По ту сторону льда
Глава 1 
— Она уехала. С ним.
Стенгерберг докладывал лично, и то, что он докладывал лично, было к лучшему. Его присутствие напоминало о том, что такое контроль. Контроль, который при упоминании о ней постоянно летел ко всем драконам.
С ней будут проблемы.
Я понял это сразу, как только Лаура Хэдфенгер впервые переступила порог моего кабинета, а если быть точным — ворвалась в него подобно ледяной волне. Хотя если уж быть до конца с собой честным, ничего ледяного в ней не было. Скорее, она напоминала весенний ветер, переменчивый и непредсказуемый.
С ней будут проблемы.
Я понял это сразу, когда почувствовал, как на нее отозвалось пламя — хотя этого не должно было быть. Лаура Хэдфенгер не была иртханессой, и притяжение к ней было диким, иррациональным, и от этого еще более неправильным.
Когда она устроилась на стуле, демонстрируя ажурный край чулок — тогда мне показалось, что это было сделано нарочно, хотя спустя несколько дней я уже не был так в этом уверен; говоря по правде, с ней я никогда и ни в чем не был уверен, потому что все мои логические цепочки крошились об эту девушку, как хрупкие ледяные наросты — я понял, что изнутри поднимается волна звериного пламени. От желания выставить ее за дверь или просто разложить прямо на столе меня отделяли выдержка и годы тренировки контроля, который именно сейчас почему-то решил дать сбой.
— Что ж, Лаура Хэдфенгер. Почему вы хотите стать первой ферной Ферверна?
— Я не хочу.
Она смотрела в глаза прямо и открыто, и она не играла. Драконы легко чувствуют фальшь, но Лаура Хэдфенгер говорила правду. Она не хотела. В тот момент она действительно не хотела ей быть.
— Что делаем дальше?
Возвращаем.
Швыряем к моим ногам. Ее. И его. Их двоих.
Рука, покрытая чешуей, сжалась непроизвольно. Под защитой дракона — это был единственный шанс остановить горение — пламя по-прежнему жгло. Концентрация пламени в тот момент была такой сильной, что врачи разводили руками. Они не знали, что с этим делать. Я тоже не знал. Моя ладонь продолжала гореть, вобрав в себя такую мощь пламени, которая могла не оставить от моей же собственной резиденции ни камня. Ни крошки. Ото всех, кто там был.
Мысль об этом жгла чуть ли не сильнее, чем текущее сквозь кости и кожу пламя.
— Торн.
— Ты проверил других претенденток?
— Да, с девочками все в порядке. Единственное, я бы не рекомендовал тебе ферну Ригхарн.
— Что с ней?
— Всплыла пикантная особенность ее прошлого. Они с бывшим парнем встречались с женатыми парами, обменивались партнерами в сексе. Ее отец основательно позаботился о том, чтобы об этой истории никто не узнал, но если нашел я, найдут и другие. Чуть раньше или чуть позже.
Я повернулся к нему. Стенгерберг обладал талантом достать из-под земли то, что пытались спрятать даже в ее ядре. Я думал о том, что одно мое слово — и Лаура Хэдфенгер снова будет в моем кабинете. Здесь, где несколько дней назад я был в полушаге от того, чтобы вбиваться в хрупкое податливое тело прямо на этом столе. Чтобы позволить пламени прорваться сквозь чешую и скользить ладонью по ее коже, цепляя стоящие соски, дурея от ее рваных стонов и криков, прорывающихся на пределе сил.
Я действительно мог это сделать. И тогда, в резиденции, когда ладонь лежала на ее хрупкой шее, как последняя преграда между ней и моим звериным началом, и тогда, когда она приволокла ко мне виари, чтобы просить вернуть ее к дракону.
Я почти это сделал. Почти.
То, что я остановился в первый раз было делом привычки. Контроля, разом вырубающего любые чувства и любые эмоции.
То, что я остановился во второй, было чудом.
Поэтому сейчас я сказал:
— Свободен, — и, оставив Стенгерберга за спиной, подошел к окну.
«Она уехала. С ним».
Раскрыв ладонь, я смотрел на текущие между чешуйками искры. Это помогало сосредоточиться, помогало справиться с тем, чего не должно было быть.
Не должно, но оно было.
Именно поэтому чем дальше Лаура Хэдфенгер будет от меня, тем лучше.
Развернувшись, приблизился к коммуникатору, коснулся панели.
— Одер, назначай собеседования. Мне нужно встретиться со всеми претендентками на этой неделе.
— Боюсь, что все по-прежнему без изменений, Торн.
Я смотрю на Ардена, а вижу аэроносилки. Белое, как снег, лицо, огромные глаза, и вспоминаю странное, непонятное чувство, поднимающееся изнутри. Мне хочется порвать всех, кто это устроил, но сейчас мне гораздо больше хочется коснуться ее лица и сказать, что все будет хорошо.
Дико?
Может быть. Я привык к тому, что все разрешается без лишних слов, здесь и сейчас, но с ней мне хочется говорить. Поэтому я наклоняюсь и убираю с ее лица прядку волос, которая ощущается легким скольжением шелка под пальцами. Этот шелк, это прикосновение тает на коже, взамен ему приходит ставшее уже привычным ледяное пламя. Сейчас я чувствую только его, поэтому смотрю на друга в упор:
По ту сторону льда
Купить
Да….. конечно контроль контролем, но что это за жизнь?
Да, конкретный тупик у Ландерстерга. Ну хоть ревность у него осталась, и то хорошо! Он потерял контроль и управление над самим собой и над своим драконом, но пока ещё сопротивляется. Долго так продолжаться не может. Он отменяет слежку, хочет сделать вид, что ему всё равно? Ну- ну, ну- ну… Спасибо авторам за очень интересную историю.
Контроль контролем, а эмоционально так и остался подростком, не повзрослел. Вот и контроля никакого нет…Жалко его
к подписке готова))) на промокод не рассчитывают, так как мне в этом деле не везет)) я даже в лотерею ни разу не выигрывала)))
Дракон беснуется.спасибо.
Что же с ним случилось? Почему Торн так себя вел с Лаурой?
Торна уничтожают его же эмоции. Лаура стала катплизаторрм. Почему? Почему дракон Торна стал мало управляем? Встретил пару?
Спасибо!
Интересно, может я пропустила, но не припоминаю того, что бы Торн включал аналитику, почему ушла Лаура. Или ему совсем не интересна причина ухода, а это совсем непонятно, учитывая как его накрывает , или он сделал все специально, что бы она ушла.
Елена Мухаммед, Может еще напишут эту аналитику… Воспоминания какие-нибудь. Он ведь изменился после покушения на Лауру, когда ее опоили. Может это сработало как триггер на заморозку эмоций. Это ведь защитная реакция любой психики, если страшно — замри. Получается он должен когда-нибудь задуматься, что он решил заморозить чуства в ответ именно на страх за нее. Это смогло бы объяснить отмороженность Торна, все его неадекватные поступки. Тогда уже он не будет просто негодяем.
Алия, И выбор следующей ферны подразумевает отсутствие чувств, а значит отсутствие эмоций и выплесков силы.
Елена Мухаммед, Именно. Выбрать такую, чтобы было фиолетово, что с ней может случится что-то страшное. Выберет следующую. А среди людей выбирает, так как их банально больше чем иртханесс:)))) Последне предложение шутка. Но я не удивлюсь, если авторы сделают из этого правду:)))
Алия, нет, изменения Торна начались, когда у Лауры пострадала рука (когда знакомились Гринни и Верража).
Алия, Вот соглашусь с вами. Его же именно тогда переклинило. Выходит, появилось чувство страха и ускользающего контроля над ситуацией, а с этим у него фобия связана с детства, по ходу.
Щекн Итрч, Вообще миру иртханов давным давно надо было бы законодательно закрепить, что к власти может прийти не только иртхан самый сильный, но и иртхан выросший в полной адекватной семье или имеющий собственную семью на момент выборов. А то когда у власти просто самые сильные — то прям неадекват за неадекватом. Один Джерман лапушка, и то потому что сказал: чур меня с вашей властью, мне и в искусстве прекрасно живется.
Мазохизм какой — то, боюсь Торн уже не справляется и в скором времени весь его хваленый контроль покатится дракону под хвост 🦎