Лиарха
Глава 5. Чудесный во всех отношениях день 
У судьбы явно странное чувство юмора, потому что вторая случайная встреча за столь небольшой промежуток времени — это уже слишком. Точно так же, как слишком — видеть эту девицу рядом с ним. Во-первых, она въерха. А во-вторых, это ее жизнь. Моя жизнь в этом доме взятая взаймы, почти так же, как были взяты взаймы мгновения жизни рядом с ним. Все, что у меня появилось благодаря покровительству Дженны, у которой в свою очередь покровительство от… едх бы его побрал, почему именно сейчас я не могу сразу вспомнить его имя — Мильен Т’ерд — у таких, как эта девица просто по праву рождения.
Потому что они вроде как нас защищают.
От силы стихии.
Ха.
Еще десять раз ха.
И еще сто вдогонку.
Я собираюсь пройти мимо, когда К’ярд интересуется:
— Что, даже не поздороваешься?
— А должна?
— Дверь ты тоже не должна закрывать?
Я резко разворачиваюсь и понимаю, что дверь действительно не закрыта. Она даже не прикрыта — потому что замок срабатывает автоматически, стоит ее захлопнуть. При мысли об этом хочется побиться головой о стену. Я дергаю ручку на себя, и дверь запечатывает квартиру.
Правда, теперь убегать уже поздно, да и зачем?
С какой радости мне вообще убегать?
Я выразительно смотрю на К’ярда и так же выразительно говорю:
— Добрый день!
— Если он добрый, — хмыкает он.
Девица переводит взгляд с меня на него, с него — на меня, и обратно. Не представляю, насколько еще затянутся эти гляделки, поэтому говорю:
— Мне пора на работу, — и снова собираюсь пройти, и он снова меня останавливает.
— Думаю, нам нужно поговорить.
— Что, прямо здесь?
— Прямо здесь тебя чем-то не устраивает?
Я смотрю ему в глаза. От сгущающегося напряжения разве что воздух пополам не раскалывается, как камни от силы въерха. Или как волна от…
Чтоб его!
Я с трудом подавляю желание вытащить очки — в такое время это будет очень актуально. И еще актуальнее будет, если у меня прямо сейчас вспыхнут глаза. Не должны бы, рядом нет воды, но рядом есть он — и это уже само по себе опасно. Поэтому я делаю вдох, выдох, и только после этого говорю:
— Возможно, тем, что мы не одни.
— Лира моя девушка.
— Правда? Тогда не вопрос. — Я складываю руки на груди. — С твоей предыдущей девушкой мы даже подружились. Так что? О чем ты хотел поговорить?
Рука К’ярда ложится на талию девицы, она в ответ обнимает его за плечи. Вызывая у меня совершенно безотчетное желание побить головой о стену уже ее.
— Ты здесь живешь?
— Как видишь. А ты в гостях?
— Нет, я снял квартиру, чтобы быть поближе к Лире. Так что теперь мы соседи.
— Потрясающие новости. Это все, о чем ты хотел поговорить?
— Пожалуй, да. Не хотел, чтобы между нами возникло недопонимание.
Я не уверена, что сейчас выговорю последнее слово, потому что желание побить головой о стену хоть кого-нибудь становится животным, диким и безотчетным. Но главное — это то, что рождается у меня внутри, что-то гораздо более серьезное, чем то, что повредило кран в Кэйпдоре. Поблизости никаких кранов, но если я вывернула раковину наизнанку, шутить с этим лучше не стоит.
— Между нами все предельно ясно, — сообщаю я. — А теперь мне действительно пора на работу.
Я подхожу к лифту, вдавливаю палец в панель.
Вообще-то мне еще рано на работу, я вышла в магазин за продуктами, но не уверена, что хочу сюда возвращаться. Мало ли — опять встречусь с соседями, а в этом доме окажется слишком хлипкий водопровод.
На улицу я вылетаю, понимая, что забыла застегнуться, но у меня нет ни малейшего желания застегиваться. Несмотря на то, что холодный ветер врезается в грудь, мгновенно пропитывая одежду и кожу ледяными хлесткими потоками, до магазина я так и дохожу, в расстегнутой куртке. Перед раздвижными дверями меня уже колотит, но именно эта дрожь мне сейчас и нужна. Чтобы немножко остыть.
В магазине я не могу согреться.
Этот магазин — совершенно не такой, к каким я привыкла на пятнадцатом. Здесь несколько этажей, и все это продукты. Полки с продуктами просто ломятся от изобилия. Можно взять, что угодно. В кафе, расположенном на втором этаже, можно взять готовые блюда. У меня в квартире даже есть плита, на которой можно готовить.
И все равно я не могу отделаться от мысли, что живу взаймы.
Дженна обеспечила моих сестер охраной, если быть точной, охраной их обеспечил Н’эргес. Их постоянно сопровождают — никому из Ромининых дружков к ним не подобраться. Меня пока оставили в покое, но это в покое — как обманчиво-спокойная гладь воды перед штормом. Близится день интервью, которое перевернет мой мир, и вот тогда… Что будет тогда, я не знаю.
Меня по-прежнему знобит, но я хожу между полок, швыряя в эйротележку продукты и первое, что приходит в голову. Полотенца. Новое постельное белье. Всякие приятно пахнущие флакончики с гелями для душа. Шампуни. То, что у меня стоит в ванной — это привычки из прошлой жизни. Все очень скромно, все очень-очень дешевое. Все очень не для такой квартиры, не для такого района, не для такой жизни — как у этой девицы!
Да что со мной такое?!
Дженна сказала, что я могу ни в чем себе не отказывать, и я не буду отказывать. В конце концов, они собираются использовать меня в своих целях, а я использую их. Все честно.
Останавливаюсь напротив закрытых полок, где за стеклом с электронным замком запечатан дорогой алкоголь. Я смотрю на бутылки, возвышающиеся рядами, и ни одно название мне ровным счетом ни о чем не говорят. Говорят только цифры на этикетках, обозначающие крепость.
— Могу я вам чем-то помочь, нисса? — Ко мне подходит девушка-консультант. — Выбираете напиток для какого-то случая?
«Хочу разбить бутылку о чью-то голову».
— Не по случаю. Просто так.
— Что-то покрепче или послабее?
— Покрепче.
— Тогда могу вам предложить…
— Вирна?! Невероятно!
Я поворачиваюсь — медленно, и вижу стоящую рядом Кьяну.
Чтоб меня в Ктарианскую впадину засосало.
Сегодня просто день незабываемых встреч!
Консультант тактично отступает и уходит, а я остаюсь один на один с бывшей девушкой К’ярда. Интересно, меня можно назвать бывшей девушкой К’ярда? И как часто они у него менялись? Прямо так и подмывает спросить это у Кьяны, но она совершенно не виновата в моем настроении. И в том, что отец К’ярда оказался прав: нам с ним было не по пути.
— Привет, — отвечаю я.
— Привет! Ты что здесь делаешь?
— Я здесь живу. Поблизости.
И К’ярд со своей новой девушкой тоже.
Сдались они мне!
Кьяна смотрит на меня молча, а потом улыбается:
— Так это же здорово! Значит, мы почти соседи.
Вот что не так с этой девушкой? Если вспомнить, как мы расстались в прошлый раз…
— Почти — потому что мы с Харом живем с другой стороны Четвертого. Здесь просто случайно оказались, и я решила зайти в магазин. Чтобы потом сразу домой.
Я просто не представляю, что на это ответить. Хотя бы потому, что мне нельзя с ней общаться, но и уходить тоже отчаянно не хочется. Кьяна — как островок уверенности и спокойствия, она такая самая по себе. Мне не хочется быть с ней грубой, не хочется снова отталкивать, мне просто…
Хочется с ней дружить.
Почему все так сложно?!
— Чудесно. Передавай Хару привет, — говорю я и разворачиваюсь, чтобы уйти.
Она легко касается — не меня, эйротележки. Видимо, помнит о том, что было в прошлый раз от ее прикосновения.
— Вирна. Я очень рада тебя видеть.
В ее словах — ни капли фальши, заподозрить Кьяну в неискренности все равно что заподозрить Ромину в любви к людям. Она настолько откровенная и прямолинейная, что сомневаться не стоит: действительно рада.
— И я была бы рада еще больше, если бы мы с тобой продолжали общаться.
— Что, даже несмотря на твою дружбу с К’ярдом? — Слова срываются с губ раньше, чем я успеваю их остановить.
— При чем тут Лайтнер? — Кьяна пожимает плечами. — Меня совершенно не касается то, что между вами произошло. Я сейчас общаюсь с тобой и говорю о том, что хотела бы как-нибудь с тобой встретиться и просто посидеть где-нибудь. Что скажешь? Можем сходить в парк, пока не стало слишком холодно.
Мне отчаянно хочется согласиться, хотя я должна отказаться.
Но ведь если я один раз просто схожу с ней в парк или посижу в кафе, ничего страшного не случится? Теперь, когда Дженна и Н’эргес и Т’ерд заполучили меня, им больше нет никакого дела до того, с кем я общаюсь. Но Кьяна — въерха, а я собираюсь разрушить их мир.
Все эти мысли проносятся в голове столь стремительно, что я не успеваю даже задержаться на какой-то одной.
— Мой номер у тебя есть, — произносит она. — Так что как надумаешь — пиши. Будет здорово!
Кьяна улыбается и сворачивает к полкам с полуфабрикатами, а я толкаю тележку мимо стеллажей с алкоголем. В том, что будет здорово, я не сомневаюсь, главное, чтобы потом не получилось, как с К’ярдом. В том, что получится, я тоже не сомневаюсь, потому что после моего интервью Кьяна даже смотреть на меня не захочет, не говоря уже о чем-то большем. Если наши «отношения» с Лайтнером ее «не касаются», то это коснется так или иначе. Это так или иначе коснется любого въерха или въерхи, поэтому пусть уж лучше она меня ненавидит вдали от меня, чем когда мы снова начнем общаться.
На тапет некстати приходит сообщение: «Надо поговорить».
Сообщение от Вартаса, и я быстро набиваю ответ: «Не сейчас».
«Сейчас».
Он набирает меня раньше, чем я успеваю закрыть сообщения.
— Сколько еще ты будешь кормить меня завтраками?
Сговорились они все, что ли?
— Я обещала поговорить с Дженной, когда представится удобный случай. Пока он не представился.
— Зная тебя, он не представится никогда.
Я невольно понижаю голос:
— Тебе не кажется, что это не совсем то, что стоит обсуждать по тапету?
— Кажется. Поэтому я сейчас еду в «Бабочку». С тобой или без тебя, но я с ней познакомлюсь.
Я. Его. Ненавижу.
Это первое, что приходит мне в голову. А второе — я его убью.
Да, как ни посмотри, сплошные деструктивные мысли.
— Ты хоть понимаешь, к чему это приведет? — шиплю я.
— Кажется, у тебя нет выбора, Вирна. Я буду ждать тебя у «Бабочки» через час. А потом буду действовать по обстоятельствам.
— Вартас!
Он уже отключился. Набираю его — тщетно. Точно так же в пустоту уходят несколько сообщений, пока я, напрочь забыв о том, что собиралась купить на самом деле, веду эйротележку к кассам самообслуживания. Из магазина вылетаю с пакетами, бегу до дома, где сбрасываю их прямо в коридоре и кричу:
— Митри! Разбери сумки!
После чего снова выбегаю на улицу. Здесь не так далеко, но не так далеко — это когда ты не торопишься, и все складывается как нельзя лучше. Когда торопишься, все не складывается, гусеница уходит из-под носа, потом я вспоминаю, что забыла внести обязательный взнос за обучение Митри и Тай, и, уткнувшись в платежную систему, благополучно проезжаю станцию.
Назад возвращаюсь уже в таком состоянии, что Вартасу действительно грозит избиение (точнее, грозило бы, если бы не его владение вар-до), поэтому когда я вижу его у дверей, шагаю к нему и вцепляюсь в рукав куртки с такой силой, что тот не трещит по швам только чудом.
— Пойдем.
— Куда? — интересуется он, перехватывая мою руку.
— Туда, где мы можем поговорить спокойно.
— Не уверен, что ты настроена говорить спокойно.
— После того, что ты мне устроил?
— Я тебе устроил?! — Он выделяет «я», а после шагает ко мне вплотную, врезаясь в меня, телом в тело. — Ты обещала, Вирна. Ты должна была нас представить!
Теперь уже он сжимает мои запястья, но я почему-то чувствую его взгляд на своих губах гораздо более отчетливо, чем это прикосновение. Дурацкая мысль приходит совершенно не вовремя: я представляю К’ярда с его девушкой, и думаю о том, что будет, если я поцелую Вартаса.
К счастью, отрезвление наступает гораздо быстрее, чем я успеваю это сделать: ветер швыряет мне на лицо прядь волос, я вырываюсь и отступаю.
— Такие дела быстро не делаются, — говорю я.
— В твоем случае они вообще не делаются.
— Откуда ты знаешь, что делается в моем случае, а что нет?
— Так расскажи мне.
Только сейчас я замечаю, какого цвета у него глаза. Точнее, я замечала это и раньше, но замечала иначе. Не рассматривала крапинки на сером полотне радужки, чуть более темные, чем они есть на самом деле. И не думала о том, что цвет его глаз напоминает море в пасмурный день. Океан таким не бывает, никогда. А вот море — более чем.
— Вы с Лэйс очень похожи, Вирна. — Он усмехается. — Твоя сестра тоже считала нормальным, что я просто бегаю рядом с ней. За ней. Принимаю все, что она говорит и делает, и не выступаю.
— Лэйс была твоей девушкой. Это твоя проблема, что ты не сумел ее разговорить. Что касается меня, мне совершенно не нужно, чтобы ты за мной бегал.
Он усмехается снова, а потом неожиданно, рывком притягивает меня к себе и целует. Мы снова ударяемся друг о друга, но на этот раз из меня выбивает остатки воздуха, а последнее дыхание уходит в его губы, которые жестко сминают мои. Я упираюсь руками ему в грудь и чувствую, как в мою ладонь ударяется его сердце, ответом на это глухо ударяется о ребра мое.
Рывок назад — но он меня не отпускает, только чуть размыкает губы и говорит:
— Конспирация.
Его дыхание обжигает, я чуть поворачиваю голову и вижу, что на нас смотрит один их охранников.
— Бардж, привет! — говорю я, теперь уже с силой отталкивая Вартаса. — Разве сегодня твоя смена?
— Гирену стало плохо с сердцем, и Н’эргес в срочном порядке выдернул меня. А это твой парень, выходит? Приятно познакомиться! Бардж.
— Вартас. —Не отпуская моей талии, Вартас протягивает ему руку.
От такого мой инстинкт самосохранения окончательно дает сбой, и я изо всех сил наступаю ему на ногу.
— Вирна, — цедит он, когда охранник уходит к служебному входу.
— Вартас. — Я мило улыбаюсь. — Тебе не кажется, что ты не имел права представляться моим парнем?
— Кажется, он сам это предположил. И кем ты предлагала мне представиться? Случайным знакомым, который тискает тебя на улице? — Он кивает в сторону, куда ушел Бардж. — Вирна, почему ты не хочешь представить меня Дженне?
— Потому что обстоятельства изменились.
— Снова?
— Они все время меняются. — Я складываю руки на груди. — Завтра меня ждут в политари по поводу обвинения Д’ерри. А через несколько дней с подачи Дженны я даю интервью.
— Интервью? — спрашивает Вартас. — Почему ты мне ни о чем не сказала?
— Потому что я не твоя девушка, — говорю я. — Так что? Пройдемся, и ты меня выслушаешь? Или все еще собираешься к Дженне?
Вартас кивает и протягивает мне руку. Я ее не касаюсь.
— Я не Лэйс, — говорю я. — Предлагаю об этом не забывать.
Он смотрит на меня долго, будто ждет продолжения, потом произносит:
— Хорошо.
— Хорошо, — отвечаю я.
И мы вместе идем по улице в сторону ближайшего кафе.
Лиарха
Купить
Да, работы по созиданию нового мира предстоит много. Но в самом главном противоборствующие стороны сошлись во мнении, что кровопролития достаточно. И, надеюсь, то тепло и нежность, с которыми Вирна и Лайтнер относятся друг к другу, помогут восстановить память главной героине… С нетерпением жду главы, в которых авторы опишут со всей искренностью, на которую способны только они! отношения ГГ.
И опять прочитала на одном дыхании. У меня даже руки похолодели. Очень переживаю за Вирну и Лайта!!! Но до чего же мило они поговорили, а ещё эти цветы, ах 😍Спасибо за продолжение ❤️P. S. Интересно, как скоро наша парочка сможет увидеться?
Спасибо за продолжение. Надеюсь для них испытания закончились и осталось только быть счастливыми в новой жизни.
Блииин, концовка такая, что кажется, они не встретятся….ни завтра ни послезавтра….что-то случится….йа плакаЮ
apostola7, почему?
Ксения, Страшно когда хорошо, обычно случается какая-нибудь кака, особенно если один из главных героев ставит задачу или мечтает увидиться с второй половинкой….
apostola7, В этой истории все плохое уже случилось , даже больше ….. Но не так просто Вирне принять , то что она не помнит , ей нужно время и судя по этой главе , меньше чем бывает в жизни.
apostola7, По-моему наши герои уже своё отстрадали. Теперь только позитив )))
Ксения, Вот у меня тоже ощущение такое(( Обычно как-только главный герой что-то задумает на завтра, начинается апокалипсис… НО верю, что в этой истории с «концами света» покончено😊С нетерпением жду новой продочки))
Вот вартаса и нужно в правительство
Санта -Барбара😀,Вартас прям красавчик ,пока Лэйс не было клеился к Вирне)))теперь спит с Лейс ииии рядом Вирна😂.Нууу малышка теперь поспи и беги к Лайтнеру))))у вас будут покруче ночи ,чем у Вартаса)
Ксюша, знаете, дико обидно, когда твой роман, в который ты вкладываешь всего себя, называют Санта-Барбарой.
Ксения, Для меня санта-барбара как оборот речи,когда всё становится запутано .
Ксюша, а что именно для вас запутанно?
Ксения, Для меня осталось не понятно чувства Вартаса к сёстрам.
Ксюша, посмотрите главу, где Вирна разговаривает с Вартасом у миротворцев )))
Улыбалась и плакала вместе с сёстрами Мэйс. Так тепло и уютно. Надеюсь у них всё наладится с жильем. Как же всё не просто в жизни. Лайтнер подумал, что Вирна позволила себя поцеловать из чувства благодарности и из-за воспоминаний, что увидела. А Вирна на самом деле была ошарашена шквалом чувств и боялась дать себе волю. Надеюсь они во всем разберутся. Столько всего пережили, пора уж насладиться «жили долго и счастливо» )))
Вот не получается у меня маме Лайта посочувствовать, ну никак. Вроде бы все ее объяснения вполне понятны — муж-диктатор, страх за детей… Но не отпускает ощущение какой-то наигранности и хорошей мины при плохой игре. Бросила свою первую любовь и начала силы Диггхарту отдавать она еще до рождения детей. А с ее силами он достиг того, о чем мечтал и такого натворил. Возможно, она обычная послушная овца из богатой семьи, но никак я к ней даже чисто по-женски не проникаюсь. Лира со всеми ее подлянками и работой против Лайта мне более понятна, чем мамуля. И еще надо вспомнить маму того гения-вертуальщика, имя забыла. Сын в опасности — мама решительно действует. А эта лишь блеяла что-то Лайту.
Щекн Итрч, Ну, остаётся надеется, что сейчас она встрепенётся, поверит в себя, найдёт себе дело по душе (уже нашла). Что же поделать, не все обладают сильным характером. Главное, она осознала и увидела по поведению Лайтнера к чему привела её жизненная позиция. Может и действительно, возьмёт сейчас под крыло маленьких Мэйс, тем так плохо без мамы. Сёстры есть сёстры, особенно Лейс, та ещё воспитательница походу…
Иоланта Карле, Скорее всего «возьмёт под крыло». Мне кажется, ей очень не хватает девочек для ухода и воспитания. Свои мужчины, даже любимые — это не то.
RozInna, Да хорошо бы, она хоть и слабая, но добрая. Поди и не растраченной любви скопилось. Мужа не любила, сыновей сильно любить боялась. Вот и пусть.
Щекн Итрч, Вот и у меня мама Лайта ну ни каких эмоций не вызывает..она что-то не договаривает..
Ольга, Есть такое ощущение. У меня вообще есть ощущение, что от Диггхарта какой-то сюрприз еще последует.
Щекн Итрч, Похоже..семейка сюрпризов..что мамаша, что папаша..прямо два сапога пара..бесят они меня оба!!
Щекн Итрч, А почему вы не принимаете в расчет боязнь перемен. Не всем это по силам. Кардинальные перемены предполагают, как правило, жертву. Да, когда нет детей, перемены принимать проще. Но есть такой тип людей, которым нужна стабильностью, это заложено это глубоко в извилинах, и материнский инстинкт приспосабливается.
Мария Пыж, А кто сказал, что я не принимаю это в расчет. И принимаю, и хорошо это понимаю. У всех есть свои соображения, свои предпочтения, свои страхи, наконец. Я не ощущаю мать Лайта записной злодейкой. Но именно из-за всего вышеперечисленного получилось так, как получилось. Уважать за это или сочувствовать у меня тоже не получается.
Щекн Итрч, Люди разные. Одни храбрые, другие трусы. Но и трусы разные бывают. Одни боятся только за себя, другие-за близких. Кто сказал, что она бросила первую любовь? На сколько я помню, любовь сама уехала( парень тоже боялся за себя и родных), а когда она его нашла, он попросил уехать, иначе он все потеряет. Только это тоже можно трактовать по разному( потеряет деньги или потеряет жизнь). Силу отдавала- никто ж не знает причины, почему она это делала. Может на тот момент любила Дигххарда, а он ей мог лапшу навешать, для чего сила нужна. С учетом, что он очень силен, то не такая плохая перспектива, чтобы Лайт подальше находился. А видеться она не могла, т.к. с ней круглосуточно телохранитель был
gira13, Конечно, возможно правы именно вы, я пишу про личные ощущения, они не объективны. Скорее, меня на них настраивает изначально то, что мама вышла замуж за Диггхарда без любви , но со смыслом, начала подкармливать его силой, и это тоже было изначально, а не из страха за детей — она ему поэтому и была нужна и сразу знала об этом.
Щекн Итрч, Зьира Б’игг, мать Родди (Родреса ). Ей было плевать на весь мир, она хотела спасти своего сына. Решительная женщина, видимо, любима мужем и сыном, оттого такая смелая и даже полностью погружена в технологии, которыми занимаются муж и сын(признанный уже гений, хоть и молодой, а также порицаемый лично мной за любовь к убийце Ромине). В таком окружении можно быть уверенной в себе и смелой. У мамы Лайта могло не быть выбора, а также она не обладала изначально решительным характером, видимо, да и потом без достаточного количества сил и болея, не будешь смелой и решительной. Вот уверена, что она очень быстро вольётся в среду, где будут смешанные сотрудники и со всеми она найдёт общий язык. Уже работает в больнице и помогает раненым. Так что в комитете, который будет создан для помощи пострадавшим можно найти место и маме Родди и маме Лайта. Хотя Зьира так смешно вырубила маму Лайта, чтобы поместить её в капсулу, ну знала уже все её заморочки. С Вирной будет водить дружбу сразу, так что вопрос со свекровью может даже не подняться никогда, а девочки могут обрести вторую мать, во всяком случае, Тай. Верю. Вот и всё ей простится. Так рада, что уже не надо предполагать, как и кто будет выживать, что просто эйфория уже от проды, так всё спокойно — беседы, советы, разговоры о еде, Вартас там уже с Лэйс вовсе в почти супружеских отношениях. Ну просто бальзам на душу. А Вирна, скрытная особа, от поцелуя чуть не растаяла, а Лайт весь в ужасе, что она его не чувствует. Права Лэйс, разнесут они скоро своей страстью чей-нибудь дом или на побережье волну призовут и отзовут, а потом сплавают с Эн куда-нибудь в очень интересное место, с последствиями…
Тьяна, Не считаю мать Родреса идеальной, вы правы, написав, что до всех остальных ей не было дела, но мне гораздо больше импонирует женщина, которая действует ради сына, чем та, которая пассивно сидит в углу, практически зажмурившись и оправдывая себя обстоятельствами. Именно так мать Лайта жила всю жизнь, именно так вышла замуж, хотя уже понимала,за кого выходит, и что никакой-любви между ними нет. Благодаря вот такой пассивности зачастую и происходят самые страшные вещи, и злодеи усиливаются и расцветают, напитываясь безнаказанностью. Очень часто такие женщины позволяют издеваться мужьям ни только над собой, но и над детьми, даже не пытаясь изменить ситуацию.
Щекн Итрч, Согласна. Тут появилась информация ещё об одной матери и жене, Дженне. Вот уж самка ….(кто там у них в мире самый поганый), отдать дочь и мужа в подводное ведомство, чтобы развязать себе руки. Теперь мне уже её совсем не жалко, как проскользнуло, что такие способности потрачены не туда. Да лучше бы ей никогда не родиться. Они с Диггхардом стоят друг друга, это те самые твари, которые когда-то начали разрушать этот мир войнами и ненавистью. Так жду раскрытия тайн из архивов, которые прольют свет на то, как могут объединяться силы лиархов и въерхов, чтобы служить на благо. И детки, вот уж хочется узнать, могут ли объединённые семьи лиархов и въерхов иметь детей с силами, либо одного из родителей, либо другого, а может и объединённые. Что правда в древней легенде, если она тоже не придумана — «въерхи(управляющие сушей, столпы силы), лиархи(управляющие водой, повелители глубин, берегущие воду в которой началась жизнь) и люди, которые должны были всех объединять. Люди стоят на грани двух миров». Это тоже придумал Лидх Картерн? Может дети семьи въерха и лиархи и есть просто люди, которые всех объединяют? Жду разгадки.
Тьяна, Ну, Дженна была кровожадной фанатичкой, одержимой движением к власти. Изначально психика больная. Есть женщины, гораздо менее амбициозные и коварные, но тем не менее, имеющие природный изъян — отсутствие материнского инстинкта. Я не говорю сейсас о женщинах, не желающих детей, пишу лишь о тех, кто детей имеет, но к ним равнодушен. Кстати, они менее заметны, чем Дженна, но не менее страшны для своего окружения.
Щекн Итрч, Как вообще можно сдать свое ребенка..почти на опыты..а потом и смерть..только больной человек такое может..и это Дженна!!
Тьяна, И не говорите, новость о том, как она поступила со своей семьёй меня прямо шокировала. Как-то вообще в голове не укладывается. Ну да, согласна с Щекн Итрч, больная фанатичка. А я ещё испытывала некоторое сожаление, что её убили. Ну нафиг, маньячка, туда ей и дорога!
Щекн Итрч, Слава богу, что не понимаете, значит никогда не сталкивались с домашними тиранами. Там подавление идет не только и не столько физическое, а как раз на уровне психики. Я по жизни не один раз сталкивалась с жертвами домашнего насилия, и не все они были короткими свечками, но абсолютно все рассказывали, что начиналось все именно с внушения того, что ты никто, никому не нужна, не звони подругам, у них своя жизнь, зачем ты им, с твоими проблемами, без меня ты ничто и т.д. и т.п. постепенно человек начинает в это верить. И кстати, что удивительно, таких женщин как правило, держат рядом с тираном именно дети и их благополучие, хоть это и абсолютно не логично, как дети могут быть счастливы в несчастной семье?
Jana, Лично я в такую ситуацию, как вы угадали, не попадала, но вполне ее наблюдала и даже изучала, в некотором смысле. Все о чем вы пишите, верно. Но лишь отчасти. Есть два варианта начала отношений — когда мужчина изначально ведет себя соответственно или же когда он всеми силами усыпляет бдительность, чтобы «раскрыться», когда уже женщине особо некуда деваться — она уже мать. Что касается родителей Лайта, то их совместная жизнь уже началась с прогиба и предательства, еще до детей. И мама Лайта знала, за кого идет замуж, но смирилась с этим, либо ее это вполне устраивало. Она не та, кто попал в ловушку, эта женщина получила то, с чем изначально согласилась. Поэтому я и написала, что без сочувствия и с конкретным недоверием к ней отношусь.
Щекн Итрч, Тут надо понимать еще, что само общество было построено на дискриминации людей-лиарх, для девушки из влиятельной семьи было немыслимо связаться с человеком, но она связалась, и как это все потом было обставлено, тоже ей никак не помогло бороться. Мне кажется, сломлена она была изначально, еще родителями и системой в целом. Дигхарт ее доломал. Она, может, и не питала иллюзий по поводу его личности изначально, но и не могла ничего противопоставить. Не знаю, мне ее жаль. И кстати то, что Лайтнер в итоге таки не стал монстром, как его отец, это только ее заслуга. Лайтнер душкой не был до встречи с Вирной, и эта встреча его изменила, но он был подготовлен к этим изменениям, и это сделала его мать.
Jana, Все характеры всегда от чего-то формируются у разных людей по-разному. На все бывают причины. Давайте представим, что и Диггхарт изначально был милым карапузом, но потом развился в то, чем стал. Внешние обстоятельства, среда — объяснение, но не оправдание, за редким исключением. В конце концов, уж кто и должен был бы сломаться под влиянием обстоятельств , так это Вирна.
Щекн Итрч, Да нет, Вирне нечего было терять, а матери Лайта — было. У Вирны были любящие родители, которые ее поддерживали, а у матери Лайта -не было. У Вирны были сестры, наконец, когда не стало родителей, а у матери Лайта никого, кроме детей. Вирна изначально должна была за все бороться, а вот мать Лайта — нет. Наконец, Вирна жила жизнью угнетенной стороны, а вот мать Лайта наоборот.
Jana, Да, и ещё Лайт видел отношение отца к матери и жалел её, а это делало его более мягким и внимательным, в некотором роде, к девушкам знакомым. Он ведь даже к Ромине не относился с окончательным презрением, а считал себя виноватым в том, что оттолкнул её в своё время, вот она и озлобилась. Я тогда ещё возмутилась, что он так сказал. В разговоре с Родди, вроде. То есть сожалел. Да и отношение к Лире(мной жутко не любимой и презираемой) было не грубым, а заботливым и только крайние обстоятельства уже открыли ему глаза, хотя и не до конца, раз всё же и после известия о маячке у неё и того, что она натворила своим доносом, всё же упрекнул отца в использовании её в своих интересах и то, что бросил на смерть. Я до сих пор категорически против этой фразы Лайта, лучше бы он уже забыл её имя, наконец, а то даже главы эти читать мне тяжело. Он редко к кому обращался грубо, разве что Вартаса не терпел, ну это уже от ревности. А как беспокоился о матери и брате, когда ушёл из дома. Характер его уже готов был к изменениям, а встреча с Вирной и миром, в котором она жила, вообще заставил понять всю правду о диктатуре, которую устроили его отец и все, кто стоял у власти. Да и не совсем уж была мама Лайта тихоней, силой наделила однажды, хотя отец запретил, да и вот с агентством этим помогла, видимо втайне от отца, только с Лирой не определились, кто какое задание ей давал и какие цели ставил. А когда заставила Диггхарда влить силу Лайту после восстановления в капсуле? Сейчас убеждаюсь, насколько может быть взгляд у читателей разный на одних и тех же героев книги. У всех мировосприятие разное, а уж зависит это от множества причин, которых очень длинный список…
Потихоньку Вирна возвращается к жизни 🙂
Черт! Мне хочется скакать на месте от переизбытка эмоций. Они просто разрывают на части: Лайтнер борется с желанием быть с Вирной, она сражается с собой из-за всех тех противоречий, что вызывает в ней Лайтнер, а Лэйс и Вартас стали настоящей парой, и от их отношений тоже сносит крышу. Ох-ох… Девчонки, вы заставили нас переживать за героев и радоваться вместе с ними так, словно это наши друзья😍😘