Желание #5

Ник

Я привык быстро анализировать любую ситуацию и так же быстро принимать решение. Отказываться или соглашаться. Видеть выгоду и подсчитывать риски. Вся моя жизнь построена на законах бизнеса, этому меня научило собственное дело, иначе бы в свой тридцатник я не был тем, кем есть. А в настоящем бизнесе нет месту жалости, семейным узам или бездумной, расточительной благотворительности.

Ситуация с Елизаветой была изначально спорной. Хотя бы потому, что мы даже не родственники: когда новая семья появилась в жизни отца, я уже жил самостоятельно. Да даже если бы и были, я честно признался в своих принципах, которые не собирался нарушать. Наверное, попроси сводная сестренка деньги или дави на жалость, я бы просто встал и ушел. Но она сделала мне деловое предложение. Девчонка попыталась переиграть меня на моем же поле.

Это забавляло и интриговало. Поэтому я остался, дослушал до конца. Но все равно собирался уйти. Потому что одно дело отвезти ее с вещами в аэропорт, другое — носиться с ней в Москве. Я и так уйму времени потратил, перенес пару встреч, и ради чего? Точнее, кого.

Ради рыжей бестии с взрывным характером.

Когда отец сказал, что боится, что у любимой «Лизоньки» могут возникнуть проблемы, я решил, что он, как всегда, утрирует. Мой папаша помешан на контроле всех и вся, и заботится о родных как умеет. Правда, мнение родных его мало интересует. Так что желание девчонки сбежать из дома отчима я хорошо понимал.

Но Елизавета, или как она сама себя называет Вета, оказалась вовсе не гадким пухлым утенком, каким я ее запомнил. Она превратилась в тигрицу: яркую, красивую и сексуальную. С таким острым, как у нее, языком, девчонка — сплошная ходячая проблема, так что как скоро она найдет приключения на свою задницу — вопрос времени.

Какое мне до этого дело?

Никакого.

Я ей не брат.

Не опекун.

Никто.

Но когда она ухватила за мою руку, я почему-то не ушел.

Актерскими талантами меня сложно удивить (пытались, и не раз), а вот искренностью — вполне. Вета была искренней. И по-настоящему увлеченной. Последний раз я видел подобный взгляд лишь в зеркале, когда открывал свой первый зал. Тот проект удачным не назовешь, но он помог мне идти дальше. Я вдруг понял, что своим решением либо перекрою девчонке кислород, либо помогу подняться на ступеньку повыше.

Рыжая все еще хмурится, явно обиделась на мой смех. Она вообще забавная, когда злится, поэтому я не мог сдержаться и не подразнить ее, а заодно проучить за такие предложения. Потому что другой на моем месте вряд ли бы отказался, и при мысли об этом становится вообще не до смеха.

— Ты можешь переехать ко мне просто так, — говорю я, чтобы закрыть эту тему.

Для нее. И для себя.

— Просто так?

— Просто. На один месяц.

— На три, — поправляет девчонка. — Курс длится три месяца.

— На полтора максимум, рыжая. Не наглей.

Она вдруг улыбается — солнечно, закусывает губу, а взгляд такой шальной, будто только что выиграла в лотерею. Этого хватает, чтобы вспомнить, как удерживал Вету на лестничной площадке. Как она ерзала и крутила задницей, я тогда отпрянул, чтобы девчонка не почувствовала, что у меня встал. Вот и сейчас меня накрывает — остро, огненно, крышесносно: желание попробовать на вкус ее губы становится настолько непреодолимым, что хочется забыть о том, кем она мне приходится.

Да, заработался ты Ник. Лучше бы затрахался.

— Пойдем, — говорю я, чтобы избавиться от наваждения. — Отвезем твои вещи. Заодно расскажу о правилах в моем доме.

— Какие еще правила? — морщит нос Вета.

— Правило первое, — говорю я, убедившись, что рыжая щелкнула ремнем безопасности, — никого в дом не водить. Железное. Никаких подружек или парней. Сразу отправлю домой.

— Хорошо, — соглашается Вета. — Буду встречаться с ними на стороне.

— Ты точно учиться приехала? — сам не понимаю, с чего это мысль о гипотетическом парне вызывает у меня совсем не гипотетическое желание спустить его с лестницы.

— А что, учеба исключает личную жизнь?

— Правило второе, — продолжаю, — возвращаться до двенадцати.

— До двенадцати?! Я что, Золушка какая-то?

— Самая натуральная, и пока я твой принц, будешь делать то, что скажу я, — до меня доходит, что я только что брякнул, когда пухлые губы растягиваются в улыбке.

— Ты не принц. Следуя логике сказки, ты Фей.

Ага. Нафеячу, отколдую, ткну палкой. К счастью, у меня хватает ума удержать последнее в себе (особенно на тему палки) и ограничиться:

 — Будешь оспаривать мои слова, снижу планку до одиннадцати.

Вета тут же примирительно поднимает ладони.

— Как скажешь, Фей. Что-то еще?

— Правило третье — каждый убирает за собой сам. Я люблю чистоту.

Правила простые, но я кошусь на девчонку, вдруг возьмет и передумает. Но она только вздергивает подбородок, принимая вызов. Потом вовсе забывает обо всем, когда мы, забрав ее вещи, подъезжаем к Москва-сити. Небоскребы производят впечатление, особенно когда впервые видишь их так близко. Сейчас сводная сестра с детским восторгом рассматривает пытающуюся дотянуться до неба махину. И фойе, и лифт.

Но при этом старательно пытается скрыть свой восторг.

— Ты не сказал, что живешь на шестидесятом этаже.

— Формально я живу еще и на шестьдесят первом. Боишься высоты, сестренка?

— Нет, — мотает она головой. Просто не думала, что у тебя такая квартира.

— То ли еще будет.

На самом деле, интересно посмотреть, как Вета будет исследовать новое жилье, но отменять ради нее еще одну встречу я не собираюсь. Поэтому вталкиваю ее чемодан в квартиру и хлопаю девушку по плечу.

— Располагайся. И помни о правилах.

— А ты куда?

— Работать. Возьми мои ключи, у меня есть запасные.

— Стоять! — командует сестренка. — На экскурсии не настаиваю, но где я буду спать?

— В бильярдной.

— В бильярдной? — офигевает рыжая.

— Или в гостиной. У меня только два дивана, — отвечаю.

И, пока Вета в ступоре, хлопаю дверью.

Все мысли о рыжей прочь. Встречу с Аленой и Максом пропускать нельзя. Тем более, что от них зависит то, над чем я работаю последние полгода. Фитнес-центр в Индонезии.

Но, как назло, выкинуть сводную сестренку из головы не получается. Мне бы сосредоточиться на разговоре с деловыми партнерами, а я все время мысленно возвращаюсь к Елизавете. Не перегнул ли палку? Девчонка действительно осталась одна в большом городе, пусть даже в обнимку с мечтой. Мигом представляется плачущая в одну из дизайнерский декоративных подушек Вета. С убитым взглядом, дрожащими губами и тяжело вздымающейся грудью.

Ей вообще есть на что есть?

Пишу сообщение:

«Содержимое холодильника полностью в твоем распоряжении».

«Спасибо! Я уже», — получаю в ответ.

Картинка с грустной Ветой рассыпается и сменяется на картинку с восседающей на диване рыжей, уплетающей многоэтажные сэндвичи и разбрасывающей повсюду хлебные крошки.

Идиот! Думал, она гордо будет морить себя голодом? Омельчин, ты же не бездомного котенка подобрал, Вета — самостоятельная девочка, и судя по тому, что ты увидел, абсолютно без комплексов. Она получила, что хотела, твоя забота и сочувствие ей до лампочки.

Мозгами я это понимаю, но все равно берет злость.

«Потом расплатишься», — набираю следующее сообщение.

«Жмот!»

Все.

На этот раз я по-настоящему включаюсь в дела и правда забываю обо всем, кроме будущего контракта. Настолько забываю, что возвращаясь к себе, на пару секунду зависаю в дверях, потому что в меня ударяет осознание, что теперь я живу не один. Сильно так прикладывает, будто мешком по голове.

Кухня как комната в моей квартире не предусмотрена, она скорее часть гостиной и расположена аккурат напротив входа. И сейчас за столом на высоком барном стуле, ко мне спиной сидит Елизавета. Волосы собраны в высокий хвост, растянутая, явно домашняя футболка сбилась в сторону, оголив немного загорелое в веснушках плечо и тонкую шею, хлопок стекает по телу, прикрывая ягодицы… И больше ничего! У девчонки красивые бедра, изящные икры и миниатюрные босые ступни. К этим ступням мой взгляд и прилипает.

Вета меня не слышит и не замечает, потому что ее уши прикрывают массивные наушники, а сама она слишком сосредоточена на фотографии, раскрытой на весь небольшой экран ноутбука.

Вот это и есть мешок, который по голове. Не ноутбук и наушники, естественно, а сама девушка. Такая мягкая и домашняя — даже не скажешь, что тигренок, который при желании показывает зубы и выпускает когти. Кошечка.

Но какого она в таком виде, будто истосковавшаяся по ласке женушка?

Еще бы рубашку мою надела для полного соответствия!

Я тоже хорош! Завис на пороге собственной квартиры. Она моя проблема, к которой нельзя подойти сзади, провести ладонями по широко разведенным бедрам, скользнуть пальцами под футболку и узнать есть ли на ней нижнее белье. А еще прижаться губами к затылку, провести языком по плечу, почувствовать ее на вкус…

Твою мать!

Чувствую, что кровь прилила к месту ниже пояса, ругаюсь вслух и со всей дури хлопаю дверью. От этого звука даже Вета подпрыгивает, оборачивается, а потом крутанувшись на стуле и стянув наушники, упрекает:

— Ты меня напугал.

На ней шортики, Ник. Такие маленькие, соблазнительные, почти ничего не прикрывающие шортики. А сверху все не так однозначно, потому что бретелек бюстгальтера из-под футболки не видно.

— Привыкай, — отвечаю я, потому что нужно что-то ответить.

Собираюсь пройти мимо. Потому что мне здесь делать нечего, развлекать Вету не входит в мои обязанности. Но девчонка соскальзывает с барного стула и с улыбкой кивает на кухню.

— Я не знала, во сколько ты возвращаешься домой, поэтому уже поужинала. На тебя тоже приготовила. Могу погреть.

Только сейчас обращаю внимание на почти выветрившийся запах тушеного мяса и жареного лука, и стараюсь сразу все прояснить:

— Эй, Лизавета! Мы не семья, я тебя просто приютил.

— Это же обычная благодарность, — поясняет рыжая, и ее улыбка гаснет.

— Лучшей твоей благодарностью будет незаметность.

Вета вспыхивает и почти что не рычит:

— Это, знаешь ли, сложно сделать в квартире без комнат! Я же не невидимка.

О да, это досадное упущение! Особенно, когда ее домашний костюм состоит из того, из чего состоит.

— По крайней мере, не лезь ко мне и веди себя тихо.

Девчонка снова открывает рот, но я не позволяю ей спорить:

— Больше никаких благодарностей.

Она холодно кивает и отворачивается, а я поднимаюсь на второй этаж и разрываюсь между уверенностью, что все сделал правильно и горьким послевкусием, потому что намеренно задел рыжую. Все-таки не в моих правилах хамить женщинам. Как и впускать в свой дом сексуальных кошечек на ПМЖ. В последний раз это не слишком хорошо закончилось.

Но Вета даже не моя пассия, она — сводная сестра.

Поэтому чем меньше мы будем пересекаться, тем лучше. Чем нейтральнее у нас будут отношения, тем круче.

Дистанция, Ник. Держи дистанцию и не думай про шортики.