очень хорошо понимаю: еще несколько часов назад я сама не могла им поверить. Буквально.
— Та волна на берегу. Это тоже была я. — Я сажусь на холодные камни, глядя на него снизу вверх. — До сегодняшнего дня это прорывалось только от эмоций.
— Как такое вообще возможно?!
Вартас опускается рядом со мной.
— Не знаю. Но я живое тому доказательство.
Какое-то время мы сидели молча. В звенящую тишину вокруг нас врывался только шум моря, глубокий и ровный, гул накатывающих на берег волн, отступающих и слизывающих пенным языком камни.
— Та легенда, о которой ты мне рассказывала…
— Это просто легенда. По крайней мере, я так думала, — теперь я вообще ложусь. Подкладываю под голову камень покрупнее и не такой острый, как остальные.
— Что ты думаешь теперь?
Я смотрю на небо. Яркое, с лезвиями холодных осенних облаков.
— Думаю, что я лиарха. Или что-то вроде. Не знаю, насколько легенды говорят правду, но вода подчиняется мне… и у меня аллергия на въерхов.
Последнее я выдыхаю со смешком. Мне хочется закрыть глаза ладонью, потому что глаза от яркого солнца слезятся просто невыносимо. Да, они просто слезятся от ветра и яркого света, ничего кроме. Потому что что-то кроме в сложившейся ситуации было бы просто смешно. Пусть я и признаю свои чувства к К’ярду, будущего у них нет. Я всегда придумывала себе столько сложностей — вроде того, что он сын правителя Ландорхорна, а я калейдоскопница, что я человек, а он въерх… но я даже не представляла, что могу наткнуться на нечто гораздо более существенное.
В частности, на то, что наша сила несовместима.
Или, попросту, мы вытягиваем ее друг из друга. Теперь, после всего, я уже не была уверена, что его опустошил океан. Скорее всего, это тоже была я.
Потому что именно мне он в ту ночь спасал жизнь.
И именно рядом со мной его сила угасла.
— Я собираюсь рассказать Дженне.
— Что?! — Вартас произносит это так, что на миг перекрывает даже шум моря.
— Она хочет знать, что я полностью на ее стороне. И я дам ей возможность думать, что это так.
— Вирна, это…
— Глупость? Может быть. Но о моей аллергии на въерхов знают по меньшей мере трое. Не считая тебя. Я не знаю, как скоро эта новость дойдет до правителя Ландорхорна, но, когда она дойдет, бежать мне будет уже некуда.
Честно говоря, я не уверена, что уже не дошла. Доктор, к которому меня отвозил Лайтнер, весьма заинтересовался моим случаем. Не уверена, что он понял, что к чему — судя по его реакции. То ли я действительно исключение из правил, то ли он отлично владел собой. Но если он отлично владел собой, а сразу после моего ухода сообщил бы обо всем Диггхарду К’ярду, скорее всего, я бы сейчас не лежала на этом берегу. А Митри и Тай не сидели бы в кафе, поэтому вывод напрашивается один: для доктора я такая же загадка, как для Лайтнера, Кьяны… и для себя.
Въерхи обо мне не знают.
Точнее, они действительно считают лиархов легендами. И это еще одна загадка, по крайней мере, для меня — если мир в их власти с самого Проседания, то почему они не знают о лиархах?
Вопросов так много, что у меня начинает кружиться голова.
Если бы рядом была Лэйс… но ее нет.
Что она узнала о Дженне?
— Я понимаю, — неожиданно говорит Вартас.
Его слова вызывают во мне удивление. Пусть слабое, но все-таки — я готовилась к тому, что он начнет меня отговаривать.
— Я хочу пойти с тобой.
— Нет.
— Нет?
— Тебе точно не стоит в это лезть.
— И это говоришь мне ты?
Я сажусь, оказываясь с ним лицом к лицу.
— Мне не нужно, чтобы ты пострадал из-за меня.
— Тебе не нужно, чтобы я пострадал из-за тебя? Серьезно?! Поэтому ты попросила меня взять машину, чтобы забрать твоих сестер?
— Я просила прощения за эту машину!
— Да к едхам этот эйрлат! Я не хочу оставлять тебя одну наедине с этим. Ты понимаешь? — Он смотрит мне в глаза. — Лэйс я это позволил. И где она сейчас? Прячется. Отправляет тебе эту жуть, а мы даже не знаем, почему. Знаешь, Вирна, иногда стоит кому-то довериться.
Я открываю рот, но вместо слов с губ срывается сдавленный выдох.
«Она была ныряльщицей». Я произнесла это точно так же, на выдохе.
Я доверилась К’ярду, и вот что из этого вышло. То, что сейчас я до сих пор слышу его слова: «Океан. Мой океан».
Так что Лэйс была права, когда послала Вартаса, и мне нужно сделать то же самое. Просто подняться и уйти, но я почему-то сижу. Мне нужно быть сильной, но мне хочется быть слабой. Или я просто слишком много всего ему рассказала, чтобы сейчас развернуться и уйти.
— Вирна! — Он встряхивает меня голосом. — Я знаю, что между нами было слишком много всего. Знаю, что мы здесь только благодаря Лэйс. Я обещал ей позаботиться о тебе и о младших, но я не хочу заботиться о вас только потому, что так просила она. Если я не могу тебя остановить, позволь мне просто быть рядом. Позволь мне тебя защищать. Позволь мне о тебе позаботиться. Сейчас, когда ты действительно в этом нуждаешься.
Я снова пытаюсь сделать вдох, но мне его не хватает. Воздуха.
— Ты же понимаешь, что я все равно от тебя не отстану? — спрашивает он.
Вместо ответа я утыкаюсь лицом в его куртку. Он пахнет совсем не так как К’ярд. Морем. Раскинувшейся вокруг нас безграничной соленой гладью, а может быть, ей просто пахнет все вокруг. Этого запаха мне хватает, чтобы пережить несколько бесконечно долгих мгновений и короткие объятия, которые тоже разрываю я.
— Хорошо, — говорю я, — я вас представлю. Но уже после погружения.
— Вирна…
— После погружения. — Я поднимаюсь. — Сегодня это будет перебор. Я не хочу делать все в спешке, мне нужно подумать.
— Ты уверена? Насчет погружения?
— Уверена ли я? Моя стихия — вода. Только оказавшись на глубине, я научусь ею управлять.
— Как ты вообще будешь учиться?! Въерхи годами не вылезают с полигонов…
— Вот для этого мне и нужна Дженна, — я поправляю волосы, — и полигон. Мне нужен океан, Вартас.
— Держи. — Он достает из кармана солнцезащитные очки. — Сейчас у тебя нормальные глаза, но мало ли. Когда Тай бормотала это в машине, я не придал ее словам значения. Не хочется, чтобы ты вспыхнула посреди платформы.
А мне-то как не хочется.
— Я верну. При следующей встрече.
— Не сомневаюсь.
Мы возвращаемся домой, и я иду к себе. В моей комнате мало что осталось, хотя кое-что все-таки осталось. В жестяной коробке из-под леденцов лежит крошка от сушеной водоросли. Когда-то сушеная водоросль была веточкой, но потом я ее неудачно взяла. Это то, что мы с Лэйс нашли на берегу в детстве и сохранили: моя часть была у меня, ее у нее. Собственно, и не взяла ее я потому, что от водоросли осталась одна пыль. Тем не менее, сейчас я ставлю жестянку к банке. Если Лэйс вернется (а мне кажется, она вернется), она поймет, что я прочитала ее предупреждение.
Не знаю, чем это поможет, но возможно, она оставит новое.
Какую-то другую подсказку.
И тогда, возможно, мы сможем увидеться немного быстрее.
Лиарха
Купить
Тяжелый выбор, но мне кажется, что Вирна согласится, единственное, что пока напрягает это Лира, короче, как сказал Винни-Пух » это жжжжжж не спроста»
Спасибо за большой кусок! Да уж… сиди, Вирна, и думай… Очень сложный выбор…
nadezhda89156345179, Да-да. Я тоже в восторге от такого куска текста. Просто супер. Такое обилие событий
Натали, И многое объясняют авторы в этом продолжении. Разжевали нам прямо))
Вот она и стала Избранной с ответственностью за тысячи жизней. А Вирна так устала от всего… Верю, что она с радостью вернулась бы во времена своей учебы и терпела бы издёвки въерхов, а не вот это все.
Нет девочке счастья… План миротворцев очень спорный, Дженну возможно заменить, а Вирна погибнет, зря…
Спасибо за продолжение!!!! Вот уж действительно, одна на миллион🙉
Мне тоже обидно, что в такой момент Лайта нет рядом. И разочаровываюсь в этих отношениях. Когда нужно, Вирна все время одна, а он развлекает девицу.
Мария Пыж, Ну Лайта и не приглашали . Вирну сразу перехватили после встречи с сестрами ,даже не дали поесть. А Лайт уже выразил свое отрицательное отношение к этому. Вирна всегда принимает решения не советуясь . Есть надежда , что Лайт как то узнает и не пустит.
Светлана, Или с ней пойдёт. Вот и неизвестно, что лучше…
Иоланта Карле, Лайт ее одну не пустит. Будет отговаривать , потом согласится. Уж лучше с ним , он надежный и не бросит . Он ни идейный , жертва в виде Вирны ему не нужна. А Вартас идейный , ему не стоит доверять. Насчет задания Вартаса , не ошиблась .
Светлана, Вартаса даже немного жаль, мечется сейчас между двух сестёр. И, похоже, ни одной не нужен.
Иоланта Карле, А мне почему то нет. Он идейный и фанатик своего движения . Вот , что перевесит долг или так сказать любовь к Вирне , хотя Вирна правильно сказала , он сам не знает кого любит.
Светлана, Наверное, долг перевесит. Иначе его ещё жальче будет…😩😥
Иоланта Карле, Вот и я о том , хотя если нужен герой посмертно , то лучше Вартас. Вирне и так бед хватило , но нельзя одному столько страданий.
Светлана, Надеюсь что он просто пойдет вместе с ней. Все таки надо Дженну остановить.
Натали, Я уверена , что не бросит. Просто обидно столько мужиков , а молодую девушку подставляют как разменную монету . Их совесть не мучает.
Вроде всё прояснилось? Да ничего подобного. Как попалась Лейс? Где и что сейчас с Лайтом и змиюкой Лирой? Убить Дженну! Ничего себе задание! Не думаю, что Вирна на это решится.Спасибо за продолжение!
Фаина Сальник, Решится , даже не сомневайтесь . Сыграли на ее слабостях , переживаниях за близких. Еще скорее всего и друзьям не чего не скажет .
Боже, они что собираются сделать Вирну смертником? …Вирна , нет!!! Кошмарный и однобокий план придумали эти миротворцы! Даже , если Вирна решится пожертвовать собой во благо мира, Дженна же тоже не единственная среди ныряльщиков! Если миротворцам удасться убить Дженну, вряд ли это остановит её приспешников. Это замкнутый круг!
annabinari, Да, ей стоит хорошенько подумать над своим участием в этой авантюре
Взрослый опытный дядька, который собаку съел на всей этой конспирации и борьбе, вешает свои проблемы на молоденькую девчонку… это называется жар из печи чужими руками загребать. Я бы им не верила. Мы мир, мы новый мир построим, но почему-то сами мы ручки марать не собираемся
Jana, Есть в этом что-то но все же он прав. Она была частью плана Дженны и это позволит подобраться поближе
Вирна согласится. Отправится к Дженне. Лайт, узнав, отправится туда же. Так как у них нет шанса быть вместе, они могут погибнуть оба, но не из-за любви, а героически спасая мир. Легенда повторится, несколько преобразившись. Но авторы, конечно же, приберегли другой сценарий. Представляю, какое у Вирны сейчас настроение, после всех испытаний, как же обидно, что нет того, кто может её вдохновить, в душевном раздрае пойдёт, практически, на смерть.